Татьяна Луганцева - Килограмм молодильных яблочек
— Ты куда?! — повторила свой вопрос вторая невеста.
— Выручать из участка твою соперницу, дорогая!
— Карл, не делай этого! — попросила его мать. — Я, видит бог, хорошо относилась к этой женщине, но то, что я узнала о ней сегодня, это чудовищно!
Карл выскочил из замка, сел в свой «Мерседес» и помчался в полицию.
У Яны сняли показания и отвели в камеру предварительного заключения. Она была безучастна. У нее не было ни одной мысли по поводу этих загадочных убийств. Она боялась за Карла, так как внутренним чутьем понимала, что сейчас опасность может грозить ему.
«Во всем виновата моя самоуверенность! Как же! Еще в Москве я получила удар по своему самолюбию! Любимый муж посмел бросить меня! Этого не может быть, я же самая лучшая! Я сама всего достигну. Я заработаю денег. Я проживу без Ричарда. Я возьму сложное дело, приеду в Чехию и разберусь в смерти Варвары. Я сама, сама, сама… В итоге я даже не попала в то заведение, куда ехала, а сразу же вляпалась в неприятности, которые все-таки привели меня в тюрьму. Хорошо, что хоть Асю в этот раз я не взяла с собой и не втянула ее в опасное приключение…»
Невеселые размышления Яны были прерваны стуком открывающегося засова. Она подняла глаза и увидела Патрика в сопровождении двух полицейских.
— Что же вы за птица такая? — как всегда, улыбаясь, сказал он. — Стоило посадить вас за решетку, как ко мне в кабинет ввалилась толпа людей, готовых внести за вас залог. Они просто вынудили меня позвонить прокурору с просьбой выпустить вас под залог. И даже размеры назначенной залоговой суммы их не смутили. Конечно, имя и титул просящего за вас сделали свое дело. Но я отдам вас на поруки не Карлу Штольбергу, а вашему законному мужу.
— Ричард?! Он здесь?! — возликовала Яна.
— Дамочка, какой такой Ричард? Господин Шувалов — ваш последний денежный мешочек, ваш законный муж!
— Борис Ефимович здесь?! — Яна чувствовала себя Алисой в Стране чудес.
Полицейский начальник вывел Яну в комнату, полную людей, которые все встрепенулись при ее появлении. Карл Штольберг, причесанный, в белой рубашке и черных брюках, напомнил ей первого пионервожатого в ее зеленой юности. Пара полицейских в форме записывали, вернее, пытались это делать за громко и быстро говорящей высокой дородной женщиной в цветастом сарафане и белой панаме, в которой Яна без труда узнала свою домоправительницу Агриппину Павловну. Борис Ефимович в льняном костюмчике горчичного цвета и соломенной шляпе сидел на стуле и сердито стучал тростью о пол, видимо, этим выказывая свое возмущение сложившейся ситуацией. В платье из кружева ручной работы цвета слоновой кости и ажурных перчатках у окна стояла, словно статуя, Элеонора Мария Штольберг, держа под руку своего мужа князя Франтишека.
Яна в своем нелепом наряде, не принимавшая душ уже целые сутки, со спутанными волосами и в наручниках, чувствовала себя английской королевой…
— Вот она, ваша принцесса! — усмехнулся Патрик. — Сумма залога за вас, госпожа Цветкова, внесена. Можете идти, но думаю, что не стоит напоминать, чтобы вы не покидали территорию нашей страны, а еще лучше — нашего города.
— Вы всегда найдете ее, связавшись со мной, — заверил полицейского Карл.
— Вы-то что здесь делаете?! — наконец обрела дар речи освобожденная, обращаясь к Борису Ефимовичу и Агриппине Павловне.
— Ричард поднял бурю в стакане воды. Он всех поставил на уши, сказав, что ты попала в неприятную историю в Чехии. Сначала сюда уехали Ася с Сергеем, а затем и мы. Как я могу спокойно сидеть дома, думая, что, может быть, тебе нужна моральная или материальная поддержка? — ответила домоправительница.
— Это правда твой муж? — осторожно поинтересовался Карл, разглядывая ветхозаветного Бориса Ефимовича.
— Правда. И еще одна правда, что люблю я другого… — отмахнулась Яна.
— А эта женщина? — перевел взгляд темных глаз Карл на Агриппину Павловну.
— Моя домоправительница, по совместительству любимая женщина моего мужа.
— Она его любовница?! — выдохнул Карл.
— Да, а что тебя так удивляет? То, что Борис Ефимович еще не такой старик, как кажется?
— То, что ты так спокойно говоришь о том, что твой муж живет с другой женщиной.
— У нас, у русских, очень сложные, запутанные взаимоотношения, — снова отмахнулась Яна и обратилась к Агриппине Павловне: — С кем остался мой ребенок?
— Не волнуйся. Он вместе с дочками Аси под присмотром их няни Наташи, а еще я попросила присмотреть за ними и помочь пару моих приятельниц.
— А Ричард? — поинтересовалась Яна.
— Он не изъявил прямого желания помочь тебе или взять Вову к себе на время нашего отсутствия.
— Подлец, — вздохнув, сказала Яна.
— Тот парень, которого ты любишь? — уточнил Карл.
— Он самый.
Когда процессия из полицейского участка вышла на улицу, там ее ожидали три автомобиля на выбор: такси, в котором приехала чета «любовников из России», «Мерседес» Карла и «Фольксваген» Штольбергов.
«Не хватает только освещения в мировой прессе освобождения моей криминальной особы», — подумала Яна, почесывая бок и зевая. Она поймала на себе испуганный взгляд Элеоноры Марии.
— Спасибо вам, Карл, и вам, князь Франтишек, за заботу. Извините, если что не так… Моя совесть чиста, так как я не имею никакого отношения к убийствам, которые произошли у вас в замке.
— Куда ты собралась? — забеспокоился Карл. — Едем все в замок!
Яне показалось, что лицо Франтишека Штольберга исказила гримаса ужаса, или ей это показалось?
— Нет, спасибо, Карл, за все.
— Это он заплатил за тебя выкуп, — прошептал ей на ухо Борис Ефимович, — я хотел сам это сделать, но молодой человек был непоколебим!
— Тем более, Карл, ты сделал для меня все, что обещал и что мог. Но я надеюсь, что ты поймешь меня: я ни за что на свете не хочу возвращаться в замок.
— Хорошо, но я не могу оставить тебя на улице.
— Мы пока нигде не остановились, — предупредила Яну Агриппина Павловна, цепким взглядом осматривая совершенную внешность Карла.
— Я отвезу вас в приют, там вполне можно остановиться на первое время, у вас будет крыша над головой, кухня, кровати и холодильник, набитый продуктами.
— Хорошо! — согласилась Яна с радостью, так как уже знала приют, знала, что он недалеко от замка и в то же время стоит обособленно. А общаться с кем-либо она сейчас хотела бы меньше всего.
— Я подвезу, — предложил Карл и отпустил такси.
Яна еще раз попрощалась с княжеской четой и уселась рядом с Карлом, сзади в машине разместились Агриппина Павловна и Борис Ефимович.
— Где Кристин? — поинтересовалась Яна.
— В замке…
— Ха! Как на это смотрят твои родители?
— Они говорят, что решать мне.
— Прелестно! Сама тактичность. Мне бы в свое время таких родителей…
Агриппина Павловна с заднего сиденья зонтиком постучала по плечу Карла.
— Извините, граф.
— Он князь, — поправила ее Яна.
— Да хоть царь! Я хочу предупредить вас, молодой человек. У Яны замечательный муж, умный, состоятельный, красивый, и главное, что Ричард очень сильный и ревнивый.
— Правда? — Карл покосился на Бориса Ефимовича, которого укачало почти сразу же, как только они отъехали.
— Я не о нем говорила, а о человеке, с которым Яна прожила несколько лет, от которого родила ребенка. Это была сумасшедшая любовь, и я не уверена, что она закончилась!
— Зачем ты говоришь все это Карлу? — обернулась к ней Яна.
— Он знает зачем! И я тебя предупреждаю тоже, не наделай глупостей.
— Агриппина Павловна!
— Не притворяйся, что не понимаешь, о чем я говорю! Он красив, этот барон.
— Князь.
— Да хоть папа римский! Когда он на тебя смотрит, у него глаз горит, уж я-то кое-что понимаю в этой жизни! Но я за вами пригляжу!
Карл поежился, стараясь смотреть только на дорогу.
— У вас в России так принято, чтобы любовница мужа приглядывала за женой любовника?
— Да он мой, можно сказать, сын! Я его в обиду не дам! — воскликнула Агриппина Павловна.
— Кто?! — испугался Карл.
— Ричард!!
— Да кто такой этот чертов Ричард? — взмолился Карл.
— Молчать всем! — перекрыла всю эту ругань Яна своим пронзительным криком, чем вывела Бориса Ефимовича из безмятежного сна. — Сами не знаете, о чем говорите!
— Я просто надеюсь на то, что вы воссоединитесь с моим мальчиком, — простонала домоправительница.
— Ваш, извините за выражение, мальчик недвусмысленно заявил, что больше во мне не нуждается! — фыркнула Яна.
— Он погорячился, — осталась при своем мнении Агриппина Павловна.
Карл резко затормозил у своего приюта для животных и птиц.
— Вот мы и приехали! — Он помог дамам выбраться из машины и повел всех в дом.
Навстречу им вышла молодая женщина весьма блеклой наружности и с потухшим взглядом. Ее фартук был испачкан птичьим пометом. Яна заметила, как просветлела она, увидев Карла. Женщина смотрела только на него и не замечала вокруг больше никого. Она начала судорожно приглаживать свои русые волосы, взлохмаченные и непослушные. Она даже не заметила, что перемазала их пометом, в котором у нее были и руки тоже.
