Дарья Калинина - Свекровь для белоснежки
И Леся решила расспросить эту женщину, которая явно знала немало.
– А ваши друзья тоже никого здесь не знают?
– Почему? Федор знаком с кем-то из здешней компании. Они же его и пригласили, а уж он нас с собой потащил.
– А можно поговорить с этим Федором?
– Все наши уже спят.
И правда, из палаток доносился храп мужиков.
– Хотелось бы его разбудить. Да и остальных тоже.
– Но зачем?
Женщина выглядела настороженной. Леся понимала: прежде чем требовать от нее помощи, ей нужно объяснить ситуацию. Или хотя бы часть ее. Она взглянула на мужчин, но те молчали и только смотрели выжидающе на Лесю, словно признавали за той право установить контакт с особью одного с ней пола.
Вздохнув, Леся сказала этой женщине:
– Понимаете, у нас есть подозрение, что кем-то из людей Богумила была похищена молодая девушка.
Так как Эдик с Андроником продолжали пристально на нее смотреть, Леся вздохнула еще глубже и призналась:
– Или даже две!
Рот у женщины приоткрылся.
– Не может быть!
– Это еще не точно! – поспешила заверить ее Леся. – Но девушки пропали прошлым вечером. Вышли с территории летнего лагеря, где должны были провести всю смену, и их больше никто не видел. Они исчезли. А перед этим на том месте, где они исчезли, видели одного из представителей этого карнавала.
– Кого?
– Кого-то из ближайших помощников волхвов. Он оставил в жертву двум деревьям печенье, булочку и творог. А еще повязал шарфик, который принадлежал одной из пропавших девушек!
Женщина помолчала, а потом неуверенно произнесла:
– Но это лишь косвенно указывает на причастность этих ребят к похищению девушек.
– Верно. Только мы не можем рисковать. Дело в том…
И Леся заколебалась, не зная, стоит ли выкладывать всю правду.
– Дело в том, – продолжила она нерешительно, – что Андроник слышал, как кое-кто из приближенных Богумира планировал завтрашнее жертвоприношение.
– Ну да, – невозмутимо кивнула головой женщина, – я тоже слышала. На рассвете будут принесены в дар богам всевозможные дары – цветы, фрукты, ягоды, мед и хлеб.
– Ах, нет! – в отчаянии воскликнула Леся. – Совсем-совсем другое жертвоприношение! Кровавое!
– Кровавое?!
Женщина вздрогнула:
– О чем вы говорите?
– Будет убито живое существо, как они сказали, живая тварь… И мы очень боимся, что ею может оказаться одна из пропавших девушек. Или даже они обе!
Вот теперь женщина побледнела основательно.
– Боже, – прошептала она, – вот так съездили, развеялись, называется!
Вскочив на ноги, она кинулась к палатке.
– Федька! Витя! – тормошила она мужиков. – Вася, просыпайся! Все вставайте!
Сонные мужики не желали подниматься.
– Ну, чего тебе?
– Вставайте, тут такие дела, оказывается, творятся! Вставайте, обсудить надо!
Ворча и ругаясь, мужики все же вылезли из своих спальных мешков и, поеживаясь, подошли к костру. Кто-то подкинул поленьев, огонь вспыхнул ярче и осветил их недовольные лица.
– Рассказывай! – потребовала у Леси новая знакомая.
Леся заколебалась. Ей было страшновато говорить перед этими угрюмыми мужчинами, сверлившими ее вдобавок отнюдь не самыми приветливыми взглядами. Накормили, приветили, читалось в этих взглядах. Так-то ты нас отблагодарила за доброту, выдернула из объятий сладкого сна, разбудила, в темную ночь вытащила! Мужики ежились от ночного холодка. И по мере того как падала температура их тел, нарастал холод в их глазах.
К счастью, Лесе не пришлось выступать перед такими неблагожелательными зрителями. За нее это сделал Эдик. Леся с облегчением заметила, что уже после первых же фраз лица подошедших к костру мужчин стали разглаживаться. Как-то Эдик умел находить общий язык с людьми, располагая в свою пользу, казалось бы, самых строптивых. И даже те, кто вообще вечно были всем недовольны, поговорив с Эдиком, успокаивались, по крайней мере, на какое-то время.
Эдик пересказал все новости. Но вот выводы, которые из этого были сделаны, удивили друзей.
– Нам уезжать надо! – воскликнула одна из женщин.
– Уносить ноги! – поддержала ее другая. – Срочно!
Услышав это, Леся встревожилась:
– Нет! Подождите! Вам нельзя уезжать!
– Правильно, – неожиданно одобрил ее один из мужиков, Вася, кажется. – Ночь, темно. Если убираться, то спозаранку, когда уже рассветет.
– Но на рассвете они и планируют жертвоприношение.
– Так мы туда не пойдем.
– Не пойдем, – хмыкнул все тот же Вася. – А ну как поведут?
Другие мужчины также выглядели озадаченными. Они поглядывали на своих женщин и явно не знали, как им поступить. Тогда вперед снова выступил Эдик.
– Ребята, – произнес он, – нам нужна ваша помощь! А что, если девчонок и впрямь завтра собираются зарезать? Неужели вы уедете, зная, что за вашей спиной творится такое черное дело?
Один из мужиков крякнул:
– Да, и впрямь неладно выходит.
– А чего делать-то? – спросил другой.
– Если вы готовы остаться, то я вам скажу, что нужно делать!
Поманив мужчин поближе к себе, Эдик начал им что-то вполголоса втолковывать. Леся хотела подойти поближе, но Эдик так строго на нее глянул, что она не решилась приблизиться и уселась поодаль вместе с перепуганными женщинами. Андроника мужчины от себя тоже турнули, он с обиженной миной устроился рядом с женщинами.
– А я ведь тоже где-то слышала, что раньше, до христианства, людей на Руси в жертву приносили, – сказала одна из них.
Вместе с этими словами она, словно вспомнив о чем-то, пошарила у себя на груди. А потом, найдя нужное, бережно убрала поближе к сердцу золотой крестик, который до того небрежно болтался у нее просто поверх одежды.
– Не ожидала, что и сейчас возможны такие кровавые обряды, – пробормотала другая и поежилась, но явно не от холода, потому что одета была достаточно тепло.
– Ох, девоньки, во что же мы с вами вляпались-то? Хотели развлечься, а вон как дело обернулось.
Так до рассвета никто и не уснул. Мужчины обсуждали план предстоящей схватки с язычниками, если дело и впрямь дойдет до кровавого жертвоприношения. Ну а женщины просто сидели и боялись до самого утра. И лишь когда небо над горизонтом окрасилось восходящим солнцем в нежный розовато-золотистый цвет, страх у всех куда-то пропал.
Со всех сторон наверх к холму потянулись ручейки людей. Шли поодиночке, шли парами, но по большей части шли компаниями.
– Ну что? – поднялась гостеприимная хозяйка. – И нам тоже надо идти!
Следом за ней встали и все остальные. К удивлению Леси, ее муж и Андроник куда-то подевались.
– Они скоро придут, – заверил ее Федор. – А ты пока что держись рядом с нами. Твой муж велел нам за тобой присмотреть.
Леся была возмущена. Вообще-то, присматривать за ней – это прямая обязанность самого Эдика. А он мало того что пренебрег ею, так и в известность об этом даже не поставил!
Несмотря на свое возмущение, поделать сейчас Леся ничего не могла. У нее просто не было другого выхода. Она молча побрела вместе с остальными на вершину холма, где уже виднелись несколько резных деревянных идолов, явно привезенных с собой по такому случаю кем-то из волхвов. Идолов поставили на самой вершине холма, чуть в стороне от развалин старой церкви. Их безучастные лица сейчас безмолвно взирали и на ее каменный фундамент, и на остатки когда-то оштукатуренных кирпичных стен.
Внимание Леси привлекла к себе в первую очередь эта старая и почти совсем разрушенная церковь. От полного и тотального разворовывания, от использования церковных кирпичей при строительстве деревенских и колхозных свинарников и коровников эту церковь спасло лишь то, что она находилась вдалеке от человеческого жилья. И возить отсюда пусть и дармовые стройматериалы было тяжело и в конечном счете невыгодно. Так и уцелела эта церковь от окончательного уничтожения даже в смутные советские годы.
Сейчас она ждала людей, способных восстановить ее стены. Ждала служителей церкви, способных освятить ее Духом Святым. Ждала паству, что заселит вновь Высокую горку и возродит тут человеческие поселения. Ждала-ждала, и кое-кого все же дождалась…
Пока что Леся просто разглядывала фундамент церкви, пытаясь понять, какие же именно из камней, по преданию, были взяты из стоящего тут прежде жреческого капища. Этот? Или вон тот? Как понять? Нынче все камни казались одинаковыми. Скрепленные между собой где-то раствором, а где-то поставленные в замок малообработанные валуны составляли все вместе надежный фундамент здания.
Лесе невольно подумалось, если прежние камни остались на этом месте, может быть, и часть прежней силы тоже обитает на Высокой горке и по сей день?
– Солнце всходит, – услышала она женский голос. – Волхвы идут. Сейчас начнется!
