Мэг Кэбот - Таблетки для рыжего кота
Пэтти метнула осуждающий взгляд на Тома. Тот пожал плечами и сказал:
— Ах да, совсем забыл, Пэтти звонила, когда ты уходила с бывшей женой Оуэна. Ой, у тебя есть майский выпуск! Ничего себе, да он весит как индейка на День благодарения!
— Поверить не могу, что ты сказала ему раньше, чем мне, — заявила Пэтти, которая и не во время беременности имела обыкновение так очаровательно светиться внутренним светом, что мне было даже обидно. Она с фацией танцовщицы опустилась на голубой виниловый стул и взяла в руки один из журналов. — Думаю, ей стоит надеть чисто-белое. Цвет слоновой кости придаст ее коже землистый оттенок. А ты как думаешь, Том?
— Я думаю как раз наоборот. — Том устроился за моим столом. — Кремовый подчеркнет розоватые оттенки ее кожи.
— А ты знаешь, что прямо через дорогу от вашего здания болтается гигантская надувная крыса и вокруг ходит строем самая разная публика? — спросила Пэтти. — И еще, Хизер, когда ты собиралась мне сообщить, что вчера застрелили твоего босса? Это просто нелепо! Сколько еще ты собираешься работать в этой смертельной ловушке?
— Я ей посоветовал подождать, пока счет дойдет до восьми директоров, — хохотнул Том. — А потом уволиться и сказать…
— …восемь — это уж слишком! — закончили они хором.
— Придержите эту мысль до моего возвращения, — сказала я. — Я ненадолго.
И пулей вылетела из офиса, не дав никому из них сказать ни слова или хотя бы поднять взгляд от глянцевой фотографии, которую они оба с восхищением разглядывали: фотографии свадебного платья в стиле Джеки Онасис, которое ни за что и никогда не будет хорошо выглядеть на такой девушке, как я.
14
Ты мой маленький горшочек,
Я научусь в тебя ходить,
Ты мой маленький горшочек,
Я научусь тебя любить.
«Выколи мне глаза» Автор Хизер Уэллс— Не понимаю, — сказала я.
Я сидела в машине Купера, и мы ехали по Хатчинсон-ривер. Купер спросил:
— Чего ты не понимаешь?
Мимо нас с пугающей скоростью проносились другие машины, некоторые водители, проезжая мимо, бросали на нас недовольные взгляды и даже показывали неприличные жесты. Но Купера это не трогало. Он вел свой «BMW 74 2002» с предельной осторожностью, обращаясь с машиной нежно, словно с младенцем. И это хорошо, потому что древний четырехдверник мог развалиться от резкого толчка, да и от движения со скоростью больше сорока пяти миль в час.
Мне здорово повезло, что я застала машину после генеральной уборки, мои ноги в кои-то веки стояли не на трехдюймовом слое мусора от фаст-фуда, а на настоящих автомобильных ковриках, которые изначально в машине и были.
— Интересно, — сказала я, — вчера, когда Сара и Гевин просили тебя отвезти их в Рок-Ридж, ты отказался. А когда я сказала, что мне нужно туда съездить, ты тут же схватил ключи от машины. — Я с любопытством всмотрелась в его профиль. — В чем дело?
— Да я хоть на край света готов поехать, чтобы увидеть этого парня в кутузке!
Я закатила глаза. Ну конечно, он потому бросился за ключами сразу, как только я вошла в его кабинет и сказала: «Гевин в тюрьме, подбрось меня до Рок-Риджа», что хотел посмеяться над Гевином и над тем, что его застали со спущенными штанами, а вовсе не потому, что я питаю к Гевину сестринские чувства и что просто возникло желание помочь мне вызволить его из каталажки, в которой он сейчас находится.
Мужчины!
Мужчины. Я постаралась не очень зацикливаться на том, как сексуально смотрятся темные волоски на руке Купера, которая лежит на коробке передач совсем недалеко от моего бедра. Да что со мной такое происходит? У меня ведь уже есть парень. Причем парень, который собирается на мне жениться. В этом я почти уверена.
Дело в том, что у Теда руки неволосатые. Не то чтобы у него совсем не было волос на руках, просто они светлые и поэтому почти незаметные.
Я не говорю, что сексуальность заключается в волосатых руках. Но мне кажется, что в руках Купера есть что-то особенно сексуальное, даже хищное, волнующе мужское. И трудно не задумываться о том, каково было бы почувствовать, как его руки прикасаются к моему обнаженному телу.
— Что это ты так смотришь на мои пальцы? — поинтересовался Купер.
О господи!
— Я н-не смотрю, — запинаясь, пролепетала я и быстро отвела взгляд. — Не понимаю, как Себастьян мог убить Оуэна. Я же видела Себастьяна вскоре после убийства. Примерно через пару часов. Он шутил и смеялся. Нет, он не мог убить — он просто не может быть таким хорошим актером.
— А-а, значит, ты придерживаешься известной точки зрения: одно то, что у него найдено орудие убийства, еще не означает, что он убийца? — Купер пожал плечами. — Что ж, идея старая, но неплохая. Но я думаю, что Оуэна мог убить кто-то другой и потом подбросить пистолет в сумку Себастьяна.
— Вот именно! — радостно воскликнула я.
Мы выезжали на шоссе 1-684, и в это время нас обогнал фургон «вольво». За рулем сидела ангельского вида мамаша, которая, обгоняя, показала нам неприличный жест.
— Наверное, так оно и было. Значит, убийца — кто-то, с кем Себастьян встречался вчера утром, в интервале между временем убийства и его арестом. А таких, — уныло добавила я, — могло быть воз и маленькая тележка. У Себастьяна были занятия, он занимался делами КРА и мало ли чем еще, короче, он мог побывать в сотне мест. А еще я видела его в парке с Сарой и репортерами. В это время любой бездомный мог подойти и сунуть ему в сумку что угодно, и никто бы не заметил. Точно, не заметил бы.
— Ну, — спокойно заметил Купер, — я уверен, что этим делом занимаются его адвокаты.
— А разве не требуется, чтобы на его руках были обнаружены следы пороха? — спросила я. — И ведь нужны свидетели?
— У него был мотив, — сказал Купер. — И найдено орудие убийства. И нет алиби. Думаю, окружному прокурору дело представляется простым и ясным.
Мой мобильник зачирикал. Звонила Пэтти. Я знала, что она мной недовольна, но не ожидала, что она выразит это недовольство сразу же, как только я отвечу.
— Говоришь, ненадолго? — рявкнула она. — Ты на пути в Уэстчестер? И сказала, что сейчас вернешься?
— Мне пришлось уехать, — ответила я.
Обычно Пэтти — самая добродушная женщина, но это обычно, а не в первый триместр беременности. И не во второй. И если вспомнить, какой она была незадолго до рождения Индианы, то, пожалуй, и не в третий. Вообще-то, с ней трудно на протяжении всей ее беременности.
— Я не хочу сейчас вдаваться в подробности, — сказала я.
— Почему? Потому что я скажу, что ты сошла с ума? Потому что мчаться в Рок-Ридж, чтобы освободить из тюрьмы мальчишку, который даже не твой ребенок, это безумие? Точно так же, как полное безумие — собираться замуж за парня, с которым встречаешься всего три месяца.
Пэтти кричала так громко, что мне пришлось держать телефон на расстоянии от уха. Я покосилась на Купера, пытаясь понять, не подслушивает ли он разговор. Но он возился с кассетником — да, в машине 2002 года выпуска был только кассетник, — чтобы сделать погромче нежный голос Эллы, и я решила, что я в безопасности.
— Я еду в Рок-Ридж не для того, чтобы вносить за него залог, — прорычала я. — Мне просто надо с ним поговорить. Кроме того… — я понизила голос и отвернулась к окну, — не я, а ты притащила стопку журналов со свадебными нарядами. А он еще не сделал мне предложение. Он всего лишь сказал, что ему нужно со мной кое о чем…
— Что? Я тебя не слышу! Хизер, человека убили! Убили выстрелом в голову всего лишь в нескольких футах от твоего письменного стола! И это в том же самом здании, где несколько месяцев назад тебя саму чуть не убили. Ну как еще тебя убедить, что тебе нужно сменить работу? Тебе нужна другая работа, где люди не умирают то и дело!
— Забавно.
Я снова краем глаза покосилась на Купера. Теперь он смотрел на дорогу, потому что нас обгонял большой трейлер и водитель сердито сигналил — мы ехали слишком медленно. Но Купера это, казалось, нисколько не задевало.
— Что это за звук? — недовольно спросила Пэтти. — Ты что, на корабле?
— Нет, я не на корабле.
— А звук похож на корабельный гудок.
— Нет, это просто грузовик. Я в машине на шоссе. Вообще-то, Пэтти, сейчас не самый подходящий момент для этого разговора…
— Хизер, ты же знаешь, я говорю все это только потому, что люблю тебя как сестру. Ну да, и ты, как сестра, совершенно меня не слушаешь. От чего-то надо отказаться. Так нельзя, спать с одним парнем и быть влюбленной в другого.
— Пэтти, алло? — Я стала издавать шипящие звуки. — Ты пропадаешь, я тебя не слышу.
— Хизер, я знаю, что ты сама издаешь эти звуки. У тебя получается совсем не похоже на помехи. Когда ты вернешься, нам надо будет сесть и серьезно поговорить.
— Ой, а сейчас я тебя вообще не слышу, наверное, мы проезжаем через зону, где нет связи. Ладно, пока.
