Ирина Хрусталева - Облом нечаянно нагрянет
Когда Екатерина и Марина после сытного обеда уже мирно попивали чай, женщина начала рассказывать.
– Три года назад это было. Максим тогда в Англии учился, уже во втором университете, и приехал домой к отцу – на каникулы. Сюда, в это захолустье, Максим с другом своим приехал и потом стал чаще уже один наведываться. Здесь у нас недалеко авиаклуб есть, а отец друга его здесь инструктором работает. Максим стал туда приезжать, чтобы с парашютом прыгать, пока шли каникулы – два месяца.
– Он еще и парашютист? – откровенно удивилась Марина.
– А вы разве не знали?
– Нет, об этом мы еще не успели поговорить, – улыбнулась девушка.
– Да, парашютист, вот уже три года. Как первый раз прыгнул, так и пристрастился. Странно, что он вам про эту свою любовь к экстремальным видам спорта не рассказал. А вы кто Максиму будете, если это не секрет, конечно? – запоздало поинтересовалась Екатерина.
– Знакомая, можно сказать, совершенно случайная, – беспечно махнула Марина рукой. – Познакомились не очень давно, чуть больше недели назад, при весьма оригинальных обстоятельствах. Вот, он попросил меня, чтобы я его сюда привезла, я и привезла.
– Понятно, – пробормотала женщина и внимательно посмотрела на девушку. Она ни о чем больше не спросила, а продолжила свой рассказ: – В тот день, когда все случилось, ветер был сильный, а Максим как раз на прыжки приехал. Инструктор не стал рисковать и отменил все прыжки с парашютом. Максим сел на машину и приехал сюда, к усадьбе, чтобы воды в свой автомобиль залить. Володя мой в это время жеребца одного молодого объезжал в манеже. Ведь он еще и объездчик хороший, помимо того, что имеет образование ветеринара. Этого жеребца только во второй раз в манеж вывели. Не знаю почему, только вдруг жеребец заволновался и начал удила закусывать. Да и никто до сих пор не знает, что тогда с ним случилось, только понесло его. Одна нога мужа запуталась в стременах, и, когда конь его сбросил, Володю волоком потащило и швырять стало из стороны в сторону. Жеребец мечется от края к краю, а борта-то в манеже каменные! Раньше были деревянные, да хозяйка велела из кирпича построить, покрепче. Ну вот, жеребец-то совсем взбесился, мечется от борта к борту, мой Володя уже и сознание потерял, а он все не останавливается! Мужики стоят – все ни с места, боятся. Да это и понятно, ведь без головы можно остаться, если такому коню под копыта попадешь! А Максим в это время как раз и заходит – с ведром для воды. Только хотел спросить, где здесь можно водички набрать, да так и замер. Как увидел он, что человек сейчас погибнуть может, ведро в сторону отшвырнул – и как сиганет прямо через барьер наперерез жеребцу! Схватил его под уздцы и повис на них. Минуты две тот еще повзбрыкивал и вдруг встал как вкопанный. А Максим так и повалился на землю, но узду из рук не выпустил. Жеребец и его здорово поранил. Отнесли мужики их обоих в дом, и мужа моего, и Максима, их потом сама хозяйка выхаживала. Володя мой очнулся, ему все и рассказали – кто да как его от смерти спас. Вот с тех пор и дружат они, а муж после этого случая Максима ковбоем прозвал. Максим часто раньше сюда приезжал, с Надеждой Юрьевной у них вроде отношения были, а потом пропал. Больше чем полгода его не было, и вот сегодня вдруг приехали вы. Володя очень доволен! Я-то сюда только три месяца назад приехала, не хотела свою работу бросать. А сейчас меня хозяйка сюда на работу взяла и зарплату платит. Хорошо платит, даже больше, чем я на старой своей работе получала. Я очень теперь довольна, что и с супругом своим рядом, и при деле. Я тогда почему Максима-то не видела? Володя запретил мне сообщать, что несчастье с ним случилось. Уже когда почти поправился он, тогда за мной Надежда Юрьевна и прислала, а Максим в это время уже уехал. Поэтому и не видела я его. Потом-то он часто к Володе и к хозяйке приезжал, но я тогда здесь еще не жила. Очень рада, что наконец познакомилась с ним. Володя про него всегда очень тепло говорит. Вот такая, Мариночка, история здесь приключилась. Не каждый человек на такое способен, на самопожертвование, я имею в виду. Вы держитесь Максима, такой человек для жизни – счастье, это я вам как женщина говорю!
– Как я могу его держаться, ведь мы почти не знаем друг друга? – произнесла девушка и тяжело вздохнула. – Да еще мой отец хочет замуж меня отдать. Мы с Максимом слишком разные, да и не пара я ему совсем.
– С чего же это вы взяли, что вы ему не пара? Я вижу, вы девушка добрая, значит, хорошая. Максим тоже парень хоть куда! Чем не пара? Да и смотрите вы друг на друга со-о-овсем не по-дружески! – засмеялась Екатерина.
Марина бросила на молодую женщину смущенный взгляд, но ничего не ответила, а лишь уткнулась в чашку с чаем, делая вид, что очень увлечена процессом поглощения тонизирующего напитка.
17
Котельников закрыл крышечку своего мобильного телефона и уставился в одну точку.
– Что это значит? – прошептал он. – Мою дочь что же – похитили?! Кто? Конкуренты? Бандиты? Николай прав: если это сделали из-за денег какие-нибудь преступники, значит, они обязательно должны мне позвонить. Зачем она поехала на эту чужую дачу? Доигралась, твою мать! – выругался мужчина. – Охрану ей не нужно, соглядатаи ей, видишь ли, ни к чему. Чертова кукла! Что же теперь делать-то? – Он запустил пальцы обеих рук в волосы и простонал: – Господи, почему мне так не везет в последнее время? Как будто рок какой-то завис над моей головой!
Буквально пять минут назад ему позвонил Николай, жених его дочери, и сказал, что загородный дом Светланы, подруги его дочери, в котором находилась Марина, разгромлен и стоит практически без стекол. Он объяснил, что долго искал встречи со своей невестой, но никак не мог застать ее в квартире, пытался позвонить на ее мобильный номер, но она не брала трубку. Тогда он решил больше не ждать и поехал искать ее в загородный дом Светланы, так как знал, что Марина часто бывала там. Он не ошибся: она действительно была там совсем недавно. Николай Мальцев увидел ее личные вещи, а полотенце в ванной комнате было еще влажным. Николай рассказал своему будущему тестю, что подруга Марины уехала год назад за границу, а ключи оставила ей, чтобы та наведывалась и смотрела, все ли там в порядке. Один раз они даже вместе ездили на дачу Светы, поэтому Николай прекрасно знал дорогу.
– Надо же, а мне она вообще про это ничего не говорила, – удивился Котельников.
Как только Николай увидел, что там творится, он тут же позвонил своему будущему тестю и все рассказал. Отец Марины попросил Николая, чтобы он пока оставался там и никуда не уезжал.
– Вдруг она позвонит? – сказал он молодому человеку.
– Кому ей сюда звонить, здесь же никого нет? – удивленно поинтересовался тот. – Я, конечно, побуду здесь пока. Сейчас пойду к строителям, попрошу, чтобы стекла вставили. Не бросать же дом в таком состоянии? Здесь одной аппаратуры тысяч на тридцать, я уж не говорю об остальном. Тем более все чужое.
– Да бог с ней, с аппаратурой, – раздраженно ответил мужчина. – Понадобится, куплю новую. Меня интересует, что с моей дочерью?!
– На этот вопрос я вам не могу ответить, дорогой тесть. Но могу сказать с уверенностью, что ваша дочь времени здесь даром не теряла, – с сарказмом проговорил Николай.
– Что ты имеешь в виду – времени даром не теряла?
– Да вот, держу в руках мужские брюки, – хмыкнул Николай. – Правда, драные, но то, что они очень дорогие и когда-то были куплены в фирменном магазине, – за это я могу поручиться.
– Боже мой, Николай, нашел на чем заострять сейчас внимание! – вспылил Котельников. – Это чужая дача, мало ли чьими могут быть эти брюки.
– Они валяются прямо посреди кухни. Что, Марина перешагивала через них и не поднимала с пола лишь потому, что это чужая дача? Я уверен, что здесь был какой-то мужчина, – не сдался жених, не скрывая своего ехидства.
– Прекрати, умоляю, – сморщился Котельников. – Право слово, не до этого мне сейчас! И твоя ирония совершенно неуместна в такой ситуации. По мне, пусть там хоть целый полк солдат со своими голыми задницами перебывал, лишь бы моя дочь была жива и здорова!
– Вам наплевать, как я отношусь к моральному облику моей будущей жены? – сорвался на фальцет молодой человек. – Это, знаете ли, уже не в какие рамки не укладывается! И вы, как отец, обязаны повлиять…
Котельников сморщился, как от зубной боли, и отодвинул от уха трубку. Подождав, когда наконец по ту сторону телефонной сети прекратится визг, он начал говорить сам, причем довольно-таки жестко.
– Я никому ничем не обязан, и уж тем более тебе! Да, дорогой зятек, мне наплевать сейчас на всякие там морали, и растереть их своим ботинком! Можно подумать, что ты сам – ангел с крылышками. Уж кому-кому, а мне-то очень хорошо известен твой моральный облик. И давай договоримся, дорогой, что не будем заострять на этом особого внимания. Будешь относиться с уважением к моей дочери, значит, и сам будешь уважаемым человеком. А нет… надеюсь, мы поняли друг друга?
