Татьяна Луганцева - Мороженое для горячей штучки
– И больше уже ничего не стояло между тобой и приобретением особняка? – уточнила Серафима. – Извини, что на «ты».
– Я только рад! И тому, что на «ты», и тому, что ничего больше не стояло, хоть и нехорошо так говорить. Не желаю никому смерти, грех это. Но я – бизнесмен. И если так получилось, то я не мог не воспользоваться шансом и не заполучить то, на что давно нацелился, – честно признался он.
Им принесли вино, бокалы и очень грамотно обслужили.
– Еда будет через пять минут, – и официант удалился.
– Я слышал, что он погиб после секса с прехорошенькой женщиной, – вдруг выдал Крис Геннадьевич.
Серафима подавилась терпким вином.
– Он погиб от того, что ему проткнули горло ножом для бумаг, а не из-за того, что у него был с кем-то секс, – ответила она, вытираясь салфеткой.
– А я останусь при своем мнении, и это прекрасная смерть. Эта женщина, что досталась ему напоследок, заслуживает пристального внимания и интереса со стороны мужчин.
Сима почувствовала, что начинает краснеть.
– Вы на что-то намекаете? Вы же знаете эту историю?
– Совсем нет, – серьезно ответил Крис Геннадьевич, но в глазах у него светилось что-то нехорошее, чего раньше она не замечала в нем.
– Вы знаете, что это была я, – прямо и весьма утвердительно сказала Серафима.
– Если честно, знаю. И вы очень мне нравитесь, – осмотрел ее Крис Геннадьевич.
– Чем же это? – Неприятный холодок закрался ей в душу.
– Ну, как-никак, вы устранили моего конкурента, – понизил он голос, от чего стало еще противнее.
– Я? – Сима даже икнула.
– Вы утомили его сексом и захотели большего. Алексей же был красив и богат. А он рассмеялся вам в лицо, сказал, что это для него всего лишь обычный «трах»! И тут вы почувствовали себя уязвленной до глубины души, задето было самолюбие, понимаете? – развивал он дальше свой сюжет.
– Я? О, да! – поежилась Сима, чувствуя себя актрисой, плохой актрисой в плохом спектакле.
Такой интриги Серафима не ожидала.
– И вас это заводит? Этот бред? – спросила она, осматриваясь по сторонам. – Что-то посетителей нет…
– Это мой ресторан, и сейчас он закрыт на спецобслуживание для нас двоих, – ответил ей Крис Геннадьевич, и снова неприятный холодок пробежал по спине Серафимы.
– Я очень хочу отблагодарить вас за такое избавление от моего конкурента! – сказал владелец ресторана.
– Если вы так настаиваете, то я не откажусь.
– И мне бы еще хотелось поближе с вами познакомиться, – заулыбался Крис Геннадьевич.
– А если мне не захочется? Если я хочу, чтобы мы остались на этом уровне? – робко спросила Серафима.
– А еще не вечер… – туманно ответил миллионер, – вино еще не закончилось…
Им принесли на больших красивых тарелках еду. Рыба по-царски выглядела действительно по-царски. Мало того, рыба была густо обложена красной икрой. Крис Геннадьевич все время налегал на вино, не забывая, разумеется, и ей подлить. Серафима снова робко коснулась его руки.
– Я хочу домой.
– Нас ждет ванна с шампанским и с лепестками алых роз, она уже приготовлена для нас, – не слышал ее новоиспеченный владелец особняка. – Я хочу вкусить убийственной страсти! И я останусь жив, вот увидишь, дорогуша! Я познал много женщин, но вот такой убийственной библиотекарши еще не было, и я хочу вкусить и это. Наверняка ты «горячая штучка», а я не менее богат, чем он. Да и внешность у меня весьма презентабельная, – нахваливал себя Крис Геннадьевич.
Серафиме же кусок не лез в горло. Она оглянулась по сторонам.
– Я могу отойти, припудрить носик? – спросила она.
– Конечно, душа моя. Ты можешь делать все, что угодно! Весь ресторан в твоем распоряжении! – Хозяин был милостив и уже слегка пьян.
Глава 16
Серафима быстренько собралась и пошла в сторону туалетов, там она прошмыгнула по пустому коридору и побежала дальше куда глаза глядят. Серафима искала выход. Она толкнула какую-то дверь и оказалась в огромном и светлом помещении кухни. Рабочие столы, профессиональное оборудование, кондиционеры, и всего два повара, копошащихся у плиты в белоснежных одеждах и колпаках. Но оно и понятно, ведь в ресторане, как оказалось, были всего лишь два человека, она и сам хозяин.
«Как же я так попалась? Интуиция напрочь отключилась в последнее время», – корила себя Сима.
Один из поваров обернулся к ней.
– Эй, девушка, а что это вы здесь делаете? – спросил он.
– Извините, я пройду насквозь! – сказала Серафима и побежала трусцой по кухне.
– Стой! Куда ты! Нельзя туда!
Но Сима проскочила мимо них, понимая, что где-то там, впереди, должен быть выход. Очутившись на улице с черного хода, Серафима вздохнула с облегчением. Она сделала несколько шагов мимо мусорных баков, прежде чем наткнулась на плотную фигуру молодого человека с острым взглядом карих глаз.
– Опа! Куда это мы бежим с такой скоростью? Девочка, гости Криса Геннадьевича так просто не убегают без его разрешения.
– Да вы с ума сошли?! Вы не имеете права меня насильно удерживать! Пропустите! – закричала Сима истеричным голосом.
– Вернитесь в ресторан, – сухо сказал парень.
– Это – похищение! Это – произвол! Вы не имеете права! – реально запаниковала Серафима.
– Вам помочь вернуться? – спросил парень, его взгляд не предвещал ничего хорошего.
Сима развернулась и пошла назад в ресторан под конвоем, спиной и затылком ощущая присутствие охранника. Уже под молчаливыми взглядами работников кухни она прошествовала с гордо поднятой головой. Мысли ее путались, поджилки тряслись, но внешне это никак не проявлялось.
«Что же делать? Что же делать? – судорожно думала она. – Не могут же они вот так насильно удерживать меня? Это же преступление! Его деньги не дают на это право! Это беззаконие! Это произвол! Ну не будет же он меня насиловать, в самом деле? Это уже не смешно!»
– Я в туалет. Можно? – обернулась она к охраннику.
– Можно. Но я здесь подожду, чтобы птичка опять не полетела на волю, – скривил лицо парень, – и передам тебя лично из рук в руки хозяину.
Серафима с шумом хлопнула дверью, ее трясло от унижения и ужаса. Дрожащими пальцами она набрала номер по телефону. Никогда еще она так не ждала ответа… Сердце готово было выскочить из груди. Она даже представить себе не могла, что будет дальше, если ей не ответят…
– Алло, Серафима? – раздался недовольный голос с хрипотцой.
– Герман, извини! Хорошо, что ты не стер мой номер!! Как же это хорошо!! – несколько истерично сказала она.
– Ты о чем? – сухо спросил он.
– Извини, что отрываю. Мне не к кому обратиться, я вот к тебе…
– Обращайся, но побыстрее, я за рулем, – ответил ей Герман, абсолютно не изменившимся голосом.
– Мне помощь нужна, Герман! Помоги мне! Мне правда больше не к кому обратиться! Я должна быстро все сказать! Я боюсь, что у меня и телефон отнимут! – затараторила Сима.
– Ты прикалываешься? – спросил он.
– Нет! Герман, я бы ни за что!! Меня не выпускают из ресторана, ванна с шампанским и лепестками роз уже наполнилась. Крис Геннадьевич хочет секса такого, чтобы до смерти, но все-таки чтобы он выжил, а я сейчас умру! Спаси меня! Забери меня отсюда…
В трубке воцарилась тишина, и на мгновение Серафиме показалось, что связь потеряна.
– Алло? Герман! Боже мой…
– Да, я здесь. Сима, а ты хорошо себя чувствуешь? Ты ничего не пила? Наркотики? Легкие, тяжелые? Может, ты выпила с горя? С радости? Или покурила что? Взяла у незнакомого дяди на улице и покурила? С тебя станется… ты как дитя малое и непутевое, – спрашивал он у нее, а у Симы от отчаяния наворачивались слезы на глазах.
– Зачем ты так? Я не дитя… просто дура набитая. Не хочешь помогать, так и скажи. Позвони хоть своему другу-полицейскому. Может, хоть он чем-то поможет? Меня не выпустят отсюда. Хреновый ты психотерапевт, раз не чувствуешь, что я не лгу. Я к тебе, как к человеку и… мужчине.
– Хорошо! – выдохнул он. – Скажи, где ты?
Серафима назвала ресторан и примерный адрес, где это находится.
– Я же говорю – выпила! Ресторан… – вздохнул Герман, но его голос стал более эмоциональным.
– Да не выпила я! Здесь этот маньяк-миллионер, который купил особняк Алексея.
– И он тоже возжелал тебя? – Даже через сотовую связь Серафима почувствовала его усмешку, и это ее взорвало.
– Да, это так! Представь себе! Только это не от моей неземной красоты! Он возомнил, что я пришила его конкурента, и возжелал такой опасной женщины! Он ненормален и пьян! Помоги мне! Меня не выпускают.
Тут дверь в туалет открылась.
– Птичка-невеличка, ты здесь? Чего-то долго… Хозяин уже беспокоится!
Сима похолодела.
– Я сейчас! Выйдите!
– Три минуты, рыба моя, и пора плавать в шампанском! Крис Геннадьевич в нетерпении, три минуты – это предел, – у парня был невозможно слащавый голос и какая-то издевательская уменьшительно-ласкательная манера речи.
Оставшись в тишине, Сима вцепилась вспотевшими руками в телефон.
