Дарья Калинина - Жадина платит дважды
Вот если бы ваша программа показала его портрет и попросила тех людей, которые видели его среди зрителей, позвонить вам, то вы очень помогли бы следствию.
– Давайте вашего старичка, – быстро согласился Стае, нетерпеливо поглядывая на часы. – Покажем и скажем.
А телефон укажем ваш, я с этим стариком возиться не буду, по опыту знаю, что сразу же начинают звонить всякие психи, сами с ними разбирайтесь. У меня других дел куча. Так чей телефон давать в эфир?
– Мой, – сказала я.
– Напиши, – потребовал Стае.
Я торопливо нацарапала прямо на портрете свой домашний телефон, и Стае умчался с ним.
– Вот и все, как просто. Теперь остается только ждать восьми часов вечера, – сказала Мариша.
В восемь пятнадцать невыразимо похорошевший и возмужавший Стае сообщил с экрана необходимую информацию, показал портрет и дал номер моего телефона. Уже через две минуты раздался первый звонок.
– Алло, – сказал взволнованный женский голос. – Это Стае?
Вот идиотка! Передача шла в прямом эфире, а ведущий как раз в это время рассказывал о пожаре, случившемся сегодня не территории одного из складов города.
– Это диспетчер, – строгим голосом сказала я. – Что вы хотели?
– А со Стасом поговорить нельзя? – разочаровалась женщина. – У меня информация насчет ярмарки.
– Говорите, я все передам.
– Ну ладно, – протянул голос. – В общем, вчера я видела вашего подозреваемого на представлении Он сидел рядом со мной, я его запомнила потому, что он немного опоздал Уже начался первый номер, когда он уселся рядом. Дочка решила, что это наш дедушка. Ей два годика, еще понимает плохо. Мы с ним посмеялись над малышкой.
– И он просидел с вами все представление? – спросила я.
– Да, – подтвердила женщина. – Очень милый человек, никогда бы не подумала, что преступник.
Затем позвонил мужчина, его потревожил наш старичок, когда пробирался на свое место. Поэтому мужчина тоже хорошо его запомнил.
– Двое свидетелей говорят, что Зорин отсидел все представление, – сказала я. – Значит, он не мог убить режиссера. Тот в начале представления, по словам продавца ватой, был еще жив.
– И получается, что улики кем-то подброшены на место преступления. А кому было выгодно навести подозрение на Зорина?
– Тому, кто хотел запутать следствие, – сказала Мариша. – Должно быть, ему было все равно, кого подставить.
Просто Зорин был самым удобным для этого персонажем.
Запонку у него могли снять в толпе, когда проходило задержание. А обрывок письма.., так эти письма Алина всем показывала. Может быть, кто-то и утаил листочек. А нам придется искать на ярмарке настоящего убийцу.
При этих словах мне стало нехорошо.
– С какой стати? – заныла я. – Ну с Алиной еще понятно, она была почти нашей подругой. Но режиссер?
Убили – и ладно, мало ли кого убивают.
– Нет, вы посмотрите на нее! – вознегодовала Мариша. – Убивают и ладно! Да если бы все стояли на такой позиции, то преступность выросла бы в десятки раз.
– Я имела в виду, что для расследования преступлений есть специально обученные профессионалы, – попыталась оправдаться я. – Зачем нам ввязываться в эту историю? Нашли убийцу Алины – и хватит.
Но все оказалось снова не так, как я предполагала. Когда мы приехали к лейтенанту с сообщением, что второе убийство кто-то попытался списать на нашего старичка, лейтенант уже сидел с весьма кислой миной.
– Спасибо, – поблагодарил он нас. – Вот всегда так, работаешь не жалея сил, а выясняется, что гонялся за тенью.
– В чем дело? – удивились мы.
– Похоже, что не убивал Алину наш старичок, – простонал лейтенант. – Твердит, что провел всю ночь в гостинице. Портье не видел, чтобы он выходил из гостиницы, а ночной администратор клянется, что глаз не сомкнула и что не помнит, чтобы наш старичок выходил из номера.
Так что без чистосердечного признания мы ничего с ним поделать не сможем.
– Так вы его отпускаете?
– Нет, факт злостного хулиганства имел место, так что задержать его мы имеем право. Но нам нужно не это, необходимо найти убийцу, а может быть, уже двух убийц.
Сказав это, лейтенант загрустил еще больше.
– Что я тебе говорила, – сказала Мариша, отведя меня к окну. – Убийцу Алины они так и не нашли. Придется нам снова браться за дело.
– Гривцов, – обратилась она к лейтенанту, – ты выяснил, что на киностудии знали про Моню? Если он не уголовник, то что за кличка? Кто ему такую дал?
– А, это, – махнул рукой лейтенант. – Побывали мои ребята сегодня на киностудии. Странная история. Никто не видел этого человека, но все страшно не хотят про него говорить. Стоит в разговоре упомянуть имя Мони, как все закатывают глаза и многозначительно улыбаются. У меня сложилось впечатление, что там думают, будто Моня убил Никаловского. Никто ничего прямо, конечно, не сказал, должно быть, боятся или просто ничего не знают. Не представляю, где искать этого Моню. – И лейтенант, посмотрев в окно, неожиданно добавил:
– Хотя есть у меня одна зацепка. Мы обыскали дом убитого режиссера и нашли у него порядка пятидесяти тысяч долларов, все стодолларовыми купюрами. Деньги лежали в кейсе, прямо в стенном шкафу.
– В кейсе? – воскликнула Мариша. – В таком светло-коричневом?
– Да, – кивнул лейтенант. – А ты откуда знаешь?
Мариша рассказала ему про слежку за Никаловским.
– А человека, который сидел рядом с ним за столиком, ты не помнишь?
– Очень смутно, – призналась Мариша. – Но вроде бы он был недурен собой.
– Не он? – спросил лейтенант, показывая вполне приличную распечатку двух фотографий, одна в профиль, другая фас, на которых был запечатлен довольно симпатичный парень с тяжелым взглядом.
– Ах, – воскликнула Мариша. – Да это же тот парень из кафе, который сидел за одним столиком с Никаловским.
Во всяком случае, очень похож.
– Отлично! – обрадовался лейтенант. – Мы обнаружили на ручке кейса отпечатки пальцев. Они имеются у нас в компьютерной базе данных. Принадлежат одному не слишком чистоплотному типу, вот этому самому, что на фото. Он уже дважды судим. Первый раз условно, а во второй его все-таки посадили за вооруженное ограбление.
Вместе с двумя такими же подонками – парни останавливали в темных подъездах женщин, показывали им нож, и те быстро делились с грабителями рублями и драгоценностями. Свой срок парень отсидел, но, судя по всему, это не пошло ему на пользу. С прошлым он явно не завязал, хотя одно время уверял своего участкового, что работает и начинает новую жизнь.
– И чем занимается этот красавчик в последнее время? – поинтересовалась Мариша.
– Вот тут и начинается самое, странное, – сказал лейтенант. – Наш Метелин Юрий Артемьевич по кличке Метла таинственным образом растворился в воздухе больше трех дней назад.
– Как это? – удивилась я.
– Дома его нет, родителям ничего не сказал о своем исчезновении. Официально Метелин числился сторожем в гараже, но там его не видели уже два месяца, вместо него дежурит один дедок. Мы решили пошерстить весь криминальный мирок, живущий по соседству с Метлой. Устроили облаву на квартире одного мелкого наркоторговца, взяли товар и покупателей. Торговцу светило без малого пятнадцать лет, но мы с ним потолковали по душам и разошлись с миром. Так этот торговец сказал, что последний год Метла бегал не сам по себе, а под хозяином.
И благосостояние его резко пошло в гору. Сначала он купил себе подержанную машину, потом новенькую иномарку. И квартиру приобрел не в спальном районе, а в более престижном. Это же подтвердили его родители, сказав, что Юра затеял у себя большой ремонт с перепланировкой, поэтому живет пока у них. И жить еще собирался долго, так как евроремонт за день-два не делают. Улавливаете?
Огорошив нас всем этим, лейтенант отправился наводить справки, где бы еще можно найти пропавшего Метлу, оставив нам на прощание вполне приличную распечатку двух фотографий бритого молодого человека с тяжелым взглядом и огромными синяками под нагловатыми глазами.
– Пока милиция будет искать этого типа, мы с тобой должны отработать более приличных знакомых Никаловского. Не может быть, чтобы никто из них ничего не знал про таинственного Моню, просто мы плохо спрашивали или не у тех. Еще поговорим с соседями, спросим, не приходил ли кто подозрительный к режиссеру в день его смерти, – сказала я.
На одной лестничной площадке с Никаловским было еще пять квартир. Мы обошли все по очереди, но улов – с гулькин нос. Все видели только многочисленных и быстро меняющихся девиц режиссера. А также Алину, которая, единственная из всех, бывала у режиссера постоянно. Приходили также мать режиссера и его дочь, но они его своими посещениями не баловали.
– А не припомните ли кого-нибудь из мужчин? – спросила я. – Например, вот этого? Конечно, качество фотографии не слишком хорошее, но все-таки попытайтесь.
