Наталья Александрова - Служанка двух господ
– Мне не надо, чтобы ты делал «все, что можешь»! – оборвал его начальник. – Это при социализме действовал принцип «от каждого по способностям», вот и имели то, что имели! А мне нужен результат!
– Я понял, Павел Андреевич… – «Ковбой» опустил голову, но Лола заметила, каким недобрым взглядом он исподтишка окинул своего шефа, и подумала, что Павел Андреевич играет с огнем.
– То-то! – проговорил тот. – А то пока у тебя вместо результата еще один труп нарисовался… как будто это не у меня, а у тебя собственное похоронное бюро! – Он резко засмеялся собственной шутке, и оба собеседника скрылись за поворотом коридора.
И тут Лола вспомнила, где она видела этого бровастого мужчину.
На тех фотографиях, которые Маркиз нашел в квартире Каретникова.
Он был снят вместе с заказчицей, с Ольгой Федоровной Стриженок. Правда, на тех фотографиях он, как и сама Ольга, был моложе, одет не в дорогой черный костюм, а в простые джинсы и легкую куртку и в его облике отсутствовала теперешняя начальственная осанка, но это, безусловно, был тот же самый человек.
– Что это вы тут делаете? – неожиданно раздался за спиной Лолы настороженный голос. – Кто вас сюда пустил?
Лола обернулась и увидела невысокого человека в синем рабочем халате. Он подозрительно разглядывал ее и что-то искал в кармане халата. Придав своему лицу глупое и растерянное выражение, Лола торопливо затараторила:
– Ой, хорошо, что я вас встретила, а то я уже так перепугалась! Так перепугалась – просто смерть! Пошла я, извиняюсь, туалет искать, да видно не туда свернула. Шла-шла, смотрю: гробы! Уж так я перепугалась, так перепугалась! Я гробов очень боюсь, надо мной даже девчонки смеются! Чего ты, говорят, их боишься? Чего они тебе сделают? Они же деревянные! Вот ежели змея или, к примеру, мышь – это другое дело, а гроб – что в нем такого? Он же не кусается! А я все равно боюсь! С самого детства у меня такое! Как увижу гроб, так прямо руки трясутся и сердце заходится! Вот, послушайте…
– Ладно, некогда мне тебя слушать! – отмахнулся мужчина в халате. – Внимательнее смотреть надо! Там ведь табличка висела: «Посторонним вход воспрещен!» Видела табличку? Читать-то, надеюсь, умеешь?
– А как же! – Лола обиженно надулась. – Я даже очень много читаю, особенно про любовь. И еще журналы разные… А табличку эту я, наверное, просто не заметила. Это как же хорошо, дяденька, что вы мне попались, а то я так перепугалась…
– Все, больше не хочу слушать! – прервал ее мужчина. – Иди налево по этому коридору, выйдешь в другой коридор, там и будет туалет! И смотри, куда идешь, а то еще завернешь прямо в крематорий!
– Что вы, дяденька, такие ужасы говорите! – Лола попятилась, изобразив крайний испуг, и пошла в обратном направлении. Мужчина в халате внимательно следил за ней, пока она не покинула служебное помещение.
– Вы все нашли? – Бледнолицый клерк встретил ее подозрительным взглядом.
– Ага, – жизнерадостно отозвалась Лола, демонстративно вытирая руки носовым платком. – А что это у вас сушилка не работает?
– Надо сообщить офис-менеджеру, – смутился клерк. – Ну как, вы поедете осматривать участок?
– Непременно! – заявил Маркиз.
Они двинулись к выходу из зала. В дверях Лола придержала клерка за рукав и, опасливо покосившись на Леню, вполголоса поинтересовалась:
– А что это за такой мужчина интересный – высокий, с густыми бровями сросшимися… прямо как американский артист, фамилию забыла!
– А, это наш директор, Павел Андреевич! – уважительно сообщил клерк и тут же подозрительно осведомился: – А где это вы его видели?
– Да там, в коридоре. – Лола смущенно потупилась. – Удивительно интересный мужчина!
Перед выходом из офиса клерк передал клиентов водителю, которому поручил отвезти их на кладбище и показать заинтересовавший Леню участок. К счастью, это был не тот «ковбой», который привез их в «Светлые воспоминания».
– Он же привезет вас обратно, – заявил на прощание бледнолицый клерк. – И тогда мы с вами подпишем соответствующие документы…
– Если участок мне понравится, – добавил Леня.
– Да, разумеется, – кисло согласился клерк.
Труп Каретникова обнаружила собака – тот самый французский бульдог, который нервно взлаивал при храпе Вениной тещи Софьи Сигизмундовны. Бульдог жил через стенку. Когда-то на этаже располагалась одна большая квартира, но очень давно, еще до войны, ее перегородили на две. Очевидно, стенку сделали слишком тонкой, так что слышимость была прекрасная. Впрочем, храп Софьи Сигизмундовны можно было расслышать, даже если бы она спала в банковском сейфе или в бомбоубежище.
На следующее утро после печального события бульдог с хозяйкой вышли на прогулку. Француз был очень милой собачкой, его все любили, он в жизни никого не покусал и никогда не убегал от хозяйки. Поэтому он всегда первый выходил на лестницу и сбегал вниз, чтобы пообщаться с консьержкой или еще с кем-нибудь, кто попадется на дороге.
В этот раз, однако, бульдог побежал не вниз, а наверх. Причиной тому был бездомный черный котенок, который непонятно каким образом просочился в подъезд, несмотря на бдительность консьержки. Вообще-то мимо нее мог пройти кто угодно, хоть бравый «медвежатник» с набором инструментов для вскрытия дверей, хоть маньяк с окровавленным ножом наперевес. Консьержка в этом подъезде видела свой служебный долг в том, чтобы не пропускать только несчастных распространителей рекламных газет и листовок, а также бездомных котов. И от тех и от других, утверждала она, одна грязь и мусор. Жильцы выбрасывают листовки на пол, а кошки нарочно гадят под дверьми квартир.
Черный котенок был тот еще прохиндей, раз умудрился проскочить в теплый подъезд незамеченным. Теперь он спокойно устроился на коврике возле Вениной квартиры и умывался.
Разумеется, французский бульдог был самой настоящей собакой, несмотря на отсутствие хвоста и плоскую морду. Поэтому он недолго думая устремился к котенку. Тот поглядел удивленно и отпрыгнул в сторону, не потому что испугался этого карлика на кривых лапах, просто ему захотелось поиграть. Как показали дальнейшие события, этот котенок не испугался бы даже стаи свирепых ротвейлеров.
Бульдог прыгнул за ним, котенок побежал наверх, как все кошки. Бульдог тоже поднажал, несмотря на короткие кривые лапы. Хозяйка наконец заперла дверь и позвала свое сокровище:
– Дэн, дорогой, иди же сюда!
Сверху было слышно только цоканье когтей и сосредоточенное сопение. Пробегая мимо квартиры Каретникова, котенок вдруг зашипел, распушил шерсть и выгнулся верблюдом. После этого он огромными скачками помчался на верхний этаж. Бульдог отчего-то передумал его преследовать. Он уселся против двери и залаял тонко и отчаянно. Встревоженная хозяйка взлетела наверх в мгновение ока.
С ее ненаглядной собакой ничего не случилось, Дэн был цел и невредим. Однако вел себя очень странно. Он понюхал под дверью чужой квартиры, потом попятился и сел. После чего поднял голову к потолку и немелодично завыл. Хозяйка оторопела: никогда в жизни она не слыхала от своей собаки таких звуков!
Бульдог повыл немного для пробы, потом помолчал, собираясь с духом, уселся поудобнее и завыл громко и со вкусом. Чувствовалось, что устроился он надолго. Хозяйка растерялась.
Открылась дверь квартиры напротив, выглянул сосед и уставился на собаку.
– Чего это с ним?
Хозяйка одновременно прижала руки к сердцу и пожала плечами. Сосед что-то соображал, поглядывая на дверь. Дэн выл, не переставая.
Осторожно ступая, сосед пересек площадку и позвонил в дверь Каретникова. Разумеется, никто не открыл. Хозяйка бульдога взяла его на руки, он вырывался и даже цапнул ее легонько. Он хотел выть. Сосед цыкнул на него и приложил ухо к двери. Там было тихо.
– Николай! – Сосед постучал в железную дверь. – Николай, ты дома?
– Батюшки, никак, помер! – ахнула жена соседа, появившись на площадке в халате и крупных пластмассовых бигудях.
– Тише ты! – рявкнул сосед. – Вечно каркаешь!
Стали вспоминать, когда видели Каретникова в последний раз. Выходило, что позавчера. И с тех пор – тишина. Однако Каретников был не из тех людей, у кого душа нараспашку. Он не посвящал соседей в собственные планы. Так что спокойно мог уехать ненадолго, а что бульдог воет, так мало ли что ему в голову взбрело. Дэн на такое обвинение возмущенно гавкнул, но его никто не слушал. Жена соседа утверждала, что с Каретниковым случилось несчастье: она, мол, сердцем чует. Подошла бабуля с верхнего этажа, поахала и согласилась с женой соседа, что дело нечисто. На лестнице стоял такой гвалт, что ниже этажом Софья Сигизмундовна проснулась и крикнула Веню. Однако никто не пришел на зов, поскольку Вениамин с утра пораньше отправился на работу, иногда бывал у него цейтнот, так что он даже пренебрегал своими священными обязанностями и не подавал свиной настой теще в постель, а оставлял стакан на тумбочке.
