Дарья Донцова - Костюм Адама для Евы
Я уставилась на Фиру. Вернувшись домой, я отправилась с мопсихами гулять. Муся живо выполнила всю программу, а Фира лишь присела под кустиком. У Соломатиной на лоджии со вчерашнего дня обнаруживаются «визитные карточки» и черная шерсть. Кроме того, некто сгрыз ее туфли, а Фирку хлебом не корми, дай помусолить обувь. И что получается? Фира ходит в квартиру к Соломатиной и там безобразничает? Но как собачка отпирает нашу дверь? И каким образом она открывает замок в апартаменты Соломатиной? Нет, это немыслимо!
– Можно сказать, точь-в-точь такая же шерсть! – бубнила тем временем Анна Григорьевна. – Идентичная!
– Нет, нет, – запротестовала я, – вам это кажется.
– Да? – с сомнением протянула Соломатина и уперлась взглядом в Фиру. – Не вызвать ли мне специалиста по паранормальным явлениям? То, что происходит на моей жилплощади, загадочно, как смерть Кеннеди[3]. Кстати, чем у тебя пахнет?
– Вонь добралась до кухни? – расстроилась я. – Уже принюхалась и не ощущаю ее.
Анна Григорьевна задергала носом.
– Такое ощущение, что несет тухлым яйцом. У меня на редкость тонкое обоняние. Ты не пролила где-нибудь лечебную воду для желудка? Помнится, так же пованивало в Карловых Варах от одного источника.
– Не употребляю никаких лекарственных напитков, – заверила я.
Соломатина встала и пошла в коридор.
– Амбре идет из жилых помещений, надо их осмотреть.
– Я два часа шарила по комнатам и ничего не обнаружила, – призналась я.
– Может, собачки напукали? – предположила соседка.
Я захихикала:
– Они же не слоны!
Анна Григорьевна обошла по периметру гостиную, потом решительно приблизилась к дивану, ткнула в него пальцем и сказала:
– Здесь! У меня чутье пойнтера. Впрочем, нет, мой нюх лучше, чем у охотничьей собаки.
Глава 20
– Диван стоит тут давно! – воскликнула я. – И ранее ни в чем плохом не был замечен.
– Запах исходит от него, – уверенно продолжала Соломатина. – Вот!
Не успела я глазом моргнуть, как она схватила одну из подушек с сиденья и сунула мне под нос.
– Нюхай!
Я сделала вдох и на пару секунд лишилась дара речи. Потом закричала:
– Почему протух диван? Что случилось?
– Барабашка, – отчаянно чихая, заявила Анна Григорьевна. – Он, дрянь такая, весь покрыт черной шерстью и страдает желудком. Сначала зарулил ко мне на лоджию, потом перетек к тебе и нагадил на софу. Тебе придется выкинуть и спинку, и сиденье. О, подлокотники тоже смердят. В нашем доме гуляет нечисть! Думаю, это она украла у Ники пакет с рыбой. Обрати внимание на тенденцию: прежде случилась кража у Барановой, затем хулиганство у меня, теперь испорчен твой диван. Пакость сползает по стояку! Можно воспользоваться твоим телефоном?
– Конечно, – кивнула я, неотрывно глядя на весело улыбающуюся Фиру.
– Алло, Ника? – заорала Соломатина в трубку. – У тебя все в порядке? Больше ничего не исчезало? А! А! Ого! Очень рада! Представляешь, рыба нашлась!
Последнее восклицание Анна Григорьевна адресовала мне, и я поразилась:
– Вы имеете в виду копченых лещей?
Соломатина закивала.
– Ох уж эта Ника… Паникерша! Чуть что потеряет, сразу кричит: «Караул! Обокрали!» Осенью мы с ней в супермаркете столкнулись на кассе. Баранова хотела расплатиться, а кошелька нет. Она давай возмущаться: «Тут вор ходит». Потребовала начальника охраны, целую бучу устроила. А потом я увидела, что у нее карман куртки сильно оттопыривается, и велела: «Никуша, проверь-ка свою одежду». И точно! Нашелся кошелек! Вот и с рыбой так же получилось. Ника думала, что пакет на лоджии, а оказывается, в ее отсутствие отец приходил и рыбку унес. Одно недоразумение выяснилось. А вот что у нас с тобой творится?
Я снова начала разглядывать мирно сопящих мопсов. Значит, у Барановой не пропадала рыба? Где же тогда Фира с Мусей взяли пакет, набитый закуской к пиву? Уж и не знаю, что более странно, маленькие собачки, которые лезут вверх по внешней стороне дома в чужую квартиру за вкуснятиной, или упаковка лещей, материализовавшаяся из воздуха у нас на кухне?
Анна Григорьевна торжествующе вскинула голову:
– Лампа, я тебя предупредила о наличии в здании полтергейста. Прими меры по его изгнанию. Зажги свечку и обойди все помещения, загляни в каждый угол. Там, где пламя начнет чернеть и трещать, стой до тех пор, пока огонь не примет нормальный вид. Хочешь, я дворников кликну? У меня есть номер их мобильного телефона. Приличные люди, муж с женой, они за небольшую плату по бытовым вопросам жильцам помогают.
Мой нос неожиданно ощутил вонь с утроенной силой.
– Да, пожалуйста! – взмолилась я. – Пусть они придут прямо сейчас, несмотря на позднее время. Иначе я задохнусь!
Дворников оказалось четверо – мать с отцом и двое сыновей-подростков. Мужчины быстро уволокли диван, а женщина дала мне небольшую палочку и на ломаном русском сказала:
– Зажги. Нет плохо вонять.
Я последовала ее совету, и спустя некоторое время из квартиры исчез отвратительный запах, вместо него появился аромат каких-то цитрусовых, мяты и корицы. Я уже окончательно собралась идти спать, как позвонил Веня с докладом.
Сергей Петрович Лукьянов был медбратом по образованию и спортсменом средней руки. Никаких особо значимых соревнований он никогда не выигрывал, преподавал физкультуру в затрапезном техникуме, потом исчез. Где жил, чем занимался, неясно, но вдруг вновь появился в Москве и открыл центр здоровья. Главным врачом там некоторое время служила его сводная сестра Валентина Петровна Воробьева, гинеколог по образованию.
В рекламном буклете учреждения Сергей Петрович сильно приукрасил свои достижения, назвался «мастером боевых искусств, учеником великого китайского доктора Лао Дао, автором уникальной методики омоложения организма». И забыл указать, что не имеет высшего медицинского образования. С другой стороны, опровергнуть слова Сергея Петровича про обучение у целителя из Поднебесной было невозможно. И хитрый Лукьянов никогда не сообщал о том, что получал знания в институте, говорил лишь об обучении у народного целителя. А для многих людей, разочаровавшихся в российской медицине, этого оказалось достаточно, чтобы поверить в чудодейственные таланты мужика. Некоторое время центр пользовался большой популярностью. Потом Валентина Петровна ушла из бизнеса брата, нанялась на работу в коммерческую клинику Сереброва и до сих пор служит там. Сергей еще какое-то время занимался центром, затем открыл фитнес-клуб в одном из спальных районов Москвы, где тоже проповедовал правильный образ жизни и погиб при пожаре спортивного сооружения. Жены и детей он не имел, ни в чем криминальном не был замечен, в поле зрения милиции не попадал.
Дмитрий Спиридонов, выпускник московского мединститута, работал в разных больницах. По специальности он терапевт, но переквалифицировался в доктора, который помогает людям восстановиться после различных травм. Не судим, в связях с преступным миром не замечен, был женат на Анне (забавный штрих: Аня в девичестве тоже была Спиридонова, ей не понадобилось менять фамилию, вступив в брак). У супругов родился сын Никита. Как уже говорилось, фитнес-центр Лукьянова сгорел, причем пожар случился незадолго до исчезновения Мити. Эксперты не нашли никакого криминального следа, дело было в плохой электропроводке: хозяин оборудовал в клубе еще одну баню, и провода не выдержали повышенной нагрузки. К счастью, здание вспыхнуло после того, как основная масса посетителей разошлась, поэтому обошлось без жертв, присутствовавшие успели благополучно выскочить. Все, кроме самого Лукьянова – тот задохнулся от дыма.
– Это точно? – с недоверием спросила я. – Как идентифицировали останки?
– Труп совсем не обгорел, – пояснил Веня. – Огонь не добрался до Сергея, он стал жертвой продуктов горения – вокруг было много искусственных материалов. Пламя и дым распространялись так быстро, что даже физически ловкий, тренированный человек не успел сориентироваться.
Дмитрий после смерти Лукьянова остался без работы, а потом исчез. Через год в Подмосковье было обнаружено тело, и после анализа ДНК стало понятно: наконец-то Спиридонов найден. Спустя месяц после похорон отца умер маленький Никита – у ребенка было врожденное заболевание. Никаких ювелирных магазинов ни до, ни после исчезновения Дмитрия не грабили, крупных налетов, связанных с драгоценностями, в тот год в столице не случалось.
В день, когда Спиридонов не вернулся домой, была совершена кража в квартире некоего Геннадия Иосифовича Маслова, начальника охраны одного из ювелирных заводов. Сам Маслов скончался от инфаркта, когда к нему в квартиру вломились бандиты. Его тело обнаружила пришедшая с работы жена. Она же вызвала милицию и сообщила, что ничего особо ценного не пропало. Грабители унесли лишь одну картину. Очевидно, кто-то неправильно информировал налетчиков, мол, у Маслова на стенах висят подлинные произведения искусства. На самом же деле в шикарных рамах были копии. Геннадий Иосифович пал жертвой собственного вранья – ему очень хотелось выглядеть настоящим коллекционером, и он лгал своим приятелям, что обладает шедеврами, якобы доставшимися ему от деда.
