Наталья Александрова - Глаз Пернатого Змея
Шампунь заглушил мотор и обернулся к напарнику:
— Ну, и что делать? Я никого не вижу!
Площадь действительно была совершенно пуста.
— Ну, если они опять попытаются нас кинуть… — угрожающе протянул Шуруп и достал мобильный телефон.
Едва он набрал номер Георгия, знакомый голос спросил:
— Елена с вами?
— С нами, с нами! — прошипел Шуруп. — А камень? Смотрите, если попробуете нас кинуть, мы ее прирежем!
— Будет вам камень! Выходи из машины вместе с женщиной, обходи слева здание концертного зала. Идите медленно. Наш человек с камнем выйдет из служебного входа.
— Не нравится мне все это! — опасливо проговорил Шампунь, оглядывая пустую площадь. — Как-то здесь пусто и тихо…
— Очень хорошо, что пусто и тихо! — оборвал его Шуруп. — Они от нас никуда не денутся!
Он выбрался из машины, вытащил вяло сопротивляющуюся девушку и, прежде чем закрыть дверцу, приказал напарнику:
— Поезжай за нами, не слишком близко, и будь наготове! Как только камень будет у меня — уезжаем, а если что пойдет не так — поможешь мне с ними разобраться.
Захлопнув дверцу, он направился к зданию концертного зала, сжимая локоть своей спутницы. В свободной руке у него был нож.
— Не рыпайся, — шипел он в ухо девушки, — иди спокойно, а то порежу! Изуродую морду, кому ты тогда будешь нужна…
Девица всхлипывала и вяло переставляла ноги.
Обойдя концертный зал, Шуруп приблизился к служебному входу. Тут же дверь открылась, и из нее, оглядываясь по сторонам, выскользнул долговязый мужчина лет сорока, с длинными слипшимися волосами, в блестящем пиджаке.
Шуруп шагнул навстречу незнакомцу и прошипел:
— Где камень?
Тот достал из кармана пиджака какой-то сверток, вгляделся в спутницу Шурупа. Шуруп оттолкнул девушку, выхватил у длинноволосого типа сверток и торопливо развернул его.
В ту же секунду в лицо Шурупа брызнула краска ядовито-красного оттенка. Шуруп заверещал диким голосом:
— Ну все, конец тебе пришел!
Он бросился на незнакомца, размахивая ножом…
Но его крик был заглушен сотнями визгливых девичьих голосов. Только что пустая площадь перед служебным входом в концертный зал неожиданно заполнилась толпой растрепанных, истерично вопящих девиц от пятнадцати до двадцати лет, которые всем скопом кинулись на длинноволосого типа.
Они хватали его за руки, пытались поцеловать или хотя бы дотронуться до него и громко визжали:
— Дима! Димочка! Дима, я твоя! Дима — бог! Дима, дай хоть дотронуться до тебя!
Шурупа сбили с ног и едва не затоптали. К счастью, Шампунь успел подъехать, втащил полуживого напарника в машину и стремительно умчался с площади. Только отъехав на безопасное расстояние, он повернулся к напарнику и проговорил:
— Я хотел помочь с ними разобраться, но тут набежали все эти девки…
Тут он удивленно уставился на его лицо, покрытое багровыми разводами:
— Что это у тебя с мордой?
— Заткнись! — огрызнулся Шуруп.
— А где камень?
— Я тебе сказал — лучше заткнись!
Тем временем события на площади развивались своим чередом. Визжащие девицы облепили длинноволосого типа, но вдруг одна из них, прорвавшаяся ближе других, удивленно воскликнула:
— Девчонки, это не он!
Но тут же другая девица, особенно зоркая, завизжала:
— Вон он! Дима, Димочка, я вся твоя!
Действительно, из другой двери крадучись выбрался такой же длинноволосый тип в таком же блестящем пиджаке.
Площадь снова огласилась визгом, и вся толпа фанаток устремилась к новому объекту.
На прежнем месте остались только мужчина с длинными волосами и всхлипывающая девица в красном платье.
Впрочем, длинные волосы мужчины оказались всего лишь париком. Он снял этот парик, превратившись в человека с приятной, но не запоминающейся наружностью, известного в узком кругу под именем Маркиз. Повернувшись к плачущей девушке, он резким движением сорвал с ее рта скотч и оглянулся в темноту:
— Георгий, взгляните-ка на нее!
Тотчас из припаркованной в стороне машины вылетел Георгий Бакланов. Он подбежал к девушке… но разочарованно остановился в нескольких шагах от нее и повернулся к Маркизу:
— Но это не Лена!
— Почему-то я так и думал, — вздохнул Леня. — Девушка, а кто вы такая и где познакомились с этой неприятной парочкой?
Девица, которая всхлипывала, размазывая по лицу тушь и помаду, взяла себя в руки и проговорила:
— Дура я, вот кто!
— Что ж, это звучит весьма самокритично, но не слишком информативно. Нельзя ли поподробнее?
— А кто ты такой, чтобы я с тобой откровенничала? — раздраженно выпалила девица. — Ходят тут всякие! Отвали от меня срочно!
— Я, конечно, могу отвалить, — спокойно ответил Леня, списав хамство девицы на перенесенный ею стресс, — но тогда ты останешься тут посреди площади одна, без денег, без помощи и без надежды на спасение.
Девица подумала и признала его правоту, настроение у нее изменилось, и она тяжело вздохнула:
— Вообще-то меня зовут Вика, Вика Травкина. Я сегодня с Гариком договорилась в «Курятнике» встретиться…
— Может быть, мы продолжим разговор в машине? — предложил Маркиз.
— Нет! — испуганно вскрикнула Вика. — Я к этим села в машину, как последняя дура, и вот чем это кончилось! Нет уж, больше я такой глупости не сделаю!
— Ну, тогда, может, спустимся вон в тот подвальчик, — Маркиз показал кафе в нескольких шагах. — А то торчим здесь посреди площади, как три тополя!
Против этого предложения Вика не стала возражать.
Они спустились в маленький полуподвальный зал, сели за самый дальний столик. Вика заказала кофе с коньяком, Маркиз и Георгий — по двойному эспрессо, и разговор продолжился.
— Итак, Вика, мы остановились на том, что вы договорились встретиться с Гариком в каком-то свинарнике…
— Да не в свинарнике, а в «Курятнике»! — возмущенно перебила его девица. — Хотя, конечно, на свинарник очень похоже.
— А что это за курятник?
— Ты что, совсем дикий? — Вика презрительно уставилась на Маркиза. — Не знаешь, что такое «Курятник»?
— Да вот как-то так не сложилось, — Маркиз пожал плечами. — Но буду весьма признателен, если ты меня просветишь.
— Я тебе что — рентген? — фыркнула девица, но тут же смягчилась. — «Курятник» — это клуб такой, вообще-то он называется «Каретник», но ребята его в «Курятник» переделали. Тем более что он стоит на улице Генерала Курникова. Так вот, я с Гариком договорилась там встретиться, прихожу — а Гарика нету. Я туда, сюда — а потом встретила Люську Пуговкину, и она мне говорит, что Гарик здесь был, но час назад с Тинкой Кукушкиной в «Прачку» укатил…
— «Прачка» — это другой клуб? — проговорил догадливый Маркиз.
— Ну да, само собой! — вздохнула Вика. — Я, понятное дело, расстроилась… тут еще Люська, змея подколодная, расписала, как Тинка на Гарике висела, подруга, называется! У меня настроение совсем в минус, а тут один из этих ко мне подгреб. Девушка, говорит, можно вас коктейлем угостить? Он вообще-то с виду полный козел, я бы с таким и двух слов не сказала, но тут уж очень расстроилась. Ладно, говорю, давай свой коктейль. Выпила, и сразу мне все по фигу стало — видно, он в тот коктейль что-то подмешал. А он, гад, говорит — может, говорит, дорожку на дорожку? А мне уже море по колено — давай, говорю, почему нет? Зашли мы с ним в туалет, в мужской, между прочим, он какого-то пацана оттуда выгнал, и насыпал мне дорожку…
— Кокаина? — уточнил Маркиз.
— Нет, блинной муки! — фыркнула девица. — Ты меня всю дорогу перебивать будешь?
— Молчу-молчу! — заверил ее Леня. — Рта не раскрываю…
— В общем, кокс пошел — лучше не бывает. Я словно на крыльях полетела, про Гарика с Тинкой и думать забыла, даже как зовут их. Ну, этот козел все усек и повел меня на улицу. А там, в машине, второй дожидается. Тут я от свежего воздуха малость очухалась и говорю — нет, мальчики, такого уговора не было, чтобы с двумя! Я не шалава какая-нибудь… но тогда этот, первый козел, меня чем-то по голове приложил… вот, смотри, какая шишка! — девица взяла Маркиза за руку и дала ему потрогать здоровенную шишку на затылке.
— Я отрубилась, — продолжила Вика, — и он меня затащил в машину. Но тут, правда, я очень быстро в себя пришла. Глаза приоткрыла, гляжу — они меня не трогают, едут куда-то. Тут я сильно перепугалась: видно, не рядовые извращенцы, а какие-нибудь маньяки. Завезут в лес и расчленят под классическую музыку. На всякий случай снова глаза закрыла и делаю вид, что в полной отключке…
— Это умно! — одобрил Маркиз.
— Ну, само собой — я же не дура! Хотя, конечно, дура… — снова огорчилась Вика. — Не была бы дурой, не пошла бы с этим козлом… в общем, я лежу, изображаю жертву, думаю, как бы от них сбежать, а они между собой разговаривают…
