Дарья Донцова - Тормоза для блудного мужа
– Есть другое предположение? – воскликнул Семен.
– Дура, – выругался Гектор.
Я не одобряю грубости, но сейчас согласилась с вороном:
– Фина хорошая, но малосообразительная. Ей ни за какие пряники не приготовить самогон.
– Тем не менее слонолошадь спит, – возразил Собачкин, – и от нее за метр разит перебродившими дрожжами.
– Точно, – пробормотала я, – я понять не могла, чем таким знакомым пованивает от Афины. Но где она взяла рецепт кальвадоса[11]?
– В кулинарной книге, – не замедлил с ответом Семен.
Ко мне вернулось логическое мышление.
– Чушь! Я готова поверить лишь в то, что Фина сгоняла в чулан, сперла дрожжи и по дури съела их.
Семен почесал нос.
– А яблоки, сахар и щепки?
– Они просто упали в раковину, – сказала я, – свалились в воду! Утром я пребываю в невменяемом состоянии, не люблю вставать ни свет ни заря, могу совершать спросонья идиотские поступки. Вчера, например, решила приготовить себе на завтрак бутерброды с сыром, аккуратно нарезала эдам, затем схватила батон и... начала его мыть под струей холодной воды.
– Прикольно, – хмыкнул Собачкин.
– Сегодня заткнула раковину и забыла, – частила я, – в нее упали фрукты, хлебные корки, рафинад...
Сеня начал насвистывать бравурный мотив.
– Не вижу тут деревьев с сахарным песком, и яблонь тоже. Откуда они свалились?
– Кошка гадость! – талдычил Гектор.
– Успокойся, у нас нет котов, – остановила я ворона.
– Кошка дрянь, – не замолкала птица.
В ту же секунду моей ноги коснулось что-то мягкое. Я опустила глаза, увидела молодую трехцветную кошечку месяцев шести от роду и ахнула.
– Ой! Откуда ты взялась?
Семен оторвался от созерцания потолка.
– Это и есть твой страшный бандит, я обнаружил ее в гостиной, она по диванам скакала. Чего ты так изумилась? Не видела, как я ее в руках держал?
– Я думала, это шапка, – ответила я, – на улице холодно, время ушанок.
– Я похож на идиота, который натянет на башку разноцветный треух из меха дворовой Мурки? – неожиданно обиделся Собачкин.
– Откуда взялась киса? – недоумевала я.
– Из сада, – резонно ответил парень, – у тебя во входной двери есть отверстие для собак.
– Оно закрыто, – сказала я, – на щеколдочку.
– Нет, – возразил Семен, – когда я вошел в дом, обратил внимание, что крохотная створка туда-сюда двигается. И вообще, ты парадную дверь запираешь?
– Иногда забываю, – вздохнула я, – у нас тут тихо, поселок охраняется, и в особняке много людей. Вернее, их было много, пока не уехали. Никак не привыкну к одиночеству.
– Чего с кошкой сделаешь? – поинтересовался Семен – Выгонишь?
– В ледяном феврале? – возмутилась я. – На мороз? Вымою ее, покажу ветеринару и оставлю. Назову ее Фасей, в честь своей бабушки!
– Ладно, – улыбнулся Семен, – если надоест, скажи, я ее заберу. У меня три кота живут, им подруга нужна.
Глава 17
Едва я появилась в телецентре, как Тата и Ксюша схватили меня, завели в гримерку, заперли дверь и хором спросили:
– Нашла Веру?
Мне пришлось разочаровать режиссеров:
– Пока нет, но иду по следу.
Ксюша села на диван, откинула на спину длинные вьющиеся волосы и выпалила:
– Нам повезло, хотя вряд ли стоит считать удачную беседу с хозяином везением. Я пошла к великому и ужасному во второй половине дня. Все рассчитала, он сова, а вынужден вставать в шесть утра. Ну какое у несыти может быть настроение до обеда?
– Хватательно-глотательно-сжирательное, – заявила Тата, которая сегодня надела простое, но очень элегантное платье из ткани, имитирующей джинсовую, – некоторые сотрудники не знают про биоритм хозяина, бегут к нему сразу после выпуска «Вставай, страна».
– Потом Кирка, его секретарша, мешок с обглоданными костями на помойку тащит, – с самым серьезным видом продолжила Ксю, – но я отправилась к нему после восемнадцати. Великий и ужасный уже наелся человечины, напился крови, подустал и был вполне мил. Услышал о болезни Орловой и снисходительно промурлыкал: «Сейчас грипп ходит. Сами не заразитесь. Отложите программу на неделю. Потом продолжите. Снимайте другие сюжеты, работайте по плану, помните, весной передача стартует в эфире».
– У нас осталось шесть суток, – подвела итог Тата.
– Гадкий и сладкий дал нам много времени, – оптимистично заметила я. – Если вы мне чуть-чуть сократите рабочий день, то, надеюсь, я успею отыскать Орлову. Уже раздобыла адрес ее лучшей подруги-одноклассницы. С большой долей вероятности, та знает, куда подевалась Вера.
В дверь постучали, Тата встала и отодвинула шпингалет. В гримерку влетела Ядвига и, как всегда, молча сунула мне сценарий.
– Красивые у тебя туфли, – заметила Тата. – Дорогие! На распродаже брала? Дай глянуть, похоже, они из последней коллекции «Трада». Сама хотела такие купить в Париже в магазине «Полетт», но моего размера не нашлось.
Ядвига, не сказав ни слова, убежала.
– Она немая? – предположила я. – Ни разу не слышала ее голоса.
Ксюша округлила глаза:
– Нет, конечно, она просто странная, работает молча, ни с кем не общается, только кивает. Не очень я ею довольна, то одно напутает, то другое. Пару дней назад я строго сказала: «Яда, еще один косяк, и ты уйдешь. Мне на проекте безголовые администраторы не нужны». Вот тогда она разговорилась, извинилась, пообещала больше не допускать небрежности!
– Откуда у Ядьки туфли из последней коллекции? – недоуменно произнесла Тата. – Не стесняюсь признаться, я обувной маньяк, всегда людям на ноги смотрю.
– Все просто, она их купила, – улыбнулась я, – «Полетт» – отличный магазин, но мне там больше всего нравится кафе в подвале. Суфле из баклажанов! М-м-м!
– Интересно, лабрадор еще жив? – засмеялась Ксю.
– Месяц назад собака, которая принадлежит управляющему, вполне бодро махала хвостом, – ответила я, – вот только передвигается она с трудом. Ей, похоже, лет пятнадцать.
– Ядя не могла приобрести эту обувку, – не успокаивалась Тата.
Я пожала плечами:
– Ну почему же? За туфлями нет необходимости лететь в Париж, небось они представлены в столичных бутиках.
– Нет в Москве подобных, – не согласилась Тата. – Я искала и не нашла! Увидела ботиночки у пары женщин на ногах и обзавидовалась. Откуда у Яди такие деньги? Она сумку всегда одну и ту же таскает, свитер с декабря не меняла, и вдруг ботильоны, которые мало кто может себе позволить.
– Любовник подарил, – предположила Ксю. – Нашла Ядька обеспеченного кавалера, а он ее приодеть решил!
– Почему только ботики купил? – спросила Тата. – Мог на хороший кашемировый кардиган разориться или на приличные джинсы.
– Значит, он не особенно богат, – предположила Ксю.
– Кто? – спросила гримерша Таня, вваливаясь в комнату с железными кофрами, набитыми косметикой. – О ком сплетничаете?
– Ядька разгуливает в шикарных туфлях, – объяснила Тата, – вот мы и соображаем, где она их раздобыла.
– Парень преподнес, – настаивала Ксю.
– Купила, – повторила я свою версию.
– Не, девочки, – сказала Таня, – у Яди мать очень больна, она на нее все деньги тратит, самой ничего не остается, и о мужиках она не думает.
– А ты откуда знаешь? – удивилась Тата. – Неужели она рассказала?
Татьяна принялась выкладывать на стол многочисленные коробочки с румянами.
– Я услышала пару дней назад ее беседу по телефону. Ядя просила у кого-то в долг, ну прямо умоляла. Я возьми потом и спроси:
– Тебе сколько надо?
Всегда молчаливая Ядвига ответила:
– Тысячу долларов. Как можно быстрее. Я их должна отдать.
– Поумерь свой аппетит, – менторски посоветовала гримерша. – Живи по средствам. А то у одного просишь, чтобы другому вернуть. Заведи тетрадочку, записывай туда расходы, через месяц поймешь, где поджаться. Ну, например, ты постоянно в кафе ужинаешь или лишнюю блузку хапнула на распродаже!
Ядвига опустила глаза:
– Я не хожу по бутикам. Если совсем пообношусь, иду в секонд-хенд, где вещами на вес торгуют. Жаль, там обуви не бывает, у меня туфли совсем развалились, подметка отлетает. И «Веселый бургер» мне не по карману. Мама болеет, ей очень дорогие лекарства нужны, вся зарплата на них уходит, я по ночам подъезды мою, днем на программе работаю, и все равно не хватает. Тысячу долларов надо за ампулы витаминов.
– Вот беда! – прошептала Тата. – Мы не знали. Почему Ядвига никому не сказала?
– Гордая очень, – вздохнула Татьяна, – польская кровь в жилах течет. Не может она с протянутой рукой ходить.
– Надо придумать, как ей помочь, – озаботилась Тата. – Может, пустить шапку по кругу?
– От милостыни она откажется, – отмела эту идею Таня. – Даже пытаться не стоит!
– Я поговорю с Клавой! – воскликнула Ксю. – Пусть она Ядю повысит до должности гостевого редактора, там зарплата вдвое больше.
– Значит, она никак не могла купить обувь, – вернулась к старой теме Тата.
