Дарья Донцова - Шопинг в воздушном замке
— Ты дура! Ленка притворяется, — зашипела Пелагея.
— Нет, ей плохо, — прошептала Соня, — она опять пятнами покрылась.
— И что? — завизжала Пелагея. — Небось конфет обожралась. Сними маску!
— Негде Лене конфеты взять. И Катю мне жаль, — сказала Сонечка, — и Лену. Вдруг они умрут, как Надя?
— Да? — бросила, уходя в свою спальню, Пелагея. — Бог дал, бог взял!
Хотя Катя и была очень маленькой, но разговор ее поразил. Когда мать, разодевшись, ушла, девочка спросила у Сони:
— Кто такая Надя?
Няня попыталась ее отвлечь.
— Ой, Катюша, хочешь вкусное печенье?
Но крошка проявила редкостное упорство, стремясь утолить свое любопытство.
— Надя умерла? Почему? — принялась она допрашивать Соню. И в конце концов та сказала:
— У твоей мамы была еще одна дочка, Надежда. Она заболела и скончалась.
— Ей было плохо, как Лене? — уточнила Катя.
— Да, — нехотя призналась Соня, — но я подробностей не знаю.
— Разве маленькая девочка может умереть? — ужаснулась Катя, которая никогда раньше не думала о смерти.
— Всякое бывает, — бормотнула было Соня. Но тут же спохватилась: — Нет, конечно, я просто перепутала. Надя не умерла, она уехала… э… к своей бабушке. Та далеко живет, во Владивостоке.
Чем больше Соня изворачивалась, тем страшнее делалось Катюше. А тут еще, как назло, Лене стало совсем нехорошо, у нее начался безостановочный кашель, а тело покрылось язвами. Пелагея же, как обычно, пропала. Она порой не приходила ночевать домой неделями.
Катя один раз робко поинтересовалась у Сони, где мама, и услышала в ответ целую тираду.
— Катюшенька, Пелагея Андреевна актриса, — пела Соня, — она играет во взрослых спектаклях, детей в театр на такие постановки не пускают. Поэтому Пелагея уходит на службу вечером, а возвращается под утро. Сейчас она поехала на гастроли, вернется не скоро. Я буду с вами, беспокоиться не о чем. У Леночки грипп, неприятно, конечно, но не страшно. Ты к ней в комнату ни в коем случае не заходи!
Будь Катя постарше, она бы спросила: почему мама все ночи проводит вне дома? Спектакль заканчивается в десять-одиннадцать вечера, неужели мать постоянно ходит потом по ресторанам, отмечает каждый свой выход на сцену? Отчего у Пелагеи не бывает выходных? Даже на Новый год она испарилась из дома. По какой причине у Кати фамилия Жукова, а у Лены Матвеева? Где папа девочек? Он у них один? Или это два разных мужчины, Жуков и Матвеев? Любит ли мать дочек? Если да, то почему она ни разу не свозила детей к морю и не отправила их летом в Подмосковье, не сняла дачу? Лене совсем плохо, но врача не вызывают, в школу старшая сестра не ходит, а учительница в доме не бывает, Леночку пытается обучать Соня…
Много еще вопросов следовало задать, но Катя была маленькой, поэтому она просто усвоила: мать ездит в командировки. Пелагея могла пропасть на две-три недели, а могла исчезнуть почти на полгода. Но Катюша абсолютно не нервничала, мама была виртуальным, малозначимым персонажем в жизни ребенка. Даже хорошо, что Пелагеи не было рядом, потому что, когда она находилась дома, Кате приходилось сидеть в своей комнате и не высовываться. Катенька даже радовалась отсутствию матери, ведь тогда она ощущала себя счастливой.
23 августа счастье навсегда закончилось. Катюша проснулась в семь утра от топота, выглянула в коридор и увидела Соню, которая бежала с тазом в руках.
— Немедленно вернись в спальню, — нервно приказала Соня, — сиди тихо и…
Договорить Сонечка не успела: из комнаты Лены раздались стоны. Соня поставила таз на пол, бросилась во вторую детскую. Катя испугалась и спряталась у себя. Потом раздался звонок в дверь, младшая сестра чуть-чуть приоткрыла створку и выглянула в коридор. По нему шагали врач и медсестра с чемоданчиком. Видно, Лене стало так плохо, что Соня позвонила в «Скорую».
Сначала в квартире стояла напряженная тишина, потом разразился скандал:
— Первый раз встречаю такое! — возмущался мужской голос.
— Бу-бу-бу-бу… — неразборчиво отвечала Соня.
— Где ее мать?
— Бу-бу-бу-бу…
— Мы обязаны забрать ребенка!
— Бу-бу-бу-бу…
— Вы хоть понимаете, чем она больна?
— Бу-бу-бу-бу…
— Это подсудное дело!
Соня расплакалась, Катя вжалась в стенку.
— Здесь кто еще живет? — не успокаивался врач.
— Бу-бу-бу…
— С ума сойти! Где она?
— Бу-бу-бу… — бормотала Соня.
В коридоре раздались тяжелые шаги, Катюша в полном ужасе кинулась к кровати, набросила на голову одеяло и замерла в надежде, что ее не найдут. Но через пару минут чей-то голос сказал:
— Не бойся, детка! Я хочу померить тебе температуру и посмотреть горло.
Врач не сделал Кате больно, он был мил, приветлив и даже подарил девочке несколько неиспользованных деревянных палочек для осмотра гортани. А вот Лену увезли.
Вечером в квартиру фурией влетела Пелагея. Как она орала на Соню! Катя заткнула уши и снова забилась под одеяло. Скандал стих лишь под утро. Около восьми Катюша осторожно вышла на кухню, увидела у плиты няню в новом ярко-розовом халате и робко сказала:
— Я пить хочу.
— Обойдешься! — заорала та, обернулась, и девочка поняла: перед ней стоит родная мать.
— Чего вылупилась? — гаркнула Пелагея. — Зачем приперлась?
— Завтракать, — прошептала Катя. — А где Соня?
— В заднице! — рявкнула мать. — Бери что хочешь, а еще покорми брата!
— Кого? — обомлела Катерина.
— Оглоеда, — чуть спокойнее ответила Пелагея, — вон он, сидит на стульчике.
Тут только Катюша увидела высокую деревянную конструкцию, а в ней бледного худого ребенка.
— У меня есть братик? — ошарашенно спросила Катя. — Откуда?
— От верблюда, — буркнула Пелагея. — Дай ему каши. Чего стоишь? Ты здесь старшая! Впихни в него еду, умой его и отнеси в спальню.
— Куда? — переспросила Катя.
— Ты идиотка? — поитересовалась мамаша. — В Ленкину комнату, там пустая кровать.
— А где Лена? — рискнула задать вопрос Катюша.
— Она сюда никогда не вернется.
— Леночка умерла! — перепугалась малышка.
— Нет, ее вылечат, — с досадой ответила Пелагея. — Хватит балаболить, займись Павлом. Вот зануда!
— Его зовут Павликом? — поинтересовалась Катя.
— Павел Быкин, — мрачно ответила Пелагея. — Вырастет таким же подонком, как и его папаша-генерал, который нас выгнал. А все Сонька! Вот стерва! Сука! Дрянь! Пошла вон! Во-о-он!
Вопль будто подтолкнул Катю. Зажав руками уши, девочка бросилась в свою спальню, малышку охватил ужас. Пелагея врет: Лена умерла, так же как и незнакомая Надя, она, Катюша, следующая на очереди. Сони больше нет, в квартире поселилась мама с непонятно откуда взявшимся мальчиком.
— Сука! — вопила та в коридоре. — А ну вернись, мерзавка! Возьми Павла! Мне надо себя в порядок привести! Эй!
Дверь в Катину спальню хлопнула, малышка обмерла и — потеряла сознание. Очнулась Катя от детского крика, очевидно, это заливался голодный Павел. Девочке очень хотелось пить, поэтому она рискнула пройти в ванную, открыла кран и наклонилась над раковиной. Соня строго-настрого запрещала воспитаннице пить воду из водопровода, но няни рядом не было, а жажда измучила Катюшу. На кухне же могла находиться злая мама и орущий братик.
Напившись, Катя вытерла рот рукой, выпрямилась, посмотрела на себя в зеркало и закричала. Вместо привычного личика с бледной кожей на нее уставилась опухшая физиономия в розовых пятнах.
— Ну сейчас ты у меня получишь! — завопили из глубины квартиры.
Ужас охватил Катюшу, выпитая вода хлынула изо рта, ноги подкосились, тело покрылось липким потом. Последнее, что увидела девочка перед тем, как потеряла сознание, была Пелагея с дуршлагом в руках.
Глава 16
Катя оказалась в больнице. Она никогда раньше не лежала в клинике, поэтому не удивилась отдельной палате. И врач, и медсестра, заходя к девочке, надевали маски и резиновые перчатки. Кормили Катю из личной посуды, алюминиевая ложка и такая же тарелка были подписаны — на обратной стороне стояла фамилия Жукова. Ни игрушек, ни книжек у девочки не было, из развлечений только радио — и бесконечные уколы. Потом Кате разрешили гулять в саду под присмотром няни, которая зорко следила, чтобы девочка не подходила к другим детям. В отличие от остальных ребят на Катерине была очень приметная красная пижама и такой же халат. Нянька не разрешала подопечной приближаться к площадке, где резвились ее однолетки. Один раз, когда Катя тихо сидела на скамейке, мимо шла женщина с мальчиком. Увидев девочку, она подхватила сына на руки и заорала:
— Почему эта заразная здесь находится?
— Идите себе, — мирно ответила санитарка, — никто вам не мешает.
— Безобразие! — вопила женщина. — Мне рассказали, на кого тут красную одежду надевают! Расстреливать таких надо!
