Татьяна Луганцева - Силиконовое сердце
Ева не могла смотреть на свои тарелки с едой без тошноты. Татьяна с удовлетворением прятала улыбку. Дима спросил:
— Не легче ли махнуть рукой и жить, как все остальные люди? У человека же есть иммунитет?
— А люди, больные иммунными заболеваниями, у которых он совсем слабый или вообще нет, как при СПИДе?
Ева выронила вилку и нагнулась поднять ее. То, что она увидела, заставило ее, не искушенную в таких делах, покраснеть до корней волос. Татьяна скинула босоножку и ласкала своей ногой под столом ногу Дмитрия. Ева посмотрела на брата, вынырнув из-под стола. Вид у него оставался абсолютно невозмутимым, словно ничего и не происходило.
— Вечером так скучно сидеть в номере, здесь на побережье так весело и красиво, — вдруг сказала Таня. — Дима, вы не хотите сегодня прогуляться по пляжу?
Ева чуть не поперхнулась и покосилась на Льва Леонидовича. Тот, тщательно пережевывая пищу, одобрительно кивнул.
— Обязательно сходите, развейтесь… что в номере-то со мной, стариком с ревматизмом, сидеть? Таня — женщина молодая, а вечер и ночь предназначены для молодых. Вы мне нравитесь, молодой человек, и я надеюсь, что на вас можно положиться…
Еве стало душно, несмотря на то что кондиционер работал на всю мощность. Уж не угроза ли таилась в словах старого профессора?
— Спасибо за компанию. Я, пожалуй, пойду в номер, — встал Дима, видимо, когда поползновения Татьяны стали чрезмерно откровенными.
— Я с тобой! — быстро поднялась Ева. — Еще увидимся, друзья!
— В девять часов на пляже, — крикнула вдогонку Диме Таня, надевая босоножку.
— Это твоя подруга? — вопросительно поднял черную бровь Дмитрий.
— Да, она несколько экстравагантна…
— Я бы сказал, вульгарна, — поправил ее Дима и подошел к барной стойке в холле напротив стола администраторов, откуда молоденькие девушки бросали на него задорные взгляды.
— Прошу для всех девушек кофе и клубнику со сливками, запишите на мой счет, — сказал он на английском языке.
Сестра уловила смысл сказанной фразы и прошипела ему в лифте:
— Все-таки ты невыносим! Тебе мало двух назначенных свиданий? Ты еще успеваешь приударять и за другими девушками?
— А что я такого сделал? — возмутился Дима. — Девчонки сидят на работе с грустными лицами, и я решил немного приободрить их…
— Заказывая клубнику со сливками? Они могут решить, что ты на что-то намекаешь.
— Легче смотри на жизнь, Ева! — Дима распахнул дверь номера, пропуская ее внутрь. — И вообще, если бы ты не была моей сестрой, то я бы подумал, что ты ревнуешь меня.
— Я?! Надо же было такому в голову прийти!
— Ты мне лучше скажи, куда мне идти: к Кристине или к твоей подруге Татьяне? Они обе назначили мне свидание на одно и то же время, только одна у бассейна, другая у моря… Заметь, в курортном месте всех тянет к воде.
— Конечно, ты пойдешь к Кристине, она — конечная цель нашей поездки! Ты еще помнишь, ради чего и кого мы сюда прилетели, или клубника со сливками и всеобщее внимание вконец вскружили тебе голову? — насупилась Ева.
Дмитрий рассмеялся.
— Поверь, ради повышенного внимания к своей персоне мне не обязательно следовало так далеко уезжать от дома, да еще с такой злюкой в придачу!
— Наглец!
— Значит, ты отправляешь меня к Кристине? — лукаво прищурился брат.
— Только не вскружи девчонке голову, если не сможешь ответить взаимностью, а то она в приступе безответной любви опять сорвется куда-нибудь. И будем искать ее по всему земному шарику!
— Я не могу использовать свое обаяние вполсилы, — вздохнул Дима.
— Бабник, — отреагировала Ева. — Не забудь убедить ее вернуться домой и расстаться с инструктором. Этот накачанный Альфонс ей не пара.
— А что делать с женщиной, страждущей любви, — Таней? Она не кинется в морские волны, если я не приду?
— Много на себя берешь… К ней пойду я и скажу, что ты не смог прийти. Мы с ней посидим вдвоем в каком-нибудь кафе и поговорим о жизни. Возможно, окончательно помиримся. Не хорошо же заставлять ее ждать на берегу человека, который, заведомо известно, не придет, — убедила брата Ева.
— Ты не боишься распоряжаться мной, к кому идти на свидание, а к кому не идти? — спросил у нее Дмитрий. — Кроме того, что понадобилось твоей Тане на пляже, это и так ясно.
— Не маленький. Не захочешь — не изнасилуют, — Ева осталась при своем убеждении. — И, вообще, не мешай мне наслаждаться отдыхом! Я думаю, если ты сегодня убедишь девчонку вернуться домой, то наш стратегический вопрос будет решен, и мы скоро улетим в Москву.
Остаток дня Ева провела в шезлонге на балконе, отдавши свое белое, незагорелое тело на волю жарким, солнечным лучам. Напрасно Дима уговаривал ее идти купаться или спрятаться в тень. Сдвинуть ее с места было невозможно, словно упрямую ослицу. Дима смазывал ее солнцезащитным кремом и приносил ей сок и фрукты. Сам он провел день более активно, гоняя на водном мотоцикле и плавая в море.
«Откуда у него столько энергии? — думала Ева. — Ведь только сегодня утром пережил такое потрясение, и все ему нипочем. Вот ведь отец не передал мне ни капли своего обаяния и жизнелюбия, все досталось сыну».
К вечеру у нее поднялась температура, вся передняя поверхность тела была красной, словно панцирь вареного рака, а тело со спины оставалось нетронутым, белым.
— Я словно инь и янь, — простонала Ева, еле перемещаясь с балкона до кресла в комнате.
— У тебя бред? — испугался Дима, выглядевший после своего «экстрима» бодрым и отдохнувшим.
— Только не говори мне, что ты предупреждал меня, что я сгорю! — опередила его Ева. — Я первый раз на море и хочу сама совершить все ошибки! Сколько раз я слышала «Ой, я только что с моря, вся обгорела…» и завидовала. Вот теперь обгорела собственной персоной.
— Может, мне не идти на свидание, — обеспокоенно спросил Дима, — а остаться с тобой? Хочешь, я вызову врача?
— Еще чего! Все на мне заживет, вот увидишь, — подняла она на него красное, как помидор, лицо и застонала: — Мне и самой пора собираться к Тане.
— Ты пойдешь в таком состоянии? — ужаснулся Дима.
— Нормальное состояние! Может, свежий ветер обдует мое ошпаренное тело и мне станет легче.
Дима отправился в душ, через некоторое время он вышел оттуда в одном полотенце на бедрах. Ева с завистью посмотрела на его фигуру без грамма лишнего жира.
«Сразу видно, что у парня было спортивное детство», — подумала она.
Дима высушил волосы феном, надел черную рубашку-поло и светлые джинсы.
— Я готов.
— Я тоже, — еле поднялась с кресла Ева, стараясь, чтобы ее просторное платье для защиты тела от солнечных лучей не соприкасалось с пылающей кожей.
— Так и пойдешь? — спросил он, благоухающий каким-то дорогим мужским гелем для душа.
— А что, я тоже должна прихорашиваться на свидание с Таней? Мне бы так-то дойти, — пробубнила она.
Они вместе спустились в холл, где у барной стойки уже сидели люди и потягивали коктейль, и прошли мимо улыбающихся девушек за столом администраторов.
— Клубника со сливками действует, — Ева пихнула брата в бок.
Они выбрались через стеклянные двери на улицу и остановились.
— Тут наши пути расходятся, — напомнил Дима, белозубо улыбаясь. — Тебе прямо, а мне налево.
— Я в этом не сомневаюсь, — погрозила ему пальцем Ева, — смотри у меня!
— Ты тоже не засиживайся допоздна, — сказал ей Дима и пошел легкой походочкой вдоль корпуса, засунув руки в карманы брюк.
Он прошествовал мимо красиво подсвеченного здания, мимо пустующих вечером шезлонгов и сложенных зонтов к прозрачной, светящейся, зеленоватой воде бассейна. Рядом с бассейном его никто не ждал. Дима посмотрел в сказочно красивую воду и содрогнулся. По центру бассейна лицом вниз безжизненно плавало тело человека, вернее, девушки, судя по юбке. Эта картина вызывала дрожь потому, что девушка лежала неподвижно, раскинув руки и ноги, не совершая никаких плавательных движений, и потому, что она была в одежде и даже обуви. Дима не долго размышлял, а сразу прыгнул в бассейн, и за три гребка достиг тела девушки. Он перевернул ее лицом вверх, убрал черные, прилипшие волосы с лица, и перед его глазами возникло мертвенно-бледное лицо Кристины. Дмитрий, аккуратно держа голову девушки над водой, доплыл до бортика и положил ее на край бассейна. Подтянувшись на руках, он вылез из бассейна и стал реанимировать Кристину. Он разорвал ей ворот футболки, заметив на ее худой длинной шее сине-красные пятна, которые выглядели довольно зловеще. Дима перевернул девушку лицом вниз и дал возможность стечь воде через рот и нос. Затем снова уложил лицом вверх и начал делать искусственное дыхание. Сколько времени Дима этим занимался, не останавливаясь ни на секунду, он сказать не мог. Радовало то, что у Кристины прощупывался пульс, правда, несколько слабый. Вдруг девушка вздрогнула, открыла ничего не выражающие глаза и вздохнула.
