Маргарита Южина - Пинок в светлое будущее
– Вот пока не поест, хоть ты тресни, слова не скажет, – по-свойски шепнула она Зинаиде на ухо.
Зинаида трескать не стала, но угрожающе сдвинула брови:
– Ну, Анатолий! Я же жду!
– Ах, да! – вспомнил о гостье тот и, не отрываясь от тарелки, уточнил: – Вам с самого начала?
– Буду крайне благодарна, – фыркнула Зинаида.
– Да не стоит, – позволил парень и скромно пожал плечами, – чего уж тут… Значит, началось с того, что мои друганы решили меня кинуть. А, черт, вы ж не знаете… В общем, я всю жизнь гоняю машины. Со Владика, то есть из Владивостока, гоню, а тут продаю. У нас многие так на плаву держатся, неплохо выходит. И я нормально зарабатывал. А тут – нате вам крендель! Вованыч мне перед самой поездкой говорит: «Ты, брателло, извиняй, но нам с тобой делиться никакого резону не имеется. Заказ у нас крупный, деньгу можно срубить длинную, и на кой нам черт с тобой ее крошить? Мы сами эти машинки на сетке пригоним и получим все. Так что ты не мельтеши, мы поедем вдвоем с Никоном». А Никон это один такой… ну никакой, короче, парниша, Вованыч его с собой потянул, чтобы при дележке тот много не требовал. Я, ясен пень, сначала офонарел малость, а потом думаю: ну и на фиг вас, один поеду и пригоню машину, а деньги тоже ни с кем делить не стану. И все замечательно вышло – как раз заказ подвернулся крупный, бабки приличные. Я билет на самолет покупаю и во Владик мылюсь. Еду сам на своей машине до аэропорта, а впереди меня мои бывшие друганы на тачке. Я и не в обиде, мечтаю, как куплю машину на заказ, на сеточку ее поставлю, а сам первым же самолетом домой и этим же путем обратно на своей же тачке… Тут смотрю – я даже сначала и не понял ни фига! – то ли с тормозами у таксиста что-то случилось, то ли еще какая байда, только такси с моими друганами аккуратненько так в столб – бэмс! И все в крошево! Я еле руль выкрутил, шары на лоб скачут. Тормознул, значит, выскакиваю, подбегаю к мужикам, а там уже никого живого – все всмятку!
– Господи! Вот ведь ужас какой, да? – ухватилась за голову Неля и вдруг накинулась на Зинаиду: – Зин, ты чего молчишь? Я кому тут причитаю? Говорю – вот ведь ужас какой, да? Ты только подумай – полная машина мужиков и все, как яйца – всмятку!
Зина только сглотнула, чаще заморгала глазами и заторопила рассказчика:
– И дальше-то что? Вы увидели этот кошмар и…
– Да, кошмар еще тот был… У меня от всего аж ноги там подкосились, руки дрожали… Но самое интересное: единственное, что уцелело, сумка с деньгами на пузе у Вованыча. Я деньги-то переложил к себе, чтоб не потерялись, ежли чего, а сам давай искусственное дыхание делать и прочее… Только уже бесполезно было. И, главное, сотовый не берет там, до «Скорой» дозвониться не могу. Я тогда сел в машину свою и по газам. До больницы добрался, объяснил, где они лежат, а потом сразу к себе на дачу, чтоб очухаться. Говорю же – ноги чего-то стали подламываться, да и руки успокоить нужно было. Не дело ж с такими-то трясущимися, я ж не алкаш какой! Приехал, места себе найти не могу, ну и выпил, конечно, чтоб успокоиться. Дня четыре на спокойствие потратил… на выпивку, в смысле… Когда очнулся, телик включил, а там как раз про эту самую аварию показывают. Только отчего-то говорят, что машина в пропасть упала, типа, все пассажиры сильно обгорели и опознать никого нет возможности. И, что интересно, с моими друганами и меня похоронили, думали, я с ними был. Я сначала звонить хотел, чтоб мне через телевидение извинения в моей гибели принесли, а потом думаю – подожду, посмотрю, что дальше покажут…
– Тем более что и сумочка с деньгами у вас осталась, верно ведь? – недобро усмехнулась Зинаида.
Парень согласился:
– Ну да. Не, а на фига им теперь деньги-то? А мне они вроде не лишние. Вот и пришлось мне из-за этих денег схорониться… до поры до времени…
– Нормально! Как же схорониться? – не выдержал еще один скромный слушатель – Иван Мышкин. – Ни хрена себе! Ой, простите, я хотел сказать – ни фига себе! А своим заказчикам ты тоже ни фига не пригнал? Ну тем, которые тебе машину из Владика заказывали? У них ты просто так деньги забрал?
– А куда было деваться? – скорбно развел руками Анатолий. – Как бы я им отдал? Тогда пришлось бы и другие отдавать… Короче, прятался я около года, даже в другой город уезжал. А потом вернулся. Денег хоть и много было, только все равно жизнь с нуля начинать не хватало, а по-старому жить не получается. Я ж вроде как скончался! А я уже себе и документы новые состряпал, классные, столько бабок за них отвалил… Ну и чего делать-то? Приехал к матери. Хотел сначала у нее вызнать, чего мне дальше делать, а ее нет в квартире. Вот, к тетке Марье приехал, она и сказала, что мамка комнату снимает. Я к ней пришел…
– Так ты к нам приходил? И когда же это, интересно? – попыталась вспомнить Зинаида.
– Ой, да не было тебя, – махнула на нее рукой Неля. – Анатолий частенько захаживал – то деньги принесет, то просто так с Сашенькой поиграет… А ты его видела! Помнишь, Толь, я тебе мяса полный пакет наложила? Гришка тогда задавил теленка…
– О боже! Опять? – выдохнула Зинаида.
– Да он же промышляет этим! Раз в неделю давит, – объяснила Неля соседке, как маленькой. – А ты чего, не знала? Ну, он или в самом деле давит, или ворует туши где-то, но мясо я у него частенько по дешевке покупала. В тот раз купила, Толику передала, он вниз пошел, а ему навстречу ты. Да еще и мясо все на лестницу пошвыряла! Я и подумала, что ты обо всем вызнала. Тогда так испугалась, аж прям вся затряслась…
– Ну и чего? Тогда затряслась, а сбежала сейчас? – фыркнула Корытская.
– А как же не сбежать, ведь Толика в Иркином убийстве обвиняют! – пожаловалась Неля.
– Кто? Кто обвиняет? – напружинилась Зинаида.
– Да вот если б знать… Мы думали, что ты…
– Только я-то Ирку – ни сном, ни духом! – с новым пылом продолжал Анатолий.
Зинаида смерила его недоверчивым взглядом. Из рассказа о несчастных друганах она твердо вывела – виновен парнишка в поджоге той машины. Неизвестно, был кто там живой или уж никого не осталось, но в том, что машину в пропасть столкнул именно он, Зинаида не сомневалась. Не смог расстаться с деньгами.
– Не, вы так лицо-то не корёжьте, я честно говорю! – принялся доказывать Анатолий. – Когда я мамку-то с Санькой отыскал, я, конечно же, первым делом про жену спросил. Хотелось, конечно, чтобы она убивалась по мне, и тут я – раз! – и нарисовался бы. И стали бы мы с ней жить жуть до чего счастливо. Или еще я себе представлял: вот придет она ко мне на могилку и заплачет, типа: «На кого ты нас покинул?». А тут я – оп-паньки! «А я и не покидал! Проверочка на вши… кхм…» Короче, мечтал, как ее обрадую. Только маменька взяла и сама меня начала радовать – Ирка, мол, сразу же за какого-то дублона выскочила, а тот хряк сына моего не любит, зато Ирка сама в нем души не чает, и все дела. Ну, ясен пень, я и не выдержал. Подкараулил Ирку, когда она с работы домой шла, и к ней пристроился. Она, когда меня увидела, в крик заорала, а потом я ей все популярно объяснил… Короче, беседа состоялась, но какая-то… безрадостная. Не согласилась Ирка со мной в прежнем браке состоять. Поскольку ты все равно уже мертвый, говорит, ищи себе мертвую царевну, а я вся, как есть, живая, и у меня муж мой новый просто замечательный.
– И вы, само собой, опять не выдержали – ее за такую нерадость сначала по голове чем-то тяжелым приложили, а потом…
– Не, ну мам! Она меня прямо в убийцы толкает, и все! – возмущенно упялился парень на мать. А потом стал повторять Зинаиде медленно, как будто она глухонемая: – Я не убивал Ирку. Не-е-ет. Я только поговорил с ней. Мы встретились возле ее работы, а работает она в центре города. Там же народу – как крупы! Как же ее тяжелым-то предметом при людях? Нет, мы в тот раз просто поболтали, а потом она домой заспешила.
– И больше вы с ней не встречались? – важно спросила Зинаида.
– Встречались! Конечно, встречались! – непонятно чему обрадовался Анатолий. – Подъезжаю я как-то к матери, то есть к вашему подъезду, а возле подъезда, смотрю, на лавочке сидит моя благоверная. Сидит и глазьями шныряет. Ясно же дело – мечтает мамку выследить, Саньку забрать, а на нас телегу накатать в милицию, чтоб меня упрятали за решетку и я ихней семье замечательной никогда не мешал! А я весь крутой такой, на новой машине! Ну и… Я тогда подъехал и говорю Ирке, мол, глянь, как Шурик без тебя вырос, вон он на заднем сиденье спит… А у нее ума совсем нет – она давай в машину ломиться, на заднее сиденье пялиться. Я ее только немножко рванул, аккуратненько, за пальтишко, она в машине и оказалась. И рванул я к нам на дачу. Не, вы ничего такого не думайте! Я ведь ее зачем спер-то? Думаю – устрою Ирке ужин романтический, вспомним мы с ней всю нашу молодость… не всю, а ту часть, где мы с ней были в друг друга влюбленные. Вспомним, и, ясен пень, она ко мне сразу с заявлением на шею бросится, дескать, бери меня опять в жены, жить без тебя не могу, и мужа моего давай выкинем ко всем чертям собачьим…
