Михаил Башкиров - Злой ГЕНий, или Сперматозоиды штурмуют…
– Похожи на кошачьи?
– Да нет… Я такие видел, когда лежал в госпитале по ранению.
– Горячая точка?
– В учебке… Один салага неудачно лимонку метнул…
– Вы про госпиталь, про госпиталь.
– У нас там один, с отрезанной ногой, гулять любил на свежем воздухе. В мороз, в стужу – а он обязательно на моцион. Так вот, костыли его похожие следы оставляли…
Глава 9 Пиратский фрегат
Миновав еще три участка с осчастливленными семьями – разбросанные то там, то здесь игрушки подтверждали наличие малышей, – я набрел на кое-что интересное.
Вместо пластмассовых уточек, резиновых мячиков и поролоновых хрюшек, вместо совочков, пирамидок и машинок в саду под навесом высилась модель трехмачтового двухпалубного фрегата с сорока двумя восьмидесятидюймовыми пушками. На фок-мачте реял пиратский флаг – две скрещенные абордажные сабли.
Разглядывая флибустьерскую мощь, я почти впечатался в рабицу.
– Нравится? – спросил откуда-то сверху мальчишеский задорный голосок.
– Супер!
– Точная копия!
Девятилетний мастер спрыгнул с яблони.
– Хотите посмотреть поближе?
– А предки дома?
– Не бойся, один я. Папашку срочно в роддом вызвали… У мамашки проблемы.
– Братика ждете?
– Кто ждет, а кто нет, – юный кораблестроитель отворил калитку.
– А ты «Пьяный корабль» читал?
– Отстой.
– Кому-то же нравится.
– А у меня еще галеон имеется.
Пацан увлек меня в дом.
Действительно, испанский галеон впечатлял.
Пока я разглядывал паруса с крестами, адмирал прощелкал клавиатурой компьютера.
– Геймеримся?
– Ищу сокровища инков.
– Ну и как?
– Для полной расшифровки не хватает жертвенного круга.
– Слушай, ты вроде серьезный пацан…
– Еще бы.
– А вот если я задам вопрос не о фрегате и галеоне, и даже не о сокровищах инков?
– Про мамашку?
– Точно.
– Видел я, как она, сука!..
Мальчишка по-щенячьи обиженно взвзигнул и продолжил зло:
– Как она, сука, ему отдалась.
– Кому? – спросил я тихо, боясь испугать удачу.
– Членоруку!
– Кому-кому?
– Чудовищу, у которого вместо рук по члену, и еще один, где положено.
– Не заливай!
– Да это под самый Новый год было! Папашка наклюкался, и под стол. Я аськался с друганами. А мамашка Снегурочкой оделась. Сапожки белые, шапочка белая, и больше ничего… Сука!
Только бы не разревелся… Потом из него слово не выжмешь…
– Белые сапожки… Белая шапочка… Такое не забывается… Особенно под Новый год…
Я ждал продолжения.
– Как только часы пробили двенадцать раз, появился он – Членорук… И начал такое выделывать, такое!..
– Ладно, не рассказывай в подробностях.
– Нет, пусть все знают, от кого у меня будет братик!
– Я же вижу, тебе неприятно.
– Нет, я обязательно должен, должен, должен!..
Строитель фрегатов зашелся в рыданиях.
Надо было сказать: успокойся, не нервничай, не психуй…
Я же промолчал, и правильно сделал.
Мальчишка-то оказался с подвохом.
Короткий рукав на мгновение приоткрыл татуированное яблоко с червоточиной, похожей на свастику.
Теперь понятно, зачем юный моделист-конструктор позвал смотреть галеон и почему ломает комедию про Членорука.
Купили – заверните… Время тянет… Чтобы меня сдать тепленьким…
Глянул в окно.
Вроде чисто – может, еще не успели обложить яблоносцы гребаные…
– Убирайся отсюдова, извращенец! – закричал вдруг мальчишка. – Я сейчас всех соседей позову и скажу, что ты заставлял меня про мамку рассказывать!
– Да успокойся, успокойся…
– И галеон не трогай, гад!
– Ухожу.
В таких ситуациях надо сматываться как можно быстрее – истеричные детки, малахольные женщины и пьяные мужики не поддаются на уговоры – их это еще больше распаляет.
– Сука!
Галеон.
– Сука!
Фрегат.
– Сука!
Калитка.
Подальше и поскорей от брамселей, рангоутов и мачт, подальше и поскорей от затухающего утверждения в адрес бесстыжей Снегурочки, да и в мой, наверное, тоже.
– Сука!
Почти неслышно.
– Сука!
Почти неразборчиво.
– Сука!
Отголосок пропал в саду очнувшегося от полдничного морока сада.
– Сука!
Подальше и поскорей…
Глава 10 Битва при рабице
Но за первым же поворотом я встретился не с вездесущим Членоруком, падким до текущих Снегурочек, а с утрешними преследователями.
Велосипедный эскадрон спешился.
Велосипедный эскадрон готовил улизнувшему дебилу, то есть мне, безрецептурное лечение.
Лечение с применением ботиночного массажа, отверткоукалывания и кровопускания.
Не оборачиваясь, я знал, что за спиной разворачивается еще одна подвижная группа.
Засечь меня в Пнево можно было, лишь прибегнув к орбитальному сканированию.
Вряд ли подонки имеют доступ к спутниковой информации.
Значит, это все-таки строитель фрегатов настучал.
Купиться на галеон, Снегурочку и Членорука…
И в Кремле следят за моим очередным позорищем.
Теперь придется каждого местного сопляка проверять на наличие татуированных яблок… Ну, тогда вообще не избавиться от репутации махрового извращенца… Остается лишь одно: преподать ребятишкам урок… Перепрыгнуть через рабицу и уйти садами нельзя ни в коем случае… Подумают – испугался, и еще больше начнут вязаться… Урок, только хороший урок… Чтобы запомнили навсегда…
Я прикидывал, с кого начать показательную бойню – летальных исходов не будет, но вот переломанных конечностей наберется на целый травмпункт.
Самое верное – первым уложить вожака.
Я сразу вычислил среди мелкотни Дылду и не ошибся.
– Врежь ему, Дылда, врежь!
Из сплоченного хулиганского строя выдвинулся самый крупный экземпляр.
– Эй, дядя, тебе не надоело жрать наши яблоки?
– Повежливей нельзя?
– Пожалуйста!
Дылда отвесил глубокий поклон.
Строй раскатисто заржал – недоумки вместо решительной общей атаки наслаждались численным превосходством и растерянностью, беспомощностью загнанной жертвы.
– Глубокоуважаемый чужак, вы же не будете отрицать под присягой, что наши замечательные плоды созрели не для вас.
Велосипедный эскадрон повторил ржание.
С другой стороны так же дружно поддержала веселье вторая подвижная группа.
Дылду надо вырубать одним коротким ударом и прорываться к великам… Это транспортное средство прекрасно зарекомендовало себя в качестве щита против массового наступления… Однажды я в три колесно-рамочных приема рассеял толпу деревенских остолопов, принявших меня за… Помни, опуская велосипед на головы, что, кроме удобного вилообразного руля, имеется пара вполне жестких педалей и крепкое выпирающее седло.
– Банда яблоносцев приговорила тебя, о смерд, к линчеванию без повешения!
– И на том спасибо.
– Дядя, прежде чем мы тебя отправим в реанимацию, скажи – как ты ушел из кинушки?
– Просочился через канализацию.
– Тебе там самое место!
– А вы, как я гляжу, последствий хулиганских действий не боитесь.
– Правильно рассуждаешь, знаток Уголовного кодекса. Но мы тебя до смерти забивать не будем, только до потери сознания… А видишь, сколько имеется свидетелей, которые подтвердят, что ты пытался изнасиловать мальчика, и мы едва подоспели на помощь… Так что, очутившись в реанимации, ты будешь отказываться от любых показаний…
– Какой подкованный негодяйчик.
– Не негодяй, а сын городского прокурора.
Да, дело принимало нехороший, весьма нехороший, как ни глянь, оборот… Мне еще не хватало прокурорского надзора… А отступить значит осложнить себе жизнь до невозможности… Почувствуют слабину и в жизни не отстанут, яблоносцы гребаные…
Но Дылду, рассчитывавшего на безнаказанность, и его камарилью спасла от моего гнева бригада садоводов.
Внезапно накативший электромобиль позволил мне более-менее аккуратно выйти из создавшейся ситуации.
Покинув кабину, старший садовод покрасовался воинствующим шрамоликом перед изготовившимся к бою.
Конопатый и Чернявый без дополнительной команды покинули кузов и взяли меня за локотки.
Я, разумеется, не стал избавляться от дружественных тисков.
Покуражившись для форсу, я позволил Конопатому и Чернявому затолкать меня в кузов к плетеным корзинам и раскладным лестницам.
Ни слова не говоря, старший садовод вернулся за руль.
Чернявый попросил, чтобы я пригнулся.
Конопатый сунул мне яблоко.
Электромобиль, набирая скорость, не клаксоня, устремился на велосипедную фалангу.
Дылда что-то крикнул отрывисто и зло.
Яблоносцы споро и слаженно расчистили проезжую часть.
Я устроился на жесткую скамью, параллельную заднему борту.
В садовой пучине мелькнули паруса сорокадвухпушечного фрегата – и пропали.
Глава 11 Наш Юрод
Велосипедисты упорно катили следом, растянувшись в пелетон.
Впереди наяривал сын прокурора.
Электромобиль, ведомый старшим садоводом, пересекал все Пнево.
