Иоанна Хмелевская - Корова царя небесного
Осмелилась, подошла, заказала мятный чай и только теперь сообразила, что не может заплатить, ведь сумку с кошельком оставила у автомата. Но ей все равно чай дали, сказали, официантка потом подойдет и получит деньги. Все вместе взятое продолжалось столько времени, что Элюня успела наизусть выучить, то есть хорошенько запомнить лицо ростовщика.
Болтливая пани, оказывается, стерегла Элюнины вещи.
– Я подождала, пока вы не вернетесь, а то могли и ваш автомат занять, знаете, какие здесь люди, а сейчас мне надо отойти на минутку. Посторожите? Вот этот автомат занят, пожалуйста, предупредите, на нем и мой кредит остается, а на том я уже не играю, тот можно занимать.
В одиннадцать Элюня все еще играла ни шатко ни валко и наверняка осталась бы еще, если бы не вернулась болтливая соседка и снова не обрушила на нее Ниагару слов. Вот, сходила поиграла на том автомате, что собиралась столько времени, продула все, проше пани, теперь надежда на этот испытанный автоматик, он уже раз одарил ее крупным выигрышем, может, отыграется, а те, что паспорт взяли, уже ушли, завтра выкупит, а может, еще сегодня вернется, хотя теперь неизвестно, хватит ли денег, ну да ладно, ничего не поделаешь, выкупит завтра...
Больше Элюня выдержать не могла, еще немного – сама спятит. Нет, прочь отсюда, домой, в благословенную тишину, никого больше не слышать, даже по телефону. Завтра сюда не придет, незачем, а вот послезавтра...
Прежде чем лечь спать, Элюня записала на своем компьютере следующий текст:
Около 40. Рост 175. Блондин, голубые глаза, волосы короткие. Бесцветный, брови густые, но очень светлые. Большие уши. Нос тонкий, немного выпуклый. Худой, жилистый. Спокойный, но живой, движения быстрые. Одет элегантно. На пальце правой руки золотой перстень с арабским узором. Обувь 4 размер. Торчит кадык. Длинная шея.
И только теперь вспомнила, что не может осчастливить комиссара Бежана этим портретом, поскольку комиссар не оставил ей номера телефона...
* * *Рано утром из Стокгольма позвонил Казик и сообщил, что вынужден еще на какое-то время задержаться. Недели на две, а возможно, и дольше, придется объехать всю Скандинавию, а зимой здесь возникают определенные трудности с транспортом. Соскучился же он ужасно.
Элюню сообщение не огорчило, напротив, она даже восприняла его с облегчением. В данный момент все ее мысли занимал другой объект. Нужен ей сейчас Казик в Варшаве как дыра новому мосту, хотя по привычке чуть было не поделилась с другом своими любовными переживаниями – уж очень привыкла всегда советоваться с Казиком. Он бы ее наверняка понял, наверняка захотел бы помочь, в крайнем случае выслушал как нельзя более внимательно и, глядишь, что умное посоветовал. Однако, поскольку речь шла о Стефане, который с Казиком ну никак не совмещался, Элюня решила пока воздержаться от сердечных излияний. Хорошо уже и то, что в настоящий момент Казика здесь нет, и пусть еще какое-то время не будет. С надеждой подумала она о снежных заносах, гололеде и зимних штормах на море, они могли бы подольше задержать друга в каждом из скандинавских городов, куда ему удастся добраться. Ограничившись сообщением, что у нее много работы, Элюня положила трубку.
И никак не могла сосредоточиться на работе, все думала об ожидаемом послезавтра, которое уже успело сделаться завтра. Решив большую часть предстоящего дня посвятить предосудительным азартным развлечениям, девушка заставила себя сесть за компьютер, и первой ей попалась собственная запись, сделанная вчера. Автоматически потянулась к телефонной трубке – позвонить в полицию, потребовать разыскать комиссара Бежана, – да вовремя спохватилась. Нет, все-таки надо взять себя в руки и соображать что делаешь! Ведь ежу ясно, что разысканный комиссар немедленно заявится к ней, придется ему все рассказывать, а работать когда? Ну уж нет, ни за что на свете!
Работа шла через пень-колоду, все мысли были о заветном завтра, завтра, завтра... Надо постараться выглядеть как можно лучше. И одеться соответственно. Завтра... завтра... завтра... Так что же надеть?
Бросив компьютер на произвол судьбы, девушка помчалась в ванную и вымыла голову. В первую голову надо позаботиться о голове! С мокрыми, прекрасно уложенными волосами Элюня вернулась за стол и принялась думать, что же она наденет. Поскольку одновременно она думала над графическим оформлением упаковки нового стирального порошка, упаковка получилась просто потрясающая. Тут вдруг раззвонился телефон. Элюня отказалась от встречи с друзьями в кафе, перенесла на другой вечер визит к родителям, отговорившись головной болью, отбоярилась от важного делового свидания и с разбегу чуть было не отказалась присутствовать на свадьбе Анджея, с которым вместе училась в Академии художеств. Хорошо, вовремя спохватилась. Во-первых, старый друг Анджей наконец-то решил жениться, и партия была какая-то сногсшибательная, а во-вторых, свадьба должна состояться только через полторы недели и драгоценному завтра ничем не грозила.
– Поняла, свадьба в субботу? – рокотал в трубку Анджей. – Разумеется, ты получишь официальное приглашение. Со стороны невесты сплошь банкиры и бизнесмены, даже министр есть. Чувствуешь, какие сферы? Ведь Боженка... ты знаешь мою Боженку?
– Откровенно говоря, довольно слабо.
– Ничего, зато меня знаешь крепче. Так вот, Боженка единственное дитя в семье, родители в ней души не чают и устраивают ребенку королевскую свадьбу. Кроме шуток, апартаменты под стать дворцовым, а гости – сплошная элита. Я хочу, чтобы с моей стороны тоже были важные личности.
– Это я-то важная? – удивилась Элюня.
– Притворяешься недоумком или захотелось комплиментов? Да ведь ты в наших кругах сейчас самая-самая... вся братия тебе завидует, а скунсы ломают головы над тем, с кем ты спишь...
– С Казиком! – крикнула Элюня со злостью.
– Я-то знаю, как знаю и то, что Казика нет сейчас в Варшаве и вряд ли к моей свадьбе успеет вернуться из своих заграничных вояжей. Между нами говоря, ему невероятно повезло, ну точь-в-точь петуху, что нашел жемчужное зерно. Ну да ладно, для меня сейчас главное – чтобы пришла ты! Поэтому и позвонил заранее! И прошу не подложить мне свиньи!
Элюня клятвенно пообещала непременно явиться на элитную свадьбу, положила телефонную трубку и тут же опять схватила ее. Хорошо, помнила рабочий телефон Анджея.
– А форма одежды какая? – спросила она без предисловий.
– Ясное дело, парадная. Лучше всего горностаевая накидка, если есть. Забодай меня комар, если бабы не явятся в бриллиантовых диадемах. Все в самых что ни на есть вечерних туалетах, а я, представь себе, во фраке!
Потрясенная Элюня смогла лишь выговорить Понятно и снова положила трубку.
При мысли о блестящем обществе, в котором вскоре окажется, Элюня испытала приятное волнение, тут же переключилась на свой вечерний туалет, и работа пошла как по маслу. В чем-то Анджей прав, у Элюни обнаружился недюжинный талант в области рекламы и бездна вкуса. Все говорили о ее сказочном везении и легкой руке, и никто не знал, что самые удачные эскизы рождались на компьютере как бы независимо от ее воли, в те моменты, когда голова была занята чем-то вдохновляющим и очень близким сердцу.
* * *И вот наконец пришло заветное завтра.
Провернув всю намеченную работу, Элюня с чистой совестью могла заявиться в казино в три часа дня. Дома уже начиная с часа предусмотрительно не подходила к телефону, выслушивая лишь автоответчик. Записала номер телефона интересного заказчика, безжалостно проигнорировала раздерганную Иолу, оставила без внимания встречу на телевидении. Исключение сделала лишь для Агаты, которой была должна сто злотых. Договорилась встретиться с ней на следующий день.
Стефан Барнич пришел через четверть часа и занял место за соседним автоматом.
– Приятно видеть вас снова, – сказал он, здороваясь с Элюней. – Похоже, позавчера вам так досталось, что вы решили пропустить вчерашний день?
С большим трудом Элюне удалось извлечь из себя голос.
– Вы правы, это было ужасно. Эта пани всегда такая?
– Всегда. Сидеть с ней по соседству просто кошмар. Надеюсь, сегодня она не придет, потому что вчера здорово проиграла, будет зализывать раны.
– Так вы были здесь вчера?
– Был. И надеялся, что вы тоже придете.
Элюня отчаянно старалась заглушить запоздалое сожаление и претензии к самой себе.
– Нет, я не могу так часто, – запинаясь произнесла она, – у меня времени не хватает. Сейчас много работы, но вчера я хорошо потрудилась, так что сегодня имею право немного отдохнуть.
– А чем вы занимаетесь?
– Рекламой. Я художник по рекламе. Столько в последнее время заказов – продохнуть некогда.
– Но ведь у вас же ненормированный рабочий день?
– Разумеется, я могу и ночью поработать, и в праздники. Но все равно подгоняют сроки. А вы?
