Михаил Серегин - Афромент
Сначала грибы ему как-то не попадались. То ли темно было, то ли жители Копылки действительно собрали все подчистую. Но Леха упорно шел вперед, веря в свою победу, и вскоре набрел на самый обычный забор, сделанный из сетки.
Уже сам факт, что забор тянется посреди леса, должен был бы насторожить старательного искателя провизии. Однако увлеченный одной-единственной мыслью, Леха воспринял забор только как преграду, которую немедленно нужно преодолеть.
Это не составило ему большого труда, и вскоре он с той же скоростью зашагал дальше, внимательно вглядываясь в темную траву.
«Если гриб будет достаточно большим, — размышлял Леха, — то я увижу его и в темноте. В крайнем случае просто наткнусь на него. А маленькие грибы мне без надобности. Собирать их долго, потом еще чистить запаришься. Нет, лучше сразу найти один, но большой».
Неожиданно его размышления были прерваны. Прямо у ног Лехи что-то резко зашебуршилось, гортанно вскрикнуло и помчалось прочь со всех ног. Проводив взглядом след, который существо оставляло в подлеске, Пешкодралов собрался уже идти дальше, но приостановился. Он заметил, что на земле, на том месте, откуда только что сбежало неизвестное существо, что-то лежит. Это «что-то» при ближайшем рассмотрении оказалось довольно большим яйцом со светлой скорлупой в крапинку.
«Это не гриб, к сожалению, — подумал Леха и собрался уже вернуть яйцо обратно, но тут его осенило: — Да, это не гриб! Но тоже вполне съедобно! Пожалуй, это даже лучше, чем гриб! Надо еще поискать».
Дополнительные поиски не дали никаких результатов. Видимо, дикие птицы, в отличие от домашних, откладывают свои яйца в разные места. Леха задумался и решил, что это вполне логично, так как предохраняет гнезда от расхищения. Ведь если хищник найдет одно яйцо, то съест только его, а другие останутся в целости и сохранности. О том, как высиживать такую разбросанную по всему лесу кладку, Леха как-то не подумал. Ну не до того ему было. Яйцо было довольно большим, значительно больше, чем куриное. Обрадовавшись, Пешкодралов развернулся и поспешил к товарищам. На обратном пути он снова пересек забор и вышел из леса практически в том же месте, где зашел. Выйдя на дорогу, Леха прошел по ней до перекрестка, потом в нужную сторону свернул и быстро дошел до места ночевки.
— Ничего? — спросил у него Дирол, увидев, что карманы Лехи совершенно не оттопыриваются.
— Ничего подобного! — гордо улыбнулся Пешкодралов и вытащил правую руку из-за спины. В ней лежало найденное яйцо.
— Ух ты! — обрадовался Веня. — А еще есть?
— Нет, больше нет. Но и это тоже довольно большое.
— Будем делать яичницу с помидорами, — размечтался Дирол.
— А где? — удивился Леха.
— На примусе. В кастрюле из-под картошки, — объяснил ему Кулапудов.
— Из-под картошки? Правильно ли я понял? Это значит, что у вас была вареная картошка, а теперь ее нет? — страшным голосом спросил Леха.
Веня поспешил его успокоить:
— Почти правильно. Картошка действительно была в кастрюле, и теперь ее там нет. Мы уже поужинали немного, но тебе оставили, не волнуйся. Вон твоя картошка лежит на листе лопуха. Ешь, пока она еще теплая.
— Вот это жизнь! — невнятно пробормотал Леха, набив рот картошкой.
— Интересно, а эту яичницу потом можно будет есть? — размышлял Дирол, разбивая яйцо.
— Если сомневаешься, можешь отказаться, пока не поздно.
— Жаль, что соли нет, — сказал Санек вместо ответа.
— Тебе повторить предыдущую фразу?
— Не стоит, я запомнил. Интересно все-таки, а что это за яйцо? Леха, ты где его взял?
— В лесу, — тот пожал плечами.
— В каком еще лесу?
— Да вот, недалеко тут лесок есть. Я за грибами туда пошел, а нашел вот это.
— За грибами? Ночью? Ну ты даешь! — восхитился Дирол. — Как странно, что ты ничего не нашел!
— Погоди, Санек, — остановил его Веня. — И где в лесу ты это нашел?
— На земле, — объяснил Леха, но, увидев, что Веня жаждет более подробного рассказа, углубился в подробности. — Иду я по лесу, вдруг смотрю — забор.
— В лесу? — уточнил Дирол.
— Не перебивай. В лесу, конечно. Я же по лесу шел. Перелез я через него и пошел дальше. И вдруг у меня из-под ног кто-то как побежит. Я сначала не понял, кто это, а потом уже догадался, что это птица. Когда увидел, что она яйцо оставила.
— А может, это черепаха или крокодил? Они, между прочим, тоже яйца откладывают.
— Ты бы видел, с какой скоростью эта черепаха от меня побежала, — обиделся Леха.
— А птица, говоришь, была небольшая? — вернулся к серьезному разговору Веня.
— Да не видел я ее. Ну, не больше метра в высоту. Да даже еще меньше.
— А яйцо-то большое. И на вид странное какое-то.
— И форма у него тоже непривычная — слишком продолговатое, — подхватил Дирол.
— Что же, вы хотите сказать, что в этом лесу какая-то неизвестная науке птица проживает?
— Ну почему сразу неизвестная? Просто нехарактерная для этих мест. Ну да ладно, сейчас уже все равно поздно этим заниматься. Завтра с утра все осмотрим, а пока давайте есть. Думаю, что какая бы птица ни была, а яйцо ее должно быть съедобным.
Яичница и правда оказалась вполне сносной. Конечно, ее было маловато на троих курсантов, но Лидина картошка не позволила им голодать. Поэтому заснули они сытые и довольные, еще не зная, что ожидает их утром.
* * *Утром Андрей Утконесов проснулся по будильнику. За окном было еще темно, и курсант с надеждой посмотрел на часы. Надежды не оправдались. Половина четвертого. Через полчаса Федя и Антон ждали его в больнице. Конечно, можно было бы поспать еще минут десять, однако страдающую душу курсанта это не спасет. Андрей потянулся и встал с кровати. «Да, — подумал он. — Не зря Дирол так сокрушался по поводу подушки».
Сейчас у Андрея самым большим желанием было не расставаться с ней максимально долго. Однако чувство долга пресекло эти поползновения и повлекло Андрея в ванную. Оттуда он вышел уже весьма посвежевшим. На плечи его был накинут белоснежный махровый халат.
«Интересно, на какого человека рассчитан этот парашют?» — заинтересовался Андрей, внимательно разглядывая халат. Тот действительно был гигантский, как будто предназначался для великана из сказки. Откуда было знать Андрею, что, увидев его вес в анкете, служители гостиницы долго ломали голову, а потом решили сшить два халата на заказ. И уж тем более откуда ему было знать, что весы были проградуированы в фунтах, а не в килограммах.
«Интересно, а что, если мне заказать в номер кофе и завтрак?» — подумал он. Телефон он заприметил еще со вчерашнего дня. Рядом с ним лежала небольшая картонка, на которой по-русски и по-английски было обозначено несколько наиболее важных внутренних номеров, в том числе и номер ресторана. Набравшись наглости, Андрей снял трубку и набрал номер.
— Доброе утро, — ответил ему приятный женский голос.
— Доброе утро. Кофе, пожалуйста.
— С сахаром, сливками?
— С сахаром, но без сливок. И погорячее.
— Конечно. Что-то еще?
Андрей задумался.
— Сделайте еще пару бутербродов с сыром.
— Принесем через пять минут. Приятного аппетита, — пожелала девушка и повесила трубку.
«Ну вот, теперь будем ждать заказ. Надеюсь, его не потребуется оплатить сразу. Ой, а ведь чаевые еще. Интересно, сколько здесь принято давать на чай?»
В ожидании завтрака Андрей надел форму, пригладил волосы. Посмотрев на себя в зеркало, он остался доволен. Обследовав свои карманы, он нашел несколько монеток.
— Готов к труду и обороне! — гордо произнес он, взглянув на себя в зеркало. Потом немного подумал и понял, что для полной готовности ему не хватает только одного — достаточного количества информации. За неимением более надежных источников, Андрей включил телевизор и нашел один из местных каналов.
Через пять минут он понял, что является одним из немногих бодрствующих жителей города. Никаких новостей не передавали, на экране бодро прыгала какая-то красотка в легком намеке на одежду.
«Очевидно, клип снимался не в четыре утра, иначе бы она так не прыгала», — автоматически подметил Андрей.
В этот момент дверь открылась и внутрь вплыла тележка, сияя блестящими металлическими ножками. Сверху тележка была накрыта снежно-белой салфеткой и уставлена чашками.
— Доброе утро! — произнесла тележка.
Андрей уже успел удивиться, когда следом вошла улыбающаяся дама лет сорока, такая же сияющая, как тележка. Она осмотрела комнату и увидела стоящего с пультом в руках Андрея. Убедившись, что, кроме него, в комнате никого нет, дама принялась накрывать на стол. Делала она это с таким достоинством, как будто обслуживала по меньшей мере принца Уэльского. Завершив процедуру, она еще раз осмотрела всю комнату и молча направилась к выходу. Уже у самой двери она бросила взгляд на Андрея:
