Дарья Донцова - Темное прошлое Конька-Горбунка (сборник)
– Боже, – ахнула Алевтина, – я все расскажу. Но за десять минут чужую жизнь не изложить.
– Я никуда не тороплюсь, – заверила я, осторожно включая в кармане диктофон, – готова слушать хоть до Первого мая.
Валя и Алевтина, подружившись на студенческой скамье, более не расставались. Получив дипломы, они упросили деканат распределить их в один город и отправились в Новопольск.
Валя, более активная и инициативная, быстро сделала карьеру, не прошло и трех лет, как она стала главным патологоанатомом клиники. Алевтине, педиатру по специальности, больше хотелось женского счастья, поэтому, закончив прием детей, Долецкая бегала на свидания, а Валя буквально жила в больнице или пропадала в Москве, перенимая опыт старших коллег. Коллективом тогда руководил Сергей Матвеев, мужчина преклонных лет, мечтавший тихо ловить рыбу и разводить розы. Потом власть переменилась, из Свердловска в Новопольск прибыла новый главврач Марина Богородова, ее муж Павел был хирургом.
Спустя некоторое время Алевтина поняла: у Вали завелся кавалер. Подруга ничего не рассказывала о своем чувстве, но теперь ходила на службу причесанная, красила губы, потратилась на новые туфли. Валя без причины смеялась, постоянно пребывала в замечательном настроении и однажды забрала у Долецкой красный шарф, сказав:
– Хочется яркого! Весна наступает!
– В ноябре? – изумилась Алевтина. – Осень еще не кончилась.
– Все равно март впереди, – не растерялась Валечка.
Аля не стала приставать к подружке с расспросами, но стала наблюдать, навострила уши и в конце концов поняла, кто «Ромео».
Под Новый год Валя смущенно сказала:
– Устала, как савраска. Извини, придется тебе без меня праздник отмечать, мне дали путевку в санаторий, хочу желудок в порядок привести. Целебные источники в Ессентуках – панацея от гастрита.
– Скатайся, – кивнула Алевтина, – Кавказ от Подмосковья далеко, Маринка вас не застукает.
– Она к родителям в Свердловск собралась, – на автопилоте сказала Валя и осеклась, – ты знаешь?
– Да, – кивнула подруга.
– Невероятно, откуда?
Алевтина улыбнулась.
– Я заметила, как ты на него во время конференции поглядывала.
– Мы очень осторожны, – испугалась патологоанатом, – Паша не хочет Марину нервировать, та ждет ребенка.
– Шикарно, – всплеснула руками Алевтина, – а теперь рассей мое недоумение. Зачем нужна любовница мужику, который воздерживается от сексуальных контактов, чтобы не повредить беременной, я понимаю. Но с какого бока он тебе? Бесперспективные отношения. Или ты надеешься развести Богородовых?
– На чужом несчастье свое счастье не построишь, – вспомнила подруга старую поговорку, – нет, я не собираюсь рушить их семью. Просто подбираю крошки с чужого стола.
– Ну и брось Павла! Посмотри на рентгенолога Игоря, он одинокий, и ты ему нравишься.
– Я люблю Пашу, – отрезала Валентина, – хоть день, да мой!
– Ладно, ладно, – пошла на попятный Аля, – извини, больше не буду.
Алевтина не знала, где встречалась парочка, но не сомневалась, что отношения продолжались и после рождения мальчика, названного несовременным именем Кузьма. Когда малышу исполнилось два года, Богородовы перебрались в Москву, а через двенадцать месяцев Валентина родила Лидочку.
– Хотите сказать, – испугалась я, – что ее дочь и Кузьма брат с сестрой?
– Нет, нет, – замахала руками педиатр, – я ведь говорила, Лидин отец профессор из Петербурга. Отношения между Павлом и Валей прекратились незадолго до отъезда Богородова в столицу. Однажды вечером Валечка прибежала ко мне в слезах и сказала:
– Я страшная дура! Он меня использовал! Думаю, Марина тоже в этом участвовала!
Алевтина, испуганная истерикой, которую закатила всегда сдержанная Валя, начала задавать вопросы, но подруга остановила Долецкую.
– Не могу говорить, очень больно. Надеюсь, Богородовы переберутся вскоре в Москву, и я их позабуду!
– Чем же супружеская пара ей досадила? – не сумела я скрыть любопытства.
– Я не знала правды до того момента, пока в голову Валюши не пришла мысль о свадьбе! – с отчаяньем воскликнула Долецкая.
Глава 16
Пару лет назад Валечка стала плохо себя чувствовать, у нее ослабла память, пришлось уйти на пенсию.
– Она сама себе поставила правильный диагноз: болезнь Альцгеймера, – говорила Алевтина, – и отлично понимала свои перспективы, впереди слабоумие, инвалидная коляска и прочие прелести. Мы много говорили с ней на эту тему, и Валечка повторяла:
– Личность разрушится раньше тела. Могу я доставить Лидочке столько страданий? Ей придется из-под меня судно таскать! Мать превратится в агрессивное неуправляемое животное.
Долецкая встала и облокотилась о крохотный холодильник.
– Я пыталась ей внушить, что положение не столь трагично, агрессия проявляется далеко не у всех, говорила о развитии фармакологии, новых лекарствах.
Валентина внимательно слушала, кивала, но обе женщины, будучи врачами, прекрасно знали: от болезни Альцгеймера лекарства нет. Можно оттянуть наступление тяжелой фазы, но избежать ее не удастся. И Валентину беспокоило не собственное состояние, а положение Лидочки.
Шесть месяцев назад Валя показала Алевтине глянцевый журнал и спросила:
– Узнаешь кого-нибудь на фото?
Долецкая прищурилась. Снимок запечатлел богато убранную комнату, обставленную мебелью в стиле «дворцовый ампир». Огромная хрустальная люстра, диван и кресла, обитые велюром с золотыми вензелями, пара вычурных торшеров в виде обнаженных якобы греческих скульптур, розовый ковер, драпировки, смахивающие на занавес Большого театра.
– Богато, – не удержалась от ехидного комментария педиатр.
– На людей посмотри, – велела подруга.
Долецкая стала послушно изучать хозяев. Полная блондинка, мать семейства, явно справила пятидесятилетие. Дама, похоже, тратила немалые деньги на уход за собой и вся была увешана драгоценностями. Мужчина тоже не напоминал гимнаста, но его «пивной» живот скрывал пиджак от дорогого портного, вот лысину замаскировать ему не удалось. Массивные часы, булавка с крупным бриллиантом в галстуке и перстень довершали его образ. Приятнее всех выглядел сын пары, парню было слегка за двадцать, он казался слишком худым на фоне габаритных родителей, не носил ювелирных изделий и в отличие от отца с матерью был одет в ничем не примечательные джинсы и водолазку.
– Ну? Узнала? – нервно спросила Валентина.
– Мальчика я вроде видела, – засомневалась Аля.
– Подпись прочитай! – приказала подруга.
Долецкая пробежала глазами текст и ахнула:
– Богородовы! Марина с Павлом! И Кузьма! Господи, я его совсем крошкой помню.
– Там еще написано, что у Павла теперь денег куры не клюют, – с нехорошим выражением на лице перебила ее Валентина, – а Кузьма считается лучшим женихом столицы.
– Значит, Павел бросил хирургию и занялся бизнесом, – протянула Алевтина, – многие в лихие годы сумели подняться. Повезло Кузьме.
– Главное его везение заключается в будущей жене, – внезапно засмеялась Валентина.
– В статье ни слова нет о помолвке, – удивленно возразила педиатр.
Валя подмигнула подруге.
– Он еще сам не знает про свадьбу. Кузьма поведет в загс мою Лиду.
Алевтина опешила, а потом попыталась остудить Валентину.
– Конечно, хорошо выдать дочь замуж за обеспеченного человека, и я даже не сомневаюсь, что ты, используя старую дружбу с Богородовым, сумеешь познакомить Лидушу и Кузьму. Но, Валя!
– Что? – Та с вызовом вскинула подбородок.
– Богородов вращается в высших кругах, – сказала Аля, – он привык к девушкам из определенной среды. Лидочке не о чем с ним разговаривать, она будет стесняться и своей одежды, и скромного материального положения. Ну подумай сама, разве избалованному парню подойдет девочка из малообеспеченной семьи? Лида милая, симпатичная, но она, прости, Валя, ничем не примечательна внешне. В ней нет сверхнеобыкновенной красоты, шарма, лоска. Судьба Лиды: спокойно закончить институт, вернуться в Новопольск, устроиться в местный театр, выйти замуж, родить детей.
Валентина покраснела и стала листать журнал, показывая снимки:
– Значит, эта профурсетка достойна кататься на яхте! А вон та имеет право носиться по вечеринкам и хвастаться сумкой за миллион рублей! Они что, красотки? Драные кошки! Лида намного их симпатичнее.
– Согласна, – кивнула Аля, – но тем девчонкам повезло родиться у богатых родителей! Мир несправедлив.
Валентина притихла, затем сказала:
– Не хочу, чтобы Лидочка считала копейки и прозябала в третьесортном новопольском коллективе. Она умница, красавица, талантливая актриса. Говоришь мир несправедлив? Вот я и исправлю это обстоятельство. Кузьма женится на Лиде! Моя дочь достойна жить обеспеченно. Завтра же позвоню Павлу!
Алевтина потеряла терпение.
