Дарья Донцова - Вставная челюсть Щелкунчика
– Да уж, – кивнула я. – И как развивались события дальше?
Яковлева скрестила руки на груди.
– Ничего я Королевой сразу не сказала, кланялась ей в пояс, благодарила за помощь Сонечке. Вечером позвонила приятелю, он хакер, попросила его залезть в отдел персонала журнала «Красавица», найти данные Королевой и прислать мне. Как и думала, там упоминания про пребывание на зоне не было, она указала, что в те годы училась в институте. Не соврала, на самом деле экзамены-зачеты сдавала, просто «забыла» сообщить, что получала высшее образование за решеткой. На следующий день мы с Анютой по душам покалякали и договорились: она делает Соню победительницей, обладательницей Гран-при, а я держу язык за зубами.
Вера покраснела и замолчала.
– Но бывшая зэчка подвела вас, – продолжила я, – правда, сначала все получилось, Соня оказалась в финале, а потом, упс! Анюта вовсе не всемогуща. Или она не захотела помочь шантажистке.
– Неправда, – испугалась Королева, – я старалась, как могла. После второго тура представила Соню Алле Константиновне как самую достойную кандидатку на победу. Все сделала для девочки. Обычно Миронова со мной соглашается, а тут заартачилась и отрубила: «Нет! Григорьева будет первой, со вторым-третьим местом я потом разберусь». А когда Галина Сергеевна умерла, Алла меня предупредила: «Вторая – Алиса! Хочу поддержать бедную девочку, пережившую огромный стресс». Я перепугалась. Что Вера предпримет, когда услышит, на каком месте ее дочь оказалась? Серебряная награда еще ничего, но бронзовая вообще позор.
– Ты могла на жюри надавить, – прошипела Вера. – Объяснить, как это делается?
Королева начала оправдываться:
– Судьи все, кроме вас, Виола, от холдинга «Красавица» зависят, так или иначе они с нами связаны. Иногда уже на кастинге я знаю, кто первое место займет. В прошлом году победила Маша Шаповалова, ребенок из бедной многодетной семьи. Никаких спонсоров за плечами у нее нет и не особенно яркие данные. Да только ее мать приходит к Алле три раза в день собачку прогуливать. Мало кому сей факт известен.
– Болонка, блин… – выругалась Вера.
– Председатель жюри всегда звезда, – неслась дальше Анюта, – но он ничего не решает, правда, наивный, думает, что рефери голосуют честно. Но в реальности процессом Алла рулит. Не стоит пытаться на жюри давить. Никто из его членов не станет конфликтовать с Мироновой. Я ничего не сказала Вере про третье место.
– Ага, – перебила Яковлева, – ни словечка. Я как дура жду, когда корону дочке на голову наденут, и получаю тряпкой по морде. Соня в слезы, я сначала ее утешала, потом заставила на банкет пойти и сама в зал зашла, а там Марина Григорьева розой цветет, перед журналистами выпендривается, то так повернется, то этак. Дочка опять зарыдала, я ее в комнату отдыха на втором этаже затолкала, велела сидеть молча, сама побежала Королеву искать, но ее нигде не было. И ведь звонила мерзавке сто раз, а дрянь трубку не брала, но я упорная, написала ей эсэмэску: «Не ответишь, пойду к Алле и расскажу про зону». Ну и поговорили, пока я в туалете была. Я и подумать не могла, что вы затаились в кабинке и меня слушаете.
– Отлично помню эту беседу, – подтвердила я. – Вы потом говорили: «Убью Таньку». Пошли на банкет, увидели на служебной лестнице Григорьеву и столкнули ее, со своей злостью не справились.
Хозяйка квартиры обхватила себя руками.
– Я была на втором этаже, вызвала лифт, он не едет, горит постоянно сигнал «занято». Вдруг Анюта появляется, а с ней стилист Костя. Королева давай дурочку валять.
– Ах, ах, Верочка, вы наверх? В банкетный зал?
Так хотелось ей по морде дать, но ведь не при Константине же! Я кивнула в ответ. Стилист достал карточку от лифта сотрудников.
– Я на пятый, давайте на служебном прокатимся, на общем народ с тусовки туда-сюда ездит, мы его никогда не дождемся.
Мы с Анютой вышли наверху, глядь! Туфля, сумочка… Я не сообразила, что к чему, а Королева к перилам подскочила, вниз посмотрела и прошептала:
– Верочка, Татьяна с собой покончила, она там лежит… мертвая.
Я не поверила, подошла к ней поближе:
– Еще чего придумаешь, чтобы разговора со мной избежать?
Королева за сердце схватилась, посинела прямо, я встревожилась, посмотрела вниз, жуть! Танька на асфальте в какой-то черной луже. Через секунду до меня дошло: это кровь. Я свой клатч уронила, он раскрылся, косметика по полу разлетелась. Стою в ступоре, не знаю, что делать. Потом смотрю, Анюта содержимое сумочки складывает, подает мне и говорит:
– Верочка, ступай в банкетный зал. Никому не говори, что видела, иначе нас с тобой заподозрить в убийстве могут. Зайди в туалет, попудрись, постарайся, чтобы тебя побольше народа увидело, а я Аллу Константиновну найду, на тусовке журналюг полно, нельзя, чтобы они про самоубийство Тани узнали. Не волнуйся, я сделаю так, что Соня получит самый лучший контракт. Знаешь, почему не удалось ее на первое место пропихнуть? Она незаконнорожденная, а агентство, которое работу в Нью-Йорке дает, щепетильное сверх меры. Через три недели к нам приедут французы, им на родителей наплевать. Париж лучше Америки, Соня стопроцентно поедет в столицу моды.
Меня смерть Тани оглушила, я послушалась Королеву, двинулась в туалет, на полпути позвонила дочке, спросила, как она там, предупредила, что через полчаса вернусь и мы домой поедем. А потом решила губы накрасить, но не нашла помаду. Вещи мои в клатч Анюта запихивала, она тюбик забыла. Но возвращаться за ней я не могла, шок от всего случился. Мы с Соней вскоре домой уехали, никакого шума из-за смерти Григорьевой тогда еще не поднялось. Я душ приняла, и соображалка включилась. В районе часа ночи позвонила Анюте и объявила: «Завтра все телевидение должно рассказать, что председательница жюри конкурса получила взятку. Она писательница, на ее имя журналисты клюнут». Королева занудила про поздний час, про то, что она не успеет, а я добавила: «Еще и в газете нужна статья. Если завтра ничего в новостях не услышу, через пару дней там объявят, что в холдинге «Красавица» работает убийца. И еще расскажут про смерть Галины Сергеевны, про то, как труп тайком увезли, про кончину Григорьевой. Мы с дочкой уходили, и никто о Татьяне ничего не знал. Что, опять писательница помогла? Снова своего приятеля вызвала! Все всем растрезвоню!» Анюта мне в девять утра звякнула: «Верочка, сегодня «Говорун» об Арине Виоловой объявит, через день еще по пяти каналам новость пройдет».
– Что? – подпрыгнула я. – Анюта, немедленно остановите вал клеветы.
Королева начала мять в руке край своего пуловера.
– Виола… э… не беспокойтесь. Мне только с «Говоруном» договориться удалось.
– Тварь, – заорала Вера, бросаясь к Королевой, – врунья мерзкая! Приперлась сейчас ко мне с рассказом, как она устроила, что Сонечку в Париж отправят. Опять лгала? Хватит, лопнуло мое терпение! Всем расскажу про тебя, убийцу! Это ты бабку Петрову и Таньку жизни лишила.
– Нет! – оторопела Анюта.
– Да, – затопала ногами Вера. – Кто один раз человека на тот свет отправил, черту перешел, снова и снова убивать станет!
– Шантажистка! – пошла в разнос Анюта.
– А ты преступница! Весь ваш конкурс купленный! – вопила Вера.
– Воровка! – припечатала Королева.
– Кто? – оторопела Яковлева.
– Ты! – захохотала Анюта. – Сперла медали Галины Сергеевны!
Глава 22
Я стукнула кулаком по столу.
– Стоп! Теперь обе замолчите и отвечайте только на мои вопросы. Что за медали, Анюта?!
Королева вытащила из кармана джинсов махрушку и стянула растрепавшиеся волосы в хвост.
– После первого тура осталось тридцать девочек. Алла всех собрала и лекцию прочитала о том, как дальнейший отбор пойдет. В частности, показала на Алису и заявила: «Горюнова, у тебя лишний вес, волосы и зубы в плохом состоянии. Да, ты прошла начальное испытание, но случилось это лишь потому, что большинство претенденток оказались хуже тебя. Но сейчас здесь группа из лучших девушек. Если не похудеешь и не займешься прической, на третий тур не попадешь, не говоря уже о финальном испытании. У тебя неделя до старта следующего этапа. Старайся или очутишься за чертой. Правда, не знаю, что ты с прикусом сделаешь! Странно, что родители тебе брекеты не надели.
На второй тур конкурса Алиса явилась на два размера меньше, с прекрасными локонами и необыкновенным мелированием. Стало понятно: девочка побывала в руках очень дорогого стилиста и диетолога. Но ошеломила нас ее улыбка. Алиса открыла рот, и я дара речи лишилась. Ровные белые крупные зубы! Голливудский смайл. Другие участницы тоже это отметили, зашептались. Ко мне подошли мамаши и сказали:
– По условиям конкурса запрещены наращенные волосы, импланты в груди, а у Горюновой вставная челюсть.
Я начала расспрашивать Галину Сергеевну, та сделала квадратные глаза.
– Вон чего наболтали! Вставная челюсть! Глупее ничего не придумали? Виниры Лисе сделали, выровняли зубки накладками. Это разрешено, у половины участниц брекеты.
