Людмила Милевская - Пять рассерженных мужей
Оставалось лишь удачно расположить фугас с приёмником, настроенном на волну радиомаяка. Как только машина с радиомаяком поравняется с фугасом, последует взрыв. Мощнейший. Карл на это раз не поскупился: фугас вмещал в себя пять килограммов тротила, облачённых в стальную рубашку.
«Лучше перебдеть, чем недо…» — решил Карл.
Его совершенно не волновало, что вместе с Архангельским погибнут и другие люди, пассажиры автомобиля.
В результате длительных наблюдений Карл выяснил, что «Тойота», на которой в последнее время передвигался Архангельский, зачастила за город. Ему удалось проследить куда доставляли Архангельского.
Карл с ночи занял наблюдательный пост и, наконец, дождался: машина с Архангельским, развалившимся на переднем сидении, проследовала нужным маршрутом.
«Ничего, — сцепив зубы думал Левин, — никакой ангел-хранитель, ни земной, ни небесный, на этот раз ему не поможет…»
Наконец Карл дождался. «Тойота» проскочила развилку, направляясь к дачному посёлку. Когда она скрылась из виду, он осмотрелся. Вокруг ни души, лишь вдали по шоссе катятся автомобили.
Карл осторожно вывел свой джип из-за кустов, доехал до развилки, притормозил у обочины, густо заросшей бурьяном. Аккуратно, не покидая автомобиля положил в заросли травы фугас, предварительно включив электронику. Убедился, что заметить мину в зарослях травы невозможно с просёлка.
С удовлетворением Карл вывел свой «Навигатор» на шоссе. Проскочил поворот к дачам, развернул машину и остановил её так, чтобы уловить момент, когда «Тойота» минует шлагбаум и будку охранника. Тогда Карл медленно покатится по шоссе и наддаст газу только после того, как убедится: ни «Тойоты», ни Архангельского больше не существует.
Тревожило лишь одно: с места, где Карл остановился, развилка просёлков была не видна. Но в жизни все гладко не бывает, а мина замаскирована надёжно. Кто её станет искать?
Теперь оставалось ждать. А ждать Карл умел.
* * *
Красная «Альфа Ромео» вкатилась на территорию дачного посёлка. Элегантный мужчина, поколесив по дорогам и насмотревшись на дворцы, недовольно поморщился. У дома подруги Мархалевой происходила странная суета: один за другим подкатили три автомобиля. Первый, уже знакомая «Тойота», примчалась и припарковалась где-то за домом. Второй, армейский автобус, выгрузил из чрева толпу, одетую в униформу. Последним подкатил джип «Лендровер», из него тут же высыпали криминального вида парни.
«Нашествие, — удивился элегантный мужчина, — вижу кого угодно, но не Мархалеву и не котов…»
Он почёл за благо вывести свою машину за пределы дачного посёлка и там подождать эту странную писательницу.
Выбравшись на шоссе, оценил обстановку. По всему выходило, что выехать из дачного посёлка можно двумя путями: по асфальту или по просёлку, пыльному и ухабистому, но зато сильно сокращающему путь. Очевидно, владельцы дач берегли автомобили и по просёлку не колесили.
Уяснив это, элегантный мужчина поехал по шоссе до слияния просёлка с автострадой.
Двигался он медленно, внимательно всматриваясь в просёлок, и не забывая поглядывать в зеркало на дорогу, ведущую от ворот дачного посёлка к автостраде. Внезапно его внимание привлёк джип, вынырнувший из-за разросшихся кустов неподалёку от развилки просёлочных дорог. Элегантный мужчина тут же сосредоточил на нем внимание.
«Уж не старый ли знакомец?» — подумал он.
Это действительно был «Линкольн Навигатор». Он ненадолго задержался у развилки. Водительская дверца открылась, но из машины никто не вышел. После этого джип быстро, подняв облако пыли, пронёсся по просёлку и выбрался на шоссе неподалёку от красного «Альфа Ромео».
Элегантный мужчина привёл в движение свой автомобиль, влился в поток машин, чтобы не привлекать к себе внимание водителя «Линкольна».
«Похоже у Архангельского опять неприятности,» — подумал элегантный мужчина.
Ему пришлось приостановить машину, давая возможность «Линкольну Навигатору» развернуться. Зеркало заднего вида отразило его, тормозящего у обочины. «Альфа Ромео» тут же перестроилась и, когда наблюдать за ней из джипа стало невозможно, тоже развернулась. Прикрываясь большим грузовиком, который, вопреки правилам, катился в левом ряду, элегантный мужчина миновал джип, про себя отметив: «С этого места развилка просёлочных дорог не просматривается».
Он молнией пронёсся до съезда на просёлок, быстро достиг развилки. Остановился, вышел, внимательно осмотрел обочину и остался доволен собой.
— Новый подарочек… — пробормотал он, обнаруживая фугас, оставленный Карлом Левиным в густой траве.
«Радиоуправляемый, — определил он. — Скорей всего с частотным фильтром. Очень мощный. Рассчитан на танк, а не на легковушку. Трогать не рекомендуется, но обезвредить необходимо.»
Элегантный мужчина вернулся к своему автомобилю, извлёк из багажника небольшой предмет. Щёлкнул тумблером, расположенном на нем. Пластмассовая коробочка ожила, замигала красными огоньками.
Элегантный мужчина положил её рядом с фугасом.
Секундой позже «Альфа Ромео» сорвалась с места, вернулась на шоссе и остановилась, не
доезжая до «Линкольна Навигатора».
Вскоре из ворот дачного посёлка выехала «Тойота» и понеслась кратчайшим путём по просёлку к автостраде. «Линкольн Навигатор» тронулся с места и медленно покатился по шоссе, двигаясь в параллель с «Тойотой». У элегантного мужчины не осталось сомнений кому предназначался фугас. Когда «Тойоту» от развилки просёлка отделяло метров пятьсот, он вдавил кнопку на приборчике — взрыв вздыбил землю на огромную высоту. Ударная волна качнула автомобили, мчащиеся по шоссе, грохот ударил по ушам.
Когда пыль немного осела, с автострады стала видна воронка, разорвавшая просёлок пополам. Неподалёку от места взрыва остановилась «Тойота», из которой выскочили пятеро мужчин.
* * *
Когда взрыв разворотил землю, Карл не поверил глазам. «Тойота» не доехала до развилки метров пятьсот.
— Этого не может быть, — пробормотал он, покрываясь холодным потом. — Не может быть!!! — заорал он уже во весь голос. — Проклятый Архангельский! Покарай его Бог!
Горюя, он не заметил, как мимо пронеслась «Альфа Ромео».
«Опять не повезло,» — снисходительно усмехнулся, сидящий за её рулём элегантный мужчина.
Глава 22
Гоблины утихомирились, как только поняли, что мужья скрылись. К Тамаркиным бойцам они, похоже, не испытывали никакой неприязни, миролюбиво величали их братвой, призывали конкретно разобраться и выказывали всяческое расположение, но взаимности не снискали. Парни в униформе к ласкам остались равнодушны и в конце концов гоблинов повязали, уложили на поляне и принялись охаживать дубинками, честно зарабатывая себе на хлеб.
Мат поднялся невообразимый.
«Знали бы они, что со второго этажа виллы за ними дама наблюдает,» — с грустью подумала я.
Когда Тамаркиным бойцам прискучило пинать гоблинов, они отволокли их в дом и безжалостно бросили на пол. Мордами в кошачье дерьмо.
Только после этого командир отряда вздохнул и позволил себе расслабиться.
— Аудиатур эт альтэра парс, — сказал он и с чувством выполненного долга отправился звонить Тамарке.
«Следует выслушать и другую сторону,» — как человек учёный, перевела его фразу я и подумала: «Почему бы и мне не позвонить подруге? Пускай эта дурная Тамарка приедет и полюбуется на плоды своего ума. Пусть посмотрит, что сталось с моим „Мерседесом“, после того, как я послушалась её глупого совета и загнала его в гараж.»
Я тут же достала мобильный и набрала Тамаркин номер.
— Мама! Ты невозможная! — завопила она, едва услышав, что я хочу её видеть. — О чем ты шепчешь?
— Я не шепчу, а так ору, что у самой уши закладывает. Сейчас же приезжай! Что там «Мерседес», уже и я в опасности!
— Не поеду никуда! — отрезала эта бессовестная Тамарка.
Ну как тут не возмутиться? Ещё у кого-то язык поворачивается в склочности меня обвинять!
— Что слышу? — закричала я. — Помогаю тебе, и через твоих котов страдает мой новый «Мерседес», только что из ремонта вышедший, а ты никуда не поедешь? В своём ли ты уме?
— В своём! — заверила Тамарка и такой вздор понесла, что у меня возникли серьёзные опасения насчёт её психического здоровья.
— Да! Да! — вопила она. — Их надо срочно привезти сюда! Всех! Всех! Это люди Дурикова! Этот Дуриков не такой уж и Дуриков, как прикидывается!
«Совсем у бедняги крыша поехала с этим пресловутым Дуриковым, — в душе обливаясь слезами, подумала я. — Настоящая мания открылась, причём в самой острой форме.»
— Тома! — закричала я. — При чем здесь Дуриков, когда речь про мой «Мерседес»?
Но Тамарка словно оглохла, словно не слышала меня, все несла свой вздор и несла на самой высокой ноте. Раз двадцать я вопрос повторила, прежде чем до Тамарки докричалась.