Сергей Александров (Огрызкин) - Старая дама, или Чехарда с ожерельем
Через четверть часа свет в соседней квартире наконец, погас, и Баратова отправилась спать. Теперь она была просто уверена, что длинноногая Саша, если и не участвовала сама в квартирных кражах, то хорошо знала тех, кто их совершал!
Утром весь дом только и говорил об очередной попытке ограбления квартиры и о неудачных действиях милиции. Юлию Александровну огорчило то, что преступники так и не были арестованы. Ей очень не хотелось разочаровываться в профессиональных способностях Сергеева. Она вздохнула с облегчением только после того, как узнала, что преследование преступников вел обыкновенный милицейский патруль, а сам Сергеев в этом никакого участия не принимал.
А в полдень состоялись похороны соседа. Потом были небольшие поминки. После них, чтобы как-то разогнать грустное настроение, Людмила с майором и Анной задержались у Баратовой.
— Жалко Петю, совсем еще молодой человек был, — со вздохом сказала Юлия Александровна.
— Да, и к тому же довольно симпатичный, — согласилась Людмила.
— Не знаю, как у тебя, а у меня после этих похорон на душе просто кошки скребут, — печально сказала Баратова, вспомнив о собственном, уже не таком молодом, возрасте.
— Главное — не давать себе распускаться, — обняла ее Людмила. — Что бы ни случилось, жизнь продолжается. Друзья мои, а не сыграть ли нам в преферанс, чтобы как-то скрасить этот унылый вечер?! — предложила она присутствующим.
— Прекрасная идея, — оживился майор.
— Ты же знаешь, Люда, я в преферанс не играю, — сказала Юлия Александровна.
— Ничего, считая вашу подругу, нас и так уже три человека, — ответил ей майор.
— Вернее, два с половиной, — заметила Людмила, скептически посмотрев на Анну. — Нет, нам определенно нужен еще один партнер, и партнер в здравом уме и светлой памяти!
— А вы пригласите Семена Яковлевича! Думаю, он будет не против, — предложила Баратова и через пару минут привела Шульмана.
— Ну, что, Семен, вспомним молодость и распишем «пульку»? — предложил ему майор, потирая руки.
— Вообще-то я не любитель, но по случаю такого дня… — согласился Семен Яковлевич.
— Вот и прекрасно, — обрадовалась Баратова. — Тогда я сварю вам кофе, а вы устраивайтесь поудобнее за столом у окна. А чтобы вечер стал совсем приятным, вот вам бутылочка хорошего вина!
— Ну что ж, начнем, — нетерпеливо сказал майор.
И четверка игроков расселась вокруг стола.
— Приятно посидеть в компании с умными людьми за интеллектуальной игрой, — заметил Семен Яковлевич, тасуя карты.
— А то, — подмигнул ему майор. — Ну что ж, Сема, посмотрим, что ты нам роздал! А карта-то ничего! И мы скажем — «раз»!
— Пас, — ответила ему Людмила.
— Ваш прикуп, — сказал Шульман, открывая карты и передавая их майору.
Майор азартно сделал первый ход, и игра началась. Пока длился розыгрыш, Анна почти не принимала в нем участия и думала о чем-то своем, мечтательно глядя на красивый вид из окна.
— Какая чудесная погода, — наконец мечтательно сказала она. — Вот такой же вечер был и тридцать лет тому назад. Как сейчас помню: тихий сентябрьский вечер, пожелтевшая листва под окном. И он приносит мне прекрасную алую розу…
— Семен, будьте мужчиной! Вы же видите, что от Анюты толку мало, помогите мне наказать нашего бравого майора, — скептически поглядев на подругу, сказала Людмила Шульману.
— С превеликим удовольствием, — охотно согласился тот. — Какая масть? — деловито осведомился он у майора, не обращая внимания на элегические воспоминания своей соседки.
— Пики, — ответил Василий Андреевич.
— Сколько? — уточнил Шульман.
— Шесть, — ответил майор.
— Вот я и говорю, был чудесный закат, а он стоял передо мной такой молодой, красивый, — вдруг громко сказала Анна, перестав смотреть в окно и переключив свое внимание на ожерелье Баратовой, которое та все время вертела в руках.
— Без двух, — с досадой сказал майор. — Вот так же было у меня и год назад…
— Да, сентябрь в том году стоял просто великолепный, — услышав слова майора, продолжала Анна. — Как сейчас помню, тихий осенний вечер, пожелтевшая листва под окнами…
— Несчастная женщина! Наверное, это единственное яркое воспоминание в ее жизни, — сказал Семен Яковлевич Людмиле, с сочувствием глядя на Анну.
— Ну что вы! Есть и другие, — тихо ответила Людмила. — Но это самое короткое. Остальные свои истории Анюта так до конца никогда и не рассказывала!
— Надо же, значит, у нее такая богатая биография, — с уважением сказал Шульман.
— Нет, просто у нее такой сильный склероз, — фыркнула Людмила и сделала очередной ход.
— О чем это вы? — с подозрением посмотрела на подругу Анна.
— Говорим, что без двух и четыре на гору, — поспешно ответил ей Шульман.
И Анна снова погрузилась в свои воспоминания.
— Да, так о чем это я? — сказала она. — Ах, да! Был чудесный закат…
— У такого человека хорошо брать в долг! Можно долго потом не отдавать, — едва сдерживая смех, сказал Шульман.
— Но в этом есть и недостатки! Возможно, придется отдавать не один раз, а несколько, — улыбнулась Людмила. — Все это суета, Семен, — неожиданно сказала она. — Вот так суетимся, берем деньги в долг, переживаем по мелочам, а жизнь-то уходит, и уходит очень быстро! А хочется опять почувствовать и жар первой любви, и горячий поцелуй, и томление чувств…
— Вот и моя тетя Фира все время жаловалась мне: «Не могу, Сема, что-то последнее время меня томит и томит! Особенно после плотного ужина на ночь», — понимающе кивнул Шульман.
— Да я не об этом, — с досадой оборвала его Людмила. — Лучшие годы уходят безвозвратно! А вот как получить от остатка жизни все?! Прожить ее полнее? Юля, а что, твоя гадалка может предсказать мне будущее?
— Разве тебе мало твоего прошлого? — с легкой насмешкой спросила проходившая мимо Баратова.
— А хорошего всегда мало, — с грустью ответила Людмила.
— «Жизнь, что ты есть, тебя я не постиг! Но так уж предначертано судьбой, должны расстаться мы с тобой», — продекламировала Юлия Александровна один из своих переводов.
— Как это верно, — согласился с нею Шульман.
— И как грустно, — со вздохом заметила Людмила. — Знаешь, Юля, я всегда хотела чего-то большого, какого-то большого подарка судьбы! А жизнь преподносила мне только маленькие! И вот она уже почти прошла!
— Но тебя она тоже не обделила, — улыбнулась Баратова. — И потом, может, ты просто не ценила того, что она тебе преподносила?! Ведь жизнь только на десять процентов состоит из того, что с нами происходит, и на девяносто — из того, как мы на все это реагируем!
— Может быть, ты и права, — согласилась с нею подруга. — Но я все равно еще жду своего большого подарка, — бодро продолжала она.
— Мой ты большой ребенок, — с нежностью посмотрела на нее Юлия Александровна. — Все ждешь своего чуда! Хорошо, я приглашу нашу Кассандру, и, надеюсь, она тебя не разочарует!
Через пять минут Лариса была у нее. За ее спиной маячила фигура пошатывающейся Петровны.
— Ну, так что, кто хочет узнать свое будущее? — спросила гадалка, оглядев всех присутствующих. — Неужели ты, Семен, хочешь узнать, сколько еще редких книг тебе суждено прочитать и сколько твоих родственников уедет из этого города?
— Нет, Ларочка, одним больше, одним меньше, какая разница! Все самые близкие мне люди давно уже отсюда уехали, — ответил тот.
— Я, я хочу узнать, — подскочила к Ларисе Людмила.
Гадалка отвела ее к небольшому находящемуся около окна журнальному столику и быстро раскинула на столе карты.
— Ну что же, посмотрим, — через минуту сказала она.
— Ну-ка, и что же нам предрекает служительница темных сил? — скептически спросил подошедший к ним майор.
— Отойди, Вася, это не для тебя, — оттолкнула его Людмила. — Должны же быть у женщин какие-то свои тайны. Гадалка и гинеколог — это только для личного пользования!
— Вы натура страстная, но разбросанная, — начала гадалка. — Вам всегда будет не хватать чего-то во всех ваших кавалерах. Потому вы и меняете их так часто…
— А непостоянство украшает женщину, — игриво заметила Людмила. — Она должна волновать, как морская волна. То спокойная, то переливающаяся на солнце, то темная в бурю…
— Может быть, море такое непостоянство и украшает, а вот вашему здоровью явно вредит, — строго посмотрела на нее гадалка. — Вы ведь часто болеете последнее время?
— К сожалению, это так, — со вздохом призналась Людмила.
— Вам нужно остепениться! Волнения вам просто противопоказаны, — настоятельно посоветовала ей гадалка.
— «Уймитесь, волненья и страсти», — стала напевать Людмила.
— Хотя в ближайшее время вам вряд ли это удастся, — заметила гадалка, еще раз раскинув карты. — Карты говорят, что у вас будет много мужей!
