Ирина Андросова - Бойфренд для няни
— Понятно, — выдохнула я, отчетливо осознав, что августовский побег к цыганам сделал свое черное дело и в этот раз искать мальчишку никто не собирается.
А значит, надо позвонить Ивану и объяснить, что ночной клуб переносится из-за форс-мажорных обстоятельств на один день. А может быть, на два дня. А может, и на все три! В общем, я сама не знаю, когда смогу познакомиться с музыкантами из «Сенокоса» и стать их продюсером, потому что понятия не имею, когда же объявится Ромка. Вот всегда у меня так! Ну почему я такая невезучая! Как только задумаю нечто грандиозное — обязательно случается что-нибудь гадкое и рушит все мои планы.
Так повелось еще с самого моего детства. Как-то в пятом классе нас вместо физкультуры повели в бассейн. На меня тут же обратила внимание тренер по плаванию. Она подошла к нашей учительнице физкультуры Ольге Олеговне и сказала, что давно не видела до такой степени перспективного ребенка, как я. Что с руками и ногами такой невероятной длины я в три гребка должна переплывать бассейн. И что меня нужно срочно записывать к ней в группу. А то, что начну я заниматься чуть позже, чем остальные ребята, — так это ничего. Я съезжу в спортивный лагерь, побегаю на лыжах, наверстаю упущенное и через пару лет как пить дать стану чемпионкой Москвы среди юниоров. Лыжи — такая волшебная вещь, которая позволяет добиться нереальных результатов в плавании за короткий промежуток времени. Не помня себя от радости, я прибежала домой и заявила, что в самом ближайшем будущем собираюсь стать чемпионкой. Буквально на следующий день мама записала меня на плавание, и все оставшееся до зимних каникул время я готовила лыжи. Я любовно смазывала их специальным кремом, обтирала тряпочкой и драила ваксой ботинки. И вот наконец-то настал день отъезда. Два автобуса стояли у станции метро «Савеловская» и ждали юных пловцов. Будущие олимпийцы с лыжами на плечах торопились к транспортным средствам, чтобы пристроить спортивный инвентарь в багажный отсек автобуса и занять местечко у окошка. А по закону подлости накануне этого важного дня мой папочка отправился в спортивный бар болеть за любимую футбольную команду, которая проводила решающий матч на выезде. Теперь уже и не вспомнить, по какому поводу он напился — должно быть, его любимцы выиграли. А может, проиграли. Но, как бы то ни было, в день моего отъезда папашка был хмур, неразговорчив и то и дело залезал в холодильник и прикладывался к пакету с кефиром, пока не опрокинул его на себя. Потом мой родитель долго бродил по дому, выискивая, во что бы переодеться, и, наконец, обнаружил подходящие брюки.
Из дома мы вышли на полчаса позже задуманного и к «Савеловской» подъезжали как раз в тот момент, когда автобусы с юными пловцами цугом трогались с места. Размахивая лыжами, папка кинулся наперерез головной машине и с риском для жизни остановил ее, потребовав открыть дверцы. После чего кинул в проход мои лыжи вместе с ботинками и палками. Меня же с вещами мама затолкала в салон последнего автобуса, к которому я оказалась ближе всего. До лагеря я добралась нормально, а вот лыжи не доехали. Куда они делись по дороге, я так никогда и не узнала, но факт остается фактом — когда мы прибыли на место назначения, в салоне первого автобуса лыж не оказалось. Как не оказалось ботинок. И палок. Ничего. И поэтому в то самое время, когда все ребята укрепляли ноги лыжными прогулками по сосновому лесу, я, как последняя дурочка, гремя сапогами, наматывала круги на занесенной снегом беговой дорожке стадиона. После непрерывного десятидневного кросса горячее желание стать чемпионкой по плаванию куда-то испарилось, лишив меня не только блестящей спортивной карьеры, но и веры в справедливость этого мира.
Затем была Голландия и пазлы с собором Василия Блаженного, которые я привезла своему нидерландскому жениху в подарок из Москвы. Я по глупости думала, что, просиживая вечера над сборкой картинки с витыми куполами, мы сблизимся с голландцем до невозможности. Но, не собрав и половины собора, мы плевались друг в друга ядом, обвиняя один другого в слепоте, криворукости и отсутствии элементарного глазомера. Разобиженная, я вернулась в Москву и вышла замуж за Цуцика. И, вы не поверите, сначала все шло хорошо. Считать меня законченной неудачницей Виталька начал далеко не сразу, а только после того, как я повесила на лобовое стекло машины талисман, чтобы притягивать деньги, и в тот же день в черный бок новенького Виталькиного «БМВ» въехала инкассаторская машина. Теперь вот история с Ромкой… За что я ни берусь — все идет прахом!
Накрутив себя до полуобморочного состояния, я достала мобильник и, закрывшись в туалете, набрала номер Ивана.
— Вань, на сегодня все отменяется. Ты же знаешь, у нас Ромка пропал, — всхлипнула я в трубку. — Пока не найдется, я не могу Кашкиных бросить.
— Да ладно тебе, Рит, он же нормальный мальчишка! — откликнулся на том конце провода Сероглазый король. — Побегает, побегает и вернется. Не глупи, Ритуль, спускайся к десяти ко мне в магазин. Нас с тобой в «Форматике» ждут.
— Нет, я так не могу, — упрямилась я. — Ромка найдется — тогда и поедем в клуб.
— Я уже с ребятами договорился, — обиженно заметил Иван. — Алексей мне два раза звонил, уточнял, придем мы или нет.
— Извинись за меня, объясни ситуацию, неужели они не поймут?
Я непроизвольно всхлипнула и громко высморкалась в лист туалетной бумаги. Настал тот момент, когда по законам жанра черная полоса должна достигнуть своего апогея. Сейчас от меня отвернется любимый мужчина, а вместе с ним сделает ручкой интересная работа, к которой я, можно сказать, шла всю жизнь! И останусь я на веки вечные терпеть выходки семейки Кашкиных. Ну и пусть! Так мне и надо! Ишь ты, размечталась — и парня ей подавай, и работу! Но судьба, как видно, устала стоять ко мне спиной и явила свой светлый лик, резко повернувшись на сто восемьдесят градусов.
— Конечно, поймут, — неожиданно смягчился Ванька. — Ребята будут ждать столько, сколько нужно. То есть пока мы не найдем твоего Ромку. Вдвоем-то мы — ого-го! Вдвоем-то мы горы свернем! Ты что, плачешь? А ну-ка, перестань! Я сейчас к тебе поднимусь.
— Да ну, не стоит, — испугалась я, что мой парень увидит распухший нос и растекшуюся тушь под глазами. — Вань, я так тебе благодарна! Не убирай далеко телефон, я еще позвоню.
Я улыбнулась и сквозь слезы добавила:
— Все-таки здорово, что у меня есть ты.
Чувствуя внутреннее облегчение от того, что теперь я со своей проблемой не одна и есть на кого положиться, я сунула мобильник в сумку и распахнула дверь туалета. Передо мной стояла Лизка, скривив лицо в презлющую ревнивую гримасу.
Подслушивала, негодная! Подкралась к двери ватерклозета и подслушивала! Не зная, как себя вести в столь пикантной ситуации, я растерянно уставилась на Лизавету. А посмотреть было на что. В моем костюме Лизка выглядела просто потрясающе.
— Ах, вот ты как! — взвыла Лизка, срывая с себя сливовый пиджак. — Парня моего уводить! Предательница! Иван в меня в первую влюбился, а ты его отбиваешь! Вот назло тебе прямо сейчас пойду в «Аскольдову могилу»!
Словно дикая кошка, Лизка метнулась в свою комнату и принялась там греметь дверцами шкафа. Я побежала за ней и, стоя в дверях, наблюдала, как на пол летели платья, топики, джинсовые шорты и прочие предметы Лизкиного туалета, погребая под собой разбросанные по неприбранной спальне роликовые коньки, сноуборд, кисти, масляные краски, средней величины мольберт и электрогитару — мечту начинающего рокера.
Наконец из недр шкафа появилась овечья шкура, которую Лизка принялась пристраивать себе на плечи. Я было сунулась Лизавету останавливать, но девчонка так зыркнула в мою сторону, что я сразу передумала к ней лезть с душеспасительными беседами. Кроме того, у меня имелись дела поважнее — надо было искать Романа. Вскоре принаряженная для выхода в свет красавица выплыла в коридор и, задев меня краем пышной черной юбки и окатив волной ледяного презрения, двинулась в кабинет. Беседа с матерью была недолгой, но, как видно, плодотворной, ибо из кабинета Лизка вышла еще более надменная, чем раньше. Продефилировав в прихожую, девчонка скинула тапки и принялась натягивать сапоги на высоченных шпильках. Ее разрисованное под хохлому лицо выражало стойкое отвращение ко всем окружающим, и у меня окончательно пропала охота приставать к ней с разговорами.
Я дождалась, когда за Лизой захлопнется входная дверь, и отправилась в комнату Ромки в надежде обнаружить «улики», наводящие на след. Но меня уже опередила Светик. Малышка вовсю суетилась у кровати братца, хлопая руками по неприбранной постели. Нащупав под одеялом нечто большое и твердое, девчонка откинула в сторону постельное белье и мельком взглянула на кастрюлю с тремя яйцами, белыми и крупными, после чего ссутулилась и понуро побрела к себе.
