Дарья Калинина - Неделя из семи пятниц
— Значит, твоя мама готова была бы вернуться к отцу, если бы не Анна Родионовна? — спросила Инна.
Андрей утвердительно кивнул, и подруги многозначительно переглянулись. За полчаса вполне можно было успеть сбегать в соседский дом, прикончить любовницу мужа, а потом спокойно вернуться и предаваться утехам дальше в полной уверенности, что теперь-то уж ничто и никто не помешает этим утехам длиться не две недели, а гораздо, гораздо больше.
Пока подруги предавались этим невеселым размышлениям, Андрей неожиданно поднялся со своего места и воскликнул, обращаясь, куда-то вверх:
— Мама, папа, у меня для вас новость!
Подруги тоже подняли головы следом за Андреем и увидели мужчину и женщину, спускающихся к ним по лестнице. Папа Андрея был якутом, и от него Андрею достались узкие глаза и черные волосы. А вот от русской матери сын унаследовал немного. Пожалуй, только рост. Потому что отец Андрея был невысок и коренаст. А мать, напротив, высокой худощавой женщиной. Много моложе своего супруга. На вид ей едва ли было пятьдесят. В то время как отцу Андрея, со слов всезнающей Лиды, в прошлом году перевалило за семьдесят. Выглядел он, впрочем, гораздо моложе. К тому же глаза у него горели таким страстным огнем, что подруги поневоле поверили в рассказы Андрея о выдающихся способностях отца.
— Что за новость? — спросил он у сына. — Надеюсь, ты не собираешься жениться? То есть я вовсе не против твоей женитьбы, но не хотел бы, чтобы ты женился сразу на обеих этих прекрасных девушках.
— Не собираюсь я жениться, — отмахнулся Андрей.
— А пора бы, — вставила слово мать.
— Тем более после того, как ты всю ночь скрипел диваном в своей комнате, — добавил отец. — Как порядочный человек, после такой ночи ты просто обязан жениться на одной из своих подруг. Эх, мне бы твои годы!
И папаша Андрея сладострастно хмыкнул. Инна с Юлей покраснели до корней волос, а выведенный отцовскими намеками из равновесия Андрей закричал:
— Да я серьезно с тобой хочу поговорить! При чем тут мои ночные подружки? Если хочешь знать, так я их давно всех отправил домой.
— А эти две тогда кто? — спросил Лев Карпыч.
— Они гостят в доме Анны Родионовны, — сказал Андрей.
На минуту Лев Карпыч смутился. Затем, кинув на свою невозмутимую жену косой взгляд, он осторожно спросил у подруг:
— И зачем вы пришли? Если вас прислала Анна Родионовна, то передайте, что я к ней в ближайшее время не смогу заглянуть. Занят очень.
— Она вас и не звала, — холодно заметила Инна. — Ибо… умерла.
— Что? — опешил Лев Карпыч. — Я что-то не понял. Вы сказали — умерла?
Инна утвердительно кивнула.
— Аня умерла? — переспросил Лев Карпыч.
Инна кивнула еще несколько раз.
— Этого не может быть, — все равно не поверил ей Лев Карпыч. — Аня не могла умереть!
— Почему это? — ехидно поинтересовалась у него Инна. — Всякий живой человек может умереть. Почему же Анна Родионовна не могла? Тем более что вы ее совсем покинули. И не показывались в доме уже почти три дня.
— Но я… — смутился Лев Карпыч. — Обычно она не возражала. Вы что же, считаете, будто это я виноват в смерти Ани?
— Нет, Левушка, — мягким голосом сказала его жена. — При чем тут ты? Просто Анна Родионовна была уже далеко не молодой женщиной. Вспомни, ведь она была почти одного с тобой возраста.
— И что же, если следовать твоей логике, мне тоже пора в могилу собираться? — рассердился Лев Карпыч. — Ты думай, что говоришь-то!
Мать Андрея обиженно замолчала. А Лев Карпыч опустился на диван и принялся раскачиваться взад-вперед.
— Это ужасно! — наконец прошептал он. — Когда это случилось?
— Сегодня ночью, — сказала Инна.
— Как? И я только сейчас об этом узнаю? — закричал Лев Карпыч. — Спустя почти сутки? Сейчас ведь вечер!
— Мы и сами только недавно узнали, — сказала Инна. — Никто не решался беспокоить Анну Родионовну. Так она целый день и пролежала. Мертвая.
— Нет, я не смогу в это поверить, — закрыв руками лицо, простонал Лев Карпыч. — Это какая-то чудовищная шутка.
— Можете пойти и убедиться, что мы не шутим, — хмуро сказала Юля. — Только поторопитесь, потому что, может быть, Анну Родионовну уже скоро увезут.
— Куда увезут? — встрепенулся Лев Карпыч. — Ах да! Нет, я должен успеть с ней попрощаться.
И он вылетел из дома как был, в одних шлепанцах и домашнем халате.
— Ну, нам тоже пора, — пробормотала Инна.
Мать Андрея не смогла сдержать вздоха облегчения. Но Андрей не разделял чувств матери.
— Подождите! — догнал девушек Андрей уже у выхода. — Что вы делаете сегодня вечером?
Подруги пожали плечами.
— Тогда я приглашаю вас в ресторан, — сказал Андрей.
— Как-то не очень удобно, — сказала Инна. — У наших хозяев горе, умер близкий человек, а мы вдруг отправимся в ресторан. Решат, что мы плохо воспитаны.
— И плевать! — махнул рукой Андрей. — Вам ведь старуха была никем? А я ее всегда терпеть не мог за ее высокомерие. Тоже мне Сияние Якутии.
— Что? — удивилась Инна. — Кто сияние?
— Да эта Анна Родионовна, — ответил Андрей. — Так ее прозвали.
— Почему? За красоту?
— А вам что, не рассказывали еще эту историю? — спросил Андрей. — Удивительно. Обычно они ею пичкают своих гостей прямо с порога.
— Что за история-то? — спросила Инна.
— Ну, если вкратце, то несколько десятков лет назад, когда наша Анна Родионовна была еще довольно молодой, был у нее муж. Тоже геолог. На этом реальность кончается, а начинается сплошная легенда. Так вот, говорят, что этот муж был без памяти влюблен в свою жену. Вероятно, это тоже правда. Но дальше последовало вот что. Этот геолог якобы нашел большой алмаз самой чистой воды. Но главное в этом алмазе было не его размер, а цвет. Алмаз был фиолетовым. До сих пор в Якутии, да и вообще где-либо, насколько я знаю, не встречались алмазы фиолетового цвета. И вот этот редчайший алмаз геолог решил назвать в честь своей жены. И обозвал его «Сияние Якутии». И еще якобы подарил его своей жене, чего делать, конечно, не имел совсем уж никакого права. В общем, мужа Анны Родионовны за такую его щедрость посадили, а вот фиолетовый алмаз так и не нашелся.
Андрей помолчал и спросил:
— Неужели вам эту историю не рассказали в первый же вечер?
Девушки попытались вспомнить, какие разговоры велись за ужином в день приезда в доме Виталия Олеговича, и, к своему стыду, поняли, что не помнят. За время, предшествующее этому ужину, подруги употребили столько спиртного, что потом лишь кивали, никого особо не слушая. Вполне возможно, что им и рассказывали эту историю, но тогда подруги просто не обратили на нее внимания.
— Но если алмаз был и семейство Анны Родионовны поддерживает эту легенду, то где же сейчас находится «Сияние Якутии»? — спросила Инна.
— Ведь, по легенде, я так поняла, он остался у Анны Родионовны? — поддержала подругу Юля.
— Ну, легенду обычно рассказывает кто-то из близких, а Анна Родионовна в конце неизменно прибавляла, мол, вот если бы такой алмаз действительно оказался у нее. Но увы, чего нет, того нет.
— А в действительности?
— В действительности никто не знает, правдива ли эта история и был ли алмаз. И уж точно никто не знает, где он сейчас.
— А не тот ли фиолетовый алмаз прятала в своей шкатулке Анна Родионовна? — предположила Инна, когда подруги вышли из дома Льва Карпыча.
— Мы можем спросить об этом у сына Анны Родионовны, — сказала Юля. — Или у Варвары. Они были самыми близкими к покойной людьми.
— Можем, — согласилась Инна. — Но не думаю… это было бы слишком просто. Не мог алмаз столько лет пролежать в шкатулке у всех на виду. Анна Родионовна только в последнее время стала ее всюду таскать с собой. А до этого шкатулка преспокойно стояла у нее в комнате. А в доме бывали посторонние люди, которые могли попытаться заглянуть в эту шкатулку и увидеть фиолетовый алмаз.
Вернувшись к Виталию Олеговичу, подруги застали такую картину. По холлу санитары проносили тело Анны Родионовны. Варвара Бальзаковна баюкала голову Льва Карпыча у себя на необъятной груди. А ее муж суетился вокруг них без всякого толку. Расспрашивать у них о «Сиянии Якутии» было явно нетактично.
Видя, что они будут только мешать, подруги поднялись в Юлину комнату. Воспользовавшись моментом, подруги отнесли обратно в комнату Анны Родионовны шкатулку, ключик от нее и записные книжки. Все вещи они разложили по своим местам. То есть туда, где их нашли. А вот письма Инна оставила у себя.
— Когда я их читаю, мне кажется, что не все в нашем мире так уж плохо, — поделилась она с подругой своими ощущениями. — Веришь, что среди людей еще существует любовь, верность и прочие высокие чувства.
— Дело твое, — согласилась Юля. — Анне Родионовне эти письма уж точно не доведется перечитывать.
