Марина Белова - Заморский принц в нагрузку
— Ты права, может статься, наезд не был запланирован, так случилось. Кстати, ты заметила, Люся переходила дорогу, а ты, если бы ехала в аэропорт, осталась бы на этой стороне улицы.
— Тогда как он собирался меня убрать?
— Он мог предложить тебя подвезти и убить по дороге. Это, кстати, хороший вариант. Выкинуть где-нибудь в лесочке по дороге в аэропорт. Тогда ни тебя, ни Карлоса не искали бы. Вариант: парочка смылась в предсвадебное путешествие.
— А девушка, которая встречала Карлоса в аэропорту? — вспомнила я.
— Одно могу сказать, это была не Рита. Она совсем не такая, как ты, ну да ты ее видела. А та, в аэропорту, со слов мальчишек, была очень на тебя похожа, только немного моложе.
— Облом, Рита упоминала о том, что Стас должен был много денег некому Мавру.
— Да, — подтвердил Облом.
— Я тебе забыла вчера сказать, но в казино, кроме нас с тобой, Стаса караулили еще двое. Бармен сказал, что они из окружения Мавра. Кто такой Мавр?
— Я кое-что слышал о таком. Вроде как дружит с нашими, местными. В розыске не числится, в соседней губернии курирует ликероводочный бизнес. Вот такие у меня о нем сведения.
— Странная кличка какая-то. Он что, негр?
— С чего ты взяла?
— Не знаю. Отелло вспомнила.
— Да нет, какой там Отелло! Фамилия у этого типа то ли Мавроди, то ли что-то вроде того.
— Ой, Облом, совершенно некстати нам этот Мавр.
— Согласен. Но, поскольку его люди интересуются Стасом, могу сказать: они его еще не нашли. Иначе не пасли бы в казино.
— И что мы теперь будем делать? — в полной растерянности спросила я. Конкуренция со стороны людей некоего Мавра меня настораживала.
— Думать будем, но на сытый желудок. Я приглашаю тебя. Поехали в ресторан? — предложил Облом. — Со мной вчера один клиент расплатился, так что я сегодня при деньгах. Гуляем!
— Нет. Мне как-то не хочется. Как представлю бедного Карлоса, связанного, с кляпом во рту, так жалко его становится.
— Опять двадцать пять. Говорила, найдешь и бросишь.
— Не нашли же!
— Поехали домой, будем думать, где искать нашего Карлоса. Ой, прости, заговорился. Того и гляди, и для меня он родным станет. Поехали, кое-какие зацепки все-таки есть, только пельмени по пути купим.
Глава 16
Зацепок было две.
Во-первых, Облом до конца не верил Рите. То есть он был уверен, что Стас до конца не посвятил подругу в свой план.
Во-вторых, в истории с похищением был еще один персонаж, молодая девушка, похожая на меня. Кто она и откуда взялась, мы не представляли. Казалось, перебрали всех моих знакомых, близких и дальних, которые хоть краем уха могли слышать о приезде португальца, но ни одна из кандидатур по каким-то причинам не подходила.
— Облом, а если эта девушка совсем не моя знакомая? — осенило меня. — Ты же сам говорил, Рита показалась тебе глупенькой и недалекой. А вдруг Стас решил не ограничиваться участием одного Алексея и, чтобы подстраховаться, ввел в игру еще одно действующее лицо. Вместо меня Стас выставил девушку, свою знакомую, очень на меня похожую. Он ничем не рисковал — подмену Карлос не распознал бы, я ведь посылала ему фотографию многолетней давности, по-моему, даже студенческую. И Кузнецов был в курсе.
— Очень хорошо соображаешь, — похвалил меня Облом. — Значит, нам нужно найти только Стаса. Станислава Ивановича Кулешова, проживающего предположительно на улице Краснофлотской. Тащи телефонный справочник.
Я вытащила из стопки женских журналов толстенный телефонный справочник. Облом в нетерпении выхватил его у меня из рук и стал быстро переворачивать страницы, бормоча себе под нос: «Кулешов, Кулешов».
— Ага, вот он, родименький. Кулешов С.И. Краснофлотская, тридцать. Поехали.
— Что, прямо сейчас?
— А когда? Куй железо, пока горячо. А кстати, если бы ты похитила человека, куда бы ты его повезла?
— Я? Не знаю. В городскую квартиру вряд ли. Я бы, наверное, выбрала место тихое и безлюдное, может быть, какой-нибудь дом на отшибе, заброшенный склад.
— Пожалуй, я с тобой соглашусь.
Улица Краснофлотская находилась в рабочем районе города. Жилой массив был заложен в середине шестидесятых годов в непосредственной близости от завода лакокрасочных материалов и состоял из двух десятков пятиэтажек, хрущевок.
Наверное, это был самый экологически неблагополучный район: при любой погоде здесь висел стойкий запах олифы и растворителя. Поскольку я работала в агентстве по продаже недвижимости, то знала — продать квартиру в этом районе просто нереально. Зато купить можно было бы десяток на пятачок — квартиры в этих домах продавались и покупались за бесценок.
Дом под номером тридцать мало чем отличался от остальных: такая же выцветшая под солнцем и вымытая дождем краска на панелях, уже не разберешь, какого цвета, неухоженные дворики с грудой металлолома вместо детских площадок и скособоченные скамейки около грязных подъездов. Вот к ним, этим скамейкам, мы и направили свои стопы.
На первой их них сидели две старушки, как впоследствии выяснилось, ветераны лакокрасочного производства — дом был ведомственный и принадлежал именно этому заводу.
— Добрый день. Не подскажете, в какой квартире Кулешовы живут?
— Кулешовы уже не живут, — мрачно ответила одна из старух.
Неужели у нас устарелые сведения? Стас поменял квартиру?
— Потому что померли, — пояснила старуха.
Минута молчания. Опоздали?
— Это как же?!
— Как обычно помирают. Так и они господу душу отдали.
— Погоди, Петровна, что ты людям голову морочишь, а Славка? Ихний отпрыск? — Вторая старушка поправила на голове платок и толкнула в бок свою подругу. — Он-то живой-живехонький!
— А! — махнула рукой Петровна. — Кулешов! Он и на Кулешовых-то не похож. Вот ты, Зина, помнишь Валентину Андреевну? А Ивана Павловича? Кристальной души люди были, вежливые, отзывчивые. Тридцать лет жизни заводу нашему отдали, здоровье там свое оставили. А вырастили кого? Ни «здрасте» тебе, ни «до свидания» никогда не скажет. Проскользнет мышью мимо, глаза в землю уткнет, и нет его. Когда работает, неизвестно, вечером уходит, под утро приходит. Благо, что никого к себе не водит. Прости господи. — Петровна перекрестилась и сплюнула в сторону.
— Может, он в ночную смену работает? — сыграла я роль адвоката, подзадоривая бабок к дальнейшему разговору.
— Какую смену? Ты что, милая? Я сама на заводе полвека отпахала, знаю, как в ночь на работу ходить. Утром возвращаешься, что выжатая тряпка, потом и краской пропахшая. А он — напомаженный и наглаженный, и ароматом от него, как из флакона, за версту прет. Ой, уморила, ночная смена!
— Погодите, вы про кого рассказываете? — вмешался Облом. — Нам нужен Стас.
— Так это Славка наш и есть. Ты посмотри, Зина, с детства рос Славкой, а теперь Стасом стал. Удивляюсь я на нынешнюю молодежь, Катька из второго подъезда знаешь как свою дочку назвала? Джулианной. Тьфу, не выговоришь. Я ее спрашиваю, что трудно было Юлькой назвать? А она мне говорит: «Ты, тетя Таня, ничего не понимаешь. Джулианна красивее звучит». Джулианна, — нараспев повторила Петровна.
— Я помню, у нас в деревне дворняжку Жулькой звали, — к слову вспомнила Зина.
— Вот-вот, это из этой же оперы. Так разве эта Катька понимает, что ее дочку в школе собачьей кличкой дразнить будут. Жулькой!
— Простите, бабушки, не отвлекайтесь, пожалуйста. А в какой квартире живет Стас, тот, что у вас Славкой зовется?
— В двенадцатой квартире. А зачем он тебе? Его сейчас дома нет.
— А где он, не знаете?
— Да кто ж его знает? С прошлой недели не видели. А вы кто будете? Живо признавайтесь, — проявила бдительность Петровна и достала из кармана очки, чтобы лучше нас рассмотреть.
— Мы будем из органов. — Облом вновь воспользовался красной книжечкой. Достал ее из внутреннего кармана пиджака, раскрыл перед носом Петровны и эффектно захлопнул, как только старушка потянулась рукой к удостоверению.
— Неужели из органов? Нашим Славкой заинтересовались? — запричитала Зина.
— А ты как думала? Сколько веревочке ни виться… — хмыкнула Петровна, порадовавшись тому, что ее соседом, наконец, заинтересовалась милиция.
— Вот что, дорогие мои бабулечки, вы сейчас мне все расскажете о вашем соседе. — Облом присел сбоку на лавку и взглядом предложил мне сделать то же самое. Я устроилась на другом конце, рядом с бабой Зиной. — Кто начнет?
— Давай ты, Петровна, у тебя складнее получается, — смутилась Зина, предоставив право вести беседу подруге.
— Как хочешь. Только я больше о родителях Славки знаю, чем о нем самом, — предупредила Петровна.
— Давайте о родителях, — согласился Облом.
— Я с Кулешовыми познакомилась лет тридцать пять назад, а может, и раньше, не помню уже. Сначала к нам в цех пришла Валька. Она-то сама деревенская была, после школы дояркой в колхозе работала, а потом ее подруг вдруг в город потянуло. Вот она с ними, за компанию. Мы с ней сначала в общежитии жили, а когда построили этот микрорайон, всем семейным стали давать квартиры. Валька быстро сориентировалась и за Ваньку замуж выскочила. Он тоже из наших заводских был. Ничего плохого о нем не скажу: не пил, не гулял и к Вальке хорошо относился. Был, конечно, у него один грешок: допоздна в домино костями стучал. Но тут уж, как говорится, лучше пусть стучит, чем выпивает…
