Наталья Александрова - Бой с ленью
Дина расположилась в директорском кабинете, но сидела там как на иголках, постоянно поглядывая то на часы, то на телефон. Ее глаза, и прежде беспокойные и настороженные, сейчас выдавали приближение самой настоящей истерики.
Пятый раз на протяжении часа вызвав секретаршу Сашеньку, светленькую голубоглазую девчушку только что со школьной скамьи, Дина спросила:
– Геннадий так и не появился?
– Нет, Дина Михайловна! – пискнула Сашенька, привычно залившись прозрачным румянцем.
– Ни с кем меня не соединять! – рявкнула Дина. – Меня нет! Ни для кого нет! Нет и не будет!
– Я поняла, Дина Михайловна! – Прежде чем выскользнуть из кабинета, Сашенька с самого порога робко спросила: – А кофе вам принести?
– Какой кофе! – взвыла начальница. – Я и так уже неделю не сплю!
Сашенька исчезла, но на ее месте тут же возникла крошечная седенькая старушка с круглым личиком, усеянным мелкими морщинками, как старинная фарфоровая ваза трещинами.
– Дина Михайловна, Амалия принесла свои новые работы… какие будут распоряжения?
– Какая Амалия? – проговорила начальница тихим, не предвещающим ничего хорошего голосом.
– Амалия Простохвостова, – рапортовала старушка, честно глядя в глаза начальнице.
– Да мне на эту вашу Пустохвостову начхать с высокого минарета! – заорала Дина Михайловна. – У меня неприятностей выше крыши, а ты тут лезешь со своей ерундой!
– Почему же ерундой? – На глазах старушки от обиды выступили слезы. – Амалия – одаренный художник… ее картины неплохо продаются… Зачем же вы так, Дина Михайловна? И почему вы мне тыкаете? Я, между прочим, дипломированный специалист, профессиональный искусствовед с большим стажем, и значительно старше вас…
– Ты, дипломированный специалист, сейчас прямым ходом на улицу вылетишь! А насчет возраста ты права! Давно уже пора тебе на помойку! Бутылки собирать! У меня неприятности, мало того, что Оксана исчезла, так теперь еще и Геннадий куда-то пропал, а ты здесь лезешь со своими… молодыми дарованиями!
Старушка схватилась за сердце, потом за голову, громко зарыдала и вылетела из кабинета.
В ту же секунду на столе Дины ожило переговорное устройство.
– Дина Михайловна, – раздался из него испуганный голос секретарши, – вас просят… по телефону…
– Я же ясно сказала – ни с кем меня не соединять! – теперь Дина шипела, как кобра. – Или у тебя плохо со слухом?
– Дина Михайловна! – осмелилась Сашенька перебить начальницу. – Но это… это… Варвара Борисовна!
– А-а! – Дина мгновенно сбавила тон, и ее лицо из красного от злости сделалось белым от страха. – Ладно, соединяй.
– Ну что там у тебя? – загремел в трубке низкий мужской голос. – Оксана не появилась?
– Нет, – выдавила Дина, взяв себя в руки. – Разве можно говорить об этом по телефону?
– Твоя правда – нельзя! – ответил мужчина и добавил: – Выйди на улицу, моя машина стоит у крыльца. Поговорим с глазу на глаз.
В трубке раздались короткие гудки. Дина несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, встала из-за стола и строевым шагом, как солдат-сверхсрочник на учениях, проследовала через помещения галереи к выходу.
Сотрудники разбежались по укрытиям, как перепуганные мыши по норкам, и оттуда проводили разбушевавшуюся начальницу любопытными взглядами.
У входа в «Райский сад» стояла черная «БМВ» седьмой серии. При появлении Дины Михайловны задняя дверь машины приоткрылась, пропустила женщину и снова захлопнулась.
Дина оказалась рядом с крупным, плотным, мрачным мужчиной лет пятидесяти.
– Что тут у тебя творится? – начал он, сурово глядя на собеседницу злыми маленькими глазами.
Дина попыталась перехватить инициативу и огрызнулась:
– А что это за женщины от вас приходили? Я же сказала, что канал прикрывается и старый пароль больше не используем…
– Какие еще женщины? – Мужчина грозно сдвинул брови. – Не было никаких женщин!
– Еще как были! – мстительным тоном возразила Дина. – Пришли две такие… не первой свежести, назвали пароль… как будто за товаром… а какой может быть товар, когда…
– Я никого не посылал! – рявкнул мужчина. – Никаких женщин! Как они выглядели?
– Одна толстая, рыжая, безвкусно одета, – рапортовала Дина, – вторая блондинка, ничего себе… я за ними послала своего парня, проследить, выяснить, кто такие, но он тоже исчез…
– Что значит – исчез?
– То и значит – ушел и не вернулся!
– Да что ты здесь устраиваешь? – Мужчина заревел, как раненый медведь. – Что за самодеятельность развела? Послала она, видите ли, парня! Да твой парень понятия не имеет, как наружное наблюдение вести! Он запросто мог все дело провалить!
Он перевел дыхание, взял себя в руки и значительно тише проговорил:
– Ты лучше скажи – от Оксаны никаких вестей не было?
– Никаких. – Дина вжалась в кожаную спинку сиденья, как будто готовясь к обороне.
– Вот я и думаю, – в голосе мужчины прозвучала угроза и подозрительность, – Оксана пропала, и вместе с ней большая партия товара… так не может быть, чтобы ты тут была ни при чем!
– Я ничего не знаю! – взвизгнула Дина. – Сами посудите, если бы я была в деле – неужели бы я осталась на месте?
– А может, нарочно осталась, – задумчиво проговорил мужчина, – для отвода глаз… взять тебя сейчас… отвезти на ближнюю дачу, пустить в оборот – ты у моих орлов быстро заговоришь, и чего не знаешь, все выложишь!
– Вы с ума сошли, – зашипела Дина, – кто тогда останется в галерее? Ведь мы должны изображать нормальную работу! Или вы хотите, чтобы на «Райский сад» обратили внимание… сами знаете кто?
– Хитра! – Мужчина недобро рассмеялся. – Хитра и изворотлива, как змея! Да только не думай, что меня сможешь перехитрить! Имей в виду, ты у меня вот где! – И он показал Дине огромный плотно сжатый волосатый кулак.
– Нечего мне угрожать! – тихо, но внятно проговорила женщина. – Мы с вами в одной упряжке, и если один провалится под лед – другому тоже не удержаться! Следом затянет!
– Ты меня уже достала! – Мужчина побагровел и сдвинул густые брови. – Не забывай, что играешь с огнем…
Он не успел закончить фразу, потому что во внутреннем кармане пиджака зазвучала мелодия из фильма «Бумер». Вытащив мобильный телефон, он поднес его к уху и коротко поздоровался. Довольно долго слушал своего собеседника, наконец поблагодарил его и спрятал мобильник. После этого развернулся всем корпусом к Дине Михайловне и, клокоча от бешенства, процедил:
– Нашли твоего парня. Мне только что позвонил надежный человек из полиции… можешь получить своего специалиста по наружному наблюдению!
– Геннадий арестован? – забеспокоилась Дина Михайловна. – Где он?
– На Боткинской.
– Это отделение полиции?
– Нет, это не отделение милиции! Это морг! Твой Геннадий поступил туда еще вчера, просто не сразу его опознали.
– Геннадий в морге? – Дина побледнела. – Что с ним?
– Что за дурацкий вопрос? С гриппом или ангиной в морг не привозят! Пуля у него в голове, вот что! – сообщил мужчина с необъяснимым злорадством. – Если тебя интересует калибр и вид оружия – могу уточнить через своего человека, исключительно для тебя…
– Пожалуйста, не надо этих подробностей. – Дина еще больше побледнела, ее лицо приобрело болезненный желто-зеленый оттенок.
– Эй, – насмешливо проговорил мужчина, – тебя что – тошнит? Тогда выматывайся из машины! Имей в виду – салон чистили только сегодня утром!
– Не беспокойтесь за свой салон, – Дина Михайловна взяла себя в руки, – лучше скажите – что за женщины приходили в «Райский сад»? Геннадий пошел за ними – и вот чем это кончилось!
– Сказано тебе – я никаких женщин в галерею не посылал! Пока не выяснится, что случилось с Оксаной и куда делась партия товара, – никаких клиентов! Все операции временно приостановлены! А твой Геннадий поплатился за собственную глупость. И за твою тоже… наружное наблюдение – это занятие не для любителей!
Жанна подперла рукой подбородок и внимательно посмотрела на сидящего напротив мужчину. Точнее, он не просто сидел за столом, он ел. Ел приготовленный Жанной Завтрак. Вот именно, Завтрак с большой буквы. И не потому, что еда была обильна, а потому, что, во-первых, Завтрак этот приготовила Жанна для своего любимого и единственного мужчины, а во-вторых, Жанна очень и очень старалась.
Раньше она не придавала большого значения еде. То есть приятно было, конечно, поесть в приличном ресторане или у мамы Беатриче Левоновны, которая готовила просто божественно, это признавали все без исключения. Но приходилось все время думать о фигуре, хотя Жанна была худа, как гладильная доска, как с неудовольствием замечала ее мама, которая сама была весьма внушительных размеров и нисколько этого не стеснялась.
