Дарья Донцова - Всем сестрам по мозгам
Лица неожиданно коснулась мягкая лапа, я подскочила, открыла глаза и заморгала. Вокруг сгустилась полная темнота. Я нашарила в кармане мобильный и глянула на экран. Час ночи! Надо же, я заснула на скамейке и могла так прокемарить до утра, да, похоже, на щеку мне села ночная бабочка и разбудила. Надо возвращаться в дом. Надеюсь, дверь не заперли на ключ?
Держа перед собой сотовый, я побрела по тропинке. Мой мобильный кажется обычным телефоном, но в действительности он имеет массу дополнительных функций, в частности, в него вмонтирован фонарик, испускающий узкий, но яркий луч света.
Без особых приключений я добралась до парадного входа и убедилась, что он заперт. Стеклянные двери на террасу тоже оказались блокированы. Сначала я растерялась, потому что ночевать на улице, пусть даже и в теплом августе, не особенно хотелось, но потом решила обойти особняк в надежде, что где-то осталось распахнутое окно. Через десять минут я приуныла – все окна первого этажа тщательно закрыты, ни в одной из комнат света нет. Ну и как поступить? Разбудить Карла?
Я снова двинулась в обход здания и – о, радость! – наткнулась на ранее не замеченную приставную лестницу, упиравшуюся в балкон, дверь которого была нараспашку. Я быстро вскарабкалась наверх, перелезла через перила, и тут только меня посетила здравая мысль. Что, если я окажусь в спальне Сергея Павловича? Как объяснить ему свое поведение?
Очень осторожно я заглянула в помещение и чуть не запрыгала от счастья. Это не личные покои Мануйлова, а большая библиотека с несколькими горевшими бра, стилизованными под старинные канделябры. Кто-то, судя по всему, искал себе чтение на ночь и ушел, забыв погасить свет.
Глава 16
Любопытство сгубило кошку, об этом следует помнить, когда попадаешь в незнакомое помещение. Мне, вообще говоря, надо было быстро уйти, но вокруг находилось столько интересного. Чего здесь только не было! Шкафы с книгами шли от пола до потолка, а на каждой полке перед томами стояли разные мелочи – фарфоровые и бронзовые фигурки, сувенирные тарелки, медали, шкатулки. Посередине комнаты, спинками к балконной двери, громоздились два кресла, уютно закрытые клетчатыми пледами, их разделял низкий столик, на котором темнела деревянная подставка с курительными трубками. Я взяла одну, повертела в руках, увидела внутри небольшой островок пепла и вернула трубку на место. Около подставки стояла круглая пепельница, в ней лежала небольшая, размером с мой безымянный палец, штучка, напоминающая толкушку, при помощи которой хозяйки разминают картошку в пюре. Не знаю, как она называется, но в курсе, что любители курить трубку утрамбовывают в ней такой «давилкой» табак.
Слева, в углу комнаты, я увидела фигуру средневекового рыцаря в жестяных латах. Подошла к нему и обнаружила небольшую табличку: «Реквизит номера «Чудеса в замке». Гран-при и золотая медаль на конкурсе артистов цирка в Барселоне. Автор и исполнитель Сергей Мануйлов». Я осторожно постучала пальцем по латам, и рыцарь отозвался гулким звуком. На его правом боку на уровне талии обнаружилась защелка, напоминающая запор древнего чемодана, – никелированный «язычок», входящий в пазик. Я нажала на верхнюю часть застежки, и она абсолютно беззвучно поднялась. Я раскрыла латы. Внутри рыцарь оказался полым и широким.
В голове немедленно ожило воспоминание. Вот я, восьмилетняя малышка, стою вместе со своими одноклассниками в музее. Нам показали всю экспозицию: картины, одежду, утварь, рассказали об эпохе Средневековья, а затем проводили нас в тронный зал, где стояли доспехи воина. Экскурсовод тогда сказала:
– Существует поверье, что если женщина наденет на себя такой костюм, то станет красавицей и удачно выйдет замуж. В старину юные девушки всегда старались влезть в латы и постоять в них пару минут. Отцы и братья страшно злились на них за это. Но разве можно остановить ту, которая мечтает о счастье? И я не буду сердиться. Девочки, кто первый?
Одноклассницы с визгом ринулись к рыцарю. Меня оттеснили, я оказалась самой последней в очереди. В тот момент, когда уже настал наконец-то мой черед, в зал притопала грузная старуха, директор музея, и принялась громко возмущаться.
– Я же запретила трогать муляж! Его можно сломать!
– Дети ведут себя аккуратно, – начала оправдываться экскурсовод. – Что латам сделается? Зато ребятам очень интересно.
– Немедленно прекратите! – заорала директриса. – Уведите школьников.
Я единственная из нашего класса так и не влезла в латы, и всю обратную дорогу одноклассницы смеялись, мол, я вырасту уродиной и никогда не выйду замуж, дразнили меня: «Танька-Танька колбаса, съела лошадь без хвоста, толстая тётёма, жирная солома». Дразнилка не имела смысла и от этого казалась еще более обидной. Я заревела, закричала: «Вот найду себе доспехи и приду в них на уроки!» Общий хохот послужил ответом.
С той поры прошло много лет, доспехи рыцарей мне более не попадались. Детские обиды помнятся долго, и сейчас та, нанесенная в музее, неожиданно ожила. Во мне проснулась маленькая девочка, мечтающая стать красивой. Понимаю, как вам сейчас будет смешно, но я решила примерить доспехи. Вошла в жестяное сооружение и удивилась, насколько удобным оно оказалось. Похоже, его сделали для человека чуть выше меня ростом, через решетчатое забрало было все прекрасно видно. Правда, обзор слегка затрудняла тряпка, нечто вроде марли, зачем-то прикрепленная внутри шлема. Может, ее закрепили, чтобы артист не ударился лицом о железо? Или тот, кто носил костюм, не хотел, чтобы зритель разглядел его лицо? Мои ноги комфортно разместились внутри железных сапог, рука нащупала какую-то скобу, и я машинально взялась за нее. Послышалось тихое шипенье, передняя часть рыцаря захлопнулась, раздался щелчок, мне стало тесно, пришлось засунуть руки в жестяные рукава, пальцы попали внутрь перчаток. Интересно, что делал Мануйлов на конкурсе? Просто ходил?
Однако надо вылезать. Я хотела вытащить руки, чтобы дернуть за скобу (скорей всего, доспехи открываются так же, как и запираются), и вдруг услышала знакомый баритон:
– Думаю, нам лучше побеседовать здесь.
– Мрачновато, – ответило хозяину дома звонкое сопрано. – А у вас много книг!
Я затаилась и попыталась дышать через раз. Что привело Жанну и Сергея Павловича в библиотеку в столь поздний час?
– Хотите выпить? – спросил Мануйлов. – Коньяк, ликер, виски?
– Лучше просто сядем, – без привычной агрессии в голосе предложила Реутова. – Ой, какой рыцарь!
– Нравится? – гордо спросил Сергей Павлович. – Мое изобретение. Много лет прошло, а он работает, как часы. Я надевал доспехи, закрывался, а дальше начинались чудеса. Айвенго кажется неподъемным, но на самом деле сделан из легкого материала и обошелся мне в целое состояние. Однако он того стоит. Подобного ему до сих пор нет.
– Странное имечко, – хихикнула Жанна.
– Вы не читали Вальтера Скотта? – предположил Мануйлов. – Не знаете про благородного рыцаря?
– У меня хорошее образование, – обиделась собеседница. – Просто, согласитесь, обращаться к доспехам по имени не принято.
– Айвенго кажется неуклюжим, – повторил Мануйлов, – но артист, надев этот костюм, может двигаться, почти не издавая звуков, делать гимнастические фигуры, садиться на шпагат, становиться на мостик, кувыркаться. Зал ревел от восторга, когда я приседал на одной ноге. Элементарный «пистолетик» не трюк для цирка, но когда его исполнял Айвенго, публика заходилась в восхищении. И это было лишь начало! Боюсь, вы не поверите, если я расскажу о всех возможностях рыцаря.
– Он же железный! – воскликнула Жанна. – Как в таком вертеться?
– Фокус-покус, – засмеялся хозяин дома. – Многие хотели и до сих пор мечтают купить этот костюм. Я зарабатываю продажей номеров для иллюзионистов, но Айвенго навсегда останется со мной. Он был одним из первых моих изобретений и стал талисманом. Никогда не расстанусь с ним. И доспехи вовсе не из железа.
– А из чего? – полюбопытствовала Жанна.
– Дорогая, этот секрет стоит миллионы, – ответил Сергей Павлович. – Сейчас-то работать легко, полно умных материалов, компьютеры, всяческие технические штучки-дрючки, но во времена моей молодости под руками были лишь молоток, гвозди и клещи. Приходилось проявлять смекалку, сообразительность, креативность. Могу смело сказать: Айвенго даже теперь, спустя десятилетия после создания, уникален. Он кажется неуклюжим и тяжелым? В том-то и фокус! Надо войти внутрь, потянуть за небольшую скобу, костюм закроется. Затем, если сильно нажать правой пяткой, сработает механизм активации, и артист обретет способность двигаться, станет вытворять такие фортели, что народ от восторга ладоши отобьет. После выступления Айвенго надо отнести на подставку, аккуратно всунуть его ступни в углубления и… ап! Знаете, что такое «ап» у цирковых? Это команда акробатов, приказ партнеру начать трюк, заодно и сообщение о своей готовности. «Ап!» значит «давай», «пошел». Так вот, ап! – и Айвенго обретает, если можно так выразиться, железность, вновь принимает вид неповоротливых доспехов, способен стоять самостоятельно. Мой номер начинался с того, что униформа выносила рыцаря, помещала его в центр арены, стучала по латам, предлагала зрителям пощупать доспехи. А когда все убеждались, что они тверже некуда, я активировал костюм. Подставка – его зарядка. У Айвенго есть лишь один недостаток – самому артисту костюм не снять, нужен помощник, который расстегнет защелку снаружи. Это мой просчет. В остальном латы безупречны. Я гениальный изобретатель. Как ты похожа на свою маму, когда хмуришься, – неожиданно перешел с собеседницей на «ты» Сергей Павлович.
