Галина Куликова - Не царское дело
Сегодня он выглядел вполне симпатично, впрочем, был явно не в духе.
— К нотариусу приходил. Однако вот не дошел. — Он неопределенно кивнул на толпу, медленно втягивающуюся в подъезд. Люди расходились по рабочим местам.
— К Липкину? — удивилась Настя.
— К нему.
— Ничего себе! А почему именно к нему? И по какой такой надобности? Может, скажешь, что это случайность?
Она вдруг почувствовала, что ее раздражает его многозначительный взгляд и манера слишком коротко отвечать на вопросы.
— Нет, не случайность, — невозмутимо ответил Крутов. — Мы договорились с ним заранее, вот я и пришел. Только не знал, что встречу здесь тебя. Наше с тобой свидание должно было состояться только после семи.
— Оно и состоится после семи, — повела плечом Настя. — У меня к Липкину важное дело, и он наверняка меня уже ждет. Так что я пойду, уже почти шесть. Когда закончу, сразу позвоню тебе на мобильный. Свои дела с Семеном Григорьевичем, как я понимаю, ты уже закончил.
— Даже не начинал.
Настя, деморализованная мыслями об убитом профессоре, все еще ни о чем не догадывалась.
— Перенес на другое время?
— Нет. Больше никаких дел не будет.
— Не понимаю, что за удовольствие постоянно говорить загадками. Что, все бывшие разведчики такие? Наверняка, — сама себе ответила она. — Ну, хорошо, мне пора. Созвонимся!
Настя направилась было к подъезду, но Крутов придержал ее за локоть.
— Погоди, тебе там сейчас делать нечего.
— Здрасьте! — Она решительно высвободила руку. — Если у тебя есть что мне сказать — говори прямо, а не ходи вокруг да около.
Крутов испытующе посмотрел на нее и спокойно произнес:
— Примерно час назад Липкина убили в его кабинете.
Сначала Насте показалось, что в Москве разом закончился весь кислород. Она хватала ртом воздух, но в легкие ничего не попадало. Затем перед глазами поплыли черные круги, а земля стала качаться под ногами, как палуба океанского корабля во время сильного шторма.
— Ничего, — услышала она чей-то голос. — Сейчас пройдет.
Неожиданно она почувствовала в районе шеи резкую боль, затем ощутила на голове что-то прохладное. Тут Настя смогла сделать судорожный вдох, и отвратительное ощущение качки пропало.
Приоткрыв глаза, она обнаружила, что сидит на лавочке, а рядом с бутылкой воды в руках маячит Крутов.
— Я же сказал, все пройдет, — скупо улыбнулся он.
— Что это со мной? — прошептала Настя. Перед ее глазами плавали радужные круги.
— Попытка обморока, правда, неудачная.
— Почему я вся мокрая? Ты меня водой облил?
— Каюсь, обливать девушек водой — мое хобби. Кстати, вода была газированной. Но главное, я нажал на точку цун-фу.
— Какую точку? — перепугалась Настя.
— Цун-фу, — покорно повторил Крутов. — Сейчас лучше?
— Лучше, только я вся промокла. Ты же меня облил водой.
— На самом деле я тебя не обливал — просто положил мокрый платок на голову.
— Час от часу не легче! — вскричала Настя, быстро вскидывая руки. — Значит, у меня на голове кошмар!
— Нет, носовой платок. Можешь его снять. Кошмар сейчас там. — Крутов кивнул в сторону офиса.
— Липкина точно убили, ты ничего не путаешь? — хнычущим голосом спросила Настя, которой было сильно не по себе.
Крутов пожал плечами:
— Труп обнаружил я, полицию тоже я вызвал. Врачи констатировали смерть. Да я и без них мертвого от живого отличить смогу, навидался.
Он замолчал, словно ожидая Настиной реакции. Но ей почему-то совершенно не хотелось говорить. Две назначенные встречи — и два убийства. В один день. Такое даже в третьеразрядных фильмах встретишь нечасто. Что это — случайность, злой умысел? Тут есть отчего брякнуться в обморок.
Стянув с головы мокрый платок, она вынула пудреницу и стала приводить себя в порядок. Решив, что выглядит сносно, Настя достала из сумочки пачку сигарет и попыталась закурить. Это удалось не сразу, так как предательски дрожали руки, а зубы выстукивали чечетку. Крутов взял у нее зажигалку и помог прикурить. Он по-прежнему молчал, за что она сейчас была ему благодарна.
Насте с большим трудом удавалось держать себя в руках. Ей было по-настоящему страшно, и если бы не Крутов, она бы уже, вероятно, впала в истерику. Присутствие Александра ее хоть как-то подбадривало.
Итак, можно ли считать смерть двух нотариусов в течение короткого промежутка времени случайностью? Правда, Силина умерла своей смертью — так, по крайней мере, она поняла со слов ее сына, а Липкина убили. Ну а вдруг Силину тоже… Нет, это уже напоминает теорию заговора. Интересно, возможно ли выяснить, сколько нотариусов умерло в столице на этой неделе? Бред какой-то приходит в голову. Но почему именно эти два человека? Именно те, кто связан с завещанием Пчелки? Да ко всему еще кошмарное убийство Прудковского, который так настойчиво желал побеседовать с ней о чем-то важном…
— Я тебе советую не мучиться и перестать думать, не связана ли смерть нотариуса с твоими делами, — вдруг сказал Крутов.
— Физиономистом подрабатываешь? — огрызнулась Настя, уязвленная проницательностью родственника.
— Нет, просто сопоставляю факты, — все так же невозмутимо ответил он. — И если уж говорить о фактах, то один из них не дает мне покоя. Когда я подходил к двери в здание, навстречу мне выскользнула одна знакомая дама. Интересно, что она здесь делала именно в это время?
— Знакомая? Кто же? — заинтересовалась Настя.
— Знакомая в том смысле, что я ее узнал. Это была твоя сестра.
***Они уселись поговорить в маленьком тихом ресторанчике.
— Как его убили? — чувствуя, что по коже мороз продирает, спросила Настя.
— Проткнули горло. На глаз не определишь, но, похоже, кортик или кинжал с узким лезвием. Может, стилет, хотя вряд ли.
— Торчал прямо из шеи? — непроизвольно воскликнула девушка, сразу же представив убитого Прудковского.
— Нет, — удивленно посмотрел на нее Крутов. — Оружия там не было, убийца унес его с собой. Поэтому и крови натекло много.
— А если оставить кинжал или нож в ране — крови не будет, что ли?
— Будет, но не столько. Почему тебя это интересует?
— Просто так, — увильнула Настя. — Как думаешь, кто это его?
— Откуда мне знать? Но точно не я. Хотя у следователя могут возникнуть разные идеи.
— Тебя допрашивали?
— Естественно. И попросили из Москвы пока не уезжать. Так что моя поездка несколько затягивается.
— На работе будут проблемы?
— Я пока не работаю, пытаюсь организовать собственный бизнес.
— А какой? Расскажи, — не удержалась Настя, на минуту забыв про убийство. Она обожала все, что связано с организацией новых структур.
— Ничего особенного, — неохотно пояснил Александр. — Сыскное бюро и охранное агентство. Но теперь, похоже, застрял здесь надолго. Вот поездочка вышла — ни наследства, ни бизнеса. Одни проблемы.
Крутов сокрушенно покачал головой и усмехнулся.
— Знаешь, — осторожно начала Настя. — Я как раз хотела об этом с тобой поговорить. В смысле — о наследстве. Наверное, сейчас не время, но…
Крутов поднял широкую ладонь, призывая ее замолчать.
— Погоди! Я думаю, у тебя самые благие намерения, но я не терплю благотворительности. По завещанию все осталось тебе. Значит — так правильно. Не знаю, почему Вера Алексеевна обошла других родственников: видимо, причины были. Меня она вообще не знала, я тоже ее в глаза не видел. Хотя мать и упоминала о существовании какой-то родни в Москве. Так что все справедливо, а справедливость такая вещь, которой надо дорожить.
— Браво, товарищ капитан! — сердито сказала Настя. — Однако перебивать невежливо. Может, ты все же дослушаешь меня до конца?
— Дослушаю. Только я ушел в отставку майором.
— Прости, недооценила. Относительно завещания мне с тобой надо серьезно поговорить, там все довольно сложно.
— А ты объясни попроще, — предложил Крутов, закуривая.
— Именно это я и собираюсь сделать. Просто сейчас я очень расстроена, понимаешь? Хочется сначала узнать, что все же произошло с Липкиным.
— Полиция тоже мечтает об этом же. Не желаешь с ними пообщаться? Следователь, кажется, еще не уехал.
— Не желаю, — трусливо оглянувшись, пробормотала Настя. — О чем мне с ним разговаривать?
Крутов прищурился.
— Ну, к примеру, о том, зачем ты сегодня пришла к нотариусу.
— Здесь частное дело, закрытая информация. Полиции это не касается, — запротестовала Настя.
— Ошибка, — чуть заметно усмехнулся Александр. — В связи с убийством полицию интересует все. Закрытая информация — в первую очередь. Пока неизвестна причина, по которой убили человека. Римляне говорили: сui prodest? Кому выгодно? Короче — ищи мотив.
— Какой же у меня, по-твоему, мог быть мотив?
— Я про тебя не говорю. Просто нотариусы, по роду своей деятельности, причастны к тайнам. А тайны — опасная штука. Одним очень хочется что-то сохранить в тайне. Другим — раскрыть тайну. Некоторые готовы пойти на крайние меры для достижения той или иной цели.
