Елена Логунова - Кукиш с икоркой
– Вы кота в студию притащили?! – весело изумилась я.
– Нет, только кошачью мочу в пузыречке! Между прочим, это тоже было непросто организовать, при случае спроси Макса, чего ему стоило уговорить своего кота справить малую нужду в майонезную баночку! Кот молодец, расстарался, выделил из своего организма почти сто граммов утренней мочи повышенной вонючести. Вылили мы ее на сиденье за полчаса до того, как Гадюкин приполз на работу, и за тридцать минут жижа как раз успела впитаться в кожу обивки.
– И Гадюкин сел? – повторила я.
– Ага! И провонялся так, что позже во дворе к нему подошел совершенно посторонний кот – и абсолютно добровольно, без всяких понуканий и науськиваний пометил гада! И больше мы нашего оккупанта сегодня не видели!
– Весело вам, – заметила я. Потом вспомнила, зачем звонила, и спросила: – Жень, а куда ты подевал кассету, на которую снимал несостоявшуюся свадьбу Вадика?
– Кассету? Да никуда не дел. Вадику видеозапись такого позорища не нужна, так что я эту кассету даже из камеры не вынимал.
– Значит, там она и осталась, потому что никаких съемок у нас с тех пор не было, – сообразила я. – Жень! Ты можешь мне эту кассету отдать?
– Да зачем?
– Потом расскажу, – отмахнулась я. – Так можешь или не можешь? Причем лучше даже не саму кассету, а перезапись с нее, у меня же дома нет цифрового видика…
– Ладно, спишу на обычную «болванку», – согласился приятель. – Завтра и заберешь, когда на похоронах встретимся.
Вспомнив о смерти мадам Рябушкиной, я вздохнула. Бедный Вадим! И невеста от него сбежала, и мама умерла! Закончив разговор с Женькой, я подумала, что следовало бы, наверное, позвонить Вадику, сказать ему какие-то слова утешения. Но никаких слов, которыми действительно можно утешить человека, внезапно потерявшего мать, я не придумала.
Уже дома я спохватилась, что забыла купить провизии. Пришлось кормить семейство полуфабрикатными пельменями. К счастью, мои мужчины не особенно переборчивы в еде, а Масянька даже любит магазинные пельмешки. Они легче, чем домашние, вылезают из своих «шкурок», а ребенок выковыривает начинку, пренебрегая тестом.
Уплетая пельмени, малыш упражнялся в стихосложении. В итоге на каждый из двух десятков слопанных ребенком пельменей пришлось по одному вдохновенному двустишию.
Мясо, мясо, выходи
И на Колю погляди! —
приговаривал Масяня, раздевая очередной пельмень. В ротик он отправлялся под другую тематическую речевку:
Раз, два, три, четыре, пять —
Вышло мясо погулять!
– Недолго оно гуляло! – хмыкнул Колян, в обход детского столика направляясь к зазвонившему телефону. – Кыся, это тебя!
– Да! – еще смеясь, сказала я в трубку. И тут же улыбка моя увяла: на другом конце провода был Вадик Рябушкин.
– Привет, – безжизненным голосом сказал он. – Мне твоя помощь нужна.
– Ну конечно! Все, что могу! – горячо заверила я.
Я была готова к тому, что Вадик попросит меня принять посильное участие в организации похорон, но товарищ меня удивил.
– Мне срочно нужен медвежатник, – сказал он.
Это было настолько неожиданно, что я не сразу поняла, о каком медвежатнике идет речь. Сдуру вообразила себе ярмарочного циркача, такого цыганистого парня в алой косоворотке и с дрессированным мишкой на цепочке. Молнией в мозгу просверкнула мысль, что к организации похоронной церемонии Вадик подходит очень необычно!
– У тебя же есть знакомые менты? – продолжал между тем мой собеседник. – Они, наверное, могут присоветовать какого-нибудь спеца по этой части?
– Тебе нужен взломщик? – сообразила я.
Не скажу, что от этого мне стало легче. Цыганей с медведями на похоронах не будет, это я поняла, но какая роль отводится взломщику?! Может, завтра на городском кладбище объявлен неприемный день, и медвежатник понадобится, чтобы взломать замок на воротах?
– Не просто взломщик, а специалист по сейфовым замкам, – ответил Вадик.
С великим трудом я удержалась от вопроса, нет ли у Рябушкиных на погосте фамильного склепа с бронированной дверью, ключ от которой затерялся в веках. Следующая фраза Вадика все прояснила.
– Я не могу открыть сейф с драгоценностями, – сказал приятель. – Очевидно, мамуля поменяла кодовое слово. Раньше паролем было мое имя – Вадик, но теперь оно не подходит.
– Вадька, ты еще не похоронил маму, а уже хочешь выпотрошить ее сейф с драгоценностями?! – шокированная, я забыла о необходимости соблюдать деликатность и заорала на товарища в полный голос.
– Это так выглядит? – в безжизненном голосе Вадика прорезалось удивление. – Лен, ты меня не поняла! Я же просто хочу достать колье, чтобы надеть его на маму!
– Ох, извини! – мысленно я обругала себя подозрительной дурой, которая не верит в лучшие качества людей. – Пожалуйста, объясни мне толком, в чем суть проблемы.
Вадик объяснил, и я лишний раз убедилась в том, что мужская логика отличается от женской. Вадик рассудил, что маму нужно похоронить в ее самом новом наряде, а им было роскошное платье, в котором банкирша хотела праздновать свадьбу сына. Торжество не состоялось, но Вадик решил дать платью второй шанс. А к новому платью Ангелина Митрофановна прикупила бриллиантовый гарнитур – серьги и колье, и любящий сын считал правильным отправить маменьку в последний путь во всем сверкающем великолепии.
– Вадька, да твоя мама убила бы тебя за такие мысли! – вновь закричала я. – Положить в гроб ее бриллианты! Зарыть их в землю! Нет, такое капиталовложение преуспевающая банкирша не одобрила бы!
– Ты думаешь? – по голосу чувствовалось, что Вадик озадачен.
– Да, может, она и пароль сменила потому, что опасалась с твоей стороны какой-нибудь выходки в этом духе!
Про себя я подумала, что мадам Рябушкина вполне могла перекодировать сейф из опасения, что до него доберется Людочка Петрова. Совсем забыла спросить, был ли у невесты Вадика свой ключ от квартиры Рябушкиных. Ах, да, точно, был, раз сбежавшая невеста прямо из парка дунула к Рябушкиным собирать свои вещи! В таком случае, куда же этот ключик делся?
– Не думаю, что мама делала приготовления на случай своей смерти, – поразмыслив, сказал Вадик. – Она, правда, в последнее время неважно себя чувствовала, но объясняла это переутомлением и стрессами…
– Вадя, а от чего она умерла? – осторожно спросила я. – Какое заключение дали?
– Что-то с сосудами, – упавшим голосом ответил Вадик.
Я остереглась его расспрашивать. Вадик держался молодцом, но мог сорваться, а мне меньше всего хотелось слышать, как рыдает молодой сильный мужчина. Завтра еще похороны будут, там уж точно без слез не обойдется.
Попрощавшись с приятелем, я положила трубку, тяжело вздохнула и в ответ на вопросительный взгляд Коляна пояснила:
– У Вадима Рябушкина мать умерла, завтра похороны.
– У Вадика, твоего оператора? Он же молодой парень, сколько лет было его маме?
– Слегка за пятьдесят, но у нее была очень вредная работа, – ответила я, прислушиваясь.
На лестнице раздавался топот.
– Трам-парарам! А вот и я! Не ждали? – В незапертую дверь квартиры шумно вломилась Ирка.
– Не ждали, но рады! – искренне ответила я.
– Привет, Иришка! – сказал Колян. – А что это у тебя в коробке?
– Зоркий глаз! – похвалила подруга. – Это тортик со взбитыми сливками. Тащи его в кухню и ставь чайник.
Колян выполнил это распоряжение с готовностью, которая заставила меня усомниться в самодостаточной пищевой ценности полуфабрикатных пельменей.
– Тортик, тортик! – ликующе завопил Масяня, увязавшийся в кухню следом за папой. – Папочка, дай скорее ребенку тортик!
В кухне зазвенели ложки, загремела посуда.
– Начинайте без нас! – крикнула Ирка, уводя меня подальше от пожирателей пирожных, в детскую.
– Тортик – это отвлекающий маневр? – смекнула я. – Чтобы мои короеды не мешали нам разговаривать?
– Всегда срабатывает! – похвасталась Ирка.
– Ладно, не заговаривай мне зубы. Чего ты примчалась? Случилось что-нибудь? – спросила я.
– Алик сбежал от Топорковича! – выпалила подруга.
– Как это? – удивилась я. – То есть я, конечно, знаю, как сбегают из психушки, у нас с тобой есть соответствующий опыт… Но как это можно сделать в одиночку, без помощи извне?
– Ты же видела, сегодня в связи с японским нашествием в психушке был полный дурдом!
Я выразительно кашлянула.
– Я хочу сказать, что обычные меры безопасности соблюдались не так тщательно, – поправилась подруга. – Вспомни, как легко мы проехали на территорию!
– Так то проехали! А выехали обратно только по звонку Топорковича! – напомнила я.
– Алик прикинулся японцем и прибился к выходящей делегации, – Ирка не сдержалась и захихикала.
