Наталья Александрова - Трое в лифте, не считая собаки
– Что ты хотел мне сообщить? – спросила Ирина.
– Ты торопишь события, – недовольно сказал он, – все-таки я так давно не был дома…
Ирина резко втянула воздух сквозь сжатые зубы. Он давно не был дома! Перед ее глазами пронеслись те несколько лет, когда она жила в этой квартире с детьми. Их папочка нашел себе работу в Англии совершенно случайно. Его пригласили на три месяца преподавать русскую литературу в один из колледжей. Ирина тогда отпустила его без опасений. Через три месяца муж вернулся совершенно другим человеком. Он вручил ей и детям подарки, показал фотографии, а после начал добиваться долгосрочного контракта. И преуспел в этом. Когда муж сказал, что уезжает работать в Англию на год, Ирина отважилась возразить, что год – это очень много. Но муж ничего не желал слушать. По прошествии года муж приехал уже совершенно чужим. Он даже не стал убирать далеко чемоданы, просто собрал кое-какие необходимые вещи и отбыл в Англию, сказав на прощание, что полюбил эту страну и не может без нее жить и что везти туда семью он сейчас не может, его заработков не хватит на то, чтобы снять приличную квартиру.
Он присылал деньги на детей. Они ездили к отцу, Ирина – никогда. До нее очень долго доходил тот факт, что муж ее бросил. Она никак не могла понять за что. Они были всегда хорошей парой, редко ссорились, Ирина умела поддерживать мир в семье. Она даже со свекровью умудрялась ладить. И в постели все у них было нормально. И вот он просто отбросил ее со своей дороги, как кожуру от банана, как использованный трамвайный билет…
Ирина вспомнила свое одиночество, свои обиды, сладкий голос свекрови по телефону, ехидные глаза родственников…
Она перестала видеться с общими друзьями – им всем было стыдно за ее мужа. Мужу на это было наплевать, он не поддерживал ни с кем отношений, он хотел поскорее сделаться настоящим англичанином. Он там преуспевал – получил звание профессора, выпустил две книги.
За все это время он был в России только один раз. В Москве открылся какой-то литературоведческий конгресс, его пригласили туда с докладом. В Петербург муж смог тогда вырваться только на полдня. Они не успели толком поговорить, да Ирина и не особенно этого хотела. И вот теперь, глядя на этого человека, ей стало ужасно обидно.
Ирина почувствовала, что если она сейчас не уйдет из кухни, то стукнет его по голове какой-нибудь утварью – скалкой или поварешкой…
Она сорвалась с места, стул с грохотом опрокинулся. В прихожей стояла дочка с Яшей.
– Мы тебя у метро встречали, хотели предупредить, – прошептала она, – да, видно, разминулись. Чего ему надо-то?
– Понятия не имею… – честно ответила Ирина.
Она постояла немного в своей комнате, которая раньше была комнатой сына. После его отъезда на учебу в Англию Ирина обосновалась здесь, поскольку для работы ей нужен был компьютер.
В их трехкомнатной квартире не было гостиной. Дети выросли, каждому нужна была своя комната. После того как Ирина осознала, что муж никогда не вернется, ей тошно было спать на супружеской кровати. Теперь места было достаточно для них с дочкой. Нужно было бы сделать полную перестановку, поменять мебель, но Ирина все откладывала это на потом, за что Жанна ее очень ругала. Она не любила недосказанности ни в чем.
Ирина чувствовала себя так, как будто ее заставили некоторое время подержать какой-нибудь балкон или карниз вместо кариатиды. Ну, допустим, той понадобилось в парикмахерскую сбегать или еще по какому неотложному делу…
Так больше продолжаться не может, поняла Ирина. Нужно признать, что сегодня вечером она не в лучшей форме, и отложить важный разговор до утра. Ночью у нее будет время подумать, как выстроить их с мужем беседу, все равно после выпитого кофе она долго не заснет. А сейчас нужно спустить весь разговор на тормозах и поскорее выпроводить благоверного к мамочке. Бывшего благоверного, мысленно уточнила Ирина. Вот именно сейчас, увидев его вблизи, она поняла, что этот человек ей совершенно чужой. Она его забыла, забыла их совместную счастливую, как она раньше думала, жизнь, забыла общие заботы, да были ли они? И разве сейчас их прошлая жизнь имеет какое-то значение? Главное – это то, что он никогда ее не любил. Если бы любил, не смог бы так легко расстаться.
Из прихожей послышались какие-то подозрительные звуки, которые переместились в комнату. Ирина выглянула в открытую дверь и увидела, что муж с самым деловым видом переносит свои чемоданы в их бывшую супружескую спальню.
Вот он поставил их на пол и присел на кровать, прямо на чистое шелковое покрывало. В Ирине подняла голову домашняя хозяйка – в уличной одежде прямо на постель. Да он этими брюками обтер два аэропорта – в Лондоне и Санкт-Петербурге, самолет, да еще такси там и там! От злости у Ирины из головы как-то выскочила мысль, что на этой кровати никто давно уже не спит, кроме Яши, который норовит залезть на покрывало сразу же после прогулки.
– Что ты делаешь? – вскричала она.
– Разбираю вещи, – с милой улыбкой ответил муж, – и надеюсь, что ты мне поможешь… Как-то, понимаешь, отвык это делать сам…
По Ирининому вытянувшемуся лицу он понял, что сказал лишнее, и прикусил язык. Но было уже поздно.
– Зачем тебе разбирать вещи? – спросила Ирина угрожающим тоном. – Ты что – ночевать здесь собираешься?
– Да поживу до отъезда, – ответил он рассеянно.
Сначала Ирина еще больше разъярилась. Снова он делает, как ему удобно, и даже не спросил, не имеет ли она чего-нибудь против его присутствия в квартире! Хотя что это, тут же опомнилась Ирина, на нее-то ему всегда было наплевать.
– Я думала, ты остановишься у матери! – пробурчала она.
– Там тесновато, – невозмутимо ответил муж, – и потом…
Поскольку Ирина напряженно молчала, пытаясь понять, чем ей грозит это «потом», он оторвался наконец от своих дорогущих чемоданов и подошел к ней.
– Дорогая, – мягко начал он и погладил Ирину по плечу, – ты не считаешь, что нам нужно серьезно поговорить?
– Возможно, – не могла не признать Ирина, – но отчего это нужно делать непременно ночью?
– Ночь сглаживает все конфликты, ночь примиряет всех, – с той же противной улыбкой ответил муж.
«Ишь как заговорил! – подумала Ирина. – Прямо поэт! Шекспир, мать его за ногу!»
Она тут же удивилась. Никогда раньше она не употребляла грубых слов даже в мыслях, это присутствие мужа на нее дурно повлияло.
И с чего это ему вздумалось остаться здесь на ночь? Да еще норовит нахально улечься в супружескую постель!
Ирина постаралась взять себя в руки. Оставалась последняя надежда на Яшу. У мужа всегда была аллергия на кошачью и собачью шерсть, поэтому раньше, когда еще жили все вместе, они не заводили никакого животного, как дети ни просили. Сейчас по некоторым признакам Ирина поняла, что муж кокеру не нравится. Но Яша был очень воспитанной собакой с хорошим характером, поэтому он просто удалился в комнату дочери и лег там тихонько на диван.
– Яшенька! – самым нежным голосом позвала Ирина. – Иди сюда, познакомься с дядей поближе!
Яша дал себя уговорить и явился. Он вежливо махнул хвостом и приблизился к мужу. Ирина ожидала взрыва негодования и требования немедленно убрать собаку, но муж рассеянно потрепал Яшу за уши и ничего не сказал.
– У тебя же аллергия на собак! – не выдержала Ирина. – Ты не боишься отека Квинке?
– Я вылечился! – радостно сообщил муж. – Теперь у меня нет никакой аллергии!
Последняя надежда растаяла как дым. Глядя, как муж достает из чемодана стопки чистых трусов и рубашек, Ирина начала понемногу впадать в панику. Он твердо настроился поселиться здесь!
– Дорогая, ты не забыла, что мы все еще муж и жена? – подтвердил свои намерения муж. – Я вот тут подумал, что наши разногласия могут прекратиться, если мы с тобой восстановим супружеские отношения…
От его слов Ирину передернуло – словечка в простоте не скажет, прямо как в суде – «восстановим супружеские отношения»! Кошмар какой! И что она будет с ним делать ночью, если этот мерзавец будет к ней приставать? Кричать караул? Звать на помощь? Защищать свою честь? Драться, наконец? Господи, как перед Наташкой стыдно!
– Об этом не может быть и речи! – твердо ответила Ирина, собрав все свое мужество. – Спать с тобой я не буду ни при каких обстоятельствах. Ты должен понять, что наша супружеская жизнь закончилась, когда ты уехал. Я тоже долго не могла осознать этого, но теперь наконец поняла. Как говорится, лучше поздно, чем никогда. Мы чужие люди, и штамп в паспорте ровным счетом ничего не значит. Так что самое умное, что ты можешь сейчас сделать, – это уйти. И чемоданы не забудь прихватить.
– Ах вот как? – Голос мужа набирал обороты. – А позволь тебя спросить, с какого это перепуга я должен уходить из собственной квартиры?
– О! – обрадовалась Ирина. – По-русски заговорил! И акцент куда-то пропал, как про квартиру речь зашла! Оказывается, тебе эта квартира нужна, а вовсе не я!
