Галина Куликова - Ключ от черствого сердца, или Леди из нержавейки
– Это просто золотое дно для бандитов! – горячился он. – Можете себе представить, сколько перед ними открывается возможностей?
– Нет, – сказал озадаченный Левка. – Сколько?
– Одежду наверняка грузят в контейнеры. Майами – это огромный порт, провезти через него контрабандой по документам благотворительного фонда в этих контейнерах можно что угодно!
– Ну, что, например? – спросила Полина.
– Например, краденые машины.
В лаборатории повисла тишина. Все таращились друг на друга, не находя ни одного аргумента против этого предположения.
– А я тут при чем? – наконец подал голос Виктор. – Клянусь, что не угонял во Флориде ни одной самой паршивой тачки. И вообще… Мы все время были вместе с Мишкой. Если бы что-то пошло не по правилам, он бы сообщил.
– А ты уверен, что Мишка разбогател именно так, как рассказывал?
– Да как можно сомневаться? – возмутился Виктор. – Ты же знаешь Мишку!
– Да, действительно, это немножко не тот вариант, – тут же согласился Глеб. – Ему для счастья нужен только кусок хлеба и телефонная розетка, чтобы подключить модем. Вряд ли он согласился участвовать в каких бы то ни было махинациях ради личного обогащения. Тем более, семьи у него нет. Так что если он и разбогател, то и в самом деле случайно.
– А я что говорил? – обрадовался Виктор. – Нет, тут все чисто. Кстати, где мой пакет, который я привез с собой в самый первый раз?
– Кажется, я сунул его в стол, – вспомнил Левка.
– У меня там флоридские фотографии. Я сразу хотел их вам показать, да обстановка была нерасполагающей. А сейчас самое время.
Разыскав пакет, он извлек оттуда увесистую пачку снимков.
– Ничего себе! – воскликнул Емельянов. – Здорово вы там порезвились!
– А женщинам смотреть можно? – спросила Полина.
– Конечно. Я готов рассказать, но не думаю, что вы найдете в наших вполне невинных забавах что-нибудь криминальное. Если уж я сам навскидку ничего не могу припомнить, то уж вы, с чужих слов…
– Может, я смогу помочь? – неожиданно встрял Левка и гоголем вышел на середину комнаты. – Подозреваю, что у меня открылись необыкновенные способности.
– Какие? – с недоверием спросил Глеб. – Вокальные?
– Мне кажется, народ, что я – медиум.
– О! – пробормотал Виктор. – Признавайся, что ты натворил? Повалил взглядом рекламный щит на Минском шоссе? Или силою мысли сбил голубя с головы памятника Пушкину?
– Я способен посылать в своих врагов сгустки энергии, – обиженно возразил Левка. – Если обо мне кто плохо подумает, я могу весь негатив вернуть ему обратно.
– Как раз сейчас я очень плохо о тебе думаю, – признался Глеб. – Давай, действуй.
– Ты мой друг, – растерялся Левка. – Я не хочу причинять тебе боль.
– Для чистоты эксперимента! – потребовал тот.
– Ну хорошо, – Левка поднял руки над головой и собрал пальцы шишечками. – Смотри на меня. Думай обо мне что-нибудь ужасное!
– Уже, – пробормотал Глеб.
– Пыш-ш! – с воодушевлением произнес Левка. – Пыш-ш!
– Что он делает? – сердито поинтересовалась Полина.
– Тихо, – ответил Виктор. – Не видишь: он кидается сгустками энергии.
– Ну, – напряженно спросил Левка у Глеба. – Что-нибудь чувствуешь? Негативное?
– Нет.
– А тебе не хочется упасть на пол и дергаться в конвульсиях?
– Определенно нет.
– Тогда… гм. Тогда давайте оставим мой талант в стороне. Позже мы к этому вернемся, – неуверенно сказал он. – Теперь не время.
– Я могу продолжать? – ехидно спросил у него Глеб. – Спасибо.
– Доверься моему брату, – ободрила Полина Виктора. – И ты убедишься, что у него потрясающие аналитические способности.
– Да, ты мне уже говорила об этом. Ну, что ж, я готов. Начинаем?
Он стал увлеченно описывать свой полет во Флориду, но Глеб тут же перебил его:
– Подожди, начни прямо с аэропорта. Как ты проходил паспортный контроль, не толкнул ли тебя кто, не заглядывал ли в твои документы? Где ты ждал начала посадки? Не оставлял ли ручную кладь без присмотра? Давай вспоминай все в подробностях.
Виктор перестал улыбаться и начал вспоминать. Глеб по ходу дела буквально выворачивал его наизнанку, постоянно приговаривая:
– Черт побери, какая у тебя плохая память! А я-то думал, что у всех математиков вместительные мозги.
– Слушай, кончай к нему придираться! – в конце концов не выдержала Полина, и Глеб тут же насупился.
«Как же, растаяла, – подумал он с раздраженным недоумением. – Столько лет терпеть не могла, и вот, пожалуйста! Может, Витька как-то изменился в лучшую сторону? Да нет. Только загорел разве что».
– Мишка продумал все, – распинался между тем Астахов. – Номера в отеле «Интерконтиненталь», шикарная машина, взятая напрокат…
– Шикарная – это какая? – спросил въедливый Левка.
– Желтый «Крайслер Ле Барон» с откидывающимся верхом. Мы ездили на нем на Ки-Вест. Это сеть коралловых островов, которые называются по имени последнего – Ки-Вест. Все острова соединены автострадой. Зрелище, я вам скажу, просто потрясающее. Вот, смотрите. – Он нашел нужные снимки и, придвинувшись к столу, разложил их веером. – Мы там ныряли с аквалангами. Чистейшая вода…
– Под водой вы тоже фотографировались? – съехидничал Глеб.
– Нет, но могли бы. Там находится единственная в мире подводная гостиница. Это такой комфортабельный батискаф. Богатые молодожены обожают проводить там первые дни своего медового месяца – кроме рыб, в окошко никто не заглянет. И не надо вешать на дверь табличку: «Не беспокоить».
Глеб снова начал занудничать, допытываясь, не познакомились ли они с кем-нибудь в столь романтической обстановке, в чем лежали вещи, которые они брали с собой, и как выглядели их соседи, когда они обедали в ресторане.
– Что ты хочешь выяснить? – с любопытством спросила Полина.
– Сам не знаю, – вздохнул Глеб. – Это должно быть что-то особенное. Я думаю, если услышу, то сразу догадаюсь.
– Еще мы были в национальном парке, – продолжал тем временем Виктор. – Вообще-то это знаменитые болота, кишащие рептилиями. Мы катались по ним на катере с пропеллером наверху. Там был гид, он пугал нас историями о крокодилах и показывал девственную южную природу.
В ход снова пошли снимки. Левка сладко и длинно зевнул:
– Уже второй час ты его допрашиваешь, – заметил он. – И все впустую.
– Там еще остались фотографии, – возразил Глеб.
– А вы в борделе были? – внезапно оживился Левка.
– Нет, зато были в стриптиз-баре, – Виктор кинул смущенный взгляд в сторону Полины.
– О, смотри-ка, покраснел! – хихикнул Левка. – Вспомнил, как обнимал девиц с роскошными формами.
– Никого я не обнимал. Девиц в стриптиз-баре руками трогать нельзя. Даже если какая-нибудь усядется на колени.
– А к тебе кто-нибудь усаживался?
– Я потом как-нибудь расскажу. Кстати, за «лэп-дэнс», то есть за то, чтобы девица посидела у тебя на коленях, нужно платить отдельно. Но попробуй только распустить руки, сразу вышибут вон.
– А что вы там пили? – продолжал допытываться Левка.
– Коктейль «Хуракейн». То бишь ураган.
– Минутку, а это что? – спросил Глеб, рассматривавший оставшиеся фотографии.
– А это мы с Мишкой на катере. Так сказать, вершина нашего отпуска – океанская рыбалка. Вблизи побережья, как нам объясняли в порту, живут аж шестьсот разновидностей рыб. Так что с нашей стороны интерес был колоссальный. Ну, там все это налажено здорово: нанимаешь моторную яхту с капитаном. Он же – твой гид и советчик во всех рыболовецких делах. Правда, Мишка и сам собаку на этом деле съел. Но без капитана, а иногда и его помощника никак нельзя. Нам попался кубинец Мигель. Видите, вот он на фотографии, позади нас. В Майами полно кубинцев, есть и кубинская мафия…
– А это что? – Глеб продолжал тыкать пальцем в один из снимков.
– О, это такая фишка была! Мы поймали акулу. Маленькую, правда, но настоящую.
– На червя? – с недоверием спросил Левка.
– На какого червя?! В океане ловят на сквида.
– На кальмара, – рассеянно пояснил Глеб. – Вы что, эту акулу распотрошили?
– Точно, – сказал довольный Виктор. – Ну, не мы сами, конечно, а Мигель. У нее в желудке была консервная банка из-под копченых мидий и еще одна потрясающая вещь.
– Какая? – с интересом спросила Полина.
– Да, какая? – поддакнул Левка.
Виктор выдержал драматическую паузу, а потом сказал:
– Медальон.
– Вот этот, который ты на снимке держишь в руке? – еще раз уточнил Глеб.
– Точно. Красивый медальон, тяжелый, и цепочка такая необычная. Я имею в виду – особенного плетения. Мигель сказал, что раз мы поймали акулу, все содержимое ее желудка тоже наше. Мишка сразу решил, что медальон должен принадлежать мне.
– А почему? – с интересом спросил Левка.
– Не поверишь, но там в середине – да вот, посмотри, тут хорошо видно – были вырезаны буквы. В и А. Прямо как будто для меня. Виктор Астахов. Представляете, какое совпадение?
