Дарья Донцова - Канкан на поминках
Сонечка и Анюта познакомились в парикмахерском училище. Софья поступила учиться на куафера из-за того, что в школьном дневнике тесными рядами толпились одни двойки, а у Анечки была другая ситуация. У нее-то как раз с успеваемостью был полный порядок, щедрый господь вместе с красотой наделил девушку еще и умом. Согласитесь, редкое сочетание. Бог старается поддерживать справедливость, полагая, что одной достаточно смазливенького личика, а другой – блестящего ума. Но, наверное, когда родилась Аня, создатель пребывал в великолепном расположении духа и расщедрился. Кстати, потом он спохватился и решил, что подарков хватит. Детство Ани было не слишком счастливым: постоянно болеющая мама и сильно выпивающий, но хорошо зарабатывающий отец.
Когда девочка закончила восьмой класс, папенька нашел себе молодую, здоровую женщину и бросил хворую жену с дочерью. Денег он им не давал ни копейки. Мама работать не могла, давно была на инвалидности, получала грошовую пенсию, и Анечке пришлось уйти из школы, простившись с мечтой о высшем образовании. Путь ее лежал в парикмахеры.
Она оказалась в одной группе с Соней и мигом подружилась с ней. Вернее, это Софья подсела к Ане и бесхитростно спросила:
– Сечешь в алгебре? Можно, я списывать буду? Я в математике ни бум-бум.
Впрочем, скоро выяснилось, что такими же знаниями девочка может похвастаться и в области русского языка, литературы, химии, физики, географии… А по иностранному языку ее даже никогда не спрашивали. Сердобольная англичанка, не желавшая портить ребенку жизнь, великолепно понимала, что Сонечка никогда не захочет читать Шекспира и Диккенса в подлиннике, потому просто ставила ей четверки.
Недостаток ума полностью восполнялся красотой. Вокруг Сони постоянно толклись мальчики, а мастер-наставник, объясняя принцип химической завивки, всегда подолгу останавливался возле ее стола.
Училище-то они закончили, но работать по профессии не стали. Соня выскочила замуж, и вообще она была слишком ленива, чтобы щелкать ножницами и махать расческой. К тому же родители давали ей на жизнь вполне приличную сумму. Анечке тоже не слишком нравилось быть дамским мастером, но ей в отличие от подруги было некуда деваться, деньги требовались срочно. Даже когда началась обвальная аллергия на лак и химсостав, Веревкина не могла уйти. Чихая и кашляя, она сооружала прически, радуясь любым, даже самым маленьким чаевым. Но потом у нее случился приступ астмы, причем прямо на рабочем месте, на глазах испуганной дамы, сидевшей в кресле.
Когда уехала спешно вызванная коллегами «Скорая помощь», недостриженная клиентка сурово заметила:
– Тебе нельзя работать в салоне.
Всегда приветливо улыбающаяся Аня расплакалась и рассказала про больную маму и вечное безденежье. Дама выслушала ее и предложила:
– Давай переходи ко мне цветами торговать.
Это оказалась Наталья Константиновна. Анечка послушалась и никогда не пожалела о принятом решении. Правда, иногда девушка начинала чихать и кашлять, но тогда директриса быстренько перемещала ее на бумажную работу. Между новенькой продавщицей и директрисой завязалось что-то вроде дружбы. Анечка по старой памяти стригла и укладывала Наталью Константиновну, а та всячески выделяла Анюту. Вызывала ее обслуживать особо денежного, щедрого клиента или поручала выполнить выгодный заказ на оформление банкетного зала. Получив в первый раз за любимую работу от сотрудников банка сто долларов на чай, Анечка принесла пятьдесят баксов начальнице. Но та поморщилась.
– Ну что ты, детка…
Они даже сходили пару раз вместе в консерваторию, Анечка обожает классическую музыку и хорошо в ней разбирается.
– Мне так неприятно, – вздыхала Аня, – что отплатила ей за добро злом, а все Соня…
С Репниной они перезванивались. Софья иногда прибегала к Анюте и перехватывала у той кое-какую мелочь. Анечка давно поняла, что долги подруга никогда не отдает, но все равно выручала ее. Впрочем, Сонечка любила Анюту и старалась ей угодить. Деньги не возвращала, но частенько делала презенты: приносила духи, колготки, косметику. Скорей всего это были вещи, подаренные ей любовниками и не подошедшие по цвету или запаху.
– Соня словно на маятнике жила, – пояснила Аня, – есть богатый кавалер, она наверху, ходит в ресторан, шикарно одевается, в сумочке полно денег. Случился «простой» – пьет кефир и бежит ко мне за материальной помощью.
Иногда случались и нищие кавалеры, но они долго около девушки, привыкшей к шикарной жизни, не задерживались.
Потом Аня встретила Диму, полюбила его, вышла замуж и собралась на Сахалин. Но возникла небольшая проблема.
– Найди кого-нибудь себе на замену, – попросила Наталья Константиновна.
Анечка в растерянности принялась листать записную книжку. В «Лилию» брали только девушек с исключительными внешними данными – либо красавиц, либо с экзотическими лицами. Например, мулаток. Пока Аня в задумчивости перебирала телефоны, позвонила Соня и разрыдалась. Родители отказались давать ей дотацию, любовника нет, жизнь отвратительна, придется идти на службу.
Анечка обрадовалась:
– Давай на мое место, зарплата великолепная, клиенты высокопоставленные, богатые люди, обязательно дают чаевые, начальница милая, товарки не противные, и с цветами приятней возиться, чем с чужими сальными волосами…
Соня согласилась и была представлена Наталье Константиновне. Директриса благосклонно посмотрела на смазливую кандидатку, и Репнину взяли на службу. Анечка спокойно уехала с любимым мужем на Сахалин, не предполагая, какие ужасные последствия вызовет устройство Сони на работу.
Наталья Константиновна в то время была замужем. Супруг ее служил в хлебном месте, что-то связанное с выдачей разрешений на торговлю. Кстати, именно он помог хозяину «Лилии» получить такое бойкое место для цветочного магазина. Наверное, Михаил брал взятки, причем немаленькие, потому что ездил на шикарном автомобиле, великолепно одевался и вообще имел вид богатого, ухоженного человека. Скорей всего он и пристроил супругу директором в «Лилию». Какие чувства связывали Наталью и Михаила, Аня не знала, но пара жила вместе десять лет, и внешне они выглядели вполне счастливо. Карьера арфистки у Натальи не задалась, но из нее вышел хороший руководитель, неконфликтный, справедливый и внимательный. Коллектив «Лилии» работал спокойно, согласитесь, что управлять двадцатью бабами так, чтобы они не устраивали перманентных скандалов и истерик, большое искусство, не всякому удается овладеть им, но Наталья преуспела.
Миша иногда по вечерам заезжал за женой и… покупал той букет. Красивый, эффектный жест, заставлявший кое-кого из девчонок-продавщиц завистливо вздыхать.
Первую неделю Соня работала вместе с Аней, училась у нее мастерству. В среду появился Михаил, увидел новенькую, та искоса бросила на него быстрый взгляд, облизала и без того ярко блестевшие губы… Анечке, ставшей свидетельницей этой сцены, показалось, что влажный воздух «Лилии» стал совсем душным и в нем разлилось нечто этакое…
Ни слова не говоря, Миша пошел за Наташей, но букета он ей в тот день не преподнес.
Потом Аня укатила на Сахалин и появилась в Москве только в этом марте. Естественно, сразу позвонила Соне. Та радостно затарахтела о кавалерах, подарках… Анюта сообщила ей о «сувенире», банке красной икры, и соединилась с Натальей Константиновной, ей она тоже привезла деликатес.
Бывшая начальница долго не снимала трубку, потом просипела:
– Алло.
– Это я, Аня, – сказала Веревкина, – вот хочу…
– Сволочь, сука, дрянь! – завизжала всегда корректная Наталья.
Анюта страшно перепугалась. Неужели у директрисы помутился рассудок?! Но еще один звонок Соне развеял эти домыслы.
– Ты ей под горячую руку попала, – хихикала Соня, – она развелась сегодня с Мишкой, небось напилась…
– Погоди, – пробормотала Аня, – ты в этом не замешана?
Репнина фыркнула.
– Мужик сам решил от нее уйти, кончилась любовь, не я, так другая бы появилась. В чем я виновата, если успехом пользуюсь?
Анечка страшно разволновалась. Получалось, что, приведя в салон Соню, она сделала жуткую гадость Наташе. Поколебавшись некоторое время, девушка прихватила икру и поехала к бывшей начальнице домой.
На двери болталась записка. «Дверь не ломайте, открыта». Удивленная Анюта вошла в квартиру и обомлела. Почти у самого входа, на крюк, с которого была снята красивая хрустальная люстра, прилаживала веревку с петлей Наташа. Увидев Аню, хозяйка сначала расхохоталась, потом зарыдала, затем, отшвырнув кусок каната, заорала:
– Зачем пришла?
– Вот, икру привезла, – в растерянности протянула ей банку Аня.
Наталья схватила подарок и швырнула об стенку. Раздался сочный звон, по обоям побежали красные икринки, осколки брызнули в разные стороны. Было даже красиво: дождь из красных капель покрыл стену. Наташа упала на ковер и зарыдала. Изредка сквозь плач слышались слова:
