Маргарита Южина - Пинок в светлое будущее
– Да, и не забудь, сегодня твое дежурство – ты моешь туалет и коридор, – тут же добавил Гриша.
На работе Зинаида не могла думать ни о чем, только о том, куда и зачем так поспешно скрылась Неля. Нет, что ни говори, соседи были, в общем-то, воспитанные и глубоко порядочные люди. Правда, Зинаиде не очень нравился Григорий, Юнона своей овечьей покорностью частенько доводила до белого каления, а Неля нередко ставила в тупик своей фамильярностью. Но в целом-то! Нелю любили, и Дашеньку тоже. Уехать втихаря, не попрощавшись… И потом – куда ей ехать? У Нели ни родни, ни друзей, все праздники на коммунальной кухне, за Зинаидиным столом… Почему? Ответ напрашивался только один – Неля чего-то сильно испугалась. Чего? Почему Глафира Ферапонтовна, которая так хотела что-то передать Зинаиде, упорно ее избегает? Даже к телефону не подходит, трубку не берет. Зинаида уже заподозрила неладное, но сосед старушки утверждает, что та ночует дома… Может, тоже прячется? Что творится в их доме?
– Зинаида Иванна, – обратилась к ней Ариша. – У вас что-то случилось? Вон тот мужчина четыре раза попросил у вас коктейль, а вы ему только салфетки протягиваете…
– А потому что… потому что тому мужчине еще восемнадцати нет, как пить дать! – очнулась Зинаида и накинулась на помощницу. – Пусть сначала молоко с губ оботрет, а потом уже на коктейли таращится! Вам что, мущщина, коктейльчика? А это не ваша маменька тут недавно за сердце хваталась из-за того, что я вам продаю спиртное?
Мужчина, который по самым скромным подсчетам уже отметил сорокалетие, изумленно вытаращил глаза, как-то криво усмехнулся и быстренько-быстренько покинул теплый бар с неадекватной барменшей.
– Зинаида Иванна! Ну что случилось-то? – наседала Ариша. – С чего вы на клиента взъелись? Вы так всех посетителей распугаете! Что, у вас опять дома нелады?
Зинаида плюхнула себе в пузатую чашку кофе, аккуратно отмерила две столовые ложки коньяка и поделилась сомнениями:
– Соседка моя, Неля… Помнишь, я тебе говорила, еще дочка у нее маленькая…
– Помню дочку, Дашенькой зовут. И что?
– Так вот она на два дня уехала на слет матерей-одиночек в санаторий, путевку ей дали, и должна была вчера вернуться. Но не вернулась. А вместо нее заселился какой-то бугай.
– То есть она съехала, что ли? – уточнила Ариша.
– Получается, что съехала. Но как-то неожиданно. Ничего нам не сказала, не попрощалась… Я вот думаю – может, она кого-то боялась?
– А может, просто не успела вам сказать? Ну мало ли, встретила кого-нибудь, решила с ним жить долго-долго и умереть в один день. А чтобы он не передумал – сразу и комнату сдала. А вас предупредить не успела.
– Ага, – фыркнула Зинаида, – вещи свои увезти успела, а попрощаться нет! И когда она только шмотки перетащила?
Ариша добросовестно пыталась помочь разобраться в вопросе. Девчонка хмурила лобик и даже раза два отмахнулась от особенно надоедливого посетителя, который уже минут пятнадцать безуспешно толкался возле стойки.
– А она до этого ничего не говорила? Может, в какую историю влипла?
– Ничего не говорила, – махнула рукой Зинаида.
– Господи! – не выдержал клиент. – Да заняла ваша баба небось у кого-нибудь денег, а отдать не может, вот и слиняла! Мне вон того портвейна налейте, а?
Глаза у Ариши загорелись:
– А ведь и правда! Могла денег занять, а отдать не получилось. Или вообще отдавать не собиралась, потому так потихоньку собралась и… Мужчина! Ну какого черта вы здесь своими деньгами трясете? Ясно же сказано – нет никакого портвейна! И не будет! Потому что его запретила СЭС! Все! Покупайте вон коньяк по триста семьдесят. Того же разлива, между прочим.
Мужчина огорченно крякнул и от стойки отошел. Видимо, на коньяк того же разлива у него не хватало средств.
– Ой, Зинаидочка Иванна, – сочувственно прижимала руки к щекам Ариша. – Я вас так понимаю, так понимаю… Если вам надо, так вы ступайте и ищите себе кого надо, а я поработаю. Я собралась летом на юг, вот потому и хочу подзаработать. Тем более что вам и вовсе некогда работой заниматься, я ж понимаю…
Зинаида сокрушенно качала головой. Действительно, надо сначала узнать, кто укатал Нюрку в больницу, а потом уже коньяками торговать. Словно подслушав ее мысли, позвонила сама Анна Тюрина и сразу же принялась визжать в трубку:
– Алле! Зина! Сколько ж можно? Ты все еще не обнаружила моего убийцу? Ну ваще!
– Нюр, такие дела быстро же не делаются…
– А мне надо быстро! У меня, может быть, судьба летит под откос! Ты мне сказала, чтобы я из больницы не высовывалась, а сама… Меня, между прочим, никто не собирается здесь долго держать! А кроме того, у меня появился молоденький бойфренд, и он страсть как мечтает, чтобы мы с ним уехали за границу.
– Насовсем? – не поняла Зинаида.
– Ой, ну как же до тебя тяжко долетает! Не насовсем, конечно. Сначала просто в путешествие, а потом… Ой, я не знаю, что потом, но путевки мы уже купили. Отъезжаем завтра. И не надо меня отговаривать! Я тебя умоляю!
Зинаида только развела руками. Конечно, сейчас отправить подруженьку куда подальше – самый разумный выход, однако… Господи, неужели Нюрка так никогда и не поймет, что всякие молоденькие френды появляются у нее только потому, что хотят прокатиться за ее счет за границу?
– Путевочки, конечно, ты оплатила? – не удержалась Зинаида.
– Нет, ну… у него пока просто нет денег. Сама посуди, откуда у санитара… А ты на что намекаешь? Ты что, хочешь сказать, что без…
– Анна! Стоп! – сурово прервала подругу Зинаида. – Я тебе сразу, без намеков говорю: твоей любви очень рада. Езжай. Получай натуральный загар, незабываемые ощущения и бездну удовольствия. За свои деньги ты можешь себе это позволить. Потом, как приедешь, позвони обязательно. Но только на работу.
Нюрка еще пофыркала, чтобы соблюсти приличия, и радостно отключилась. Зинаида же, устроив трубку на рычаг, вдруг ощутила, как быстро несется время. Вот и Нюрка уже вылечилась, ее выписывают, а она, Зинаида, ни на грамм не продвинулась в своих поисках. А если на Нюрку еще раз нападут? Держать ведь ее взаперти не станешь. И все равно не удержишь, можно и не пытаться. Остается одно – найти того, кто напал на подругу, раньше, чем та вернется из поездки. А как тут найдешь, если все становится только запутанней?
– Ариш, ты права, – тяжело вздохнула Зинаида. – Надо заниматься чем-то одним – либо работать, либо дурью маяться…
– Так я и говорю: я тут поработаю, а вы уж майтесь! – охотно согласилась девушка.
Зинаида, конечно, имела в виду совсем другое, но не стала пускаться в объяснения. Нечего тратить время на пустую болтовню, надо бежать домой и заниматься делом!
Домой она побежала сразу же. Хотя нет, не совсем сразу. Сначала нагрузила сумки, потом забежала еще за молоком и за телепрограммой, а уж потом понеслась домой. Пробегая мимо окон бабы Глаши, она снова уперлась взглядом в черные окна.
– Завтра же с утра обязательно подниму на ноги всю милицию, – пробубнила она себе под нос. – Что-то мне совсем не нравится, когда вот так, ни с того ни с сего, пропадают бабушки.
– А чой-то ты, Зинаид, к бабке зачастила? – послышался рядом въедливый голосок Ларисы Петровны.
Жена перспективного журналиста стояла возле подъездной двери и кокетливо помахивала мусорным ведром.
– Я гляжу, ты к ней в последнее время так и шлындаешь, так и рвесси! Прям как муха в стекло! Объясни. Мне хотелось бы все знать, держать, так сказать, руку на пульсе. Баба Глаша выследила террориста? Или открыла притон? Стоп, не говори! Я все знаю сама. Притон открыл Андрей Павлович из семидесятой квартиры, заслуженный пенсионер, потому что пенсии ему на жизнь не хватает, и он… привлекает несовершеннолетних девочек. Точно! А террорист… А терроризмом у нас занимается Сережка Круглов из девятого класса. Наверняка он вычитал в Интернете, как сделать водородную бомбу из соды и уксуса. Ох, черт, совсем с тобой заболталась…
И бывшая метательница молота, крутя ведром, понеслась докладывать новые сведения своему бедолаге-журналисту, который, точно наседка, высиживал горячие новости у себя дома.
Еще в прихожей до ушей Зинаиды донеслись пьяненькие мужские голоса и веселое повизгивание Юноны.
– Ой! А вот и Зинулик! – вывалился в прихожую Гриша. – Юрок! Брыс-тро иди сюда! Кланяйся нашей Зинуле! Кланяйся, грррю те!
И в прихожей появился Юрок – новый жилец их коммуналки.
– Пызвольте… пызвольте… прилжицца к руч-чке… – неуверенно держался он на ногах, но старательно выгибал спину и пытался клюнуть носом Зинаидину руку.
– Давайте я сначала пройду, а уж потом вы прикладываться будете… – краснела лицом Корытская и пыталась освободить руки от пакетов. – А вы, я вижу, уже подружились?
– Зиночка, с ним нельзя не дружить! – высунула из кухни скорбное личико Юнона. – Ты знаешь, где он работает? Ты не знаешь, где он работает! Узнаешь – тоже подружишься.
