Дарья Калинина - В погоне за бурным сексом
А Кира, хотя и была обладательницей роскошной рыжей гривы, принялась умащать автозагаром свое лицо. Она быстро смуглела и на солнце, и в солярии и надеялась, что хваленое средство тоже не подведет. На упаковке было написано, что средство впитывается два часа. Так что Кире было чем занять себя весь вечер. Она мазала себя, втирала, распределяла равномерно, чтобы не осталось пятен. Потом сушила, снова мазала и снова сушила.
Леся тем временем несла пост возле каюты Ниночки и Маши. Было уже темно. И девушка не опасалась, что те ее узнают, даже если и заметят.
На теплоходе в этот вечер оказалась неплохая развлекательная программа. Неплохая для туристического сервиса нашей страны, разумеется. Для пассажиров был организован музыкальный вечер, плавно перетекший в молодежную дискотеку. А еще показывали кино. И какой-то фокусник-самоучка глотал сабли, жонглировал горячими факелами и плевался пламенем. В общем, выбор, куда пойти, имелся.
Но Маню с Ниночкой, похоже, не интересовали подобные развлечения. Они безвылазно сидели у себя в каюте, наслаждаясь обществом друг друга. Подругам не без труда удалось узнать, в какой каюте поселили девушек. И они поспешили взглянуть на них.
Маня выглядела неплохо. Только перекрасилась в брюнетку и сделала совсем короткую стрижку. Это было странно и совсем ей не шло. Но, вероятно, таким нехитрым способом она пыталась отвлечься от тягостных мыслей о разводе. Или это была демонстрация собственной решимости покончить с прежней жизнью.
Насколько удалось подсмотреть Лесе в щелочку между окном и отошедшим краем жалюзи, девушки поздним вечером развлекали себя тем, что играли в карты, в «дурачка». Потом перешли на «пьяницу». И Леся поняла, что сегодня они уже никуда не пойдут. Время было почти полночь. А «пьяница» была игрой поистине безразмерной. В нее можно было играть от получаса до трех с половиной часов.
Так оно и оказалось. Ниночка выиграла после изнуряющего двухчасового тайма, который вымотал обеих подружек. Так что, закончив играть в карты, девушки сразу стали копошиться, устраиваясь на ночь. И все равно Леся, которая твердо помнила, что должна оберегать покой и безопасность Мани, продолжала нести свой пост у каюты. Потом ее сменила Кира, чье лицо теперь почти сливалось с темнотой. Сверкали только белые зубы и белки глаз.
— Как я выгляжу? — поинтересовалась она у подруги.
— Потрясающе! — прошептала Леся, едва сумев справиться с воплем ужаса.
Примерно в этом же духе высказалась и Карина Ивановна, когда на следующее утро обнаружила преобразившихся до неузнаваемости подруг.
— Это еще что за самодеятельность? — гневно воскликнула она, увидев приготовившуюся к выходу в свет Лесю в темных очках и щегольской белой теннисной кепочке. — Что ты на себя напялила? У вас всех есть униформа. И к ней головного убора не полагается.
— У меня от солнца голова болит, — заныла Леся. — Если голову не прикрою, обязательно к вечеру свалюсь.
— Это правда! — поддержала подругу Кира. — Она и так сегодня всю ночь стонала. И тошнило ее. Если так дела пойдут, то сегодня к вечеру точно свалится.
— Господи, — брезгливо поморщилась Карина Ивановна. — Что за молодежь пошла хилая! Вот я в юности, помню, в своем родном колхозе целый день на поле томаты собирала, сортировала и ящики к грузовикам таскала. В открытом поле. На самой жаре. В разгар лета! И ничего! Только здоровей становилась!
— Так то вы!
— Ладно, кепочку носи, — вздохнула Карина Ивановна. — А вот уж очки сними.
— Хорошо.
И Леся покорно стянула очки. И взглянула на Карину Ивановну. Мол, так хорошо. Карину перекосило так, что сразу же стало ясно — нет, нехорошо.
— Что у тебя с глазами?! — завопила она.
— А что с ними? Глаза самые обычные. Красные только немного.
— Опять же от солнца, — вступила в разговор Кира. — Вы же знаете, что блондинки очень чувствительны к ультрафиолету.
Судя по выражению лица Карины Ивановны, которая была жгучей брюнеткой с явной примесью кавказской крови, она о блондинках была и прежде самого невысокого мнения. А теперь они окончательно пали в ее глазах как существа хилые и неприспособленные ни к жизни, ни к тяжелому труду. Однако очки велела Лесе нацепить обратно на нос. И больше не придиралась. Ну, почти не придиралась.
— Милочка, но у тебя и волосы вчера были короче, — только и пробормотала она, когда Леся двинулась мимо нее к выходу. — Честное слово, если бы не знала, что ты — это ты, обязательно решила бы, что другая девушка передо мной.
Про внезапно посмуглевшую на несколько тонов Киру она ничего выяснять не стала. Видимо, крепкий кофейный загар Кириного лица не вызывал в ней такого стойкого раздражения, как внезапно отросшие блондинистые волосы Леси. Как и Кирина прическа. Она даже похвалила тугой пучок, который соорудила себе на затылке девушка.
— Молодец. Люблю, когда девушки аккуратно причесаны. Так оно и для дела лучше. И отвлекаются меньше. Пожалуй, из тебя могла бы получиться неплохая работница. Но твоя подруга!..
И Карина Ивановна выразительно покосилась в сторону Леси и тяжко вздохнула. Видимо, на ее взгляд, Леся была совершенно безнадежна. И только оказывала дурное влияние на умницу Киру, которая была еще не совсем потеряна для карьеры горничной.
Следующий день прошел тоже без особых приключений. Вот только подруги страшно не выспались из-за ночного бдения у окон каюты Ниночки и Мани. Давясь зевотой, они занимались ставшими уже привычными делами — убирали каюты, застилали постели, оттирали засохшие винные пятна с полировки столиков.
На теплоходе тоже все шло тихо и мирно. Пассажиры подобрались добропорядочные. Много бабушек с подросшими внуками и внучками, которых старушки вывезли полюбоваться великой русской рекой. Молодежи было не так уж много. И подруги отлично их понимали. Тур по Волге стоил больших денег. А если учитывать удобства и сервис, то просто очень больших. За эту сумму можно было аж две недели оттягиваться в Турции, шпыняя улыбчивых официантов и ни на минуту не просыхая от халявной выпивки, до которой простой русский человек такой охотник.
А тут интеллигентная публика. Любители родной русской истории, архитектуры и природы. И подруги ломали головы, не понимая, кого же определить на роль наемного убийцы. Они перебрали всех женщин относительно молодого возраста. И в результате их внимание привлекли к себе трое.
Почему? Да очень просто. Только эти три женщины путешествовали в одиночку. Остальные же были при мужьях, при любовниках или детях. Одним словом, готовить и совершать преступления им было бы затруднительно.
— А вот эти трое… Тут все возможно.
И под видом уборки кают подруги обыскали их вещи, но ничего интересного не нашли. То есть были средства индивидуальной защиты вроде электрошокера и баллончиков с перцовым и газовым наполнителями. Но будут ли эти вещи применены в отношении бедной Маши, кто скажет? Да и вызвать летальный исход они не могли. Только неприятные ощущения и еще временную потерю ориентации.
— Но для того, чтобы организовать несчастный случай, о котором ты все время толкуешь, этого вполне достаточно, — заметила Леся.
Кира растерянно кивнула. Она и в самом деле была растеряна. И к тому же чувствовала, что грозные события неумолимо надвигаются. Да, вчерашний день прошел спокойно. А вот сегодня она ощущала смутную, но все нарастающую тревогу.
— У нас на вечер намечена остановка, — с тревогой произнесла она.
— Да. В какой-то деревушке, где только и есть, что красивая церковь. Кому она нужна?
Но напрасно Леся с таким пренебрежением относилась к церковной архитектуре. Плывущие на судне пассажиры единодушно высказались за то, чтобы осмотреть это полуразвалившееся чудо старых мастеров. Лично самих подруг облупившиеся фрески интересовали очень мало. Кто бы их там ни написал, теперь они должны выглядеть плачевно. А расстраиваться лишний раз они не хотели.
Однако Маня с Ниночкой стояли наготове в толпе сходящих на берег. И подруги пристроились за ними. Но тут на горизонте появилось их вечное ходячее несчастье — Карина Ивановна.
— Куда? — сурово поинтересовалась она. — Куда это вы собрались?
— На берег.
— Ах, на берег! А разрешение вам кто на это давал?
— Но разве нужно какое-то особое разрешение, чтобы помолиться в божьем храме?
Однако Карина Ивановна то ли была неверующей, то ли просто редкостной стервой, но она отрезала:
— Храм недействующий! Службу в нем не служат! Так что нечего шастать по берегу. Вы не на экскурсии. Займитесь лучше делом.
Что в этом было лучшего, подруги не поняли. Но мерзкая баба в самом деле уволокла девушек, поручив им сортировать мерзкие махровые полотенца, которые на этом чертовом теплоходе полагалось менять каждый день. Разумеется, полотенца подруги сортировать не стали. Успеют они ими еще полюбоваться. А пока, обогнув судно, девушки притаились с другой его стороны. Откуда могли хотя бы наблюдать за спуском пассажиров.
