Грегори МакДональд - Флетч
— Вы можете найти оправдание ранее перечисленным мной правонарушениям, в том числе и хранению героина, но трое моих полицейских могут показать под присягой, что прошлой ночью вы ударили каждого из них, когда они находились при исполнении служебных обязанностей.
— Тогда вы меня не арестовали.
— Мы хотели задержать другого человека.
— Неужели для задержания семнадцатилетнего подростка нужны семь полицейских?
— Благодаря вашему вмешательству трое из этих семерых были ранены.
— Почему же вы сразу не арестовали меня?
— Вы хотите попасть в тюрьму, мистер Флетчер?
— Разумеется, нет, шеф.
— Мистер Флетчер, сейчас я отдам два приказа, и вам придется выполнить оба. Первый, если у вас есть какая-либо информация о распространении наркотиков на побережье, вы должны передать ее нам. Есть у вас такая информация?
— Нет.
— Совсем нет?
— Только Толстяк Сэм.
— Вы не так уж умелы в своем деле, не правда ли?
— Мне очень помогает редакция.
— Второй приказ состоит в том, что вы обязаны покинуть город до полудня. И не возвращаться назад. Никогда. Понятно?
— Чего вы боитесь?
— Только не вас.
— А мне показалось, что дело именно в этом.
— Мы сами проводим расследование, мистер Флетчер. Это работа полиции. Наскоком тут-ничего не добьешься. Нам требуется время.
— Два или три года?
— Мы рассчитываем выявить всю сеть торговцев наркотиками в ближайшие месяцы. Это тяжелая, сложная работа. Частное расследование, даже проводимое газетой, может привести к тому, что наш труд пойдет насмарку. Надеюсь, я выразился достаточно ясно: или вы уезжаете из города, или оказываетесь за решеткой, выбраться откуда вам будет очень и очень непросто. Хранение героина и нападение на трех полицейских при исполнении служебных обязанностей — этого вполне достаточно для вынесения обвинительного приговора.
— Вы меня убедили.
— Вы немедленно покинете город?
— И больше никогда в нем не появлюсь.
Глава 20
Время приближалось к девяти утра. Люди спешили на работу. По Главной улице машины шли бампер к бамперу.
В полутора кварталах от полицейского участка к тротуару подрулил серый «ягуар ХКЕ» с номерным знаком 440–001. Тот самый автомобиль, который предстояло украсть Флетчу через шестьдесят часов, сразу же после убийства Алана Стэнуика.
Флетч сел на переднее сиденье.
«Ягуар» Стэнуика влился в поток машин.
— Что ты делал в полицейском участке?
— Меня допрашивали.
— Почему?
— Исчезла девушка, которую я знаю. Девушка по имени Бобби.
— Ее исчезновение связано с тобой?
— Нет, но мне придется убираться из этого города, да побыстрее. Как вы узнали, что я в полицейском участке?
— Я справился у пивного ларька. Того, что уже открыт в восемь утра. Ну и жизнь у тебя. Какой-то лопоухий подросток сказал, что видел тебя на заднем сиденье патрульной машины.
Вновь Алан Стэнуик прикурил от золотой зажигалки, которую достал из кармана, не пользуясь той, что была в приборном щитке. Солнцезащитные очки скрывали его глаза.
— Что вы хотели? — спросил Флетч.
— Убедиться, что все идет, как положено. Ты получил паспорт?
— Я пойду за ним завтра.
— Перчатки?
— Я их куплю.
— Ты подал заявление на паспорт?
— Да, я даже сфотографировался.
— Отлично. Ты помнишь, что тебе предстоит сделать?
— Конечно. Вы еще не передумали?
Стэнуик выпустил струю дыма.
— Нет.
— Вы уверены, что умираете от рака?
— Да. Почему ты спрашиваешь?
— Вы прекрасно выглядите.
— Нужно время, чтобы начали проявляться признаки болезни. Я хочу умереть раньше.
Они остановились на красный свет.
— Так почему бы вам не разбиться на самолете?
Плечи под пиджаком Стэнуика шевельнулись. Могучие плечи.
— Если хочешь, назови это гордостью. Когда проводишь всю жизнь, стараясь удержать самолеты в воздухе, очень трудно направить последний из них на землю.
— Дорогостоящая гордость.
— Из-за гордости люди тратили и поболе пятидесяти тысяч.
— Полагаю, что да.
— Ты запомнил, где находится дом?
— На Бермэн-стрит.
— Точно. И как ты доберешься туда?
— Я доеду на такси до пересечения Главной улицы с Хауторн-стрит, а дальше пройду пешком. Это другой округ, а расстояние всего две мили.
— Молодец. Ты помнишь номер рейса?
— Нет. Вы еще не назвали мне его.
Стэнуик смотрел на него сквозь темные очки.
— Самолет компании «TWA», вылет в одиннадцать вечера в Буэнос-Айрес.
— Это я помню. Но вы не назвали мне номер рейса.
— Я его не знаю, — ответил Стэнуик и подъехал к тротуару. — Думаю, нам не следует сближаться. Я не хочу ничего знать о тебе. И тебе лучше забыть то, что ты прочел обо мне в газетах.
— Так уж получилось, что я запомнил.
— А теперь забудь. Я высажу тебя здесь.
— Мы же проехали через весь город. Как я доберусь обратно?
— Поймай попутку.
— Премного благодарен за совет.
— Увидимся в четверг вечером.
Глава 21
Флетч позвонил в дом 15641В по Патнэм-стрит и оглянулся на свой «MG», приткнувшийся к тротуару. Сквозь стекла солнцезащитных очков зеленая краска автомобиля сливалась с зеленью лужайки.
— Да. Кто там? — спросил мелодичный голос.
Флетч наклонился и прокричал в микрофон:
— Я от управляющих, братьев Грин, мисс Фолкнер.
— Одну минуту.
Флетч поправил галстук.
Лицо Сандры Фолкнер не дышало дружелюбием. Она была в черных брюках и блузе свободного покроя, крашеные светлые волосы падали на плечи.
Флетч остолбенел. Внешне Сандра Фолкнер не шла ни в какое сравнение с Джоан Коллинз Стэнуик. Наверное, решил он, она брала свое в постели.
— Я представитель братьев Грин, — сурово сказал он.
Мисс Фолкнер, не мигая, смотрела на него.
— Что вам угодно?
— Мы бы хотели поговорить с вами.
— У вас есть какой-нибудь документ?
— На вашем месте, мисс, я бы не вел себя столь вызывающе.
— Что?
— Соседи жалуются на вас, и мы подумываем о возможности судебного пресечения вашего аморального поведения.
— Вы, должно быть, шутите.
— Мы совсем не шутим. Если вам хочется стоять на пороге, пока мы будем обсуждать этот вопрос, я согласен. Или вы предпочтете пройти в комнату, чтобы нас не слышали соседи?
Она отступила назад, оставив дверь открытой.
Флетч вошел и закрыл дверь.
— Ради Бога, объясните, о чем вы говорите?
— Вы прекрасно понимаете, о чем идет речь. Вы сейчас одна?
— О Господи!
Флетч прошел в гостиную.
— Упоминание имени божьего вас не защитит.
— Защитит? От чего?
Он открыл дверь ванной комнаты, которая показалась ему пустоватой. В спальне стояла большая кровать, над ней с потолка свешивалось зеркало. Хотя шел лишь одиннадцатый час утра, кровать была застелена красным покрывалом. На буфете в кухне стояли наполовину опорожненная бутылка водки и пустые бутылки вермута и сухого калифорнийского вина.
— Зачем вы пришли сюда? — в голосе Сандры слышалось отчаяние.
— Что висит у вас на потолке в спальне?
— Зеркало. Какое вам до этого дело?
— Мисс Фолкнер, в договоре на аренду есть пункт, запрещающий крепить какие-либо предметы к потолку.
— О Боже!
— Вы довольно давно нигде не работаете.
— Это никого не должно волновать.
— Мы стараемся уяснить, как сказывается ваше постоянное пребывание в доме на моральном здоровье молодежи.
— Ого! Да кто в это поверит?
— Далее, не вызывает сомнений источник средств вашего существования. За ваше содержание вы расплачиваетесь своим телом.
— Мой Бог! Вы словно явились из прошлого столетия.
— «Братья Грин» несут ответственность не только за состояние квартир, но в немалой степени и за то, что в них происходит. По меньшей мере, мы реагируем на поступающие жалобы.
— Вы можете убираться отсюда.
— Как давно вы знаете Алана Стэнуика?
Ярость на ее лице уступила место ужасу.
— Присядьте, мисс Фолкнер.
Она опустилась на краешек дивана.
— Откуда вы узнали об Алане?
— Его опознали соседи. Фотографии Стэнуика часто появляются в газетах.
— О Боже. Оставьте Алана в покое!
— Он оплачивает квартиру и ваше содержание, не так ли?
— Да.
— Все понятно. Вы снимаете эту квартиру на незаконно заработанные средства. Будет лучше, если вы расскажете нам обо всем.
— Почему?
— Мисс Фолкнер, вы хотите, чтобы имя Алана Стэнуика фигурировало в судебном иске?
— Мой Бог! Неужели такое возможно в наше время? Кто пожаловался на меня?
— От нас, естественно, вы этого не узнаете.
— Оберегаете доносчиков, да?
