Дайана Мэдсен - Охота на Хемингуэя
— Мне надо спешить. Фил, держи меня в курсе, — бросил он, уже закрывая за собой дверь.
Я не намерена была соглашаться, и ринулась следом за Мэттом, чтобы сказать ему об этом.
— Мэтт, подожди! Я…
— Он ушел, Ди Ди, — констатировал очевидное Фил, покачав головой. — Что, черт побери, происходит между вами?
Фил всегда хорошо относился ко мне и заслуживал объяснений. Но не сейчас.
— Надо идти, — сказала я. — Извини, поговорим позже.
И я со всей возможной скоростью помчалась по коридору. За спиной послышался голос Гильды, обращающейся к Филу.
Торопясь сбежать от расспросов, я втиснулась в уже полный лифт, надеясь, что двери закроются раньше, чем подоспеет Фил. Не повезло.
— Подожди! — крикнул он, задыхаясь от бега, и протянул руку, пытаясь вытащить меня наружу. — Нам надо поговорить. Ты не можешь вот так взять и уйти!
Массивные двери начали сдвигаться. Фил отскочил, чтобы не прищемило руку.
— Я позвоню тебе позже. Обещаю, — воскликнула я, и, не обращая внимания на ропот остальных пассажиров, привалилась к стене, окунувшись в одиночество в толпе.
Мне хотелось забыть про сцену с Мэттом и сосредоточиться на изучении листков, переданных для работы. Надо же, я еду в лифте, а в портфеле моем лежит, возможно, величайшая литературная находка века! Я едва сдерживалась, чтобы не взглянуть на нее. Но как все запуталось: сначала Мэтт просил меня доказать, что рукописи подлинные. Теперь ему требуется обратное. Мэтт парень ловкий, и я знала, что он способен небо и землю поменять местами, лишь бы «Америкэн Иншуренс» без потерь выбралась из этой заварухи. Но и Дэвид тоже был не дурак. Но хватит ли ему ума, чтобы изготовить фальшивые рассказы Хемингуэя?
15
Бутерброд с ветчиной, который я прикупила в «Магазине сэндвичей Луи» в холле офисного здания Фила был завернут в пластиковую упаковку толщиной больше самого ломтика и стоил бешеные деньги, но голод не тетка. Стаканчик вина тоже не помешал бы, но я дала себе зарок не пить, пока не пройдет боль в голове, вызванная вчерашним ударом или чрезмерной порцией «Уайлд Тарки». Да и трезвость мысли еще никому не помешала.
Пережевывая подобие еды, я пыталась сообразить, как вообще возможно доказать подделку рукописей. И вспомнила, что так и не перезвонила Тому Джойсу. Я все еще дулась на него за тот билетик — исключительно благодаря ему я попала в такой переплет. Но не сомневалась, что Том в курсе всех этих телевизионных сенсаций про Дэвида и рукописи Хемингуэя. Поскольку он специализируется на редких книгах и манускриптах, я могу получить от него хороший совет. Мы познакомились несколько лет назад, и он тогда помог мне распутать дело о поддельном документе, а в прошлом году оказал просто неоценимую помощь в истории с артефактами Роберта Бернса. Недавно Том упоминал, что проводил оценку книг и рукописей Хемингуэя, хранящихся в библиотеке Оук-Парка, поэтому я знала, что автор ему интересен. Я набрала его номер.
— Хэйя, Ди Ди!
— Не делай так, Том, ты же знаешь, как я ненавижу твой определитель номера.
— А я вот не могу понять, почему ты его себе не поставишь. Ты ведь страховой следователь и все такое.
— Я отвечаю на твой звонок, хотя ты вообще должен радоваться, что я вообще разговариваю с тобой после того, как по твоей вине стала подозреваемой в убийстве.
— Как это?
— Это твой чертов билет втянул меня в историю. Как сказал Аристотель, стал основной причиной.
— Аристотель никогда такого не говорил, он сказал…
— Ты понимаешь, о чем я — с твоего билета все началось. Там я встретилась с Дэвидом Барнсом.
— Это с тем парнем, которого убили? Ого! Подозреваю, мне стоит извиниться.
— У меня такое чувство, что космос сварил для меня эту кашу и я плюхнулась бы в нее и без помощи треклятого билета. Ну какова статистическая возможность запрыгнуть в койку с бывшим бойфрендом, которого на следующий день убивают, а ты находишь его труп?
— Иногда мне кажется, Ди Ди, что в отношении тебя шанс достаточно велик.
— Слушай, мне нужно поговорить с тобой о чем-то, о чем я говорить не должна. Ты у себя в магазине?
— Вношу в каталог только что прибывший товар. Это касается истории с убийством? Из-за него я тебе и звонил.
— Косвенно.
— Загадка в обертке из тайны. Звучит заманчиво. С тобой все о'кей?
— Ну, тайна не тайна, но береженого Бог бережет. Сейчас буду.
Я поехала по направлению к Вест-Таун, к месту примерно в миле к западу от «Мерчандайз Март», [26]куда Том перебрался пару лет назад. Миновав «Харпо Студиос» Опры Уинфри, я вскоре заметила двухэтажное здание в калифорнийском стиле с вывеской «Джойс и Компания».
Припарковавшись поблизости, я подняла верх и закрыла «миату».
Когда я открыла дверь, зазвенел крохотный колокольчик. Из подсобного помещения появился Том в черных джинсах и прогулочных туфлях «рокпорт», со стопкой книг в руках.
— Вот это скорость. — Он приветливо кивнул и опустил книги на овальный стол, и без того заваленный кипами бумаг и компьютерными причиндалами. — Я только что подзакупился на одной распродаже.
Том отряхнул книжную пыль, испачкавшую коричневую рубашку.
Я обвела взглядом полки.
— Кажется, я никогда не говорила, но мне было как-то тревожно, когда ты перебирался сюда несколько лет назад. Но это место очень подходит тебе.
— С чего ты беспокоилась? — спросил Том, подравнивая стопку, чтобы та не ссыпалась на пол.
— Не смейся, но я боялась, что в новом здании не будет уже того замечательного запаха старины. Но, по счастью, ошиблась.
— Запах дают книги, не помещение. Кстати, у меня тут больше пространства.
— Верно, но в старом магазине на четырнадцатом этаже «Манхэттен-билдинг» ты располагался прямо над федеральным следственным изолятором. Помнишь, как мы наблюдали за арестантами, играющими на крыше в баскетбол?
Том рассмеялся.
— Я рад, что съехал оттуда. Иногда заключенные сбегали.
— И ни один не заглянул порыться в книгах?
— Очень смешно. Копы иногда заходили, но размещение здесь, на первом этаже, обеспечивает более устойчивый поток посетителей.
— А где сейчас Вульфи?
Том часто присматривает за волком своего друга, живущего на Верхнем полуострове. [27]Вопреки первоначальному моему предубеждению, за время расследования дела с артефактами Бернса мы с Вульфи сделались закадычными друзьями.
— У хозяина, в Мичигане, и я очень скучаю по нему. Они привезут его в следующем месяце, когда поедут в отпуск. Так что стряслось? Ты серьезно влипла из-за того трупа?
— Трудно пока сказать. Слушай, что тебе известно про Дэвида Барнса?
— После нашего разговора я навел справки. Мне приходилось читать некоторые его статьи про Хемингуэя. Как правило, они очень даже недурны. Из газет и телевидения следует, что он нашел святой Грааль Хемингуэя — стихотворения и рассказы, украденные у Хедли, первой жены писателя. Если это правда, то снимаю шляпу. Благодаря литературной и исторической ценности эта находка потянет на целое состояние.
— Насколько я в курсе, ты знаком с собранием Хемингуэя в библиотеке Оук-Парка?
— Угу. Я его оценивал. Отличная библиотечка. Я тебе говорил, что у них есть экземпляр редчайшего первого издания второй книги писателя «В наше время»? В 1924 году парижское издательство «Три горы» напечатало всего 140 экземпляров. Еще в собрании есть неизвестный вариант суперобложки на «Мужчины без женщин» 1927 года.
Том — ходячая энциклопедия, и широта его познаний просто изумляет. Никогда не берусь угадать, о чем он заговорит, зато ручаюсь, что это будет интересно.
— Малоизвестный факт состоит в том, что для двух вариантов первого издания сборника «Мужчины без женщин» издательство использовало два сорта бумаги, разного веса. В результате, чтобы отличить один вариант от другого, достаточно в буквальном смысле взвесить книгу. Но я отвлекся. С какой загадкой ты пожаловала сегодня?
— Можешь исследовать кое-что? — проговорила я, извлекая из портфеля две рукописные странички.
Том вооружился увеличительным стеклом и положил один листок на пустующий стол у стены. Пока я вытаскивала остальные, мой друг надел очки в роговой оправе и закатал рукава. Мы оба принялись внимательно читать.
Первые листья падали уже с деревьев, и мальчик подумал, что скоро они сделают передвижение по лесу медленным и опасным. Вещи в лесу не всегда кажутся такими, какие есть на самом деле, и ему вспомнилось, как они с отцом наблюдали за енотом, охотящимся на отмели на рака.
— А животные умные? — спросил он.
— Думаю, да. На свой лад.
— Такие же умные, как люди?
— Не так как люди. Но даже самый умный человек на земле не перещеголяет того старого енота в умении быть енотом.
