Елена Логунова - Напиток мексиканских богов
– То эту разницу легко можно списать на плохой внешний вид пациентки! – додумался сам Лева.
Он не ошибся. В городскую больницу хворую красавицу без возражений и расспросов приняли под именем Анны Васильевны Королевой.
– Бабуля, а это что за мумия? – с детской непосредственностью поинтересовалась Машка.
– Мария, тише! – шикнула на внучку Ольга Павловна, едва не поперхнувшись омлетом. – Она может услышать!
– А она может слышать? – не поверила Машка.
Тело в белой обмотке, как и положено мумии, лежало неподвижно, только не в саркофаге, а на клеенчатой кушетке. Определить, кто там, в белом коконе, на глаз было невозможно, и местоимением «она» Машка обозначила невнятную фигуру только потому, что слово «мумия» – женского рода. Есть еще, правда, Мумий Тролль, но это уже другой персонаж, не из древнеегипетской, а новейшей музыкальной истории.
– Очнется – сможет, – пообещала Ольга Павловна.
– А она очнется? – усомнилась Машка.
Она положила недоеденную булочку, развернулась на стуле и, болтая ногами, во все глаза уставилась на мумию. Ольга Павловна укоризненно посмотрела на не в меру любопытную внучку, вздохнула, но ничего не сказала. Воспитанием Марии она лично не занималась, и это сразу чувствовалось. Если бы девочку воспитывала интеллигентная бабушка, врач-терапевт с сорокалетним стажем, а не легкомысленная мамаша и вечно занятой отец, в тринадцать лет она бы вела себя по-другому – как чинная барышня, а не как малолетний ирокез.
– Неправильная какая-то мумия! – насмотревшись вдоволь, постановила невоспитанная Машка. – По-моему, с нее каплет. И пахнет как-то не очень… Она, случайно, не описалась?
– Вот это вряд ли, – Ольга Павловна тонко усмехнулась. – У нее обезвоживание. Каплет с бинтов, они пропитаны специальным раствором, а пахнет лекарством… Маш, ты бы съела еще булочку!
– Надоели мне ваши пресные булочки! – скорчила рожу Машка. – Хочу гамбургеров и хот-догов с кетчупом и горчицей!
– Машенька, это же все очень вредное! – Ольга Павловна покачала головой и придвинула к внучке тарелку с овсянкой. – Не хочешь булочку – скушай кашку или творожок.
– Ба, а на этом вашем шведском столе бывает что-нибудь, кроме омлета, творожка, кашки и булочек? – Машка с тоской оглядела столик, заставленный тарелочками с логотипом отеля. – Мне обещали богатое и разнообразное меню.
– Поверь мне, Мария: из того, что подается к этому богатому и разнообразному шведскому столу, яйца, кашка, творожок и хлебушек – самая нормальная и безопасная еда, – внушительно ответила Ольга Павловна, с достоинством принимаясь за овсянку. – Если бы ты знала, до какой степени безотходно пищевое производство в нашем отеле, то даже пробовать не стала бы салаты, пиццу, запеканки и половину вторых блюд! Думаешь, почему у большинства моих пациентов проблемы с желудком?
– И у нее тоже? – Машка снова засмотрелась на эффектную мумию.
– У нее самая большая проблема с головой, – сказала докторша, на всякий случай понизив голос. – Попросту говоря, она дура. Богатая дура!
– Звучит заманчиво, – заметила наглая Машка. – Хотя если посмотреть… Что с ней случилось-то, ба?
– Эта милая молодая дама…
– Да ладно? – пробормотала Машка, пялясь на мокрые бинты.
– Эта богатая идиотка вчера днем, в самое пекло, пошла загорать в солярий на крыше, – с удовольствием прихлебывая чай, поведала Ольга Павловна. – Раскинулась на лежаке топлес, в одних тонюсеньких стрингах и темных очках, можешь себе представить?
– Красота! – мечтательно обронила Машка, откидываясь на стуле и забрасывая руки за голову.
– Да уж, красота неописуемая, – ехидно поддакнула докторша. – Забыла сказать: мадам была нетрезва, на солнышке ее разморило, и уснула наша красавица на лежаке крепким сном, переходящим в горячечный бред. Уборщица ее вечером нашла, охранника позвала, тот администраторше сообщил, а она меня вызвала. А я что могу сделать? Ну, температуру сбила, теперь с ожогами борюсь. По-хорошему, девку бы в больницу отвезти, но это будет плохая реклама нашему отелю.
– Ничего, ба, ты справишься! – Машка похлопала бабушку по плечу и вскочила со стула. – Я в бассейн!
– Обедать приходи! – крикнула Ольга Павловна вслед убегающей внучке. – Ох, Мария, Мария…
Она поднялась, собрала со стола судочки и аккуратно составила их в холодильник. Потом посмотрела на тарелку с булочками, подумала, снова села и налила себе еще чайку. Мумия на кушетке лежала тихо-тихо, завтрак в отеле только начался, и до времени, когда по востребованному маршруту «шведский стол – медпункт» вереницей потянутся новые пациенты с расстройством желудка, можно было успеть со вкусом почаевничать.
Сквозь кисельно-вязкий и мутный сон я все слышала, только не понимала, что говорят обо мне, пока не очнулась полностью – в зловонной темноте и гадкой сырости.
– Как микроб под крышкой унитаза! – зло съязвила Тяпа.
– Мы не умерли? – испугалась Нюня, отнюдь не обрадованная перспективой столь непрезентабельного нового воплощения.
– Тихо! – попросила я и прислушалась к своим ощущениям.
Кожа зудела, голова гудела, во рту чувствовался противный привкус, но руки-ноги вроде слушались. Я стянула с физиономии влажную марлю, повернула голову и увидела белую, как экран, шторку, а на ней – темный силуэт. Некто стоял по ту сторону занавески, двумя руками держась за голову.
– Еще один пациент, – логично рассудила Нюня.
– Сейчас, Геночка, сейчас! – успокаивающе приговаривал в некотором отдалении уже знакомый голос докторши.
Звякнуло стекло, брякнул металл, прошелестели шаги. В моем личном театре теней стало одним персонажем больше – докторша подошла к больному:
– Повернитесь к свету.
– А это не больно? – опасливо спросил мужчина.
– Совсем не больно, – неискренним тоном, которым в подобный момент разговаривают все эскулапы, сказала докторша. – Уберите руки. Вот так!
– Ой! – пациент вскрикнул и зашипел от боли.
А я испуганно ахнула и тут же зажала себе рот. По тени на занавеске определиться было трудно, но это гадючье шипение я узнала! Вне всякого сомнения, новым пациентом доброй докторши был змеевидный приятель ласкового хлопчика Андрюши.
– Кто это вас так? – под затихающее шипение сочувственно спросила Ольга Павловна.
– Одна дура подушкой двинула, – неохотно объяснил Змей.
– Подушкой?! Геночка! – в голосе докторши удивление смешалось с укоризной. – Я думала, вы уже ушли из большого секса!
– Он у нас играющий тренер! – со смешком произнес приятный мужской голос.
– О, и Андрюша тут! – узнала его Нюня.
– Прикройся, Танька, снова ветошкой! – посоветовала Тяпа.
Я послушно налепила на лицо вонючую марлечку и по причине мгновенного ухудшения видимости вынужденно обратилась в слух.
– Тренер сборной инвалидов! – сердито пробурчал Геночка. – Ольга Пална, посмотрите Андрюшкину ногу. Андрюш, разуйся.
– Ого! – уважительно крякнула докторша. – Вот это гематома! Что это было? Вы зубило на ногу уронили?
– Я не работаю с железом! – обиделся Андрюша. – Садо-мазо – не мой профиль!
– Это его одна дура каблуком двинула, – объяснил Гена.
– Молодец, Танька! – тихонько похвалила Тяпа.
– Опасная у вас работа, мальчики и девочки, – без тени юмора заметила Ольга Павловна. – То и дело случаются телесные повреждения! Поутру Катенька ваша прибегала ссадину на скуле прижигать. Вчера Людочка с растяжением приходила. Позавчера новенькая была – вся изодранная, точно с кошкой сцепилась.
– Я ж плачу вам за эту работу, Ольга Пална! – недобрым змеиным голосом напомнил Геночка. – Вроде нормально плачу, считай – еще ползарплаты к вашей штатной навешиваю!
– Я это, Гена, не к тому, что вы мне мало платите, – сухо сказала докторша. – Я к тому, что девочки ваши о своем здоровье совсем не думают. Вот новенькая ваша – она, дурочка, ни йодом, ни зеленкой мазаться не захотела, чтобы товарный вид не портить, согласилась только перекисью царапины обработать. А ей бы, по-хорошему, при таких повреждениях прививочка от столбняка не помешала! Как она, Гена? Вы скажите ей, пусть зайдет ко мне, я ее посмотрю.
– Это какая новенькая? – вмешался Андрюша. – Не черненькая? Аллочка?
– Заткнись! – грубо шикнул на него Гена.
– Черненькая, черненькая, – невозмутимо подтвердила докторша. – Красотка такая, хоть прямиком в индийское кино!
– Она у нас больше не работает, – сказал Гена и заторопился: – Андрюшка, ты чего расселся? Ноги в руки – и вперед, к бассейну! Сейчас туда тетки из спа-салона повыползают, у тебя работы будет непочатый край.
– Он же хромает! – благородно вступилась за своего пациента Ольга Павловна.
– Хочу на больничный! – дурашливо заявил Андрюша.
