Дарья Донцова - Шекспир курит в сторонке
– Дайте тапочки, – попросила я, – натопчу в комнате, вас отругают.
– Лишних тапок не держу, живу один, – пояснил Антон, – а домработница у меня глухонемая, если и ворчит, то ничего не слышно.
Я сняла ветровку и хотела положить ее на шапку, которая, вероятно, еще с зимы валялась на стуле, но меховое изделие медленно село.
– Ой, мама! – удивилась я. – Это кто?
– Нигерийский дьявол, – ответил Антон, – несмотря на жутковатое название, вполне милый зверь, дальний родственник тигру и кошке. Я его подобрал около одного африканского аэропорта, хотя называть так хижину и четыре кукурузника, наверное, неправильно. Вы когда-нибудь летали стоя?
– Нет, разве такое возможно? – удивилась я.
Антон засмеялся.
– Запросто. Десять местных жителей, несколько коз, куры, пара собак и я с найденным дьяволом. Пожалел его, видно было, что он погибнет, и решил вылечить. Эй, Рудик, иди-ка лучше спать на кухню. Не бойтесь, он не кусается и не царапается и вообще расстроен. Я в начале мая улетел в командировку, вернулся только вчера утром. Рудик жил с моей домработницей, сильно скучал.
– У нас дома четыре кошки, – сказала я.
– И пауки? – прищурился Антон.
– Да! – храбро соврала я. – Один из них арлекин.
– Интересно, – оживился хозяин, – ну, давайте несчастного.
Мы прошли в просторную комнату, Антон вынул из пакета перевозку.
– Ага, вы ее только что купили?
Раз соврав, невозможно остановиться.
– Очень удобно больного в ней транспортировать, не в руках же его нести.
Антон сел на диван.
– Таня, вы считаете меня дураком? Дебилом? Рассчитывали, что тупой докторишка не отличит одно насекомое от другого? Вы можете перепутать меня с Майклом Джексоном?
– Нет, – выдавила я из себя.
– И почему же? – прищурился энтомолог.
– Вы не похожи, – пролепетала я.
Антон показал пальцем на перевозку:
– Он для меня как Джексон. Ясно? Чего вы хотите? Кто вы? Зачем пришли? Кто дал вам мой телефон? Хотя, конечно, я широко известен в узком кругу. Надо уметь красиво проигрывать, дорогая.
Я потупилась.
– Ладно. Расскажу все, как есть. Моя фамилия Сергеева, я преподавала в школе, устала, дети надоели, их родители осточертели, решила сменить работу. Приятельница устроила меня в детективное агентство «МБР». Вот удостоверение.
Антон взял из моих рук бордовую книжечку и начал сосредоточенно разглядывать ее. Я не испытывала ни малейшего волнения, у нас с Димоном имеется набор документов на разные случаи жизни, бумаги сделаны добротно, агентство «МБР» реально существует, и Татьяна Сергеева там числится. Если кому-нибудь взбредет в голову позвонить на фирму и спросить меня, ему ответят:
– Она сейчас на выезде, оставьте контактный номер, Сергеева освободится и соединится с вами.
– Да, видно, я не очень подхожу для этой службы, – болтала я, – до сих пор следила за неверными супругами, сидела в засаде и щелкала фотоаппаратом. Муторная, не творческая работенка, утешает лишь то, что в школе значительно хуже.
– Я никогда не был женат, – удивился Антон. – Кому могло прийти в голову подглядывать за скромным энтомологом?
– Ваш телефон дала мне Маргарита, бывшая экономка Бориса Олеговича Ветошь. Вы, похоже, хорошо знаете адвоката? – в свою очередь спросила я.
– Ну конечно, – обрадовался Антон, – он редкий энтузиаст, невероятно ответственный человек, понимающий, что он в ответе за тех, кого приручил. Ветошь создал своим паукам исключительные условия. Более внимательного, аккуратного хозяина я не встречал. И он замечательный, воспитанный, интеллигентный, с чувством юмора. Я к нему всегда с огромной радостью езжу.
Антон внезапно осекся.
– По какой причине вы ко мне явились?
– Мне очень не нравится быть гонцом, приносящим дурную весть, но выхода нет. Ветошь покончил с собой.
Энтомолог вскочил со стула, потом снова сел.
– Что? Как? Это невероятно!
– Он посадил к себе на шею Павлика, – уточнила я, – а тот его укусил.
– Не-воз-мож-но, – по слогам произнес Антон. – Павлик любил Бориса, а арлекины умны, они выбирают хозяина и никогда его не предадут. Кстати, когда вы сказали, что у вас дома живет арлекин, я сразу усомнился. Насколько мне известно, их в Москве всего два, и я за ними присматриваю. Оба, как ни странно, обитают по соседству. Ветошь заразил любовью к паукам своего соседа, миллиардера Козихина, банкира и владельца крупнейшего строительного холдинга. Степан Сергеевич человек увлекающийся, он впечатлился Павликом и добыл себе такого же, назвал его красиво – Эдди. Вот я и катаюсь к ним двоим, когда время есть. Не сочтите за саморекламу, но никто, кроме меня, этих пауков не знает, ухаживать за ними не умеет и не понимает, как надо обращаться с божьими созданиями. Арлекин не болонка, его укус стопроцентно смертелен.
– Слышала, вроде есть антидот от их яда, – возразила я.
– Я тоже слышал, – улыбнулся Антон. – Маленькое уточнение: вас парализует спустя считаные секунды, через минуту вы умрете от удушья, вызванного остановкой сердца. Противоядие хранится в сухом виде, его необходимо развести и ввести в вену. Успеете?
– Даже если пузырек окажется в руке, нет, – признала я, – и домашние растеряются.
– Павлик не мог укусить Бориса Олеговича. Никогда! – не успокаивался энтомолог.
– Но он так поступил, – возразила я. – Может, взбесился?
– Нет! – стоял на своем Антон. – Где труп Павлика? Можно на него взглянуть?
– Сейчас узнаю, – сказала я и позвонила Димону. – Коробок, где тело?
– Кремировано и похоронено на кладбище. Если ты подумала об эксгумации, то можешь забыть, – хрустя сухариками, ответил хакер.
– Я спрашиваю про паука, – уточнила я.
– Понятия не имею, – удивился Димон, – но сейчас выясню. Кстати о Тряпкиной.
– Спасибо, Дима, – прощебетала я, – мы тут с доктором-насекомоведом болтаем о разном.
– Понял, – вздохнул Коробок.
Я положила трубку на стол.
– Если вы получите останки Павлика, сумеете определить, что с ним стряслось?
– Надо внимательно изучить материал, – осторожно ответил доктор.
– А если предположить, что кто-то другой посадил паука на Бориса? Это возможно?
– Вероятно, – вновь обтекаемо ответил Антон.
– Кто мог взять Павлика в руки? – не успокаивалась я.
– Ваш покорный слуга, – поклонился хозяин, – не могу сказать, что арлекин всегда радовался моему приходу, но он был умен и понимал: я за ним ухаживаю. Тем не менее, я всегда надевал защитную перчатку и пользовался колпаком.
Антон встал, открыл шкаф, достал оттуда железное сооружение, напоминающее пирамиду, и две резиновые перчатки, наподобие тех, которыми снабжают костюмы химзащиты, плотные, длиной до локтя.
– Поймать арлекина – это искусство, местное население знает, что ядовитое насекомое мгновенно засыпает в темноте. Поэтому люди используют корзинки, обмазанные глиной. А европейцы берут вот такие колпаки. Ну, на всякий случай еще и перчатки. У Бориса Олеговича и Козихина тоже есть подобные наборы. Как-то раз Степану Сергеевичу пришла в голову светлая мысль сравнить, кто из арлекинов больше, и он принес своего Эдди в дом к Борису. Хорошо, что тот не разрешил Эдди к Павлику подсаживать, поместил гостя в пустой аквариум. Уходя, Степан случайно взял кожух Бориса, дома понял, что ошибся, пошел менять. Недели через две я к нему приезжаю, а банкир с загадочным видом говорит:
– Глянь на колпак Эдди. Что видишь?
Я ничего не заметил. Степан расстроился, как первоклассник, которому хомячка не купили, показывает пальцем на внутреннюю сторону, а там выгравирован вензель «ЭК» и корона сверху.
– Эдди Козихин, – гордо пояснил олигарх, – царь арлекинов. Теперь у меня эксклюзивный колпак, не такой, как у Бориса. Мне по рангу и статусу положено все уникальное.
Ну и как на это реагировать? Взрослый человек, солидный бизнесмен – и детская реакция на одинаковые игрушки.
– Имея колпак и рукавицы, любой мог унести арлекина, – сделала я вывод из услышанного.
– Отнюдь, – не согласился Антон, – необходимы умение и моральная готовность.
Я усмехнулась.
– Моральная готовность? Можно подумать, речь идет о розыгрыше олимпийских наград или полете в космос.
Антон отошел в глубь комнаты, отодвинул занавеску, взял что-то с подоконника, повернулся… Я остолбенела. Энтомолог держал паука. Нет, паучище, гиперловца мух. Тело монстра напоминало мохнатый тазик, вокруг веером расположились лапы, они хаотично шевелились в воздухе, а на спине виднелись какие-то белые шары. Я похолодела, уши, наоборот, охватило огнем.
– Хотите погладить? – весело спросил Антон и направился в мою сторону, не выпуская из рук чудище.
На мою голову словно натянули плотную шапку, перед глазами заскакали разноцветные зайчики, Антон что-то говорил, но я не слышала слов, видела лишь, как хозяин дома открывает и закрывает рот, а потом резко потемнело.
