Наталья Александрова - Клуб шальных бабок
Нечто подобное испытали и Надежда с Селиверстовым, когда во двор влетел, пыхтя и ругаясь, багровый от злости громила.
Надежда подтолкнула Василия к ступеням, и они стремительно скатились по ним к хлипкой подвальной двери.
На их счастье, она оказалась не заперта, и Надежда проскользнула в подвал, втащила за собой Селиверстова и захлопнула дверь.
Они находились в тесном, темном и грязном помещении, которое, возможно, когда-то было дворницкой. В углу были свалены мешки с цементом: вероятно, кто-то уже откупил этот подвал и собирался в ближайшее время начать ремонт, чтобы устроить здесь какую-нибудь мастерскую или даже маленький магазинчик.
Селиверстов тяжело дышал и затравленно оглядывался по сторонам. Видимо, от перенесенных побоев у него в голове все перемешалось, и он не понимал, где находится и что с ним, собственно, происходит.
Надежда решила воспользоваться этим состоянием подозреваемого и провести импровизированный допрос. Для начала она уставилась на него пронзительным рентгеновским взглядом и проговорила загробным голосом:
– Покайся, Василий, сними с души грех!
– Чего?! – недоуменно переспросил Селиверстов. – Вы вообще кто? Чего вам от меня надо?
– Правду! Мне надо, чтобы ты рассказал всю правду о том, что ты совершил во время корпоративной вечеринки!
– Отвяжись от меня, тетка! – взвыл Василий.
– Вот как? – Надежда сверкнула глазами. – Не хочешь говорить правду? Тогда я сейчас закричу, и этот носорог спустится сюда и переломает тебе все кости!
Действительно, за грязным подвальным оконцем промелькнули ноги в пудовых ботинках, донесся топот владельца джипа, который кругами носился по двору, как бешеный бык, с явным намерением кого-нибудь затоптать.
Селиверстов вздрогнул, отступил к стене и проговорил:
– Это все из-за женщин…
Вася Селиверстов был единственным сыном матери-одиночки. Он рос послушным, любящим сыном, кроме того, на редкость красивым мальчиком, и мать в нем души не чаяла. Все свои силы, все средства она расходовала на то, чтобы сделать Васину жизнь счастливой и наполненной. Она работала бухгалтером на небольшом заводе и умудрялась на скромную зарплату покупать сыну самые лучшие продукты, самую модную одежду, устроила его в хорошую школу, а позднее – в престижный институт…
Тут-то и грянул гром.
Оказалось, что причиной их семейного благосостояния было не умение матери экономно вести хозяйство, а ловкость, с которой она влезала в карман родного предприятия. Причем делала она это не одна, а в сговоре с несколькими сослуживцами. Был суд, и эту ловкость назвали «хищением в особо крупных размерах». Соучастники Васиной матери сумели вывернуться, свалив всю вину на нее, и она получила большой срок. Жизнь на зоне – не сахар, она очень скоро умерла.
Вася остался один, а он совершенно не умел жить один, он привык к постоянной женской заботе и опеке.
Само собой, за этим дело не стало.
Красивого Селиверстова тут же подобрали, обогрели и окружили заботой. Но беда была в том, что каждую свою женщину Василий невольно сравнивал с матерью, и этого сравнения ни одна женщина не выдерживала. Мать была преданнее, заботливее, внимательнее, сердечнее и даже, как ни странно, красивее.
Василий разочаровывался, уходил, затем встречал новую претендентку на свое сердце, снова вспыхивал, влюблялся… Все начиналось сначала: первое время все было хорошо, а потом наступало заочное соревнование с матерью, неизбежный проигрыш и расставание.
Конечно, в изложении Селиверстова история его жизни выглядела совершенно иначе: у него получалось, что женщины, эти хищницы и эгоистки, втирались к нему в доверие, чтобы заполучить его, Василия, в свое полное распоряжение, а потом раскрывалось их подлинное лицо, их махровый эгоизм и душевная черствость, и бедному Васе ничего не оставалось, как порвать узы опостылевшего брака.
Сложившаяся ситуация мучила самого Василия, и он, в конце концов, обратился к профессиональному психологу.
– К Нелли Синицкой! – догадалась Надежда, вспомнив, как встретила Василия в приемной.
– Ну да, – он раздраженно кивнул, – она провела долгий курс лечения, взяла с меня уйму денег и заявила, что теперь все будет по-другому, теперь я освободился от своей психологической зависимости.
На этот раз все действительно произошло по-другому.
– Я встретил ее, Светлану! – воскликнул Селиверстов, завершая трагическую историю своей жизни. – Она показалась мне не такой, как все остальные! Чистой, прекрасной, искренней! Я нашел в ней свой идеал, женщину своей мечты! Ту единственную, которую я искал всю жизнь!
Василий замолчал, на его лицо набежало облачко.
Светлана была несвободна, и она вовсе не собиралась менять свою жизнь ради Селиверстова.
Василий привык к тому, что все женщины бросались в его объятия, жертвуя всем и не думая о последствиях. Такое отношение казалось ему нормальным и естественным. И когда Светлана прямо сказала ему, что не собирается ради него всем жертвовать, он был потрясен.
Как известно, настоящий мужчина смотрит на отказ, как баран на новые ворота.
– А тут еще этот… Гвоздь… – проговорил Василий вполголоса с каким-то страдальческим выражением, как будто у него разом заболели все наличные зубы.
– Гвоздь? Кто такой Гвоздь? – вскинулась Надежда, вспомнив, что эту же кличку называли отморозки, лупившие Селиверстова.
Василий замолчал, словно к чему-то прислушиваясь.
– Что же произошло на вечеринке? – спросила Надежда, не дождавшись ответа на свой вопрос.
Вдруг Василий, ни слова не говоря, бросился к двери и выскочил во двор. Только сейчас Надежда поняла, что изменилось за время исповеди Селиверстова: со двора уже несколько минут не доносился топот разъяренного носорога. Видимо, он выпустил пар и удалился, осознав, что его джипу больше ничего не угрожает.
Надежда устремилась следом за Селиверстовым, но когда она выбежала во двор, того и след простыл.
Надежда Николаевна шла по улице в глубокой задумчивости и вдруг буквально налетела на женщину с грудой картонных коробок в руках. Коробки упали на тротуар, одна из них раскрылась, и из нее посыпались разноцветные резиновые шарики.
– Смотреть надо! – вскрикнула женщина скорее от неожиданности, чем от раздражения. Настоящей злости в ее голосе не было.
– Ой, извините! – Надежда кинулась подбирать рассыпавшиеся шарики. – Извините, задумалась.
– Надя? – Женщина с шариками замерла, уставившись на Надежду. – Надя Любимова?
– Лебедева… – привычно поправила ее Надежда Николаевна и вгляделась в лицо встречной. – Ой, Лариса, это ты, что ли?
Она узнала свою прежнюю сослуживицу Ларису Скороходову. Лариса работала в том же НИИ, что Надежда Николаевна и Таня Кнопкина, только в отделе комплектации, то есть она подбирала по заказу конструкторов необходимые тем микросхемы, транзисторы, конденсаторы и прочие детали электронных устройств. Сейчас выглядела она неплохо: довольно полная, но свежая, румяная и, самое главное, жизнерадостная, в глазах у нее светились веселые искорки, казалось, она в любую секунду готова заразительно засмеяться. Впрочем, и раньше Лариска в институте слыла хохотушкой.
– Как мы давно не виделись! – обрадовалась Лариса. – Ты где сейчас? Чем занимаешься?
– Да вот, с работы уволилась больше года назад, теперь дома сижу, – ответила Надежда, не вдаваясь в подробности. – Не думай, что это так просто…
– Да я ничего такого и не думаю! – заверила ее Лариса. – Главное, чтобы тебе самой нравилось!
Надежда предпочла промолчать, она и сама толком не знала, нравится ей сидеть дома или нет. С одной стороны, никуда не нужно бежать, и в транспорте не приходится давиться по утрам, с другой – скучно как-то ничего не делать. Но зато есть время разгадывать разные интересные криминальные шарады.
– А ты что делаешь? – Надежда взглянула на коробки с шариками. – Ой, у тебя какой-то праздник?
– Да у меня теперь вся жизнь – праздник! – Лариса засияла. – Вообще-то у меня теперь такая работа – я устраиваю праздники. Дни рождения, свадьбы, юбилеи… Оформляю, придумываю сценарии, нахожу нужных людей – ведущих, дизайнеров, фотографов… Ну, само собой, подготовка меню, транспорт – это все тоже на мне…
– Здорово! – искренне восхитилась Надежда, вспомнив, что Лариска и раньше была первой заводилой на всех вечеринках и юбилеях. Стало быть, нашел человек себя, можно только порадоваться.
– Да, мне очень нравится! – подтвердила Лариса. – А ты кого-нибудь из наших встречаешь?
– Как раз недавно встретила Таню Кнопкину из отдела документации, помнишь ее?
– Ой, конечно! Ну и как она?
– Да вроде ничего… – ответила Надежда без прежней уверенности.
– Слушай, а что мы на улице стоим? Давай зайдем куда-нибудь, посидим… сколько лет не виделись! Надо же хоть немножко поболтать! Вспомнить прежние времена!
