Дарья Донцова - Несекретные материалы
– На балконе? – изумилась я. – В такую мерзкую погоду?
– Сама удивляюсь, – миролюбиво откликнулась бабушка, – и как только не замерзнет, в одном халатике со вчерашнего дня…
– Можно посмотреть? – спросила я, полная самых дурных предчувствий.
– Конечно, душечка, заходите, – пригласила бабушка.
Я зашла в чистенькую прихожую.
– Сюда, сюда, – приветливо приговаривала хозяйка.
Мы оказались в довольно просторной кухне, и бабуля открыла балконную дверь.
Ледяной ветер ворвался внутрь, я вышла на лоджию и увидела балкон соседней квартиры. В дальнем углу на стуле, абсолютно прямо, словно проглотив палку, сидела Колосова. На женщине был надет легкий ситцевый халат, голова упала на грудь, руки безвольно повисли.
– Майя, – позвала я, понимая безнадежность ситуации, – Майечка…
Ответа, конечно, не последовало.
– Кричите, кричите, – предложила бабушка, – видите, не слышит, и как только не замерзла!
Глава одиннадцатая
Милиция приехала лишь через два часа. Два сержанта, а может, прапорщика, я совершенно не разбираюсь в знаках различия на рукавах, петлицах и погонах, мирно спросили:
– Чего случилось-то?
Я поманила их на кухню и ткнула пальцем в сторону балкона. Мальчишки пару минут глядели на стул, потом один с надеждой произнес:
– Может, заснула?
Второй вздохнул.
– На таком холоде? К тому же уже вторые сутки, – развеяла я их мечты.
Милиционеры переглянулись и вызвали подмогу. Еще через полчаса явилась группа хмурых людей, впереди вышагивал длинный мужик с огромным чемоданом.
– Соседи будете? – спросил один из прибывших.
– Да, – хором ответили мы с бабкой.
– Понятыми пойдете, – велел начальник, – имя, отчество, фамилия…
– Не помню, сыночек, – ласково сказала бабуля, но я углядела на буфете паспорт и подала милиционерам.
Тот глянул в книжечку и, пользуясь тем, что старушка пошла ставить чайник, шепотом спросил:
– Бабушка, видно, того…
– Точно, – так же тихо подтвердила я, – только похожа на нормальную…
– Ладно, – согласился старший, – вас-то как зовут?
– Ольга Евгеньевна Воронцова, – не особо задумываясь, ляпнула я и тут же пожалела, что назвалась именем Зайки.
Сказать, что перепутала и на самом деле зовусь по-другому? Да после такого заявления двум идиоткам, живущим без присмотра, милиция психиатрическую перевозку вызовет!
За стенкой послышались глухие удары, очевидно, выламывали дверь. Что-то долго возятся, на мой взгляд, хватило бы просто хорошего пинка…
– Олег Михайлович! – раздалось с лестничной клетки.
– Сейчас, – крикнул начальник и продолжал меня допрашивать:
– Здесь прописаны?
– Нет, Сиреневый бульвар, дом 23, квартира 24, – бодро сообщила я вымышленный адрес и свой настоящий телефон в Ложкине.
– Кем приходитесь хозяйке квартиры?
– Племянницей, только она меня не узнает, считает посторонней женщиной, понимаете?
– Чего уж тут не понять, – вздохнул оперативник, которому до смерти не хотелось приступать к работе, – маразм он и есть маразм! Ладно, если боитесь, можете не ходить в квартиру…
– Закон надо соблюдать, – сообщила я и бодрым шагом двинулась в соседнее помещение.
Дверь на балкон стояла нараспашку, и холод заполнил комнату. Неожиданно проглянуло солнце. Слабый свет проник внутрь, и стала еще ясней видна ужасающая бедность.
– Бывает так иногда, – робким голосом сказал один из молоденьких милиционеров в форме, – пошла, может, белье вешать, выскочила из тепла в одном халатике, а сердце и прихватило…
Но сотрудники в штатском не отреагировали на это замечание. Конечно, никому не хочется получить на участке лишнее убийство. А то, что Майя умерла не своей смертью, стало ясно сразу. Во-первых, в квартире стоял жуткий беспорядок. Единственный шкаф распахнут, и скудное бельишко разбросано по полу, у входа в кухню красуется открытый чемодан, где в беспорядке свалены какие-то тряпки. Ящики выдвинуты, постель перевернута, скатерть под столом. Здесь явно что-то искали.
Когда же тело Майи втащили внутрь, стало понятно, что женщину перед смертью сильно избили, а потом застрелили, причем действовал профессионал. Один выстрел произведен в область сердца, другой, контрольный, – в голову…
– Как тебе кажется, когда она скончалась? – спросил один из оперативников у мужика в резиновых перчатках, присевшего возле трупа.
– Кажется, мажется, – пробубнил тот, – посмотрю желудок, скажу!
– Нет у нее ничего в желудке, – влезла я в профессиональные разговоры. – Майя жила на нищенскую пенсию, голодала…
– Ну мочевой пузырь-то у ней был? – вступил в дискуссию эксперт.
– Ольга Евгеньевна, – прервал милую беседу старший, – идите домой, ни к чему тут толкаться, позовем в случае необходимости.
Я попробовала сопротивляться, но оперативники ловко выставили меня вон. Делать нечего, пришлось подчиняться. В крошечной прихожей, за галошницей послышался шорох. Наклонившись, я увидела два блестящих глаза. Господи, бедная собака! Сначала просидела тут голодная и невыгулянная, теперь трясется от ужаса в темном углу. Как же ее называла Майя – Кока? Кика? Кука!!
Услышав имя, собачонка высунулась из-за галошницы. Я вытащила ее наружу, чувствуя, как под обтянутыми кожей ребрами быстро-быстро колотится сердечко.
В Ложкине в доме стояла звенящая тишина. Дети разъехались кто на учебу, кто на работу. Банди и Снап мирно дремали в столовой, увидав Куку, они шумно задвигали носами и бросились обнюхивать гостью. Несчастная собачка изо всех сил вжалась в ковер, а тут еще посмотреть на новое приобретение явились Хучик, Жюли, Черри и кошки… Даже миска с мясом не обрадовала Куку. Она вяло понюхала еду и отошла прочь.
– Странная какая, – сказала я Ирке, – вроде голодная, а не ест.
– Где вы ее взяли? – поинтересовалась домработница.
– На улице нашла, – соврала я, – сидела такая несчастная…
– Похоже, домашняя, чистенькая, – пробормотала Ирка, – знаете, многие ведь не могут сейчас собак кормить мясом, вот животные и не знают, что это такое. Надо дать привычную еду.
Я с изумлением посмотрела на женщину – ну просто зоопсихолог!
– Что же она, по-твоему, привыкла есть?
Ирка пожала плечами.
– Геркулес небось на воде, дам ей каши.
Получив тарелку овсянки, куда Ира для вкуса положила небольшой кусочек колбаски, Кука принялась с жадностью глотать угощенье. Я же пошла наверх. Просто не могу никуда больше ехать, перед глазами стоит мертвая Майя, зачем-то привязанная убийцами к стулу…
Лучше лягу спокойно на диван и почитаю книжку. Но и любимый Рекс Стаут не помог. Наткнувшись на фразу: «окровавленный труп смотрел в осеннее небо широко раскрытыми глазами», я захлопнула том. Нет, детективы сегодня не пойдут. Возьму лучше у Зайки в спальне любовный роман. Чужая страсть – вот что мне сейчас нужно.
На тумбочке возле двуспальной кровати обнаружилась пустая коробка из-под шоколадного мороженого и целая стопка журналов.
Так, значит, меня осуждает за съеденную перед сном конфетку, а сама втихаря лопает в кровати мороженое! Ну погоди, лакомка…
Я принялась перелистывать журналы. Издания походили друг на друга, словно близнецы. Глянцевые страницы, роскошные фото. Кулинарные советы, рубрика «Как удержать мужа», светские новости… Глаз зацепился за отчет о презентации нового клипа певца Викулова. Тощенький, лохматый мальчишка в окружении дам, девушек и девчонок радостно пялился в объектив. Вот уж чего никогда не могла понять, так это феномен популярности этого мальчишки. Взять хотя бы Филю Киркорова, так там есть на что посмотреть – огромный рост, сверкающие глаза… Да и голос, кстати, неплох… А Викулов? Маленький, наверное, едва дотянул до метра шестидесяти, сквозь толстый слой пудры проступают юношеские угри, жиденькие волосенки не спасает даже укладка, сделанная руками известного стилиста… По сцене это непонятное существо передвигается в блестящих ботинках на огромных платформах и тихо шепчет в микрофон невероятные песни – «У тебя глаза, у тебя глаза, у тебя такие глаза, ну что за глаза»… Стошнит на третьем звуке. Но зал почему-то полон визжащей публики, клипы без конца крутят по телевидению, радиоэфир занят его дребезжащим тенорком…
Нет, не понимаю я ничего в музыке… И ведь какие девушки вокруг недомерка! Особенно эта, с зелеными глазами и каштановыми волосами, просто картинка!
Внезапно на лбу выступила испарина. Красавица в элегантном черном платье, держащая Стефана Викулова под руку, это же та самая девушка, что на фото сидит обнаженной на коленях депутата Заокского…
– И как тебе не стыдно! – раздался голос Зайки. – Разлеглась на моей кровати да еще лопаешь мороженое.
– Ничего не ела, – принялась я оправдываться, – мисочка уже стояла тут.
– Не ври, – сурово заявила Ольга, – ни я, ни Кеша не имеем гадкой привычки жевать в кровати, такое делаешь только ты. Нравится спать на перемазанном белье – бога ради, но зачем харчиться у меня?
