Ли Голдберг - МИСТЕР МОНК ИДЕТ В ПОЖАРНУЮ ЧАСТЬ.
—Но я не хочу слышать никаких жалоб на обстановку в моем доме, на то, как там грязно, и уж тем более на «критические несовпадения», — сказала я Монку, спускаясь по лестнице в вестибюль.
—Я уверен, что у тебя идеально, — ответил Монк.
—Это как раз то, о чем я говорила. Вы уже начали жаловаться.
Он беспомощно посмотрел на меня.
—Я лишь сказал, что уверен в том, что у тебя идеально. Большинство людей приняло бы мои слова за искренний комплимент.
—Но большинство людей не подразумевают «идеально», когда говорят «идеально».
—Конечно, именно это они и подразумевают, — сказал Монк.
—Нет, они имеют в виду славно, мило или комфортно. Они не ждут идеала, в том смысле, что все будет, ну, идеальным. А Вы ждете.
—Ты должна доверять мне, — покачал головой Монк.
Я уставилась на него с недоумением.
—Вы не захотели остановиться в гостиничном номере только из-за того, что под раковиной не совпал обойный узор?
—А как иначе? — воскликнул он. — Это вопрос безопасности.
—Как это может влиять на безопасность? — спросила я.
—Это показывает их дрянное мастерство. Если они допустили такой промах с обоями, только представь, что они могли наворотить по остальной части строительства! Держу пари, что маленького землетрясения будет достаточно для того, чтобы здание рухнуло.
—Здание рухнет из-за того, что не сошелся узор на обоях?
—Оно должно быть забраковано.
Мы вошли в вестибюль, и Монк остановился как вкопанный.
—Что? — спросила я.
—Мы должны предупредить остальных! — ответил Монк.
—Каких остальных? — не поняла я.
—Постояльцев отеля, — сказал Монк. — Они должны быть проинформированы об этом.
—О том, что узор обоев не сходится?
—Это вопрос безопасности, — повторил Монк. — Я сообщу это им позже.
Я не стала спорить с ним. Откровенно говоря, я была счастлива, что наш визит в отель завершился без спотыкания о мертвое тело. Понимаю, это звучит нелепо, но если ты с Эдрианом Монком, трупы могут появиться в любое время в любом месте. И, как выяснилось позже, это была лишь временная отсрочка.
Монк жил в доме в стиле арт-деко на Пайн, в сумеречной зоне доступности, что покрывала северный край Западного Района с его семьями высшего и среднего класса, и юго-восточный угол Пасифик Хайтс с искусно украшенными старыми викторианскими домами и пышными городскими садами.
Солнечным субботним утром Монк ждал меня на блестящем от недавнего дождя тротуаре, наблюдая, как одетые в униформу няни из Пасифик Хайтс и домохозяйки в костюмах от Джуси Кутюр из Западного Района катают детей в колясках от Пег Перего вверх и вниз по холму Парка Альта Плаза с его уменьшенными копиями гавани, залива и моста Золотые Ворота.
Монк стоял с несчастным выражением лица с двумя большими одинаковыми чемоданами, по одному с каждой стороны от него. На нем было коричневое пальто с четырьмя пуговицами, руки глубоко засунуты в карманы, из-за чего он казался каким-то маленьким.
Было нечто трогательное в его виде, он был похож на грустного, одинокого ребенка, впервые уезжающего в летний лагерь. Мне захотелось обнять его, но, к счастью для нас обоих, это желание быстро прошло.
В выходные припарковаться в этом районе абсолютно невозможно, поэтому я встала вторым рядом перед его домом, который был такой обтекаемой формы, что казался аэродинамичнее, чем моя машина.
Выйдя из машины, я махнула рукой в сторону его чемоданов:
—Вы уезжаете лишь на пару дней, мистер Монк.
—Я знаю, — ответил он. — Поэтому и взял с собой так мало вещей.
Я открыла багажник моего Чероки и попыталась поднять один из чемоданов. И чуть не вывихнула себе плечо.
—Что там у Вас? Золотые слитки?
—Восемь пар ботинок.
—Да Вам этого хватит больше, чем на неделю, если носить по паре в день.
—И то я терплю лишения.
—Там еще что-то есть, — я с трудом запихала чемодан в багажник. — Он слишком тяжелый.
—Там еще четырнадцать пар носков, четырнадцать рубашек, четырнадцать пар брюк, четырнадцать...
—Четырнадцать? — воскликнула я. — Почему четырнадцать?
—Знаю, что играю на грани, но я такой, какой есть. Человек, живущий на краю. Это волнительно. — сказал Монк. — Думаешь, я взял достаточно вещей?
—Более чем, — ответила я.
—Может, стоило взять больше?
—С Вами все будет в порядке.
—А может просто взять две пары...
—Чего?
—Всего. — ответил он.
—А я думала, что Вы человек, живущий на краю, — сказала я.
—А что, если край приблизится?
—Это вряд ли.
—Это ты так думаешь, — сказал Монк. — Если такой день настанет, мы об этом пожалеем.
Я уже жалела. Хоть и не до конца понимала, что значит «пожалеем».
Я жестом показала на второй чемодан.
—Вы собираетесь засунуть его в багажник, мистер Монк, или планируете оставить здесь?
—Ты хочешь, чтобы я положил чемодан в твою машину?
—А Вы хотите, чтобы я сделала это за Вас?
Он сказал:
—Так это твоя машина.
—И что?
Он пожал плечами.
—Я думал, что у тебя система...
—И она заключается в том, что я должна грузить Ваши вещи в мою машину?
—Но ты же положила первый чемодан в багажник.
—Просто из вежливости, — сказала я. — Я не горю желанием заниматься погрузкой.
—Хорошо, что мы все выяснили, — Монк взял чемодан и втиснул его рядом с первым. — Я лишь не хотел вторгаться в твое пространство.
Думаю, ему было просто лень, но с Монком ни в чем нельзя быть абсолютно уверенным. Даже если он и поленился, я не могу винить его за это, потому что он мой начальник, и я дорожу своей работой. Кроме того, это дало мне возможность начать разговор на волнующую меня тему.
—Конечно же Вы не хотели, мистер Монк, и это очень здорово! Я ценю это, потому что мы с Джули многие вещи делаем не так, как Вы.
—Например?
О Господи, — подумала я. — С чего бы начать?
—Ну, например, мы не кипятим зубную щетку после каждой чистки зубов.
Его глаза широко распахнулись.
—Но это очень неправильно!
—После мытья рук мы не всегда вытираем их новым стерильным полотенцем.
—Ваши родители не всему научили вас в вопросах личной гигиены?
—Мистер Монк, я надеюсь, что, пока Вы живете у нас, будете уважать наш образ жизни и принимать нас такими, какие мы есть.
—Хиппи, — сказал он.
Это было слово, которое я не слышала десятилетия, и которое никак ко мне не относилось. Я пропустила его мимо ушей.
—Все, что я хочу, это чтобы мы втроем жили дружно, — сказала я.
—Ты же не куришь марихуану?
—Конечно же, нет! За кого Вы меня принимаете? Стойте — не надо отвечать! Я лишь пытаюсь сказать, мистер Монк, что в моем доме я — начальник!
—До тех пор, пока не закончится «травка».
—Не закончится, — сказала я.
—Клево!
Довольно улыбнувшись, он сел в машину и пристегнулся ремнем безопасности.
2. Мистер Монк заселяется.
Я живу в Ной Вэлли, на пересечении знаменитого района Кастро с энергичным гей-сообществом и многоязычного района Мишен, уверенно идущего к тому, чтобы быть завоеванным несокрушимыми силами гентрификации с зажатыми в кулаках каталогами гипермаркета Вильямс-Сонома.
Ной Вэлли похож на небольшой городок, далекий от шума и хаоса Сан-Франциско, хотя шумный Сивик-центр, кишащий политиканами и бродягами, находился лишь в двадцати кварталах, за северной стороной очень крутого холма.
Когда мы с Митчем покупали наш дом, Ной Вэлли был районом, где проживал рабочий класс. Казалось, что абсолютно все соседи ездили на Фольксвагенах-кроликах, дома выглядели слегка запущенными, нуждающимися в свежем слое краски и чуточке любящего внимания.
Теперь все ездят на минивэнах и внедорожниках, перед каждым домом насажены деревья, и Двадцать четвертая улица — торговый район, где когда-то были пекарни, столовые и парикмахерские — теперь наводнена кондитерскими, кафе и салонами красоты.
Правда, не весь район увеличил свое благосостояние. Осталось немало домов, нуждающихся в заботе (таких, как мой), маленьких сувенирных магазинчиков, букинистических магазинов, домашних пиццерий, которые Ной Вэлли ловко удержал богемным образом жизни (теперь в равной степени подлинным и искусственно создаваемым). Наш спальный район удобен как для молодых семей, так и для пенсионеров, сюда не забредает ни один турист.
Когда я ехала по Дивисадеро к дому, Монк попросил меня отрегулировать мое сиденье таким образом, чтобы оно было на одном уровне с его сиденьем. Я объяснила, что если сделаю это, то не смогу дотянуться до таких важных вещей, как педаль газа, тормоз и рулевое колесо. Когда я предложила его сиденье выровнять с моим, он проигнорировал меня и начал возиться с пассажирским зеркалом, стараясь повернуть его так же, как зеркало на стороне водителя, пытаясь, я уверена, компенсировать дисбаланс, вызванный неправильным расположением сидений.
