Пьер Сувестр - Жюв против Фантомаса
Едва они отошли на несколько шагов от комиссариата полиции, как Жюв схватил за руку Фандора и прошептал ему:
— Поспешим! Из-за этого глупого ареста мы потеряли уйму времени…
— Увы!.. — ответил Фандор. — Мы должны благодарить небо за то, что дешево отделались и что так удачно закончилась наша экспедиция, из которой мы вполне могли не вернуться…
— Это приключение нам дорого стоит, — возразил Жюв, — здесь затронута наша честь полицейских.
— Наша честь? Какие высокие слова!
— Совершенно точные слова, Фандор! Нас здорово провели, мы, как бараны, позволили заманить себя в ловушку, которой могли бы избежать, если бы немного раскинули мозгами. Я воображал, направляясь вчера вечером к доктору Шалеку, что мы застанем этого бандита врасплох… Плохого же мнения я оказался о нем! Положился на его глупость! Застать его врасплох, как бы не так! Он уже ждал нас…
Когда они подходили к улице Сен-Лазар, полицейский заметил скромную на вид пивную, которая в этот час была почти пуста.
— Зайдем, — предложил он, — завтрак, которым нас угостили в участке, был вполне диетическим, но, право, недостаточным для меня. Я умираю от голода. Впереди нас ждут тяжелые деньки, а потому надо подкрепиться!
Мужчины уселись за столик в глубине зала лицом к двери.
— Отсюда мы сможем заметить всех, кто входит в пивную, — заметил Жюв.
И, удовлетворенный своим стратегическим положением, он ударил по столу, заказал ветчины, хлеба и бутылку хорошего вина.
Фандор с аппетитом набросился на этот импровизированный обед. Он не осмеливался заговорить первым, зная по опыту, что Жюв не любит расспросов, когда у него срывается какое-нибудь дело, особенно, если в последнем остается поставить лишь победную точку. Полицейский действительно поглощал обед с серьезным и нахмуренным видом, и было заметно, что он не склонен возобновлять разговор.
Все же в тот момент, когда Жюв заказывал сыр и, обращаясь к Фандору, добавил: «С этим мы протянем до нормального ужина…», — журналист решился задать свой вопрос:
— Скажите, как вы думаете, где сейчас может быть Шалек? Может, он вернулся в больницу Ларибуазьер?
— Разумеется, нет! — ответил тот. — Конечно же, Шалек не такой наивный, чтобы возвращаться в больницу. Где же он сейчас находится, на это ответить гораздо труднее… Но где-то он должен все равно быть. Впрочем, у меня есть план. Давай, за твое здоровье!
Фандор чокнулся с инспектором, удивившись веселому настроению Жюва.
— У вас есть план, Жюв? Какой?
Но полицейский сделал знак журналисту, что он не может ему ответить. Хозяин кабачка, крупный мужчина, одетый в традиционный голубой закрытый фартук, в этот момент подвинул табурет, стоявший за стойкой бара, и, взобравшись на него, зажигал газовый рожок единственное освещение в этом заведении.
Хотя пробило только пять часов и на улице было еще светло, задняя часть винной лавки начала постепенно погружаться в темноту.
Когда хозяин слез с табуретки и занял место за стойкой бара, облокотившись на нее в ожидании посетителей, которые должны были скоро появиться, так как наступало время аперитива, Жюв широким жестом отодвинул от себя прибор.
— Ты спрашиваешь, что у меня за план, Фандор? Гм… Честно говоря, это даже трудно назвать планом. Просто дело в том, что Жозефина является любовницей Лупара, Лупар, в свою очередь, знает доктора Шалека, в доме доктора Шалека произошло убийство, там же, в этом доме, нас пытались заживо похоронить… Но Шалек сбежал, Лупар исчез… Зато мы знаем, где Жозефина. Именно через нее мы попытаемся выйти на интересующих нас особ.
— Вы правы, таким образом, мы должны следить за Жозефиной. Устроим настоящую мышеловку?
— Да, только, к сожалению, ты забываешь об одной детали: Жозефина в больнице, и ни Лупар, ни Шалек не осмелятся явиться за ней, пока она там остается…
— Согласен, но Жозефина раньше или позже выйдет из больницы?
— Я ждал, что ты это скажешь. Да, пока Жозефина остается на лечении в Ларибуазьер, следить за ней не имеет смысла, но как только она покинет больницу, мы не должны будем терять ее из виду ни на минуту…
— Как вы думаете, когда она выйдет из больницы? Заведующий Ларибуазьер ничего вам не сказал на этот счет?
Жюв, не отвечая другу, постучал по столу.
— Хозяин! — позвал он. — Дайте мне бумагу и чернила и подготовьте счет…
После пяти-шести безуспешных попыток писать пером владельца пивной, Жюв взял свой простой карандаш и объяснил Фандору свои предположения о ходе дальнейшего расследования.
— Я не думаю, — заявил он, — что Жозефина долго пробудет в Ларибуазьер. По-моему, эти девица должна вполне отдавать себе отчет, почему ее любовник захотел от нее избавиться. Можно быть почти уверенным, что подсознательно она не держит из-за этого на него никакого зла… Догадывается ли она, что в нее стрелял доктор Шалек? Вряд ли. Она знает Лупара, знает, что он готов на самое безумное; в ее упрощенном сознании должна крутиться мысль, что именно он приходил в Ларибуазьер, что он хочет отомстить ей. Я отдаю руку на отсечение, если в данный момент она не хочет лишь одного — покинуть Ларибуазьер и…
— Вернуться к Лупару, чтобы оправдаться в его глазах за свое предательство? Не так ли? — продолжил Фандор.
— Да, именно так! Следовательно, вот как мы поступим. Я должен, как ты понимаешь, срочно явиться в префектуру, чтобы поставить в известность о последних событиях начальство. Ты же тем временем отправиться в Ларибуазьер, вот тебе записка, передашь ее заведующему больницей, он окажет тебе необходимую помощь. Ты должен увидеть Жозефину и убедиться, что она еще не покинула больницу. Следи за ней и жди меня, самое позднее через два часа я присоединюсь к тебе.
— Отлично, Жюв, — сказал Фандор, — вы можете положиться на меня! Я прослежу за Жозефиной. До скорого…
Журналист уже готов был уйти, как Жюв задержал его:
— Подожди, еще одно слово. Если по той или иной причине ты будешь вынужден покинуть Ларибуазьер и тебе надо будет назначить мне встречу, телеграфируй мне в Сыскную полицию, комната 44, на мое имя. Я устрою так, чтобы эти депеши сразу же доходили до меня, даже завтра, в воскресенье.
Четверть часа спустя Жером Фандор поворачивал на улицу Амбруаз-Паре, когда вдруг, заметив, как мимо него прошла одна прохожая, он резко отскочил назад.
— Ну и ну, — сказал себе он, — вот это выходит за рамки всех наших предположений!
Продолжая тем не менее идти в своем направлении, он, убедившись наконец, что его не заметили, повернулся на 180 градусов, возвратился назад и долгим взглядом проводил женщину, которая только что встретилась ему на пути…
— Неужели это все мне снится! — думал он. — Нет никаких сомнений в том, что это…
Женщина шла вдоль бульвара Ла-Шапель в направлении бульвара Барбэ.
Фандор последовал за ней…
Когда большие настенные часы, что украшают главный фасад Ларибуазьер, пробили шесть часов, в больнице текла обычная для этого часа жизнь; санитары, медсестры заканчивали свои ежедневные приготовления к ночному дежурству.
Больные готовились ко сну, вдалеке в коридорах еще был слышен глухой стук тележек, на которых возили по палатам посуду с едой и склянки с лекарствами.
В отделении доктора Пателя врач-практикант заканчивал обязательный вечерний обход. С одними больными он долго беседовал, выслушивая их и давая предписания, с другими, которые были почти здоровы, обменивался дружеским приветствием.
— Ну как, аппетит улучшился? Постарайтесь хорошо поспать, голубушка! Вы увидите, что завтра утром вы проснетесь совершенно здоровой…
Обход подходил к концу. Врач направлялся к последней кровати в палате.
— Ну что, — обратился он к сидевшей на этой кровати молодой женщине, которая, как было заметно, совсем не собирается ложиться спать, — вы все-таки хотите уйти от нас?
— Да, доктор…
— Вам, стало быть, плохо здесь?
— Нет, здесь все хорошо, доктор, но…
— Но что? Вам по-прежнему страшно?
— О, нет!
Больная сказала последние слова так уверенно, что врач не мог не улыбнуться.
— Вы знаете, — заметил он, — на вашем месте я не был бы таким уверенным. Что вы собираетесь делать? Куда вы пойдете? Право же, вы еще слабы и вам не помешает провести еще одну ночь у нас, а завтра после обхода в одиннадцать часов вас выпишут. Это будет благоразумнее.
— Я хочу идти, месье…
Примирившись с настойчивостью больной, дежурный врач равнодушно кивнул головой:
— Как хотите! Сейчас вам выдадут справку о пребывании в больнице.
Он сделал знак старшей медсестре, которая его сопровождала.
В конце концов, это было ее личное дело.
Как только дежурный врач удалился, женщина быстро вскочила с кровати и начала одеваться:
— Нет, вы только подумайте, чтобы я хоть на минуту осталась здесь, когда я уже вполне здорова?..
