Фаина Раевская - Отпуск бойцовской курицы
Ломая голову, я добралась до «Маяка», за которым находилась каморка Олега. Дверь была открыта. Памятуя о веселом населении домика, заходить не стала, а крикнула в открытую дверь:
— Эй, Олег, выходи!
Тишина.
— Вот, блин! Заснул, что ли? Это я, Женька! Ну, пострадавшая! Ты мне еще укол делал!
Не дает ответа! Придется войти. Картина, представшая моим глазам, поразила своей живописностью! Вернее, никакой живописности, просто все перевернуто вверх дном. Из-за перегородки доносилось какое-то мычание. С замиранием сердца я пошла на источник звука. Олег сидел на стуле, зачем-то привязав себя к нему. Рот был заклеен скотчем. Ну, прямо ерунда какая-то, честное слово! Однажды я заклеила себе рот скотчем, но через двадцать минут уже освободилась от липкой ленты без помощи рук. Делается это очень просто: языком пролизывается сначала небольшой участок ленты, потом зона вылизывания становится все больше и, наконец, влажная липучка отклеивается. Но вернемся к нашим баранам, точнее, к Олегу. Бровь у него была разбита. Из раны на рубашку капала кровь. Следовательно, его обрабатывали совсем недавно, раз кровь не успела свернуться. Возле ног фотографа, свернувшись клубком, лежал Федор, рядом устроилась Зайка. На одном плече сидела Дездемона и копалась в волосах, а на другом дремал попугай. Завидев посетителя, он встрепенулся и произнес:
— Здравствуйте, я Сирожа!
Потом, видимо узнав меня, опять нацелился на мои ноги.
— Кто ж тебя так, а? — Я бросилась к Олегу и, ломая ногти, принялась его развязывать. — Вот ведь незадача! А я хотела, чтоб ты мне первую помощь оказал! Я тут шмякнулась и локоть разбила. Как ты думаешь, сыворотку снова надо вводить или старая еще действует? Да теперь уж какая от тебя помощь!
От испуга слова сыпались из меня, как горох. Никогда не думала, что я такая болтливая!
Справившись с веревками, я рывком дернула за скотч. Олег негромко застонал.
— Привет, — произнес он разбитыми губами. — Ты чего здесь?
— Говорю же, локоть разбила! А ты чего? Кто это тебя так разукрасил?
— Хрен их знает! Первый раз их видел! Ты вот что, Жень, — Олег сплюнул кровавую слюну, — помоги мне до кровати добраться и обработай раны, я тебе после все расскажу.
— Как это обработай? — не поверила я своим ушам. — Я не умею! У меня нет ну совершенно никакого опыта!
— Ерунда, — сморщился фотограф, — я буду тобой руководить и направлять. А Ты представь, что я манекен и ты просто тренируешься!
— Лучше б ты к врачу пошел! — проворчала я. — Ну, показывай, где тут у тебя инструменты?
Минут через сорок мы уже пили чай из высоких кружек с надписью по краям: «Я люблю чай!» Олег был весьма живописно облеплен пластырем. Укол пострадавшему я отказалась делать категорически, пришлось ему самому, морщась от боли, уколоться. Заодно я обработала и свой локоть. А что? Медицинский опыт у меня уже кое-какой есть.
— Рассказывай, — попросила я Олега, скармливая кусок сыра Сироже. Он к тому времени переселился ко мне на плечо, решив, вероятно, что лучше сыр, чем какие-то там ноги.
— А чего рассказывать-то? Все просто, как в плохих боевиках, — усмехнулся разбитыми губами фотограф. — Я с утреца-то поснимал, а потом решил тебя навестить. Дай, думаю, проявлю заботу о ближнем. Все-таки ты от моей собаки пострадала! Хозяйка передала, что ты на море…
— А адрес откуда знаешь? — подозрительно прищурилась я.
— Да твой адрес, наверное, весь Судак знает! Вы на теплоходе, когда в Ялту плыли, сестрица твоя все ухажеру своему его повторяла.
Я вздохнула. Вполне может быть, Дуська, она такая, язви ее в душу!
— Продолжай, — милостиво кивнула я.
— Ну, я пошел домой, мне же еще снимки сегодняшние надо отпечатать. Прихожу, а дверь открыта и голоса внутри. В принципе, красть у меня нечего. Денег не так чтоб уж очень много… Аппаратура разве только. Так ведь она профессиональная, любителю вроде и ни к чему… Я вошел, а там два амбала ковыряются! Свалили меня, попинали ногами маленько, потом к стулу привязали, по голове шмякнули, я и отключился… А потом ты пришла. Черт, кажется, ребро сломали, гады!
— А что искали? — задала я вопрос.
— Не знаю! — воскликнул Олег.
— Что ж, амбалы эти, двинули по репе и, ни слова не говоря, ушли?
— Ну!
Забавно! Что могло понадобиться этим господам у простого фотографа? А может, он не такой простой? Надо будет с этим разобраться, но потом.
— Так ты знаешь что? Посмотри-ка, что пропало! — посоветовала я Олегу.
Он, постанывая, поднялся и приступил к осмотру. Я налила еще чаю и нетерпеливо ожидала результатов.
Появился Олег. Выглядел он и так паршиво, но выражение его глаз мне совершенно не понравилось.
— Жень, — начал он, — ты только не волнуйся…
— Что? — прошептала я, чувствуя, как сердце стремительно проваливается в пятки.
— Они твои фотографии забрали…
— К-какие?
— Где ты с Федей и с теплохода…
— Ой, — икнула я, собираясь упасть в обморок, но передумала: — Подожди, на теплоходе ты снимал нас вместе с этими придурками… Меня там плохо было видно.
— Они и эти забрали, а еще… Ты не ругайся только, ладно? Вы когда с Дуськой на корме сидели, я сделал пару снимков. Освещение было хорошее и вообще… Ты здорово там выглядишь! — Олег виновато опустил глаза, а потом добавил: — И негативы забрали, сволочи!
— И Дуську?
— И Дуську.
Вот черт! Теперь еще и за сестрицу переживай. Вспомнив про Евдокию, я забеспокоилась: а вдруг ее уже нашли? Поэтому заспешила:
— Ты вот что, собирайся! Со мной пойдешь!
— Зачем это? — испугался Олег.
— До вечера посидишь у нас. У меня еще кое-какие дела есть, ты пока Дуську покараулишь, а она тебя. А потом разберемся! Вечером Ванька придет, он что-нибудь придумает!
— А чего это мне из собственного дома уходить? — насупился фотограф. — А зверей я куда дену?
— Вот балда, прости господи! А вдруг эти товарищи вернутся? Вдруг им понадобится еще чего-нибудь? Мой адрес, к примеру?
Вдруг они на теплоходе не плыли и его не знают? Так что не тяни резину, пошли! А зверей пока оставь здесь.
— Не могу, — упрямо повторил Олег. — Зайку с Дездемоной я могу пристроить в ресторан. Там у меня повар знакомый, он с удовольствием их возьмет на время. А вот Серого с Федором куда деть? Жень, ну не могу я их бросить.
Я задумалась. Неудобно как-то получается: мало того что приведу с собой парня, так еще и мини-зоопарк в придачу! Вот полковник-то обрадуется! Но, с другой стороны, оставлять Олега здесь мне не хотелось. Лучше, если он будет под присмотром. Потому я махнула рукой на приличия и сказала:
— Ладно, бери Сирожу и Федора, разберемся. Да, и захвати свои медицинские причиндалы, вдруг еще понадобятся.
На сборы ушло минут десять. Мы посадили Сирожу и Федора в спортивную сумку, туда же сложили медицинский инструмент, а Олег зачем-то повесил фотоаппарат на шею. Я на это только махнула рукой: ну не может человек без своих игрушек, что ж теперь? По пути зашли в ресторан и оставили на попечение необычайно толстого повара по кличке Пузырь Дездемону с Зайкой. Я выразила надежду, что посетителям «Маяка» не придется есть шашлык из зайчатины и дездемонины, на что Олег обиделся и сказал, что доверяет Пузырю, как самому себе.
На стоянке возле ресторана я обнаружила машину Захара. Окно со стороны водителя было открыто, а его самого поблизости не наблюдалось. Обрадовавшись такой удаче, я решительно посигналила. Буквально через минуту появился и Захар, словно черт из табакерки.
— Женька, привет! — сверкнул цыган белозубой улыбкой. — А я к вам заезжал! Ева спала, а ты была на пляже.
— Точно! — согласилась я. — Мне тетя Вера донесла, что ты был. Хочешь, поехали к нам? Ева наверняка уже проснулась! Или ты занят?
— Да нет, какой там занят! Пообедать заехал. Садитесь! — Захар распахнул дверцу «Жигулей».
Олег со своими питомцами уселся сзади, а я заняла место рядом с водителем. Всю дорогу Захар посматривал в зеркало заднего вида, видимо изучал художественную роспись на Олеге. Наконец не выдержал и спросил;
— Слушай, что-то мне твое лицо знакомо! Где я мог тебя видеть?
Олег хотел ответить, но тут послышался голос из сумки:
— Здравствуйте! Я Сирожа!
Захар удивленно округлил и без того круглые глаза:
— Кто это?
— Попугай, — ответила я, — а еще там удав Федя. Добрейшей души человек! Олег — фотограф.
— Точно! — обрадовался цыган. — Ты еще с Пузырем водишься! А кто это тебя так раскрасил?
— Да так, дяди нехорошие! — Олегу не хотелось распространяться на эту тему, и мне, признаться, тоже.
Скоро мы уже выгружались возле дома. Дуська не спала. Она сидела и устраивала полковнику нахлобучку. Мощный голос сестрицы изредка прерывался жалобным блеянием дяди Саши.
— Завязывай ты пить, дядь Саш, — внушала Дуська. — Знаешь, сколько народу через эту гадость сгинуло?!
