Полина Дельвиг - Тупиковое звено
Скуратов, под ручку с Еленой Игоревной, напряженно вглядывался в кого-то, стоявшего перед ними, по обеим сторонам от парочки замерли мужчина и женщина с красными лентами через плечо. На заднем плане виднелись люди с цветами в руках.
— Но это же, — она подняла глаза и посмотрела на хозяйку, — это же свадьба?
— Свадьба. — Елена кивнула. Голос звучал по-прежнему невыразительно.
— Так значит вы были его женой?!
— Была. Но совсем не в том смысле, в каком вы полагаете. Откровенно говоря, Даша не знала никакого иного смысла: люди либо женаты, либо нет.
— Что вы хотите этим сказать?
— Я предложила Косте жениться на мне фиктивно. Но для того, чтобы не было подозрений, свадьбу сыграли по-настоящему.
— Мой Бог, но зачем… — у Даши чуть было не вырвалось «ему», — зачем вам это понадобилось?
Елена Игоревна то ли не заметила запинки, то ли сделала вид, что не заметила.
— Директор филармонии, заслуженный работник искусства не должен жить в коммунальной квартире. А одному ему никогда бы отдельное жилье не предоставили. Вы не знаете, что это был за человек. — Она с трудом сдерживала слезы. — Он был бессребреник. И поразительно непрактичный. Мне кажется, если бы ему не платили зарплату, он бы и не попросил.
— Так, значит, вы теперь его вдова? — Даша все еще не могла поверить услышанному.
— Нет. — Елена Игоревна покачала головой. — Я никогда не была его женой и потому не могу быть вдовой.
— Это понятно. — На самом дела Даша ничего не понимала. — Но с юридической точки зрения вы…
— Какое теперь это имеет значение. Наследовать мне все равно нечего, если вы это имеете в виду.
— Да как сказать, — пробормотала Даша, не зная, задавать ли следующий вопрос. — А… как долго длился ваш брак?
— Наш брак не длился ни одного дня. Я же объяснила вам.
— Я имею в виду юридически.
5
Участковый инспектор Сидихин скрупулезно изучал предъявленные документы.
— Значит, родственница, говорите?
— Родственница, — одними губами произнесла Даша. Она проревела всю дорогу от дома Елены Игоревны. Голос сел, нос распух, выглядела она довольно жалко.
— И по какой же линии? — Теперь участковый внимательно рассматривал отметку в загранпаспорте о ПМЖ в Чехии.
— По деду.
— По отцу, по матери?
— Скорее, просто по деду. Константин Георгиевич — внук от первого брака, а я от второго.
— И что же, никогда не виделись?
— Никогда…
— Вот, как говорится, и встретились. — Сидихин крякнул. — Да уж… Хороший человек был. Уважали его у нас. Можно даже сказать любили.
Даша высморкалась:
— Любили, любили, да все равно убили…
— Ну вы скажете тоже! — Участковый вскинул белесые глаза, блеклыми пятнами застывшие на красном мясистом лице. — Оно, конечно, формально-то так… Витька, поганец, небось спьяну трос забыл закрепить и вот вам результат. Он ведь как: месяц пьет, неделю работает. Теперь загремит на полную катушку. А ведь в ногах валялся, просил на работе оставить. Вот и оставили.
Даша сложила платок и убрала в сумку.
— Вы действительно полагаете, что со Скуратовым произошел несчастный случай? — мрачно поинтересовалась она.
— А то какой же? Ну не специально же он трос бросил.
— Я имею в виду, может кто-то другой его отвязал?
— Да кто другой? Говорю вам, Витька Козырев там работал.
— А не мог быть это совсем другой человек? — Дашу начала раздражать его несообразительность — Тот, кто это сделал специально?
Участковый, казалось, удивился.
— Да что вы, в самом деле! Кто же захочет специально человека убить?
— Как — кто? Убийца, разумеется. — Сказав это, Даша вдруг почувствовала, как нелепо прозвучали ее слова в этой маленькой пыльной и сонной комнате, где даже мухи жужжали еле-еле, из последних сил борясь со скукой и тоскливым однообразием.
Участковый Сидихин несколько секунд еще хранил неподвижность. Затем, отложив паспорт, широко расставил локти и качнулся вперед. Глаза у него неожиданно приобрели цвет.
— А вы, простите, с какой целью к гражданину Скуратову приехали?
— Как понять «с какой целью»? — Даша занервничала.
Она вдруг поняла, что сморозила страшную глупость, высказав в слух предположение о преднамеренном убийстве. Теперь стоит заикнуться, что ей необходимо просмотреть бумаги покойного, как участковый моментально упечет ее в кутузку. Или по меньшей мере запретит покидать город до выяснения всех обстоятельств. Вот накликала на свою голову беду!
— Так и понимайте. С какой целью? Ведь вы, если я правильно понял, — участковый скосил один глаз на паспорт, — постоянно проживаете в Чехии. Зачем вам понадобилось лететь сюда, чуть ли не за полмира?
— Зачем понадобилось?
Видно было, что ее растерянность настораживала участкового все больше и больше. Он отчего-то стал поглядывать на стопку чистых листов по правую руку от себя. Даша поняла, необходимо немедленно что-то предпринять.
— Это долгая история. И… очень семейная. Вам будет совсем не интересно.
Сидихин криво усмехнулся:
— Уж позвольте мне самому решать, что интересно для следствия, а что нет.
Даша покраснела до корней рыжих волос:
— Да-да, конечно, извините… Никакой тайны в моем визите нет. Я недавно узнала, что мой дедушка был женат, перед тем как познакомиться с моей бабушкой. И меня это заинтересовало.
— Что он был женат?
— Да. Нет. То есть да. — Она окончательно смешалась. — Я ведь как подумала: если у деда были от этого брака дети, я могла бы их разыскать.
— Зачем?
— Как — зачем? Все-таки родная кровь.
— Кровь, — зловеще произнес участковый. — Страненькое, знаете ли, совпадение.
— Вот и я так думаю… — начала было Даша и замолчала.
— Простите, задам нетактичный вопрос. А не идет ли, часом, речь о наследстве?
Пол плавно закачался под Дашиным стулом. «Все, мне конец. Я отсюда не выйду».
— Э… Что вы имеете в виду?
— А что здесь можно иметь в виду? Я просто хотел узнать, не оставил ли ваш общий дед какого-либо наследства, которое теперь надо делить.
Собрав остатки воли в кулак, Даша заставила себя взглянуть участковому в глаза и четко произнести:
— Если хотите, поклянусь вам на уголовном кодексе: наш дед никакого наследства не оставлял.
Но Сидихин оказался много лучшим психологом, чем можно было ожидать. Он вдруг смягчился, в лице его даже появилась некоторая участливость.
— Значит ехать Витьке лес валить. Так, ежели бы у вас какие сомнения или сведения были, то получил бы парень шанс. А теперь… — он глубоко, с надрывом вздохнул. — Ведь двоих детей, считай, без куска хлеба оставил. Каково его жене, а? Все она, водка проклятая…
Бедная Даша пребывала в полуобморочном состоянии. Ее буквально раздирали противоречия. Если бы не бедолага Витька, которого, судя по всему, ожидают крупные неприятности, она бы попросту попыталась убедить участкового в случайности инцидента. Но, к сожалению, такой уверенности у нее не было. А бросить несчастного на произвол судьбы, а уж тем более его несчастных детишек, было бы непорядочно.
— Вы поймите меня правильно, — осторожно начала она. — Я не хочу нагнетать страсти, но, разумеется, мне не хочется, чтобы пострадал невинный.
Участковый поерзал на стуле, переложил пару бумажек на столе. После чего спросил, глядя в сторону:
— Полагаете, ваш приезд мог быть связан с гибелью Скуратова?
Наступал ответственный момент.
— Простите, я не спросила, как ваше имя-отчество?
— Николай Геннадьевич.
— Николай Геннадьевич, мы с Константином Георгиевичем не знали о сушествовани и друг друга вплоть до вчерашнего дня. Я узнала чуть раньше, а он только вчера. Никаких имущественных или иных претензий у нас друг к другу не было. Это с одной стороны. Но, одновременно с тем, не может не настораживать тот факт, что именно за час до нашей встречи он погиб столь нелепым и странным образом.
— А что с вашим дедом?
Ох, не прост был участковый Сидихин, не прост!
— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду, где он сейчас? Даша опустила глаза.
— Боюсь, этого не знает никто. Он был репрессирован. Почти сразу после войны.
— Значится, враг народа. — Тихая фраза прозвучала до странности зловеще.
Даша невольно вздрогнула.
— Простите?
Сидихин сделал вид, что не расслышал вопроса.
— Так вы никогда друг о друге не слышали?
— Нет. — Она не знала, кого именно имеет в виду собеседник — деда или Скуратова, но на всякий случай покачала головой.
— Так зачем же вы тогда сюда прилетели? «Черт бы тебя побрал!»
— Мне помнится, я уже отвечала вам на этот вопрос. Простое желание увидеть родственника.
— А что же вы тогда сначала не навестили его сыновей? Они и по возрасту к вам поближе, да и живут почти рядом.
— Рядом?! — Даша с трудом удержалась от более эмоционального восклицания.
