Александра Романова - Блондинка сдавала в багаж…
— Слушай, так нельзя, — минут через десять сообщила мне подруга. — С тобой даже сидеть рядом невозможно, хочется пристрелить, чтоб не мучилась. А скоро Амстердам, экскурсия. Мы так давно ее ждали и обязаны получить удовольствие. Музей Ван Гога. Эй, Катя! Музей Ван Гога, говорю!
Я лишь горестно вздохнула.
— Вот что, — заявила Настя. — Я, конечно, не сторонница химических методов воздействия на организм, но боюсь, Алекс прав. Тебе надо будет в первую очередь курнуть наркоты. Ну или выпить кофе с наркотиком в кафе-шопе. Это вернет тебе человеческий облик.
Я с выражением процитировала любимого поэта:
А коль скоро апперцепция в тебе не черства
И тоскует от бесчинств и кощунств,
То на самый крайний край в аптечке есть вещества.
Поел веществ — упал без чувств.
Эффект был разительный. Сергей быстро повернулся ко мне, кинул всполошенный взгляд и так же быстро втянул голову в плечи. Лидия гневно фыркнула. Вовчик снова захохотал, его поддержал Мишаня. Маргарита Васильевна сурово произнесла: «Что за мода у молодежи на неприличные стишки!» А Ира спокойно, но с вопросительной интонацией повторила: «Апперцепция?» Я автоматически ответила: «Сознательное восприятие чувственного впечатления, являющееся переходом от впечатления к познаванию». Не подумайте, что я от природы такая умная, — специально смотрела в словаре.
Вовчик заржал уже совершенно неприлично, а Настя дернула меня за рукав, прошипев: «Молчи, блондинка!»
Она была совершенно права. Ежели мою безопасность оберегала лишь вера преступника в мою глупость, не стоило бросаться философскими терминами. Однако инстинкт самосохранения под воздействием депрессии атрофировался, и я раздраженно пробурчала:
— Лучше помру, а наркотики употреблять не стану. Мне ли не знать, до чего они могут довести человека! Вдруг у меня к ним предрасположенность? Так понравится, что жить без них не смогу. И что? Умирать в сорок, а выглядеть на все восемьдесят?
Настя даже не покрутила пальцем у виска, лишь вздохнула и жалобно произнесла:
— А выпить? Я имею в виду алкоголь. Чтобы не портить мне поездку. Я отдала за нее последние деньги… а, учитывая мировой кризис, они у меня последние последние… в смысле, новых последних не ожидается. Чем я виновата?
Мне стало стыдно. Действительно, если я проворонила корону, это еще не значит, что имею право портить окружающим настроение. Значит, надо срочно повышать свое, и алкоголь тут вполне годится.
— Жаль, с собою нет, — согласилась я. — Но купим, как только сможем. Надеюсь, подействует.
— Конечно, подействует! — улыбнулась взбодрившаяся подруга. — Ты трезвая и ты пьяная — совершенно разные люди. Будь моя воля, ты бы у меня вообще не пила воды.
Возразить на столь нелестное для меня заявление я не успела — заговорил гид. Мы въезжали в Амстердам. Планы были таковы: экскурсия по центру, затем за дополнительную плату можно сплавать на кораблике по каналам, потом Алекс укажет, где лучше пообедать (кто бы сомневался?), далее свободное время, а вечером нас поведут в квартал Красных фонарей.
— Сейчас, — таинственно понизил голос гид, — бытовая остановка. Особенно советую зайти в туалет дамам.
Дискриминация по половому признаку в столь важном вопросе весьма всех удивила. С данной человеческой потребностью турфирма вообще обошлась жестоко. Нам обещали, что в автобусе будет биотуалет. Он действительно был, но им не разрешали пользоваться, мотивируя тем, что ближайшая возможность очистки ожидается почему-то в парижском Диснейленде (неисповедимы пути Господни!). В результате приходилось посещать платные, а с мелочью у большинства было туго.
Амстердамское заведение представляло собой будочку, в щель которой для входа бросается монета. Наша дружная группа обошлась одной, аккуратно придерживая дверь для следующего посетителя. Мы с Настей отстрелялись в первых рядах и опрометью бросились в соседний магазинчик. Там я купила коробку вина (бутылка не годилась, ибо мы не взяли с собой штопор). Лишь в автобусе я осознала, что литр обошелся всего в три евро. Учитывая, что Амстердам считается городом дорогим, страшно было представить качество напитка.
— Даже и не знаю, — засомневалась Настя. — Если отравишься, будет, наверное, еще хуже. Смотри, вон собака! Может, сперва ейдать попробовать?
— Думаешь, захочет? У собак здоровые инстинкты, они не пьют.
— Тогда угостим Вовчика, — предложила подруга. — Ежели не заболеет, можно и тебе.
— У Вовчика наверняка развитый иммунитет на спиртное. Ему хоть одеколон, хоть денатурат — все на пользу, а мой организм привередливый. Особенно после того, как сестра стала ездить в Крым. Она каждый раз привозит бутылок по десять, и мы их весь год пьем. Слушай! — вдруг сообразила я. — Возможно, у меня с собою тест. Я как сунула его в кошелек, так ни разу и не пользовалась.
— Какой тест?
Я открыла кошелек и вытащила из отделения для карточек небольшой квадратик. Это чудо выдавали всем желающим в Крыму на дегустации вин. В красочную обложку с изображением бутылки вклеено нечто вроде кусочка промокашки. Инструкция гласит: «Нанесите небольшую каплю красного вина на бумагу, подождите 30 секунд и следите за окраской пятна. Наличие красного цвета в пятне говорит о присутствии синтетических красителей, советуем не употреблять это вино».
Я вскрыла приобретенную коробку. Заходящие в автобус с интересом на меня поглядывали. Налив в пластиковый стаканчик немного напитка, я зачерпнула ложечкой каплю и аккуратно перенесла ее на промокашку. В памяти вспыла школьная химия, кажется, это называлось «лабораторная работа». «Раз, два, три», — принялась монотонно отсчитывать Настя. Теперь уже на нас уставились все. Однако мы не обращали внимания, сверля глазами магический инструментарий. Дойдя до тридцати, Настя умолкла. Вино в стаканчике было бордовым, но пятно почему-то оказалось ядовито-зеленое.
— Красного цвета нет? — изучая листочек на просвет, спросила подругу я.
— Разве что для дальтоников, — задумчиво ответила та. — А тебе не кажется, что тут ошибка? Красное было бы куда естественней, а зеленое… откуда? Почему? Ты уверена, что это можно употреблять?
— А почему бы не зеленое? — возразила я, чувствуя возрастающее с каждым мигом желание выпить. — Все-таки зеленый змий… еще в фольклоре часто упоминается зелено вино… наверное, не без причины?
— А, была не была! — неожиданно махнула рукой Настя. — Я тоже выпью. Умирать, так вместе. У нас есть еще стаканчик?
— У меня рационализаторское предложение, — гордо сообщила я. — Что стаканчики, тьфу на них! У нас остались пол-литровые бутылки от воды? Давай сюда.
Я разлила амброзию по двум бутылкам, одну взяла себе, вторую отдала подруге, после чего с чувством исполненного долга подняла голову. Группа как раз собралась, можно было ехать. Вовчик почему-то стоял в проходе. Поймав мой взгляд, он испуганно дернулся и, схватив сумку, выбежал из автобуса. Как только это произошло, мы тронулись.
— Куда это он? — презрев деликатность, спросила я у Мишани.
— Говорит, ему экскурсии не нужны, будет сам гулять, — объяснил тот. — А я считаю — раз оплачено, почему я должен кому-то дарить свои денежки? Не дождутся!
Я отхлебнула из бутылки, потом еще и еще. Сбежавший Вовчик стал казаться мне крайне подозрительным. Впрочем, с Сергея я подозрений тоже не сняла, он продолжал стоять в списке первым. Однако усложнение задачи возвращения короны вдвое ничуть меня не смутило. Я ведь прекрасно знала, что сумею найти пропажу. Мне ли не ограбить каких-то глупых мужиков? Для меня это пустяк, можно не сомневаться! И неважно, что я еще ни разу в жизни не воровала. Значит, мой воровской талант не расходовался по пустякам, а свободно рос и развивался, чтобы в нужный момент проявить себя во всей красе. А за моментом дело не станет!
* * *Минут через десять я в превосходном настроении вышла из автобуса вслед за гидом. Амстердам немного напомнил Таллин: узкие улочки, впритык лепящиеся друг ко другу средневековые дома с неровными крышами. Часть домов выходит прямо на каналы — удивительное зрелище! И море цветов. Они всюду — на клумбах, на столбах вроде фонарных, они свисают из окон в каких-то нелепых корзинах, украшают грязные баржи, стоящие на причале. Кругом велосипеды, в огромном количестве привязанные к перилам мостов, к оградам. Люди мчатся на них на специальным дорожкам, совершенно не боясь машин. Мне кажется, у нас к вечеру все велосипедисты оказались бы размазаны по асфальту, а здесь водители их деликатно пропускают. Они пропускают даже нас, пешеходов! Больше всего меня поразило, как мне помахали рукой из огромного лимузина — мол, мы подождем, проходите… Если учесть, что я в обалдении ломилась на красный свет, картина станет полностью ясна: я в Европе.
