Ирина Хрусталева - Летучее недоразумение
– Не нужно делать поспешных выводов, девушка, этим пусть компетентные люди занимаются. А на мои слова не обращайте внимания, это так, мысли вслух, – махнул Кирюхин рукой и внимательно посмотрел на Надю. – Только мои предположения. Здесь должны специалисты работать, они и разберутся, – повторил он. – Скорее всего, конечно, пьяный водитель, сейчас таких случаев много. Садятся за руль такие вот после литра водки и не понимают, что являются в это время потенциальными убийцами. Сколько народу погибает под колесами пьяных водителей! И среди них детей немало, между прочим. Я бы таких шумахеров без суда и следствия… Вы действительно не знаете потерпевших? – неожиданно задал он вопрос девушке и внимательно, с прищуром посмотрел ей прямо в глаза.
Надежда не отвела взгляда и удивленно посмотрела на гаишника.
– А почему, собственно, вы задаете мне этот вопрос? Неужели вы думаете, что я стала бы лгать и открещиваться от своих знакомых после того, что с ними случилось? – возмущенно спросила она. – Неужели я похожа на такого равнодушного человека, который может так поступить?
– Нет, конечно, но мало ли, – неопределенно пожал плечами Кирюхин. – Служба у меня такая: во всем сомневаться и проверять по нескольку раз. Вы уж будьте готовы к тому, что вас еще не раз будут вызывать по этому делу в органы, ведь вы свидетели.
– Да, я понимаю, – кивнула Надежда головой. – Нам повезло, что всего лишь свидетели. Видно, хороший у нас с сестрой ангел-хранитель, – невольно схватившись рукой за медальон, прошептала она.
Только через несколько часов, уже к ночи, девушки попали к себе домой, их отвезли на своей машине гаишники. Ехать в больницу они отказались, согласившись лишь на то, чтобы им сделали уколы, и машина «Скорой помощи» с места аварии уехала практически сразу.
Хорошо еще то, что девушки, прежде чем уехать в круиз, оставили запасные ключи от квартиры своей соседке по лестничной площадке, чтобы она иногда заходила, поливала цветы и посматривала, все ли здесь в порядке. Если бы не данная предусмотрительность, то им сейчас пришлось бы тоже вызывать спасателей, чтобы открыть металлическую дверь квартиры. Все вещи, которые девушки брали с собой на отдых, в том числе и ключи, теперь вместе с лайнером покоились на дне Индийского океана.
Глава 4
– Ну, блин, во дела, в ночном кошмаре такого не увидишь, – вытаращив глаза, выдыхала Алена, слушая о приключениях сестер. Она поминутно вытирала слезы, которые то и дело набегали на глаза, и опрокидывала в рот ликер рюмку за рюмкой. – А мы-то что здесь пережили – и думать об этом страшно, не то что говорить! Я думала, что с ума сойду от волнения после того, как в новостях передали о трагедии. На горячую линию звоню, а там, как в Кремле, все время занято. Что делать? Куда бежать, не знаю, кого спрашивать, тоже не знаю. Как узнать, есть ли вы в списках спасенных? Полная задница, одним словом. Валерьянки вылакала ведро, наверное. А когда Виктор позвонил, я даже не помню, как до дивана дошла, ноги так и подкосились. Это он сообщил мне, что все узнал про вас. Вроде вы без вести пропавшие. Мы, если честно, уже решили, что вы погибли. Там же океан, как там можно без вести пропасть? Только утонуть, – разводила она руками. – Я трое суток проревела, как белуга, – всхлипнула Лена и опорожнила еще одну рюмашечку ликера. – Хотя до конца все равно в вашу смерть я не верила. Не могла я поверить, что вас больше нет, да и не хотела, – наливая очередную порцию спиртного, запальчиво говорила девушка.
– Ленка, может, хватит ликер хлебать? Вон, у тебя уже язык за зубы цепляется, – засмеялась Евгения. – Слава богу, мы живы и практически здоровы. Вот только нервишки у психолога еще подлечим, и все будет в норме… очень на это надеюсь, – вздохнула она.
– Ничего у меня не цепляется, не придумывай, – огрызнулась Алена. – Меня сейчас ни одна зараза не возьмет, не то что ликер. Нужно же нервный стресс снять?
– Смотри, подруга, не очень-то увлекайся, – дала совет Надя. – Не забывай, что у тебя плохая наследственность.
– Не волнуйся, я об этом помню и никогда не пойду по стопам своей мамочки, – нахмурилась Алена. – Мне алкоголизм не грозит, я свою норму четко знаю. Просто сегодня день такой, можно сказать, знаменательный. Ой, девчонки, а если честно, не знаю я – что мне со своей матерью делать? Сколько ее можно лечить? Больше шести лет борюсь с этой напастью, и толку никакого. Для нее это лечение, что для мертвого припарка, – обреченно махнула она рукой.
– Закодируй, – посоветовала Надя.
– Как же, закодируешь ее, – хмыкнула Алена. – Я бы с удовольствием это сделала, так не соглашается же! Сама говорит, кодируйся, а мне и так хорошо. Вот и весь ее сказ, хоть тресни.
– Мужика ей нужно, вот что я вам скажу, да поздоровее, – высказала свое мнение Женя. – Она же еще совсем молодая женщина. Сколько ей там лет? Сорок три, сорок пять? – спросила она у Елены.
– Сорока двух еще нет, через месяц только будет, – фыркнула та. – Она меня в девятнадцать лет родила.
– Тем более, – кивнула Евгения головой. – В таком возрасте у женщин возрастает сексуальный потенциал почти в два раза.
– У нее только дозы спиртного с утра возрастают в два раза по сравнению с предыдущим днем, – нахмурилась Алена. – А сексуальный потенциал уже давно сдох на дне стакана и вряд ли когда-нибудь воскреснет.
– И все же нужно попробовать, – не сдалась Женя.
– Что попробовать-то? Где я ей мужика найду, по каталогу, что ли, выпишу? Ты только посмотри, на кого она стала похожа, – проворчала девушка. – Глаза б мои ее не видели.
– Грех так о матери говорить, – нахмурилась Надя. – Вон мы с Женькой, наверное, любой бы были рады, только нет ее. Какой бы мать ни была, она родила тебя, жизнь подарила, и уже за это ты должна ей быть благодарна. Воспитала тебя, кормила, поила, обувала и одевала. В жизни всякое бывает, и мы не вправе судить своих родителей, что бы ни случилось. На пустом месте ничего не происходит, и в любых поступках нужно искать причину.
– Похмельный синдром, вот и вся причина, – буркнула Елена.
– Ты же сама говорила, что твоя мать пить начала после того, как отец умер. Это значит, она сильно мужа своего любила, раз не смогла справиться с собой после его смерти. Твоего отца, между прочим, – с нажимом проговорила Надя и укоризненно покачала головой. – Креста на тебе нет, Алена.
– Ладно, не ругайся, это я так просто ворчу, для самоуспокоения, – махнула Лена рукой. – Я ж ее не бросаю! Что бы ни случилось, все равно ношусь с ней как с писаной торбой. Приходит в зюзю, я ее и раздену, и спать уложу, а на утро еще и за пивом сбегаю. Мать есть мать, и никуда от этого не денешься, я ж понимаю, – тяжело вздохнула она. – Ты хоть Виктору позвонила? – спросила Алена у Надежды, специально перескочив на другую тему.
– Да, звонила, – кивнула та головой. – Он сейчас в Париже, на какой-то конференции психиатров, сказал, что через два-три дня прилетит. В общем, сразу же, первым рейсом, как только освободится. Будет стараться как можно быстрее вернуться.
– Ой, Надя, любит он тебя, – закатила глаза под лоб Лена. – Если бы ты только видела, что с ним было, когда про несчастье стало известно! Как же он переживал, как переживал, ох, и не расскажешь, – качала она головой, опрокидывая очередную порцию ликера. – Тебе, Надька, только позавидовать можно. Мне, наверное, никогда в жизни такого мужика не встретить, как твой Витька. Это же такая редкость сейчас, чтобы такой обеспеченный был, да еще и любил так при этом. Счастливая ты, подружка, ой, счастливая! Я ведь три дня у него проторчала, когда он выяснял, где вы и что с вами. Мы там с его лабрадором Федькой хозяйничали, Виктор-то все время на работе пропадал. Я от телефона вообще не отходила, все ждала: а вдруг чудо случится, и вы позвоните. Когда выяснилось, что вы «без вести пропали»… ой, даже вспоминать не хочется, – горестно вздохнула она. – Я вообще не могла дома находиться, сердце так и щемило. Слушайте, а ведь я не верила, что вы погибли, – хлопнула Лена ладонью по столу. – Вот не верила, и все тут! Можете у Виктора спросить, я ему так и говорила: «Они живы, вот увидишь!» А он только смотрел на меня, как на сумасшедшую, – засмеялась она и налила себе еще одну рюмку ликера.
– Лен, ты иди-ка лучше поспи, хватит уже пить, – убирая бутылку со стола, улыбнулась Надя.
– А я, может, на радостях решила в стельку накачаться, – заплетающимся языком проговорила Алена. – Вы мне ближе, чем любая родня, и прекрасно об этом знаете. Знаете, какой я стресс пережила из-за вас? Не знаете? И не надо вам знать, – махнула она рукой. – Жень, помоги мне подняться и до диванчика дойти, – попросила она. – Я и правда пьяная в муку, вон, уже пол с потолком качаются, – глупо и пьяно хихикнула она. – Но это ничего, главное, что вы живы, а все остальное – ерунда на постном масле. Правда, Жень? Нет, ты мне ответь, ответь! Ведь правда ерунда? Ведь главное, что вы живы, здоровы, и сейчас я вас вижу, подружки вы мои милые, – протягивая руки к девушке и выпячивая губы для поцелуя, пьяно бормотала Алена.