Татьяна Луганцева - Три капли яда на стакан воды
– Что это ты на меня так смотришь? – поежилась Степанида. – Ты думаешь, что я могу туда попасть?
– Ты могла бы запросто там оказаться и найти этих девушек.
– Это каким же образом? – удивилась Степанида, чувствуя, как хмель быстро покидает ее.
– Можно прийти устроиться туда на работу, – невозмутимо ответил Матвей.
– Кем? – покачнулась Стеша.
– Проституткой, – ответил Матвей.
– Что?! Да никогда в жизни! Что вы себе позволяете! Вот уж поистине черт снова посылает вас мне на дороге!
Глава 10
«Как я могла согласиться на такую авантюру?! Нет, я определенно выжила из ума, мне ведь не пятнадцать лет!» – сокрушенно думала Стеша, подходя к развлекательному заведению «Каскад».
Она не помнила того, что была в ясном уме и твердой памяти, когда дала обещание Матвею помочь ему.
«Как он такое мог попросить у порядочной женщины? Как я пошла на это? Кто мне, в конце концов, этот авантюрист Максим, эти русские проститутки, этот Матвей?» – думала она, слушая громкие удары собственного сердца. Оделась она так, что благодарила судьбу за то, что находится не в родном городе и даже не в родной стране. Степанида отрезала добрых две трети от своей джинсовой юбки, и теперь узкая полоска материи едва прикрывала ее нижнее белье. На ней был облегающий короткий топ, в котором она чувствовала себя очень неловко, учитывая внушительный бюст. На ноги она натянула сетчатые черные перчатки Аллы, используя их как гольфы, и надела туфли на высоких каблуках цвета спелой вишни. Более вызывающего вида и кричащего макияжа у нее не было никогда за всю жизнь. То, чего она боялась больше всего, случилось. При выходе из отеля Стеша лоб в лоб столкнулась с парочкой голубков, Аллой и Денисом Борисовичем, пытавшимися начать второй медовый месяц.
– Ты?! – ахнула Алла, осматривая подругу. – Что за наряд тинейджера? Зачем ты надела мои перчатки на ноги? – засыпала она подругу вопросами.
– Так надо, – туманно объяснила Степанида.
– Ты похожа на уличную девку! – с возмущением поджала губы Алла.
– Я не думал, что у моей жены такие подруги, – сказал Денис, обнимая Аллу за талию.
– Да? Правда, похожа? Спасибо! – послала им воздушный поцелуй Стеша и побежала дальше, стараясь все-таки не сверкать трусиками при ходьбе.
Уже недалеко от того места, куда она держала путь, на нее налетел какой-то мужчина и зажал в темном тупиковом переулке. Сердце ее оборвалось. «Вот она, магия открытого женского тела», – мелькнула у нее мысль перед тем, как она услышала знакомый голос.
– Ну, ты и вырядилась, я тебя еле узнал! Супер!
– Матвей? Как же ты меня напугал! – одернула она его, освобождаясь от его объятий, похожих на тиски.
– Ты – молодчина, все-таки решилась помочь мне, – радовался Матвей.
– Ты бы все равно от меня не отстал, вцепился, словно клещ! Я, вероятно, голову потеряла, если пошла на такую авантюру!
– А к кому же мне еще обращаться, если ты здесь – единственная моя знакомая?! Я понимаю, что тебе неприятно и страшно, но тебе не придется делать ничего особенного! Ты только проведешь разведку, узнаешь, там ли Максим и девушки. И все, сразу же выходи из клуба. Не будут же они силой удерживать девушку, которая добровольно пришла к ним работать.
– Это нелогично, – согласилась Степанида, – но мне все равно страшно.
– Не бойся, я буду рядом. Я жду тебя за углом клуба.
– Легко вам говорить, мужикам! Кому ты нужен? Тебя не изнасилуют. Вдруг меня задержат надолго?
– Я буду ждать столько, сколько нужно. Если что, позвони мне, и я сразу же приду на помощь. Нам лишь бы узнать, что похищенные люди там, и я сразу же сообщил бы об этом следователю в Москву и турецкой полиции.
– Свою беременную невесту ты бы не отправил в логово зверя, – плаксиво протянула Степанида, – а я что? Так… расходный материал.
– Дурочка, – выругался Матвей, – ее бы я не послал, потому что не доверяю ей, а за тебя сильно переживаю. Если ты не можешь себя заставить, то не надо. Будем искать другой выход… – предложил Матвей.
– Ну уж нет! Какой другой выход?! Зря, что ли, я свою юбку испортила? Я иду сама! – твердо сказала Степанида и гордо направилась ко входу в клуб «Каскад».
– Помни, я рядом! – крикнул Матвей ей на прощание.
Эти слова Стеше не придали смелости, и все же она вошла в раздвижные стеклянные двери заведения.
– По какому поводу? – преградил ей путь охранник славянской внешности и говоривший на русском языке.
– По… по… по поводу трудоустройства! – еле выдавила из себя Стеша, выставляя вперед ногу и улыбаясь, а в душе жалея, что не выпила для храбрости.
– Хм… это к директору, – осмотрел ее охранник и крикнул другому парню: – Толик, проводи ее к Ахмеду.
Ахмед, черноглазый пятидесятилетний мужчина с внушительным брюшком, холодно смотрел на Стешу.
– Ну-с, милая дама, чем порадуете? – спросил он.
– Я бы хотела получить работу у вас, – промямлила Стеша, впервые почувствовав страх.
– Что вы умеете делать? – спросил Ахмед.
– Я?! – испугалась Степанида.
– Ну не я же. Чем ты собираешься заниматься? – переспросил хозяин, сразу переходя «на ты», как и многие в этой стране.
– Я много чего могу, – повела плечами Стеша и, увидев на стене большой бубен, уверенно заявила: – Ну, например, на бубне играть.
– А танцевать можешь?
– Могу! – с готовностью ответила она и изобразила несколько танцевальных па, закончив свою хореографическую композицию полушпагатом.
Степанида и сама не ожидала от себя такой прыти, так как почти не умела танцевать.
– Очень хорошо, – одобрил ее телодвижения Ахмед, – но боюсь, что ты старовата для исполнительницы стриптиза.
«Отличный комплимент», – подумала она, радуясь в душе, что Матвей остался за дверями клуба.
– Могу предложить работу официантки, ну уж если кому приглянешься, действуй по своему усмотрению. За «клиента», снятого здесь, такса нашему клубу – пятьдесят долларов, остальное – твое. По рукам? – закончил свою речь Ахмед, давая понять, что больше не намерен тратить на нее свое время.
– По рукам, – согласилась Степанида. – Когда можно будет приступить к работе?
– Да хоть сейчас. Отведи ее на кухню, – махнул он рукой парню, навытяжку стоящему в дверях.
Охранник, молча ждавший у двери, кивнул Степаниде и пошел по коридору. Она поковыляла за ним в сверхкороткой юбке и в туфлях на очень высоких каблуках. Ее грела только одна-единственная мысль, что где-то рядом находится Матвей, который обещал прийти ей на помощь в любую минуту.
Он остался стоять в том тупиковом переулке, поглядывая на вход в клуб и прислушиваясь к сигналу своего телефона.
«Только бы она не влезла в неприятности. Ей просто надо там поговорить с девушками, а затем сообщить мне, вот и все». Матвея не покидало чувство вины за то, что он послал Степаниду на опасное дело. Он не видел другого выхода, а в турецкой полиции с ним не стали бы даже разговаривать без доказательств.
Он услышал позади себя какой-то шорох, но оглянуться не успел. Резкая боль пронзила его голову, а в глазах появилась темнота. Матвей отключился…
Стеше показалось, что кухня этого клуба больше, чем сам зал ресторана. А сколько здесь разношерстного, снующего в разные стороны народа! На огромных сковородах что-то жарилось, шкворчало и шипело. В больших котлах варилось что-то ароматное. От обилия пищи у нее закружилась голова. Степаниду провели к толстому, грузному дядьке в грязном фартуке и контрастирующем с ним белоснежном колпаке.
– Васил, к вам новенькую Ахмед направил! – подтолкнул ее в спину охранник и прошептал на ухо: – Это наш шеф-повар Васил Касилев, он болгарин и главный человек на кухне. Как он скажет, так и будет!
– Украинка? – оглядел ее Васил.
– Русская.
– У нас многонациональная семья, здесь работают русские, украинцы, болгары, поляки и, конечно же, турки, – пояснил шеф-повар. – Что умеешь делать?
– Ничего, – честно призналась Стеша и добавила: – Меня взяли официанткой.
– Вот дают! – всплеснул руками Васил. – Думают, что, если ничего не умеет, а ноги растут от ушей, значит, может работать официанткой! Горе мне, горе! Я тебя совсем зеленую в зал не пущу, поставлю на мытье посуды! Что ты так на меня смотришь? Думаешь, надела топ и короткую юбку, так сразу в дамках? А в твоем возрасте я бы постеснялся одеваться как пятнадцатилетняя девчонка! Работала официанткой?
– Нет, – промямлила Стеша.
– Иди, мой посуду! – приказал шеф-повар.
Всю ночь до рассвета она видела только горы грязных тарелок, кучи объедков и моющие средства для посуды. О том, чтобы сбегать куда-нибудь и поговорить с людьми, не могло быть и речи. Руки ее перестали чувствовать горячую воду с химикатами и напоминали две красные клешни, как у вареного рака. Степанида, закусив губу от досады, с остервенением терла сковородки и тарелки, а посуду все несли и несли…
«Господи, ну сколько же можно есть! – подумала она. – Неужели нельзя купить посудомоечную машину? Чувствую я себя рабыней на плантации, или рабский труд дешевле потребляемой посудомоечной машиной электроэнергии? Ну, Матвей Михайлович, вы у меня получите по шее! Проберись в клуб, разузнай все! Что я тут разузнаю? Что капля „Фэйри“ ни фига не оттирает присохший бараний жир? Меня даже проституткой не взяли, я прошла кастинг только на посудомойку, какое унижение для женщины!» – вконец расстроилась Степанида.
