Михаил Серегин - Афромент
— Санитары, — ответил Андрей, изучавший состояние стекол и подоконника.
— Студенты на практике, — пояснил Антон. — Подрабатываем.
— Братья?
— Ну да, — ответил Антон, в то время как Андрей полностью проигнорировал вопрос.
— Близнецы? — уточнил Крутов.
— Они самые, — улыбнулся Антон.
— Будете меня охранять? — пациент хитро прищурился.
— Охранять? — изумился тот. — От кого?
— Не поверю, что не знаете. На меня же преступники напали, вот и лежу теперь. Менты приходили, обещали охрану прислать. Лежу жду.
— Так это вы! — восхитился Антон. — Нам говорили, конечно, но мы же не знали, что это именно вы! Нет, мы не охрана, мы так…
На этом месте он запнулся, так как совершенно не представлял, чем же в больнице занимаются санитары и медбратья. При любых попытках придумать перед глазами возникала симпатичная медсестра «по глазки в марлевой повязке» и со шприцем в руках, сладким голосом предлагавшая снять штаны и повернуться спиной. Этим знания Утконесова об обязанностях медперсонала исчерпывались. К счастью, Илья не стал допытываться, что же именно будут делать близнецы. Его внимание привлек Андрей Утконесов, который в течение всего разговора бродил по палате, рассматривал, изучал, делал какие-то пометки на листе бумаги, появившемся невесть откуда. Площади палаты для длительных прогулок не хватило, а потому он все же остановился около больничного листа, приклеенного на стене, и стал старательно списывать с него показания температуры и давления.
— А этот что делает? — спросил Крутов у Антона, поняв, что Андрея спрашивать просто бессмысленно.
Младшего Утконесова этот вопрос слегка озадачил. Чем занимается Андрей, было очень хорошо видно. Гораздо уместнее выглядел бы вопрос о том, почему, собственно говоря, сам Антон точит лясы с пациентом вместо того, чтобы заниматься своими прямыми обязанностями. Сделав соответствующие выводы о логическом мышлении Крутова, он решил удовлетворить его любопытство.
— Отчет составляет. Мы все палаты осматриваем, всех пациентов. Надо еще график колебаний температуры составить, описание комнаты, психологический портрет, — вдохновенно сочинял Антон.
— Комнаты? — прервал его Илья.
— Что?
— Говорю, психологический портрет комнаты составить нужно? — пояснил тот и рассмеялся.
Антон охотно составил ему компанию, а Андрей, даже не моргнув глазом, продолжал копировать больничный лист.
— Ладно, понятно все с вами. Заходите иногда, пообщаемся. А то тут скучно. Я не хожу пока, валяюсь как овощ.
В это время Федя, который осмотрел уже весь коридор, соскучился и решил, что нервы Ильи Крутова уже пришли в полный порядок. Поэтому он постучался и вошел.
— Здравствуйте! — вежливо поздоровался он.
— Ух ты! — восхитился Илья. — Это тоже студент на практике?
— Ага! — кивнул Антон. — Это Федя.
— Чувствую, теперь тут будет не так скучно, — с восторгом отозвался Илья. — Вы хоть в карты играете?
— Нельзя нам на работе, — отозвался Антон.
— Да мало ли что на работе, — отмахнулся Крутов. — Мне вот тоже пить нельзя, однако же употребляю иногда.
В доказательство он вытащил из-под матраса плоскую фляжку, отхлебнул немного и сунул ее обратно.
— Коньяк, — пояснил он. — Папаша принес. Вы только не сдавайте меня врачам.
— А оно нам надо? — успокоил его Антон. — Ладно, мы пошли. Заглянем еще. Тебя хоть навещают часто?
— Нет, редко. Посторонних не пускают, только родственников, а они не в городе живут. Отец наезжает иногда, да мать пару раз была. Они страшно заняты.
— Понятно. Ладно, пока, — попрощался Антон и, схватив Андрея за полу халата, потащил его из палаты.
Выйдя в коридор, курсанты подошли к одному из подоконников, чтобы обсудить ситуацию.
— Вот я тут записал, — сообщил Андрей. — Ему дают веронал, это, кажется, снотворное. Значит, он спит подолгу.
— А это, — подхватил Антон, — с одной стороны, очень полезно для нас, так как вести наблюдение за спящим значительно проще. Но, с другой стороны, это полезно и для преступников, так как причинить вред спящему тоже намного проще.
— Учтем. Родственники его почти не посещают, и здесь еще один плюс для нас. Гораздо хуже, если бы у него постоянно толпились разные люди.
— Теперь вокруг него действительно постоянно должны толпиться люди, только не разные, а мы. По ночам дежурить будем, как считаете?
Вместо ответа Антон и Федя, которым и был задан этот вопрос, крепко призадумались. По-хорошему, и это понимал каждый, дежурить бы надо круглосуточно. Но, с другой стороны, никому не хотелось сидеть в больнице по ночам, не получая за это сверхурочных. Тем более что ограниченное количество курсантов, брошенных на опеку Крутова, наводило на мысль о длинных вахтах.
— А Мочила, кажется, говорил, что дежурство вести нужно как минимум по двое, — вспомнил Федя.
— Это факт, — грустно согласился Антон, и тут его осенило: — Ну да, точно! Это же гениально. Смотрите. Нас же трое, а значит, мы на два не делимся. Получится, что кто-то будет нести вахту вдвоем, а кто-то один. Непорядок! Значит, надо ночное наблюдение отменить.
— А вот и не точно, — кисло поправил его Андрей. — Как раз получается, что втроем можно легко дежурить. Восемь часов спишь, а остальное время работаешь. Как раз еще два раза по восемь часов остается. Пока ты спишь, мы работаем. Потом спит Федька, а мы с тобой трудимся. Ну а потом…
— Да понял я, понял, — Антон снова погрустнел. — И никакого материального поощрения.
— Значит, придется дежурить всю ночь, — подытожил Федя. — Эх, хорошо там нашим в деревне. Свежий воздух, зелень, солнце. Спи на сеновале сколько влезет.
— А ты хоть раз на сеновале спал? — поинтересовался Антон.
— Да я в деревне-то ни разу не был.
6
— А ты хоть раз на сеновале спал? — поинтересовался Дирол у Лехи.
— На сеновале не спят! — назидательно ответил тот. — Там обычно другими делами занимаются.
— Какими это другими делами? — сощурился Дирол.
Леха хотел было уже ответить, но его смутило наличие большого количества слушателей. Парни ехали в электричке второй час, но до места назначения пока не добрались. Остальные пассажиры, видимо, уже привыкли к таким длительным поездкам и запаслись кто чем мог для развлечения: кто-то разгадывал кроссворды, кто-то просто читал книгу, кто-то спал. Два старичка вполголоса делились опытом по выращиванию помидоров в нечеловеческих условиях российского огорода, да трехлетняя малышка возилась на полу со своими совочками, перекапывая воображаемую песочную кучу.
Курсанты в этой пассажирско-электричной общности явно были чужаками, и это бросалось в глаза сразу. Может быть, именно поэтому всякий раз, когда они начинали что-то обсуждать, половина вагона бросала свои занятия и начинала прислушиваться к разговору. Вот и теперь Леха, подняв глаза, увидел множество заинтересованных взглядов.
— Я вам потом расскажу, — смешавшись, шепнул он.
— А если потом будет поздно? — не отставал Дирол. Ему, как и зрителям, очень хотелось посмотреть, как Леха будет выкручиваться. — Если меня кто-нибудь позовет на сеновал, а я не знаю, что там делают.
Пешкодралов ужасно покраснел, однако вышел из положения с честью:
— Вот если кто-нибудь тебя позовет, ты мне сообщи, и я тебя быстро проинформирую.
— Нам, кажется, пора выходить, — прервал их общение Веня, который до сих пор внимательно прислушивался к объявлениям машиниста.
— Что, уже Копылка? — обрадовался Леха.
— Следующая станция.
Выйдя на платформу, курсанты обнаружили, что деревня расположена совсем недалеко. Прямо от станции начиналась дорога, а в пятистах метрах уже виднелись первые домики.
— Ну что, идем?
— Как будем искать Крутова? — поинтересовался Дирол, когда курсанты вошли в Копылку.
— Да его тут наверняка любая собака знает, — ответил Леха.
— Эй, собака! — немедленно свистнул Дирол. К нему тут же подбежала маленькая и сильно заросшая дворняга, отчаянно виляющая хвостом.
— Где тут Крутов живет?
— Александр Ильич, — добавил Веня.
— Ну да, Крутов Александр Ильич где тут живет?
Собака, не двигаясь с места, продолжала вилять хвостом.
— Да ну тебя, Дирол, это же метафора. Или эпитет? Да бог с ним, в общем, литературный прием, — сказал Леха.
— Не знаю, какой там у тебя прием, а у этой собаки приемы самые понятные. Она у нас еду выпрашивает. Есть у кого-нибудь еда? — Санек оглянулся на своих товарищей.
— Вот, — Веня протянул ему небольшой сверток. — Мне Зося на дорогу бутерброды сделала.
— Предусмотрительно, — оценил тот. — Сейчас посмотрим, какими разведданными располагает эта псина. Кушай, кутя, не стесняйся.
Он протянул ей бутерброд с колбасой. Умная собака сначала съела вкусно пахнущий хлеб, а потом принялась за колбасу, видимо, решив, что самое вкусное надо оставить на потом.
