Дарья Донцова - Личное дело женщины-кошки
– Не надо нам второго, – ворковал отец, укачивая дочку, – пусть все достанется Настёне.
Елена Сергеевна умолкла и начала аккуратно разглаживать на коленях юбку.
– Вам удалось обмануть Михаила? – запоздало удивилась я. – Как же он не посчитал срок? Настя родилась на месяц раньше!
Старуха усмехнулась.
– Незадача случилась! За четыре недели до положенного срока мы с Ларой пошли присмотреть детскую кроватку. Двадцать лет назад это был дефицит. Это сейчас мамочка в клинике лежит, а отец за один день кучу вещей махом покупает. Раньше так не получалось! В женской консультации давали талоны. Один на пять метров марли для подгузников, второй на кроватку, третий на коляску.
Я кивнула. Очень хорошо помню, как давилась в очереди, пытаясь купить маленькой Машке пижаму, стояла в километровом «хвосте» и в конце концов добыла уродство из байки серо-фиолетового цвета. Впечатлял не только цвет, но и рисунок на ткани, на пижаме для девочки были изображены шестеренки, гаечные ключи, тракторы и комбайны. А битва за цигейковую шубку? Я натурально дралась за нее в Центральном детском мире, отбивала ее кулаками, потеряла клок волос, получила пару синяков, но победила – добыла шубу. Отдельно следует отметить детские колготки времен застоя социализма – изделие из хлопчатобумажных ниток темно-коричневого цвета. После первой стирки колготки отвисали на коленях, а зад вытягивался почти до земли. Не менее шикарно смотрелись и платьица, сшитые косорукими зэчками. Ни для кого в СССР не было секретом, что одежду для новорожденных и детсадовцев производят в основном заключенные женских колоний. Современным мамам не понять нас, готовых мчаться на другой конец города и клацать зубами на морозе, чтобы заполучить белые валенки. Именно белые, а не серо-черные, которые, кстати, тоже были дефицитом. Нелегко приходилось и папам, им вменялось в обязанность стирать пеленки. Придя с работы, отец крохи засучивал рукава, натирал на крупной терке брусок детского мыла и принимался за стирку. После того как белье высыхало, его следовало выгладить с двух сторон. Сколько молодых семей спасли бы от распада автоматические стиральные машины и памперсы?
Так вот, Елена Сергеевна с дочерью отправилась искать кроватку, и случилось несчастье. В давке кто-то толкнул Лару, она упала, и ее прямо из универмага доставили в больницу.
– Настенька появилась на свет раньше срока, – спокойно объясняла сейчас бабушка, – весила она два килограмма пятьсот граммов.
– Вам повезло, что внучка оказалась мелкой, – подытожила я, – и Миша ничего не заподозрил.
Елена Сергеевна кивнула.
– Да. Должна вам сказать, что он идеальный отец, ради Насти Михаил был готов на все. Мы жили замечательно, и если б не несчастье… Лара умерла, Настя осталась сиротой, и тут Мишу захапала Таня! Такая… э… как бы это помягче сказать. Вы в курсе, что они в одном дворе жили?
– Слышала что-то, – обтекаемо ответила я.
Елена Сергеевна вскочила на ноги.
– Нахалка! Влезла в семью без мыла! На следующий день после смерти Лары в дверь позвонила, стоит, глаза в пол и бормочет: «Пришла помочь по-соседски, давайте на поминки блинов испеку». Ну я ее турнула, потому что знала: она к Мише неровно дышит. Я с зятем жила, ни на секунду с него глаз не спускала. Зачем Мише жена? Я у него есть! Обеды готовлю, за домом слежу, Настю обихаживаю. К чему нам лишний рот?
– Видно, плохо стерегли Михаила, раз Таня сумела к нему подобраться, – не упустила я возможности ущипнуть Елену Сергеевну.
Старуха забегала по гостиной.
– Ей сам черт помог! У меня весной случился сердечный приступ, я загремела в больницу на месяц. Миша заботился обо мне, как о родной, но через неделю я подозревать стала, а еще спустя два дня поняла – баба у него появилась!
– Как же вы вычислили любовницу? – искренне заинтересовалась я.
Бабуся сморщилась так, словно хлебнула уксусу.
– Еду мне Миша приносил. Первые разы суп был несъедобный, пюре комкастое, курица резиновая. Но я его хвалила, понятно, мужчине хорошо не сготовить. А потом вдруг – бац! Пирожки с капустой и настоящий борщ! Котлеты паровые! Судак фаршированный!
– Может, он в ресторане покупал, – предположила я.
– Разве я домашнее не отличу? – вздохнула старуха. – Ну а когда меня выписали, Таня уже вовсю в квартире хозяйничала. Я прямо ахнула. Занавески на кухне поменяла, мебель в гостиной переставила, в ванной шкафчик повесила, распоряжалась, как у себя дома. А Настя ее мамой звала! Много ли ребенку надо? Мы с Ларочкой девочку в строгости держали, подарки только на Новый год и в день рождения, спать ложится в восемь часов, со взрослыми за стол не садится. А Таня ее куклами завалила, каждый день новую притаскивала, в кровать не укладывала, вместе со всеми ужинать позволяла.
– Я слышала другое: Таня строго воспитывала Настю.
– Это она потом линию поведения поменяла, клыки показала. А поначалу, когда к Мише в доверие втиралась, такой пушистой белочкой прикинулась, – зло воскликнула мать Ларисы, – меня из дома выживать стала. И ведь мне пришлось в конце концов уйти. Когда они свадьбу сыграли, Таня скандал спровоцировала, завела меня, ну я и не сдержалась. В результате виноватой оказалась, правда, Миша сказал: «Дорогая Елена Сергеевна, мы с вами навсегда родные люди, через Настю. Буду содержать вас до конца дней, не беспокойтесь!» И обещание выполнил, денег мне давал и вообще помогал.
– А вы, чтобы Медведев не забывал, регулярно приезжали и напоминали им о Ларисе!
– Просто я общаюсь с зятем, – возмутилась Елена Сергеевна, – он мне дорог. Но в последнее время Миша стал раздражительным – это его Таня накручивала. Представляете, пару месяцев назад у нас случилось небольшое недопонимание из-за бриллиантов.
– Украшений? – уточнила я.
– Да, – кивнула старуха, – Мишу с Таней пригласили куда-то на вечеринку. Таня денег не считает, поэтому платье заказала бешено дорогое, из синего атласа. Нацепила обновку, вертится у зеркала, всякие ожерелья меряет и все недовольна! Жемчужное больно простое, сапфировое с платьем сливается, изумруды по цвету не подходят, рубины вообще гадость. Именно так она и выражалась. Я все ждала, когда Миша жену окоротит, даст ей по губам, но он вдруг ушел, потом вернулся с коробочкой, протянул нахалке и говорит: «Смотри!» Таня крышку открыла и давай визжать: «Вау! Супер! То, что надо! Брюлики! Это мне?» – «Носи на здоровье», – расплылся в улыбке супруг.
И тут Елену Сергеевну понесло: она узнала колье.
Его Михаил преподнес Ларисе в день свадьбы. Она надела колье в загс и потом спрятала его в коробку, Лариса никуда не ходила, украшений не носила.
– Не очень-то прилично передаривать вещи покойной, – не утерпела экс-теща.
Таня вздрогнула.
– Камни принадлежали Ларисе?
– Да, – злорадно подтвердила Елена Сергеевна.
Танюша быстро сняла ожерелье.
– Спасибо, Мишенька, потрясающей красоты вещь, но она сюда не подходит.
– Хорошо, – кивнул тот и унес коробку.
Инцидент казался исчерпанным, но вечером, отвозя тещу домой, Михаил сказал:
– Извините, Елена Сергеевна, я отношусь к вам, как к матери, но у меня в бизнесе наметились проблемы, поэтому я вынужден урезать ваше содержание.
Я кивнула:
– Зять решил наказать вас за длинный язык!
– Он мне в том месяце дал копейки! – возмутилась Елена Сергеевна. – А когда я пришла в гости, Танька меня не пустила! Приоткрыла дверь и прошипела: «Чего заявилась? Убирайся вон!»
– Я бабушка Насти, – выдвинула привычный аргумент старуха.
– Девчонка давно умерла, – каркнула Таня, – хватит с нас прихлебал. Чао-какао, мамуля!
Вот когда Елена Сергеевна испугалась по-настоящему, только сейчас она поняла, что ее влияние на Мишу кончилось, теперь Таня у руля. Много лет старуха усиленно играла роль несчастной, убитой горем бабушки и матери, но, похоже, Миша более не поддается ее влиянию.
Месяц Елена Сергеевна пребывала в панике, а потом раздался звонок от зятя, Михаил сообщил о возвращении Насти!
Кругликова замолчала, я решила сделать выводы из услышанного.
– Значит, вы надумали использовать открывшиеся возможности? Быстро поняли: Настя воскресла, следовательно, ее поселят дома, а девушка захочет общаться с любимой бабулей, вы вновь станете вхожи к Медведевым, и Миша начнет выплачивать вам прежнее содержание.
– Нет, нет, – замахала пухлыми ручками Елена Сергеевна, – нет!
– Почему тогда вы настаиваете на том, что девушка является Настей?
– Это она! Я чувствую! Кожей! Внученька, – фальшиво вскрикнула старуха, – а вы чуть не погубили доброе имя Ларочки! Если Миша узнает правду про отцовство, он…
– …выгонит вас и Настю!
– Ее навряд ли, – прошептала старуха, – он ее на самом деле любит.
– Значит, тяжело придется вам одной, – безжалостно продолжала я, – положение хуже губернаторского, куда ни кинь – везде клин! Миша точно не отец! Получит результаты анализа, решит, что Настя самозванка, и сдаст девицу в милицию!
