Татьяна Луганцева - Зуб дареного коня
На следующий день выяснилось, что Ричард снял номер «люкс» в одной из гостиниц Москвы. Он не выходил из номера, только по телефону заказывая себе виски и лед. Он лежал в ванне, пил виски, пытаясь вычеркнуть из памяти голубые глаза и упрямо вздернутый подбородок. К началу второй бутылки это почти получилось, но он не забыл, где лежит адрес, который ему должен все объяснить и оправдать дорогие его сердцу голубые глаза и вздернутый подбородок.
С утра Яна ехала на работу в жутком настроении. Весь вечер она проплакала на груди у Агриппины Павловны, вернувшейся с Вовочкой с дачи.
- Он даже не простился с сыном! - рыдала Яна. - Что мне делать? Вся жизнь пошла под откос!
- Знаешь, - миролюбиво произнесла домоправительница, - я отчасти считаю и себя виноватой в вашем разладе.
- Вы-то тут при чем?
- Это я советовала тебе измениться, встряхнуться. Конечно, я не предполагала, что слова «легкий флирт» ты воспримешь как безумную оргию у мужа в доме.
- Да ничего не было! Ничего! Да и с кем?! Я кувыркалась в гараже с трупом!
- Я, конечно, понимаю, что после моего драгоценного Ричарда любой мужчина покажется трупом, но нельзя же…
- Агриппина Павловна! - в сердцах крикнула Яна. - Это правда! Я вытаскивала покойника из нашего гаража!
Домоправительница притворно зацокала языком.
- Что ты говоришь, детка? Ну и где же этот покойник?
- Исчез…
- Ушел?
- Исчез!!
- Бедная моя девочка, я понимаю, что, для того чтобы вернуть Ричарда, все средства хороши, но не надо доходить до абсурда, он же не дурак. А то следующее, что ты заявишь, будет то, что ты работаешь в морге.
- Я там и работаю… - устало сказала Яна. Агриппина Павловна привлекла Яну к себе и погладила по голове.
- Хорошо, хорошо, только никому об этом больше не говори.
- Вы мне не верите?
- Верю, верю… Я и не знала, что на тебя так повлияет уход Ричарда, бедная ты моя…
Так что весь этот разговор с домоправительницей тоже не прибавил Яне настроения, поэтому на работу она ехала мрачнее тучи. Свернув в свой переулок, Яна сначала подумала, что не туда заехала, задумавшись. Между отремонтированным зданием морга и старыми фасадами соседних домов были натянуты гирлянды из воздушных шариков, бумажных флажков и цветов. На тротуаре бесновалась пестро разодетая толпа. Люди кричали, галдели, смеялись. Застывшую посреди улицы Яну окружили со всех сторон и внесли в крыло, где располагалось поминальное кафе. Там за длинными, накрытыми светлыми скатертями столами Яна заметила почти всех своих сотрудников в состоянии изрядного подпития. Яну усадили во главе стола.
- Что здесь происходит? - прошептала Яна, разом забыв о своих неприятностях.
- Поминки! - радостно ей ответила секретарь.
- Поминки?! Да скорее все происходящее напоминает карнавал.
- У цыган все наоборот. Человек рождается - все грустят, что ему выпадает мучиться на этом свете целую жизнь, а когда умирает, все вздыхают с облегчением, что его страдания на земле закончились и начался вечный рай. Согласитесь, Яна Карловна, в подобном взгляде на существование что-то есть.
Уже через час с небольшим Яна Карловна, напившись частично с горя из-за ухода Ричарда, частично под напором этого безумного праздника, лихо отплясывала цыганочку. Конечно, в таком дыму и пылу Яна не могла заметить осунувшееся лицо Ричарда, появившееся в дверном проеме. С большим удивлением он увидел свою «убитую горем жену», горланящую веселые песни, которую несли трое мужчин навстречу ему. Ричард словно под гипнозом включился в этот хоровод и поплелся за Яной на свежий воздух. Вырвавшись из этого порочного круга, Ричард вернулся к машине, обессиленно опустился на сиденье и с минуту молча смотрел в одну точку перед собой, принимая решение. Потом рывком открыл дверь и стремительно вышел из салона «Мерседеса». Его тут же обступили цыгане.
- Что грустный такой, красавец?
- Ты часом не цыган, волос черный и глаз горячий? Присоединяйся к нам!
Старая цыганка в пестрой блузе и яркой юбке, подпоясанная платком с люрексом, взяла его за руку и посмотрела на ладонь.
- От судьбы не убежишь, яхонтовый. Вижу дальнюю дорогу, любовь несчастную и… встречу в казенном доме…
Ричард убрал ладонь и отдал все деньги, лежавшие в кармане, цыганке.
- Спасибо, конечно, на добром слове, но я в гадание не верю… хотя… - он задумчиво посмотрел на пляшущую Яну, - хотя, если я ее убью из ревности, то встреча в казенном доме мне обеспечена.
Он решительно подошел к ней и, схватив за талию, перекинул через плечо и понес к машине. Волосы Яны разлохматились, они висели спутанной белой волной и волоклись по земле, она яростно извивалась и била его широкую спину кулаками.
- Пустите меня! Оставьте меня в покое! Верните меня на землю! Товарищи цыгане, помогите, меня похищают! - кричала она пронзительным голосом.
В машине, устав сопротивляться, Яна несколько успокоилась и, откинув волосы со лба, с гневом уставилась на Ричарда.
- Дик?! Как ты меня напугал!! Что ты тут делаешь?!
- Ты же меня сама приглашала.
- Я?! - округлила честные голубые глаза Яна.
- Посмотреть на твою обитель отчаяния, - невозмутимо ответил Ричард, заводя мотор. Яна икнула.
- А… ну что, поверил, что мне плохо? Что мне нужна твоя помощь?
- Вот этого я как раз и не заметил…
- Ты просто бесчувственный чурбан! - обвинила его Яна, еле ворочая языком, затем она сладко зевнула, свернулась калачиком на сиденье, поджав под себя длинные ноги, и заснула.
На следующее утро она еле разлепила веки и обнаружила свое бренное тело на кровати в их с Ричардом спальне. Она лежала поверх одеяла в мятой одежде, в одной туфле, волосы ее свалялись, а во рту Яна ощущала неприятный вкус вчерашних излишеств. На ощупь она пробралась в душевую кабину и отдала свое уставшее тело на растерзание холодным струям воды, которые постепенно возвращали ее к жизни. Вместе с этим возвращались обрывки не очень приятных воспоминаний вчерашнего вечера.
- Какой кошмар! - выдохнула Яна и закрыла лицо руками от больно бьющей струи воды. - Весь мир против меня! Вместо того чтобы помириться с Диком, я его еще и обругала!
Сев завтракать, Яна вяло ковыряла вилкой салат и неохотно пила крепкий чай. Включив телевизор, Яна уныло уставилась в экран, где резвились разноцветные, писклявые телепузики.
Агриппина Павловна вошла на кухню с перевязанной полотенцем головой.
- Я с ума с вами сойду, - пожаловалась она, - вчера я не смогла даже поговорить с Ричардом, когда он принес тебя в полубессознательном состоянии. Что произошло? Почему ты горланила цыганские песни и кричала, что тебя никто не понимает? А когда он пытался уложить тебя в постель, ты вырывалась, убегала от него и пыталась танцевать цыганочку. Ричард сказал, что вчера он дал тебе последний шанс объясниться и ты им не воспользовалась.
- Тоже мне… учитель-экзаменатор, - хмуро проговорила Яна и добавила:
- Питание для ребенка в микроволновке.
Яна опять принялась наблюдать за толстыми, неуклюжими телепузиками, которые стукались животами, обнимались и кричали, что любят друг друга.
«Придется все-таки попытаться Ричарду объяснить, что произошло на самом деле, - без энтузиазма подумала она, - сегодня поговорю с Георгом и студентом, чтобы они подтвердили мои слова о трупе в доме, а там будь что будет…»
Яна машинально переключила канал, не в силах больше наблюдать за этими жизнерадостными чудиками, которые словно издевались над ней, пребывая в состоянии счастья и любви. Конечно же, она сразу попала на передачу, с удовольствием рассказывающую о преступлениях, совершенных в Москве за последние сутки. Яна смотрела на искореженные машины, окровавленных пострадавших, и в ее душе постепенно закипала ненависть к Людмиле.
- Ничего не скажешь - подруга! Лечится для сохранения семьи, а моя семья развалилась по швам благодаря ее просьбе…
- Вчера вечером в районе Сокола был обнаружен труп мужчины… - между тем сообщал бесстрастным, монотонным голосом диктор, - всех, кто может опознать его личность или располагает сведениями о совершенном преступлении, просьба позвонить по телефону…
Яна кинула взгляд на экран и замерла, успев натянуть лишь одну штанину от брюк. С экрана на нее смотрели мертвые глаза Георга. Агриппина Павловна только услышала хлопок наверху, словно упал тюк с бельем, и поспешила к Яне.
Яна лежала на кровати, смотря в потолок, с холодной примочкой на голове, пока домоправительница хлопотала вокруг нее, бегая с валерьянкой и стягивая с ноги Яны так и не надетые полностью брюки. В голове Яны крутилась одна и та же мысль, словно на дьявольской карусели.
- Георг! Бедный Георг! Как же это так?! Убит! Безжалостно убит мой безотказный помощник…
Постепенно Яна начала приходить в себя.
- Надо позвонить на работу и сообщить сотрудникам печальную новость, пусть сообщат жене Георга…
