Михаил Ухабов - Агентство плохих новостей
Вечер понедельника Вася отдал старому Арбату.
Прогулявшись по аллее художников, они заказали шаржи друг на друга, затем Вася посоревновался с уличными танцорами. Запыхавшись, он подхватил Алёну за руку и повёл дальше.
Среди лавок с сувенирами и бардов, их и не только их внимание привлёк пожилой бородатый мужичок с набором тетрадных листков в руках.
— Вы! — громко и требовательно обратился он к какой-то парочке. — Подойдите, я вижу, вы люди приличные, идите сюда!
— И ты, давай, бери свою красивую и бегом ко мне! — это уже к Васе.
Собрав настойчивыми криками вокруг себя небольшую толпу, мужчина торжественно выпрямился и выдвинул ультиматум.
— Значит так, люди вы все, я вижу, приличные! Сбрасывайтесь быстро по сто рублей и я подниму вам настроение патриотическим стихотворением! Давайте, давайте! Не стесняйтесь! Вот вы, вы тоже, покажите перед девчонками щедрость, сто рублей — ведь не жалко?
Весело насобирав в кепку-ленинку денежных бумажек, мужичок убрал деньги в карман, зажал кепку в руке и начал декламировать:
Кто-то скажет о нас, о русских,
Мол, прошли уже ваши года!
Кто-то русский томится грустью,
Говоря — это правда, да!
Я скажу вам немного иначе.
Я скажу вам наоборот.
Очень многие завистью плачут.
Глядя злобно на русский народ!
Не спеши их покрыть точным словом
И за зависть их не ругай!
Раз родились за дальним кордоном
Пусть завидуют нам, так и знай!
Пусть завидуют все англичане
Нам за точный ход поездов.
Пусть завидует польские паны
За победы наших отцов.
Пусть завидуют американцы
Ведь мы лучше умеем летать.
Пусть от зависти стонут голландцы,
Что нельзя у нас употреблять.
Пусть завидует каждый японец,
Что у нас очень много земель.
Пусть удавится жабой эстонец,
Что не помнит славянских корней.
Пусть болгары от зависти ропчут,
Что умеем мы строить АЭС.
Пусть в Ираке завидуют молча
ПВО, что у нас с вами есть.
Пусть чернеют от зависти турки,
Греки, негры, арабы, испанцы,
Что в плюс пять они ходят в тужурках
И в крещенье боятся купаться.
Пусть вздыхают на Филиппинах,
Где жилой дом размером с гараж.
Пусть завидуют граждане мира,
В мире каждый шестой метр наш!
Да зачем нам чужая зависть?
Мы завистников в топку пошлём!
Испытаем и гордость и радость,
За страну, ту, в которой живём!
Слушатели благодарно захлопали в ладоши. Вася, как и многие, ощутил необыкновенный прилив эмоций и добавил в снова протянутую кепку-ленинку ещё сто рублей.
— Очэнь красыво! — отозвался стоящий рядом черноволосый парень. Он отпустил свою смуглую подругу и достал из кошелька пятитысячную купюру. — Вазьмыте, пажалуйста!
Бородач вытянул ладонь:
— Беру только сторублёвками, я же поэт, а не рвач!
— Эй, гдэ я тут размэн дэлать буду? — расстроился слушатель.
— А, ладно, представлю, что это — пятьдесят бумажек! — поэт забрал деньги, козырнул всем и пошёл прочь.
Вася взял Алёну за руку и повёл дальше в летний вечер.
Между тем Димин день протекал совсем не так сладко, как хотелось бы. Проснувшись ближе к раннему обеду, Сорокин посмотрел на ярко светившее солнце, прислушался к беззаботному чириканью птиц за окном и подумал — отчего же в столь летний день ему так тяжко на душе?
И тут он вспомнил, что вчера было воскресенье, а значит сегодня — понедельник. Пришла дата встречи с бывшим генералом, состоятельным банкиром, отцом Снежаны и просто замечательным человеком Курковым Алексеем Денисовичем. Остатки сна как рукой сняло.
Стараясь не думать об этом, Дима побежал в душ, затем на кухню перекусить.
И тут он, всё таки, неожиданно ярко вспомнил полчаса тишины субботней поездки с Курковым и его семьёй из Рублёвского особняка. Вспомнил как генерал сипло шипел напоследок «в понедельник поговорим». Вспомнил звук затвора именного пистолета в гостиной дома у Снежаны.
Аппетит мгновенно пропал.
Посидев с ложкой в руке минуты три, Сорокин теперь вспомнил снятое на телефон видео с вечеринки и подумал, что такого вечера в своей жизни он, пожалуй, ещё не проводил. Ради такого стоит и рискнуть!
Аппетит пришёл, завтрак быстро ушёл.
Дальше были сборы, печать отчёта, путь в центр столицы, в один из тех переулков, в которых из-за неожиданной возникает обманчивое чувство, что ты не в центре огромного мегаполиса, а на краю маленького городка. Именно в таком тихом укромном месте располагался офис Алексея Денисовича.
Брусчатая мостовая. Ворота во дворик, железная дверь с камерой, пункт охраны, секретарь, пять минут ожидания перед смертью и вот, его пригласили на встречу.
Сорокин тихонько сидел у стола в кабинете управляющего банком. На стене тихо тикали маятником часы, единственный источник звука в помещении.
Банкир тоже молчал. Разговор не то, чтобы, не клеился. Он просто никак не мог начаться.
Наконец бывший генерал оторвал взгляд от бумаг, которые ему принесли на подпись и посмотрел тяжёлым свинцовым взглядом на съёжившегося Диму.
— Сорокин. Ты мне объясни — что я наблюдал в субботу?
— Да ничего особенного…
— Особенного? — осерчал банкир. — Что же, выходит, бегать по моему дому в чём мать родила, для тебя, Сорокин, рядовое занятие?
Генерал хлопнул по дубовой столешнице кулаком. Дима почувствовал, что ему не хватает воздуха.
— Да нет, что вы, это первый раз такое было… Я как раз одежду искал…
— Ты зачем вообще её снимал, Сорокин? К дочурке моей в койку запрыгнуть? — взгляд Куркова стал неистово сатанинским.
— Да нет, что, как я мог?
— Да! Как ты мог?
— Да никак не мог… — забормотал раздавленный Дима.
Помолчали.
— Скользкий ты какой-то, Сорокин… — грустно сказал бывший генерал. — Мы в период ведения боевых действий таких скользких, как ты, расстреливали. На всякий случай… Прямо за штабным туалетом…
Банкир закатил глаза и слегка улыбнулся, видимо вспомнив боевую молодость.
— Александр Денисович, а почему за штабным туалетом? — испуганно спросил Дима. Не то, чтобы это сейчас было важно, но в самом деле — почему?
— Военная тайна! Не твоего ума дело! — отрезал старый вояка.
— Вы знаете! Я у вас большую дыру в безопасности нашёл! — набравшись смелости Дима решил сменить повестку до расстрела. Он достал из портфеля и положил на стол пухленький отчёт.
— Я тут описал ряд параметров, всё, что надо срочно изменять и перенастраивать. Вот… А что касается вашей дочки — то там вышла совершенно случайная и невинная история!
Брови банкира поползли наверх и он снова внимательно посмотрел на собеседника.
— Мы с ней случайно познакомились в клубе! — продолжил Дима. — Её очень заинтересовали перспективы информатизации общения молодёжи. У вас очень интеллигентная и скромная дочь! А потом мы поехали к вам, чтобы за чаем продолжить беседу. Вот и всё.
— А как без одежды оказался?
— Понимаете, её подружка Полина, подавилась пирожным, когда мы чай пили и её вырвало на мою одежду. Пришлось бросить всё в стирку.
— А почему в рубашке моей дочки бегал?
— Тут дело вот в чём. Ваша дочь рано пошла спать, так как она порядочная девушка. А мы остались с Полиной. Тогда-то её и вырвало! Но, поскольку я был в чужом доме, то для переодевания выбрал первое, что попалось. Ведь я джентльмен и не могу бегать обнажённый перед незнакомыми девушками!
— А что утром делал внизу?
— Спал! Чтобы вашу дочурку не трогать, не беспокоить.
— А почему одежда мятая?
— Не успел погладить после стирки.
Снова помолчали. Банкир покрутил в пальцах дорогую перьевую ручку, резко воткнул её в подставку.
— Откровенно говоря, Сорокин, я ваш досуг, на камерах наблюдения записанный, ещё в тот день посмотрел внимательно…
Закружилась голова и Дима потихоньку схватился рукой за стул, чтобы удержать равновесие. Картина Репина. Приплыли!
— Но, за находчивость, конечно хвалю… В армии находчивость необходима!
Сорокин хотел сказать, что они не в армии. И что сам Александр Денисович уже давно не в генштабе, а в отставке. Но он решил деликатно промолчать.
— Но вот это непотребство! С двумя девками! Я в твоём возрасте хотя бы под камерами такого не творил!
— Александр Денисович, в то время камер таких не было! — парировал Дима.
— Гм… — Курков запнулся, не зная что ответить, — ладно, Сорокин, потом договорим…
Банкир вызвал секретаршу.
— Анечка, вызови Петровича и ОСБ начальника тоже позови. Будет совещание.
Дима, банкир и начальники служб информации и безопасности долго сидели, разбираясь в технических данных, особенностях передачи защищённой информации и принципах хранения паролей. К начальникам присоединились и специалисты помладше. Вскоре многие из них стали незаметно расстёгивать пуговицы на воротничках и вытирать потеющие ладони. Сорокин действительно был хороший специалист и то, что он нашёл, кому-то будет стоить карьеры, денег. Даст бог, если не сломанной жизни — Курков имел репутацию сурового бывшего разведчика, не прощающего врагов и ошибок.
