Карл Хайасен - Двойная наживка
Лэни порылась в сумочке.
– Любезность со стороны канцелярии Окружной тюрьмы Дейда.
Декер узнал свои старые тюремные фотографии. Умный ход, Деннис. Точный удар.
– Мне случалось видеть более дружелюбные улыбки, – сказала Лэни, изучая полицейские фотографии. – Вы еще занимаетесь фотографией, Декер?
– Иногда.
– Может, как-нибудь сфотографируете меня? Я думаю вернуться к работе манекенщицы.
Лэни взяла сумочку под мышку и открыла дверь.
– Я так давно не позировала, что вероятно, и забыла, как это делается.
«Ты прекрасно это делаешь», – подумал Декер.
– Доброй ночи, – сказал он.
Декеру надо было вернуться в Майами приготовить несколько снимков для страхового агентства в связи с процессом о подлоге, который был назначен на следующую неделю. Он рассчитывал, что во время этой долгой дороги сможет решить, как ему быть с Деннисом Голтом и этим мошенничеством с рыбной ловлей. Его инстинкты, позволившие ему понять состав действующих лиц, говорили ему, что надо бросить это дело. Но как тогда поступить с фактом смерти Бобби Клинча?
Пока Декер упаковывал свой чемодан, он услышал, как говорит сам себе: «Ну и что?» Ему очень не понравилось, как это прозвучало, потому что так мог бы сказать любой ленивый засранец-полицейский или частный детектив, каких он когда-либо встречал. Большие дела, серьезные проблемы. Отправляйся и зарабатывай свои доллары на более легкой работе – таким должен бы быть совет.
И тем не менее Декер знал, что теперь не бросит дело, Бобби Клинча убили, потому что он следил за этой таинственной рыбой. Не следовало проходить мимо такого удивительного преступления. Сама мысль, что кто-то мог убить человека из-за большеротого окуня, в каком-то извращенном смысле притягивала Декера, и поэтому ему очень хотелось представить себе парней, которые это сделали.
В первую очередь ему надо было снова встретиться с Голтом, и эта перспектива казалась отвратительной. Он мог бы сделать это сегодня вечером, когда вернется в Майами. Это не отняло бы у него много времени. Из комнаты мотеля Декер позвонил и договорился о билете на следующий вечер, на семь часов. Юнайтед флайт – Новый Орлеан. «Кэджан Инвитэйшнл Басс Клэссик» – это было недельным профессиональным туром рыболовов и удобным случаем для Декера посмотреть в первый раз на Дики Локхарта в действии. Он видел лицо знаменитого телевизионного рыболова на афише, напротив лавки, где торгуют наживкой, на шоссе 222: «Дики Локхарт любит „Счастливый Аромат Рыбьей Железы“! Этот аромат любят также окуни-ланкеры!»
Декер был настолько заинтригован афишей, что спросил у торговца наживкой, не составила ли компания «Счастливая железа» формулу снадобья для человечества на все случаи жизни. Продавец тщательно проверил все, что у него было на прилавке, и ответил:
– Нет!
До того, как уехать из Харни, Декер попытался дозвониться Отту Пикни в его газету. Сэнди Килпатрик, редактор, похожий на птицу, сказал, что Отт ушел рано утром взять какое-то интервью. Нотка озабоченности в голове Килпатрика намекала на то, что такие мероприятия до ленча были не в характере Отта. Декер оставил Отту послание с просьбой позвонить ему вечером в Майами.
В эту минуту Отт Пикни глотал черный кофе в лавке с наживкой Калвера Ранделла на южном берегу озера Джесап. Калвер Ранделл находился за прилавком, а его брат Оззи был снаружи и ставил наживку. Отт попытался завести разговор о Бобби Клинче. Он положил на прилавок записную книжку двадцать минут назад, но ее страницы до сих пор были чистыми.
– Сожалею, но от меня мало проку, – сказал Калвер Ранделл. – Бобби был славным малым и очень хорошим охотником на окуней. И это почти все, что я могу вам сообщить. Ему больше всего нравилась вращающаяся наживка.
– Вращающаяся наживка?
– С пластиковыми червями, – объяснил Калвер Ранделл. Отт Пикни не мог заставить себя записать эту деталь.
– Я так понимаю, что вы были здесь, когда доставили тело, – сказал Отт.
– Был. Его нашли мальчики Дэвидсоны – Дэниэл и Дэзи.
– Как ужасно, – сказал Отт.
– На моем грузовике его доставили в морг.
Отт ничего не сказал о вскрытии. Доктор Пемброк стоял третьим в его списке лиц, которых он собирался интервьюировать.
– Мне было очень жаль пропускать похороны, – сказал Калвер Ранделл. – Но у нас было адски тяжелое утро.
– Гроб был сделан из лодки Бобби.
– Я слышал об этом! – сказал Калвер. – Какая хорошая мысль. Хотелось бы мне на это поглядеть.
Отт постучал своей ручкой «Бик» по прилавку и сказал дружелюбно:
– Я был поражен тем, как красиво они это сделали.
– Я слышал, – сказал Калвер, – что они взяли обычный дубовый гроб у братьев Перл, отшлифовали его и облицевали длинными полосами с корпуса лодки. Это стоило дополнительно две тысячи, я это точно знаю. Заплатил клуб окунеловов.
Отт Пикни сказал:
– А кто же выполнил всю эту работу? Похоронное бюро?
– Нет, мастерская Ларкина.
Ларкин был плотником. Он изготовлял все скамьи для окружного суда Харни, а также парадные двери для нового здания почты.
– Он лучший мастер в городе, – заметил Калвер Ранделл. Он подумал, что оказывает Ларкину услугу – немного бесплатной рекламы делу не повредит.
– Да, он чертовски хорошо поработал над этим гробом, – сказал Отт.
Он оставил на прилавке две долларовые купюры, попрощался и направился прямиком в мастерскую Ларкина. Отт рассчитывал, что, возможно, он там найдет что-нибудь, хотя понятия не имел, что именно.
Мастерская была похожа на старый амбар в форме буквы А, но с новой фасонной электронной гаражной дверью такого типа, какие используют на этих больших импортно-экспортных складах в западной части округа Дейд. Дверь в мастерскую была открыта. Отт заметил, что там много необработанной мебели, но ни одного плотника. Оказалось, что Ларкин ушел, утро не было оживленным, и он отправился порыбачить. Ну что ж, вполне естественно. Молодой чернокожий плотницкий подмастерье по имени Миллер спросил репортера, что ему надо.
– Я пишу статью о Бобби Клинче, молодом человеке, который погиб во время этой ужасной катастрофы с лодкой на болоте.
– Да, – ответил Миллер.
Его рабочая рубаха была влажной от пота. Опилки и кудрявые сосновые стружки пристали к его угольно-черным рукам. Он выглядел так, будто его оторвали от дела посреди работы, и он хотел к ней поскорее вернуться. Преследуя свою цель, Отт Пикни спросил:
– Гроб сделали на заказ в этой мастерской? Верно?
– Да, – сказал Миллер, – из лодки.
– Это было действительно нечто, – сказал Отт. – Как вы, ребята, это делаете? Вы не возражаете, если я кое-что запишу.
– Это все делал сам мистер Ларкин, – сказал Миллер. – Я думаю, он знал покойного.
Это последнее слово задело Отта. Он поднял глаза от блокнота и заметил раздражение во взгляде Миллера. Взгляд говорил: не приставай ко мне, приятель, у меня есть дела поважнее.
– Синий, отделанный металлом гроб, парень, выглядел, как гигантская чертова капля.
Отт прочистил горло.
– Уверен, что идея была хорошая... Я хочу сказать, это было задумано как нечто символическое... Как бы прощальный жест.
– Я и сделаю вам прощальный жест, – сказал Миллер. И в этот момент в дальнем конце сарая зазвонил телефон. Подмастерье заторопился, а Отт стал спокойно раглядывать мастерскую. Он раздумывал, почему у него никогда не получалось разговора с черными, почему они смотрели на него, как если бы он был тараканом. Миллер громко говорил по телефону. Что-то об ореховом обеденном столе и неоплаченном счете. Отт Пикни выскользнул из парадной двери, потом обошел мастерскую с тыла там, где Миллер не мог его видеть. У стены стояло два длинных зеленых контейнера для мусора, наполненных свежими обрезками дерева. Это были самые приятно пахнущие мешки с мусором, которые Отту доводилось видеть. Он встал на цыпочки и заглянул внутрь. В первом он увидел кучу щепок, блоков, странных треугольников и прямоугольников, сломанные козлы, бочонок, пустые банки из-под смолы и политуры, хлам, который и должен был оказаться у мистера Ларкина.
Во втором Отт нашел те же самые перемешанные между собой куски древесины, фанеры, мелкие обрезки, но и кое-что еще: куски синего сверкающего стекловолокна. Это были остатки лодки «Рейнджер» Бобби Клинча, распиленные на куски для изготовления заказанного гроба.
Отт встал на пустую жестянку «Формсби», прибавив себе таким образом роста. Он сунул блокнот в задний карман брюк и потянулся через край контейнера так, что руки его коснулись обломков лодки. Копаясь среди кусков стекловолокна, Отт не понимал, как эти фрагменты можно было сложить, чтобы получилась девятнадцатифутовая лодка. Это было похоже на игру-загадку.
Один фрагмент он узнал – это была консоль, углубление в кабине, предназначенное для того, чтобы рыболовы чувствовали себя так, будто они мчатся на «Дайтоне 500», а не нарушают тишину озера. С точки зрения Отта Пикни кабина рыбацкой лодки Бобби Клинча больше всего походила на приборную доску пилота в самолете 747. Среди вогнутых циферблатов были компас, регистратор, звуковой регистратор глубины, цифровой тахометр и приспособление, показывающее температуру воды на пяти различных уровнях глубины, переключатели силы тока, морской радиоприемник и АМ-ФМ стерео с записывающим устройством. Вся эта электроника, вероятно, была повреждена при погружении в озеро, но Отт был ею зачарован. Он вытащил консоль из мешка, чтобы рассмотреть ее поближе.
